Глава 2

Желудок крутило, пока я шла за Эйвери вглубь ресторанного зала, не сводя пристального взгляда с ее симпатичного зеленого свитера, чтобы не струсить. Болтовня людей казалась странной, я чувствовала себя не в своей тарелке. Словно улавливала только половину происходящего вокруг. После трагедии поддерживать разговор в больших компаниях или шумных местах было так же легко, как забить гвоздь в стену лбом.

Когда мы приблизились к столу, Эйвери замедлилась, и Кэм посмотрел на нее необыкновенными ярко-голубыми глазами. При первой встрече с ним я потеряла дар речи, а из головы исчезли все мысли. Он был таким великолепным, так сильно любил свою жену, что порой это вызывало зависть. Я никогда не чувствовала такой преданности и благоговения к кому-то. Честно говоря, не думаю, что каждый живущий в мире человек способен испытать настолько сильную любовь. Она была такой же редкой, как аллигатор-альбинос.

– Ты нашла ее. – Кэм ухмыльнулся Эйвери и откинулся на спинку стула. – Отличная работа, жена.

Улыбнувшись в ответ, она скользнула на сиденье рядом с ним.

– Простите за опоздание, – сказала я, снимая сумочку с плеча и игнорируя пристальный взгляд Эйвери.

Сидевший спиной ко мне мужчина – видимо, это и был Грейди – встал и повернулся. От осознания, что он будет сидеть слева от меня, я почувствовала облегчение. Подняла глаза и отметила его рост – сантиметров на пять выше меня, такой же милый, как Эйвери. Его темно-песочного цвета волосы и светло-голубые глаза напомнили мне о пляже. А на лице сияла радушная и дружелюбная улыбка.

– Ничего страшного, – сказал Грейди. – Очень рад встретиться с тобой.

– Взаимно, – слегка покраснев, ответила я, когда он выдвинул мне стул.

Заняв свое место, я аккуратно повесила сумку на спинку – ни за что на свете не поставила бы ее на пол. А затем осмотрела стол.

– Ну что, вы уже заказали еду?

– Я заказал соус из шпината и артишока, – Кэм положил руку на стул Эйвери, – и сырные палочки с двойной порцией бекона и сыра.

– Кое-кто ест так, словно зарабатывает на жизнь, бегая туда-сюда по полю, – улыбнувшись, прокомментировал Грейди и перевел взгляд на меня. – В отличие от остальных.

Кэм усмехнулся.

– Только не надо меня за это ненавидеть.

Подняв стакан, я сделала глоток кока-колы, чтобы промочить пересохшее горло и успокоить бурлящую от нервов кровь.

– Эйвери говорила, что ты тоже работаешь в Университете Шеперда.

– Да, но моя работа не такая интересная, как у Кэма, – кивнув и повернувшись ко мне лицом, ответил он, видимо, осознавая, что так мне проще общаться из-за частичной глухоты. – Я преподаю химию.

– Он просто скромничает, – сказал Кэм и, дождавшись пока я повернусь к нему, продолжил: – Перед тобой самый молодой профессор на научном факультете.

– Ого! Это впечатляет, – прокомментировала я. – А сколько ты там уже работаешь?

И тут же задалась вопросом, знает ли Грейди, что я бросила Шеперд, и какого мнения об этом поступке. Химия – непростой предмет, значит, он очень умный человек.

– Ты же тоже училась в Шеперде?

Отвечая на вопрос, он вскользь взглянул на мою щеку, но не изменился в лице, поэтому я не смогла разгадать, что это означало.

Кивнула, а затем покосилась на Эйвери.

– Я…

Дальше мне ничего не пришло в голову, и пришлось замолчать.

За столом повисла тишина. Я снова схватила свой стакан.

Кэм тут же пришел на помощь и сменил тему на то, как одержима футболом семилетняя Ава.

– И теперь она собирается ходить на тренировки.

– Ава собирается танцевать, – поправила Эйвери.

– Наверное, она может делать и то, и другое, – вмешался Грейди. – Разве нет?

Только через секунду я поняла, что он обращался ко мне.

– С ее-то энергией? Она могла бы танцевать, играть в футбол и заниматься гимнастикой.

Эйвери засмеялась.

– Дочурка – та еще непоседа!

– Так странно, что из них двоих спокойный характер достался Алексу, – задумчиво проговорил Кэм. – Я ожидал, что он будет носиться как ураган.

