Стоик медленно продвигался по песку, мертвые черепушники один за другим падали к его ногам. Но волна чешуйчатых спин уже выплеснулась на пляж и отрезала Стоику путь к кораблю. Казалось, невозможно пробраться сквозь эту копошащуюся массу, а Головотяп, хоть и летел во всю прыть, был слишком далеко и явно не успевал спасти хозяина.
И тогда на глазах у изумленных Хулиганов их обширный, кряжистый вождь ОСЕДЛАЛ ближайшего черепушника. Чудовище встало на дыбы, принялось брыкаться и скакать, пытаясь сбросить наглеца, но Стоик ловко удерживался верхом, сжимая бока могучими бедрами, и одновременно размахивал оружием направо и налево, без устали разя обступивших его черепушников.
Он прокладывал себе дорогу сквозь воющую толпу чудовищ, скакал на обезумевшем звере, словно под ним был не злобный черепушник, а легендарный Драконь. На мелководье черепушник в конце концов сбросил всадника, но Стоик на лету исхитрился перевернуться животом вниз (при этом успев сунуть за пояс меч и топор) и во всю мочь поплыл к «Тринадцати счастливчикам».
Кроваво-красные берега широкой бухты, насколько хватало глаз, заполонили тысячи исчадий ада. Такое зрелище не привидится и в самых страшных кошмарах.
Но у кромки воды черепушники остановились, яростно завывая и рыча. Они так разъярились, что обратили свою злость против своих более слабых собратьев и на глазах у Иккинга принялись рвать друг друга на куски.
Лохматые Хулиганы встретили отважного вождя бурными аплодисментами.
Подняв голову, Иккинг разглядел, что Беззубик направляется к небольшому отверстию в отвесной скале поблизости. Из отверстия сочился слабый свет. Иккинг что было сил погреб к пещере. А сил оставалось в обрез: воздух в легких заканчивался, подступала паника, да еще на ноге гирей висел Рыбьеног. Наконец Иккинг втиснулся в узкий проход, стремглав метнулся вверх по короткому туннелю и вынырнул в небольшом озерце посреди гигантской подземной пещеры, жадно хватая ртом воздух.
Вскоре возле Иккинга и пускающего пузыри Рыбьенога всплыл и Элвин.
Пещера оказалась громадная и удивительно светлая, если учесть
сил оставалось в обрез: воздух