Оглавление

ВОСПОМИНАНИЯ
ПАНЧЕНКО ВИКТОРА ПЕТРОВИЧА

На склоне лет своих решил подарить воспоминания о своей жизни, жизни сложной, трогательной и непростой. Прочитав их, дети, внуки и правнучки должны передавать по наследству эту историю поколений.

Город Керчь, в котором я родился — древний. Более 26 веков как появился этот город на слиянии Азовского и Черного морей. Несколько имен сменил за долгую жизнь. Город звали: Пантикапеем, Боспор, Корчев, Черкио. Знавал он и пышные взлеты, и периоды запустения. Привлекал и продолжает привлекать внимание ученых. В Керчи и ее ближайших окрестностях ежегодно работают археологические экспедиции.

Греческий Акрополь на горе Митридат

Каких только завоевателей не видел он. Летали над ним стрелы кочевников, приставали к его берегам греческие суда, звучали гортанные хазарские напевы, сверкали кривые турецкие сабли. И каждое нашествие оставляло после себя потоки крови и развалины. Но город упрямо стоял и рассыпал свои дома на склонах знаменитой горы Митридат, где был построен дом, в котором я родился. В строительстве дома участвовали все братья и сестры моего отца: дяди — Вася, Пава, Митя; тети — Юля, Саня, Муся. Вся семья воспитывалась по идеологии дедушки — Панченко Митрофана, который родился в Польше, затем переехал в Запорожскую сечь, где служил казаком. В 60-ых годах 19-ого столетия переехал в Керчь, женился на Милании Васильевне, построил домик на продолжении горы Митридат (Горке) и обзавелся семейством в 8 душ. Дружная и трудолюбивая семья, они держали лошадей, коров, свиней, птицу. Все жили в одном дворе. Дедушка имел 10 десятин земли под селом Марфовкой, которую все вместе обрабатывали. Помню, в 1929 году меня взяли на уборку пшеницы. Три сына, и дедушка становились в шеренгу, предварительно наточив косы. Косили пшеницу с обнаженным торсом, под свист кос с раннего утра до позднего вечера, не разгибаясь. Дочери за ними вязали снопы. Обедали под горбой (повозка с высокими бортами). Дед резал хлеб, баба Милания резала сало, наливала в литровые черепяные кружки молоко, после обеда ударная работа под палящим солнцем продолжалась. Затем грузили снопы пшеницы в горбу, запрягали лошадей и пешком, за исключением меня, отправлялись домой, преодолевая расстояние около 30 км. На следующий день молотили каменным катком пшеницу.

Все заботы в большой семье ложились на плечи дедушки Митрофана. В общем, дедушка был строг, но справедлив. Его дети, в том числе и мой отец Петр, любили его и уважали. Никто из сыновей и дочерей никогда ему не перечили и не перебивали, когда он говорил. За непослушание иногда сыновьям попадало арапником (кнутом). Бабушка Милания Васильевна была беспрекословно исполнительной женой. Неграмотная, она хорошо выполняла свои обязанности: доила коров, готовила пищу, особенно ей, удавался борщ с затолченным старым салом, очень вкусный. Она также стирала нижнее белье ребристым деревянным рушником. Вместо простыней укрывались рядном и их же стелили под себя. Когда я оставался на ночь у дедушки, то стелил на солому рядно и укрывался кожухом, — это мне нравилось.

Обедали все вместе за одним столом. Баба ставила большую черепяную миску с борщом, дед резал хлеб, перед каждым лежала деревянная ложка. Но прежде чем приступить к еде все должны были помолиться перед иконой Божьей матери с зажженной лампадкой и прочесть молитву «Отче наш». Затем садились за стол, дед начинал первым, остальные по очереди опускали ложки у своего края. Кто этого не выполнял — получал ложкой по лбу или оставался голодным. За столом все молчали, только слышалось чваканье. После еды все молились и благодарили бога за еду. Несмотря на то, что бабушка водила меня в церковь, где я целовал крест и слушал проповеди батюшки, я остался атеистом, то есть неверующим в существование Бога, потусторонних невидимых сил. Я говорил: «покажите мне бога Иисуса Христа, Божью матерь, хочу видеть их не на картинке, а наяву» и действительно Бога придумали и создали люди, как только появились на земле богатые для умиротворения бедных с их скудной жизнью. Придумывались различные доводы, появлялись писания о сверхъестественных Божественных силах, призывающие к послушанию и покорности. Например, приверженцам христианства внушается, что они должны выполнять заповеди Христа [1] безропотно, переносить тяготы жизни, как это делал сам Христос, а воздаяние за это они получат в будущем загробном мире. Много лет много людей жестоко эксплуатируются богатыми, они превращают людей в скот, рабов, совершенствуют новое писание сопровождающееся обманом, для покорности их перед богом, а значит перед богатыми. Прикрываясь богом, богатые купаются в роскоши, а бедные влачат свое жалкое существование. Ненасытность богатых постоянно держит в напряжении огромные массы народа на земле.