– Еще не вечер, – иронично ответила она. – Ему всего чуть меньше года.

– И он тоже будет играть в футбол. – Кэм наклонился и чмокнул Эйвери в щеку, прежде чем она успела что-либо ответить. – А ты будешь возить их обоих по секциям на минивэне.

– Боже, дай мне сил, – засмеялась Эйвери.

К нашему столику подошла официантка и просто застыла при виде Грейди, а затем ее взгляд скользнул ко мне. Я торопливо зарылась в меню, но быстро определилась с заказом. Не поднимая глаз, попросила принести жареную курицу и картошку: не хотелось знать, смотрит она на меня или нет.

Как только официантка ушла, чтобы передать повару наши пожелания, разговор возобновился. Всегда любила слушать, как Кэм и Эйвери подшучивают друг над другом. Эта парочка заставляла меня улыбаться, даже когда становилось не по себе от собственных ощущений или внешнего вида.

Я молчала, пока не принесли закуски, лишь пробормотала слова благодарности, когда Грейди предложил наполнить мою тарелку.

– Кэм говорил, что ты в понедельник выходишь на новую работу? – спросил он с неподдельным интересом в глазах.

– Я рассказал ему, кто твой отец. – Кэм застенчиво улыбнулся. – Прости.

Меня это не удивило. Кэм был настоящим фанатом Академии Лима.

– Ничего страшного.

Эти слова были правдой. Несмотря на отсутствие какой-либо связи с Академией, я испытывала гордость за достижения отца и его братьев.

– По фамилии легко догадаться.

– Я бы не понял, – признался Грейди и покраснел, заметив мой удивленный взгляд. – Не особо слежу за тем, что связано со смешанными боевыми искусствами.

А для меня «то, что связано со смешанными боевыми искусствами» очень долго было важнейшей частью жизни.

Папа годами не спускал с меня глаз, особенно когда решил расширить империю и открыл новую Академию в Мартинсберге, менее чем в пятнадцати минутах от моего университета, Шеперда. Боже, я так разозлилась, узнав, что семья практически переехала туда же. Конечно, папа остался в Филадельфии, но кто-нибудь из моих многочисленных дядей всегда был рядом.

Отец хотел, чтобы я вернулась домой и работала в филадельфийской Академии, но два года назад наконец осознал, что этого не случится. Никогда. Там жило слишком много воспоминаний… о нем и обо мне в прошлом.

Но примерно полгода назад папа вновь стал наседать на меня. Мама тоже. И дядя Хулио, и Дэн, и Андре. Боже, Лимы словно могваи[1], накормленные после полуночи. На этот раз они предпочли сыграть на другом поле. Андре, главный управляющий Академии Лима в Мартинсберге, решил вернуться в Филадельфию в конце сентября: мне кажется, он не выносил жаркой погоды Западной Вирджинии. Но папа предложил мне не место Андре, а должность помощника управляющего, которой в Мартинсберге до этого не существовало. В обязанности будет входить ежедневный контроль за работой Академии, а также помощь в расширении списка услуг. Папа хотел, чтобы на время поисков нового управляющего это место занял человек, который заслуживает доверия и разбирается в бизнесе. Предложение казалось очень заманчивым, но я отказалась.

Тогда папа заявился в мою квартиру и вручил мне листок, на котором расписал зарплату и длинный перечень дополнительных льгот, от которых смог бы отказаться только самый глупый и упрямый человек. А я себя такой не считала. Но предложение было принято не только из-за его привлекательности. Просто папа оказался у моей двери именно в тот момент, когда нелюбимая работа и кабинетик без окон окончательно осточертели. Предложение растолкало, пробудило ту, прежнюю Джиллиан. Могу поклясться, этого отец все время и добивался, подкидывая мне одну безумную вакансию за другой.

– Да, – подтвердил Кэм, вырывая меня из мыслей. – Мы знаем.

Эйвери вздохнула.

– Мы все это знаем.

– Так ты действительно даже не представляешь, что означает моя фамилия? – спросила я, испытывая невероятное потрясение от того, что повстречала человека из плоти и крови, который не мечтал забраться в октагон и выйти оттуда живым.

– Не особо. Это плохо?

– Нет. – Я опустила голову, а затем улыбнулась и снова посмотрела на него. – Это… отлично.

Он встретился со мной взглядом.

– Я счастлив это слышать.

Мои щеки опять загорелись, пришлось скорее уткнуться в тарелку. Потом я почувствовала, как заурчало в желудке, и схватила сырную палочку. Дома за это время от содержимого тарелки не осталось бы и половины, но мне не хотелось вести себя так, словно я не видела еду целую неделю.

К тому же ужин проходил на удивление спокойно.

Кэм и Эйвери, как и следовало ожидать, поддерживали разговор, а если тишина затягивалась более чем на несколько секунд (что происходило нечасто), они тут же поднимали какую-нибудь тему. С Грейди оказалось легко разговаривать, он постоянно старался вовлечь меня в беседу. За все время я лишь несколько раз не расслышала обращений Кэма или Эйвери. Грейди каждый раз приходилось указывать мне на это. Но вроде бы никто не обратил внимания, и я с легкостью смогла унять беспокойство.

Когда принесли основные блюда, Грейди рассказывал мне о новой художественной выставке, открывшейся в Шеперде. Судя по блеску в его глазах во время разговора, он лично поспособствовал проведению мероприятия.

Это показалось мне милым.

– Видимо, выставка просто удивительная, – поднимая вилку, сказала я. – В последнее время мне практически не удавалось их посещать.

Точнее, совсем не удавалось. И это не шутка: я вообще не ходила на выставки или в музеи. Не вижу тут ничего плохого – меня просто не тянуло туда.

С другой стороны, меня вообще мало к чему тянуло.

– Я бы с удовольствием сводил тебя туда, – улыбнувшись, произнес Грейди.

Мой рот приоткрылся от неожиданного предложения. Хотя что тут удивительного – мы хорошо поладили, следовало ожидать предложения такого рода. Но как только я начала отвечать, сразу же осознала, что не знаю ответа. Было непонятно, взволновало меня это приглашение или оставило равнодушной.

Я испытала до боли знакомое чувство. То, которое не раз возникало по ночам, не давая уснуть. Которое мучило меня, пока я встречалась с Бэном, и не давало расстаться с ним: казалось, что я не найду лучшего варианта. Не потому, что не заслуживаю, а потому, что отдала сердце другому человеку. Когда оно разлетелось на осколки, мне так и не удалось собрать его до конца.

Мое сердце не принадлежало мне полностью.

Выглядело глупо, чересчур драматично, но мне все равно. Это была истинная правда, и я сомневалась, что когда-нибудь смогу испытать подобные чувства к другому. Бэн знал об этом. Но стоит ли так же поступать с Грейди, когда до этого дойдет? Стоит ли рассказывать ему все?

О боже, что за бред.

Я что, действительно сидела и раздумывала о подобном, хотя мы с этим парнем познакомились всего час назад? Стоило взять себя в руки.

– Джиллиан? – позвал Грейди, судя по всему, решив, что я его не услышала.

– Это было бы здорово, – удалось выдавить мне.

Мой спутник ответил таким долгим взглядом, что я подумала, будто он может почувствовать охватившую меня нервозность.

– Сейчас вернусь.

Положив сложенную салфетку на стол, я встала и обошла стул.

Ощутив обеспокоенный взгляд Эйвери, заверила ее, что все в порядке, чтобы не тревожить.

Мне просто хотелось побыть минутку одной.

Или три минутки.

Направляясь в туалет, я пробиралась между близко стоящими столиками. Толкнув двойные двери и подойдя к забрызганному водой зеркалу, я поняла, что оставила свою сумочку на стуле и не смогу обновить помаду.

Намылив руки, помахала ими перед краном. Когда вода включилась, смывая пену, я медленно перевела взгляд на отражение в зеркале. Обычно мне не хотелось рассматривать себя. Даже нанося макияж, я старалась не обращать внимания на лицо дольше, чем требовалось, чтобы не выглядеть, как ходячее учебное пособие по уродцам.

Но сейчас я действительно посмотрела на себя.

Раньше я каждый день делала прически, но теперь волосы волнами опускались до груди. У меня была густая челка, но, слава богу, она давно отросла. А еще я наконец научилась подводить глаза. Что тоже казалось чудом. Легкий румянец на лице оттенял смугловатую кожу. Губы стали полнее, а нос остался таким же прямым.