В 50-ых годах, будучи офицером, я встретился с попом Михаилом. На вопрос верит ли он в существование Бога и почему стал церковником, он ответил: «Бога нет и не может быть, бог — это человек, который творит, что хочет, а что касается работы в церкви, то он обеспечен всем необходимым морально и материально». Так люди обманываются из поколения в поколение, для этого в настоящее время для оболванивания людей, почти в каждом населенном пункте построено или строятся тысячи церквей, раздается бесчисленное множество божественной литературы, все это оплачивается богатыми людьми ради своего дальнейшего благополучия и существования.

Детство

Мое детство в рабочей семье проходило, как должно было проходить в те тяжелые годы.

Отец Петр Митрофанович родился в Керчи в 1892 году, окончил один класс церковно-приходской школы. Участвовал в боевых действиях с немцами (1914—1918 годы). На фронте был ранен в штыковой атаке, в 1915 году чудом выжил после газовой атаки немцев. Затем работал в порту грузчиком: из трюмов пароходов носил стокилограммовые мешки с мукой, подорвал себя, всегда ходил с бандажом — прижимал паховую грыжу. По состоянию здоровья перешел работать котельщиком — клепал заклепки на бортах пароходов (этих рабочих называли «глухарями»). Стук пневматических молотков разносился по всему городу.

Мать Лидия Евстафьевна — неграмотная. Работала вначале у богатых людей, затем на фабрике «Месансузи» на папиросах. Отец был добрым человеком, любил мать, меня и старшего брата Славу.

Однажды мать изменила отцу, взяла старшего брата и с новым мужем уехала в неизвестном направлении.

Семья Панченко, 1929 год

Через некоторое время отец женился на гречанке Сусанне Афанасьевне Кариенко. По ее настоянию продали дом, несмотря на уговоры братьев, сестер остаться в городе, уехали в Краснодар, якобы к ее брату — инженеру. Добирались от Тамани до Краснодара своим ходом около 2-х месяцев. Тачка с большими железными колесами была заполнена домашним скарбом сполна. Весна, распутица, многодневные остановки в лесах, дожди, непролазная грязь, отец вместо лошади. Все это сказалось на состоянии здоровья отца — он простудился воспалением легких и заболел туберкулезом. Недалеко от Краснодара, в котором не оказалось брата мачехи, мы поселились на хуторе из 4-х хат в брошенном домике без окон и дверей. Вскоре отец умер, похороны были простые. Приехал на бричке мужчина, он же сделал обыкновенный ящик, положил в него тело отца, извозчик сел на ящик, я с мачехой позади подводы. Извозчик выкопал яму и кое-как ящик туда опустили — так окончил мой отец свою жизнь в возрасте 42 лет.

Обстановка в те годы была ужасная. 1932—33 годы оказались неурожайными, а что выросло на поле уничтожалось недобитыми буржуями и белогвардейцами. Везде было вредительство. В стране был голод, люди нищенствовали: не было одежды и пищи, перебивались, кто как может.

Но на этом фоне народ молодой страны Советов восстанавливал старые, строил новые заводы, фабрики. Начали развиваться коллективные хозяйства, восстанавливаться и возводиться тяжелая промышленность.

После смерти отца с 1933 по 1935 годы мне пришлось податься в беспризорники. Обходил и объездил много, повидал и голод, и разруху, и холод ощутил. Ночевал и на станциях, попрошайничал, а иногда выручали мусорные ящики. Вместе с тем, вначале мачеха, а затем — улица научила меня читать и писать. До 4-го класса в школе не учился…

Молодая Советская республика с 1917 по 1936 год перенесла всю тяжесть своего существования.