Волосы я разделила на косой пробор справа, так что теперь они прикрывали щеку, которая выглядела не так уж и плохо. Особенно если вспомнить, какой она была, когда я взглянула на нее впервые после нескольких дней в больнице.

Черт, тогда все лицо казалось одним сплошным месивом.

Теперь на левой щеке осталась лишь глубокая вмятина, словно туда воткнули ледоруб. А при взгляде на правую половину челюсти я все еще удивлялась тому, на что способны реконструктивные и пластические хирурги. Они собрали половину лица буквально по частям с помощью нижнечелюстного импланта и костного аутотрансплантата, после чего мне пришлось еще чертову кучу времени проторчать у стоматолога, чтобы вновь получить полный набор зубов.

У пластических хирургов не было волшебных палочек, но они сами оказались волшебниками. Если не всматриваться в мое лицо, сложно заметить, что с правой стороны челюсть чуть тоньше, чем слева.

Тем более если не знать, что случилось со мной тем вечером.

И сейчас я смотрела на себя так же, как шесть лет назад, за несколько минут до того, как рухнула моя жизнь.

Не могу сказать, что я ненавидела свою внешность. Я осталась в живых, что уже подтверждало – мне повезло родиться в рубашке.

Но даже осознание всего этого не избавляло от чувства изуродованности. Такое грубое слово я использовала нечасто. И, наверное, не стоило произносить его на свидании, которое пока проходило довольно неплохо.

Сделав глубокий вдох, я покачала головой. Не следовало мне думать об этом сегодня. Пока что ужин проходил восхитительно. Грейди оказался милым и симпатичным. Возможно, мы еще не раз увидимся с ним, сходим на выставку или просто выпьем вместе кофе.

Вот только именно это меня и пугало.

А мне не хотелось, чтобы меня пугала жизнь. Совершенно не хотелось.

Я могла бы просто дать Грейди шанс и не переживать, стоит ли рассказывать о своем разбитом сердце.

Отвернувшись от раковины, я вытерла руки и поправила волосы так, чтобы они спадали спереди на плечо и прикрывали щеку. Потом вышла из туалета в узкий коридор и, не сводя глаз с пола, через пару шагов поняла, что кто-то стоит прямо за дверью. Человек прислонился к стене, и я чуть не врезалась в него.

Вздохнув, я быстро отступила назад. Перед глазами оказались черные брюки со стрелками и поношенные черно-белые кеды. Что за странное сочетание? Эти кеды напомнили мне…

Я слегка покачала головой и шагнула в сторону.

– Простите. Прошу прощения…

– Джиллиан.

Я остановилась.

Время остановилось.

Остановилось все, кроме моего сердца, которое вдруг начало биться ужасающе сильно и быстро. Этот низкий, грубый голос – я прочувствовала его до самых глубин души. А затем медленно подняла глаза, уже зная, кого увижу, но до последнего отказываясь в это верить.

Передо мной стоял Брок Митчелл.

Глава 3

Я застыла в шоке, удивленно глядя на него и не веря глазам. Брок никак не мог стоять здесь. Насколько мне известно, он никогда не приезжал в Мартинсберг раньше, потому что здесь жила я. У него был целый мир, а у меня – только Западная Вирджиния.

Таково негласное правило.

Может, в туалете я упала и ударилась головой? Маловероятно. Передо мной действительно стоял Брок.

Причем так близко, что чувствовался запах его одеколона. Освежающий аромат жженой листвы и зимнего ветра.

Как он оказался в ресторане? Почему я не заметила этого? Хотя мне не свойственна наблюдательность, особенно теперь. Но как объяснить то, что его не увидел Кэм, который был просто одержим Броком?

Кэм очень расстроится.

– Черт, – прохрипел Брок.

Мои губы приоткрылись, но слов так и не нашлось. Он все такой же, каким я видела его в последний раз несколько лет назад, но более утонченный и более… Ох, хватит. По-прежнему выше меня сантиметров на тридцать, но стал шире в плечах. Ткань серой рубашки даже натянулась на груди. Закатанные рукава обнажали мощные татуированные предплечья. На одном из них новый рисунок. Новые цвета. Брюки скроены так, чтобы подчеркивать узкую талию, а бедра по-прежнему сильные и мускулистые.

Я перевела взгляд на его лицо. Исчезли короткие взлохмаченные волосы, какие обычно носят мужчины чуть старше двадцати. Теперь они стали длиннее, темно-каштановые пряди просто зачесаны назад. На его щеках и подбородке виднелась небольшая щетина, словно он не брился день или два. Да и в целом он выглядел старше.

Конечно, ему ведь стукнуло тридцать четыре.

В уголках глаз на слегка загорелой коже появились небольшие морщинки. Черты лица остались такими же выразительными: высокие скулы, полные чувственные губы. За прошедшие годы шрам на его нижней губе почти затянулся. Но тот, что под левым глазом, все так же хорошо виден. Этот шрам достался Броку от отца в ночь, когда он сбежал из дома и отправился навстречу судьбе, которая решила привести его в мою жизнь.

Глаза цвета топленого шоколада, обрамленные густыми ресницами, остались такими же пронизывающими. И сейчас они разглядывали меня.

Его взгляд скользил от кончиков ботинок вверх по темным джинсам и тонкой водолазке. За прошедшие годы мои формы сгладились. Я никогда не была худой, скорее, меня можно назвать полненькой. Никогда не испытывала желания – или это нехватка силы воли – тратить по два часа в день, чтобы превратиться в девушку из журнала. Люблю есть жирную пищу, а еще бездельничать и читать в свободное время.

На меня тут же обрушились воспоминания о том, какие женщины раньше привлекали Брока. С плоскими животами и стройными ногами. Те, у кого парни с легкостью могут обхватить руками талию. Которые часами могли зависать в спортзале вместе с ним и при этом выглядеть потрясающе и сексуально, даже вспотев и раскрасневшись. Брока всегда тянуло к подобным девушкам. Да и сейчас тянет, с учетом того, как выглядела его невеста.

Я одернула себя и отогнала все сравнения со случайными цыпочками, с которыми он спал, и с женщиной, которая была обручена с Броком. Все было совершенно понятно, но сейчас не имело значения, потому что в этот момент он рассматривал мое лицо. В голове мгновенно возникла мысль: мы не виделись шесть лет. В последний раз мое лицо и вовсе было опухшим и перебинтованным. Все это время он полагался лишь на рассказы моей семьи, так как я не очень любила фотографироваться. Никогда не любила, а сейчас уж тем более. Хотя он мог увидеть меня где-нибудь издали.

Пока взгляд Брока скользил с левой щеки на правую сторону челюсти, его глаза слегка расширились. В них отразилась непередаваемая смесь удивления и эмоций, которые видеть не хотелось. Кровь тут же забурлила в венах, вырывая меня из ступора.

– Что ты здесь делаешь? – резко спросила я.

Наши взгляды встретились.

– Именно сейчас? Вообще-то, дожидаюсь тебя.

– У женского туалета?

– Да.

– Это более чем странно, – пробормотала я и посмотрела вглубь зала. Эйвери и все остальные, наверное, уже потеряли меня. – В смысле, что ты делаешь в Мартинсберге?

– Ужинаю, – ответил он, снова поймав мой взгляд.

Он так настойчиво смотрела в глаза, что я занервничала.

– Ты выглядишь потрясающе, Джиллиан.

Дыхание перехватило от искренности этих слов. А потом я поняла, что, по сравнению с прошлой встречей в больнице, выгляжу на миллион долларов.

– Так ты случайно оказался в Мартинсберге и решил поужинать именно в этом ресторане?

Брок моргнул, явно удивившись резкому тону. Его можно понять – когда-то я улыбалась и ловила каждое сказанное им слово, поэтому меня с легкостью можно было звать «Личный коврик для ног Брока. Добро пожаловать».

Подумав об этом, я вновь мысленно вернулась в тот вечер, в бар, где стояла перед ним в платье, чувствуя себя такой взрослой, надеющейся, влюбленной и невероятно глупой.

Один уголок его губ приподнялся, а на лице появилась легкая улыбка, благодаря которой Брок частенько получал все, чего хотел.

– Ты хочешь сказать, что я каким-то образом узнал о твоих планах и специально пришел сюда, чтобы встретиться? – Он замолчал, глаза блестели в тусклом свете ламп в коридоре. – Как какой-то сталкер?

Это, конечно, звучит смешно, но ведь все может быть. Мама знала, что у меня сегодня свидание. Хотя вряд ли она сказала бы об этом Броку.

Во всяком случае, лучше ей было этого не делать.