Некоторые говорят, что в Америке хорошо жить, бросают Родину и уезжают в поисках лучшей жизни, а мы, наше поколение тогда никуда не выезжали, а умножали свои знания, трудились и укрепляли свою рабоче-крестьянскую Родину, равноправную без богатых и бедных. И мы ее защищали, отдавая силы и жизни на фронте и в тылу. Да в Америке люди живут неплохо, хотя на окраинах городов множество небогатых людей ютятся в лачугах и не все едят то, чего бы им хотелось. Но Америка не испытала того, что наш народ испытал. Давайте проанализируем. Америка не воевала более 130 лет на своей территории. Мы же, т.е. наш народ, перенес первую мировую войну в 1914—1918 годы, гражданскую войну в 1918—1922 годы, бои с Японией у озера Хасан и реки Халхин-Гол в 1936 году. В том же году помогали Испанскому народу в борьбе с режимом Франко и Германией, в 1939—40 годах война с Финляндией и в 1941—1945 годах — самая кровопролитная в истории человечества война — Великая Отечественная (Вторая мировая). Сколько было унесено жизней, сколько разрушено городов, сел, заводов, фабрик, сколько было затрачено средств на восстановление народного хозяйства. Все надо учитывать при определении, почему Америка лучше живет. Кроме этого Америка опутала капиталом почти весь мир. В малоразвитых странах по дешевке вывозит сырье, у себя в США вырабатывает продукцию и направляет в теже и другие страны, откуда взято сырье. Тем самым большинство трудового населения работает и зарабатывает себе на жизнь, однако и в Америке имеется много людей, которые не могут найти себе работу по своему интересу, так называемые безработные.

Да, если бы не эти вышеперечисленные препятствия на пути расцвета нашей Родины, то наш народ давно достиг бы своего апогея: «от каждого по способности, каждому по потребности». Однажды молодым людям задал вопрос, что такое «коммунизм»? Они ответили, что это такое явление, при котором можно будет сколько угодно и как угодно питаться, одеваться и устраивать свое счастье в жизни. В действительности же «Коммунизм» — это осознанный, добросовестный труд каждого человека, на базе которого создаются материальные блага, а отсюда и счастье человека, коллектива, общества. Однако действиями капиталистического мира это счастье то обозначается на горизонте, то отбрасывается на десятилетия назад. Большинство людей на планете опять живут в нищете и бесправии.

Только начал подыматься, карабкаться к вершине счастья Советский Союз, тут четырехлетняя Великая Отечественная война, только начал народ использовать мирную пятидесятилетнюю передышку, как предатели и изменники Родины под руководством капитала Америки развалили Советский Союз. Но борьба народов продолжается, народы ищут лучший путь жизни. Как ручеек прокладывает себе путь, при встрече препятствия вода накапливается, затем, где давление увеличивается, и сопротивление препятствия уменьшается (где тонко, там и рвется), вода прорывается и проделывает себе новый путь движения, так и сейчас. При новых средствах информации, люди на планете совершенствуются, их сознание и понимание увеличивается. Люди начинают понимать, что дальше так жить нельзя: является ли монополия на власть вечной, или она может и должна быть заменена властью трудящихся. По-прежнему остается вопрос о власти. Или власть рабочего класса, выступающего в союзе со всем трудовым народом. Или власть буржуазии. Третьего не дано. Да, если бы не Великая Отечественная война и предательская «перестройка» Горбачева страна подошла бы ко второй фазе социализма — коммунизму, но война и особенно Горбачевская перестройка отбросили нашу страну на несколько десятилетий назад. Капиталисты не хотят слушать о коммунистическом обществе, обществе равных, без бедных и богатых…

Мои юношеские годы прошли также в тяжелой обстановке. После смерти отца я приехал в Керчь, жил у деда и бабушки, семья была большая, кормили меня по очереди, одежду перешивали из старых вещей, научился сам делать постолы, в которых ходил по необходимости, а то и босым. Не учился, потому, что все были неграмотные или малограмотные. Постоянно выполнял поручения: то приносил ведрами воду, то бегал за продуктами. В общем, был на побегушках. Намеревался пойти в детский дом, но тут приехала за мной мать из Харькова. Там меня взяли сразу в 4-ый класс, пятый, шестой и часть седьмого класса я заканчивал в Керчи. Не окончив седьмой класс, поступил в ремесленное училище на токаря-универсала. 1940-ой год — это время запомнилось хорошо. Первый раз меня и таких как я советская власть одела, обула, накормила, давала образование и специальность. Все мы учащиеся были очень рады. Ведь, до поступления в ремесленное училище я не всегда своевременно питался и ходил «оборвашкой», в заплатках, а здесь получил все новенькое: шинель, бушлат и две пары ботинок, одни рабочие, другие выходные, в общем, все вплоть до носков и носовых платочков. Питание было хорошее, в спальных комнатах чисто, светло и тепло, новые одеяла и простыни. Вся эта забота государства нас радовала, мы готовы были отблагодарить государство, и мы это делали своей дисциплиной и хорошей учебой. В училище было много кружков и спортивных секций, где мы физически и эст