– Или, скорее уж, не как сталкер, а как тот, кто отчаянно пытается встретиться с человеком, старательно избегающим его уже много лет? – спокойно продолжил он. – В декабре будет шесть лет.

Я моргнула один раз. Потом второй.

– Что?

Его улыбка стала шире.

– Или как тот, кто случайно решил пообедать с другом, который живет в том же районе, что и ты?

Щеки начали гореть.

– Если я действительно сталкер, то не очень-то хороший, потому что специально ждал, когда ты выйдешь из туалета, – продолжил он, явно забавляясь моим видом. – Из того, что я знаю о сталкерах, – а мне пришлось столкнуться с несколькими, – они, как правило, стараются не попадаться на глаза.

Гнев вспыхнул в груди. Я что, рассмешила его? Ну конечно. Я всегда забавляла Брока.

– Не сомневаюсь, что большинство твоих сталкерш не стали бы поджидать у дверей. Они войдут следом в мужской туалет, и ты не посчитаешь это чем-то криминальным.

– Черт. – Брок откинул голову и засмеялся.

С моих губ сорвался вздох. Боже, я уже позабыла, как он смеялся. Громко, заразительно и беззаботно. Он одаривал смехом всех вокруг, пока я наивно полагала, что Брок бывает таким только со мной.

– Ты не та Джилли-вилли, которую я помню, – с улыбкой сказал он.

Воспользовавшись этим прозвищем, Брок сотворил нечто странное. Меня вновь окутали воспоминания о том времени, когда мы сидели бок о бок на старых качелях на заднем дворе родительского дома. Я вспомнила, как он слушал мою болтовню о всех местах, где я хотела побывать. В голове опять возникла мысль: все уже никогда не будет таким, как раньше.

– Нет, – подняв подбородок, сказала я. – Совсем не та.

Он опустил голову так, что наши лица оказались напротив, а между губами осталось лишь несколько сантиметров.

– Знаю.

Я испуганно выдохнула.

– Думаю, мне нравится эта Джиллиан, – тихо сказал он, словно делился какой-то секретной информацией.

Я молча уставилась на него, пытаясь понять, что же означали его слова.

– Что это за парень сидит рядом с тобой? – склонив голову набок, спросил Брок.

Отшатнувшись, я чуть не свалилась на пол.

– Мне не верится, что ты задаешь этот вопрос.

Он нахмурился.

– Почему? Вполне обоснованный вопрос.

Мои глаза расширились.

– Нет, совершенно необоснованный.

Выпрямившись, он прислонился к стене, словно впереди было все время мира, а мы не стояли у туалетов.

– Это твой парень?

У меня пропал дар речи, поэтому я просто пялилась на него, разрываясь между желанием сказать, что это, черт возьми, не его дело, и поинтересоваться, почему он вообще задал этот вопрос.

Но я не сделала ни того, ни другого.

– Прости, пора возвращаться за столик, – обходя его, заявила я.

– Серьезно? – Он оттолкнулся от стены и схватил меня своей большой рукой, чтобы остановить. – Мы столько лет не виделись, а ты собираешься просто уйти? Не обнимешь? Не спросишь, как дела? Ничего?

– Вполне серьезно.

Я дернула рукой, и он почти сразу меня отпустил.

Несколько мгновений он просто рассматривал меня с хмурым лицом, на котором не осталось и следа от дразнящей ухмылки.

– Думаю, не мне упрекать тебя в этом.

Каждая мышца в теле напряглась от его слов. Это так неправильно. Невозможно не думать о том, что мы с Броком были неразлучны, несмотря на разницу в возрасте. Мы везде ходили вместе – точнее, я таскалась за ним или даже преследовала, требуя его внимания. А он всегда позволял мне это и уделял так много времени, словно я была единственным важным человеком в мире.

До того вечера.

Пока я не осознала, что всегда хотела его, а он – всех, кроме меня.

– Да, – прошептала я, слегка ненавидя себя за то, что говорю. – Не тебе меня упрекать.

Он кивнул, стиснув челюсти. Несмотря на колотящееся сердце, я отвернулась и, не оглядываясь, поспешила к столику. Не знаю, как долго меня не было, но стоило мне опуститься на стул, и все посмотрели так, словно прошла целая вечность.

Эйвери робко улыбнулась мне.

– Все в порядке? – слегка касаясь моей руки, спросил Грейди.

Я собралась ответить, но тут до меня донесся обрывок слов Кэма:

– Черт возьми…

На стол упала тень того, кто возвышался позади меня. Глаза Эйвери расширились, а рот открылся в идеальной букве «о». Крошечные волоски на шее тут же встали дыбом.

Нет, он не мог этого сделать.

Он не мог пойти за мной к столу.

Кэм соскочил со стула, и на его красивом лице появилось искреннее благоговение.

– Черт побери, чувак. Сколько же мы не виделись?

Блин.

Он пошел за мной к столу!

Повернув голову направо, я увидела, как Брок сжал руку Кэма, а затем они стиснули друг друга в мужских объятиях. Оставалось лишь сидеть и смотреть, как они болтают. Я не слышала, о чем они говорили, но не глухота была тому виной. Просто я старательно отговаривала себя вскочить, подхватить стул и швырнуть его в Брока.

Затем он повернулся ко мне и посмотрел на Грейди. Только таким взглядом и улыбкой он обычно одаривал противников во время взвешивания и перед матчем.

Прочистив горло, Грейди убрал ладонь с моей руки, и я тут же опустила ее со стола на колени.

Взгляд Брока оставался все таким же холодным и пристальным, когда он протянул руку над моей тарелкой. Когда он что-то сказал, голос прозвучал приглушенно – Брок стоял справа от меня.

– Грейди Торнтон, – услышала я слева и поняла, что Брок просто представился. Рука Грейди почти полностью потонула в руке Брока. – Откуда ты знаешь Кэма?

– Мы встречались пару раз. – Брок положил руку на спинку моего стула, и этот жест показался мне поразительно интимным и собственническим. – Я познакомился с ним и с его прекрасной женой благодаря Джиллиан.

Я смотрела прямо перед собой и считала про себя, чтобы успокоиться.

– Да? – Любопытство сквозило в каждой букве. – А откуда вы знаете друг друга?

– Он тренируется… вернее, тренировался у папы, – ответила я, опередив Брока.

– Да ладно тебе, это же не все, – усмехнулся Брок. Мои глаза широко раскрылись. – Мы почти выросли вместе. Вряд ли есть что-то, чего я не знаю о Джилли.

Что за чертовщина творится? Мои личные девять кругов ада?

– А ты откуда знаешь их? – спросил Брок.

Он придвинулся поближе, поэтому я слышала его, но все еще казалось, что слова доносятся с другого конца длинного тоннеля.

Грейди перевел взгляд с Брока на меня и обратно.

– Я друг Кэма. Мы работаем вместе.

– Интересно, – продолжая улыбаться, пробормотал Брок. – Ты же тренер по футболу? – Дождавшись кивка Кэма, он повернулся к Грейди. – И ты тоже тренер?

– Нет. – Грейди еще чуть выпрямился на стуле. – Я преподаю химию в Шеперде.

Улыбка на лице Брока стала чуть шире, а мне захотелось спрятаться под стол.

– Профессор? Ого. А откуда ты знаешь Джиллиан?

Боже, он решил устроить настоящий допрос.

Грейди поднял бутылку и улыбнулся мне.

– Только что познакомились. Думаю, мы станем хорошими друзьями.

– Хорошими друзьями? – Брок вновь усмехнулся, и я сжала руки в кулаки. – Думаю, именно так и будет. Ну что ж, не буду мешать вам ужинать, – сказал он. От его голоса буквально несло снисходительностью. – Просто захотелось подойти и поздороваться. Я свяжусь с тобой позже, – сказал Брок Кэму, после чего повернулся ко мне.

А затем так пристально посмотрел, что весь мир как будто исчез, и остались только мы.

Брок постучал по кончику моего носа, и я моргнула.

– Скоро увидимся, – усмехнувшись, сказал он.

А потом развернулся и направился в другую часть ресторана, привлекая внимание практически всех посетителей.

– Какая неожиданная встреча, – рассмеявшись, сказал Кэм. – Ты не знала, что Брок в городе?

Я покачала головой. Но папа точно знал и почему-то не предупредил меня. С другой стороны, он ведь не был в курсе, что на самом деле произошло между мной и Броком. Я сказала ему, как и всей семье, что мы просто повзрослели и отдалились друг от друга.

Никогда не рассказала бы родителям правду и Брока тоже попросила молчать. Если бы папа узнал, почему я оказалась на той парковке и как пострадала, то Брока уже наверняка не было бы в живых. Отец наплевал бы на вложенные в него тысячи долларов и даже на то, что всегда относился к нему как к сыну. Брок бы стал покойником.

– Ты хоть представляешь, чью руку сейчас пожал? – Засмеявшись, Кэм покачал головой и откинулся на спинку стула. – Это же Брок «Зверь» Митчелл. Боже, сколько у него титулов, Джиллиан? Дважды чемпион в тяжелом весе? И один раз – в полутяжелом. Черт. – Кэм выглядел так, будто сейчас упадет в обморок. – Мне все еще не верится, что он оставил ринг. В бою всегда казалось, что это чертов Титан[2] наносит удар…

Я поерзала в кресле, чувствуя себя неуютно, на что была целая тысяча причин. В это время Кэм рассказывал Грейди, насколько удивителен Брок. Видимо, кто-то обратился ко мне, но я не услышала и поняла это, лишь повернувшись к Эйвери.

А затем внезапно осознала, что больше не могу продолжать ужин. Не хочу.

Не с Броком, который сидит где-то неподалеку. Не в тот момент, когда на меня обрушились воспоминания о прошедших годах и том вечере.

– Простите, мне нехорошо. – Заметив изумленный взгляд Грейди и беспокойство в глазах Эйвери, я схватила сумочку и добавила: – Сильное расстройство желудка.

Боже, я правда сказала это? Черт.

Жаль, что нет возможности забрать слова назад.

Чувствуя, как раскраснелись щеки, я положила на стол несколько купюр, которых с лихвой хватило бы, чтобы расплатиться за мой заказ, а затем встала и быстро вышла из ресторана. Но, как только завела машину и стиснула руль в руках, осознала, что сказал мне Брок на прощание.

Он сказал, что мы увидимся.

Скоро.

Глава 4

Рейдж, маленький дьяволенок в коричневую и белую полоску, названный в честь моего самого любимого персонажа из «Братства Черного кинжала»[3], сидел у меня на коленях, глядя с таким осуждением, на которое способен только кот.

Вздохнув, я повернулась и посмотрела на часы, стоящие на тумбочке. Была суббота, почти одиннадцать часов утра, а я все еще валялась в кровати. Скорее всего, Рейдж жаждал новой порции кошачьей еды, сочтя неподходящей ту, которая уже лежала в миске.

Я нашла его одним зимним вечером после работы, когда он был еще маленьким котенком. Бедняжка прятался под машиной. Шел снег, и зверек дрожал от холода и голода. Я забрала его домой и почти сразу же пожалела об этом.

Кот не особо любил людей, в том числе и меня. Казалось, он терпел лишь потому, что я его кормила. Большую часть дня он прятался в укромных местах, терпеливо выжидая моего появления, чтобы напасть, как Годзилла.

Настоящий дьяволенок.

Но я все равно любила его – иногда он становился невероятно милым и позволял себя потискать. В мире нет ничего лучше, чем обнимашки с котом.

– Не смотри на меня так, – пробормотала я и, сузив глаза, глянула на, возможно, самого злобного кота на свете. – Я встану через пару минут.

Рейдж прижал уши.

Я откинулась на подушку и громко вздохнула. Какого труда стоило уснуть прошлым вечером! Неожиданное появление Брока вновь подтолкнуло меня на край обрыва. Не улучшали ситуацию настойчивые звонки Эйвери, которые не прекращались, пока я не ответила и не убедила ее, что все в порядке. Конечно, я снова солгала, что это было просто расстройство желудка. Правда, сомневаюсь, что она поверила. Хотя, по-моему, она мало что знала о нас с Броком. Мы росли в другом городе, так что если она не слышала о нас от своих подруг, то вряд ли могла знать подробности.

Застонав, я закрыла глаза руками. Мне все еще не верилось, что я стояла перед ней, Кэмом и Грейди и уверенно заявляла о проблемах с кишечником.

Боже, мне нельзя появляться на людях.

От одной мысли об этом кончики ушей запылали. Как же было неловко!

Судя по моему вчерашнему поведению и окончанию ужина, вряд ли я еще что-то услышу от Грейди. Если честно, ощущения по этому поводу были непонятные. Я расстроилась или нет? Кажется, мы поладили, и его не особо смутили мои внешность и глухота. Он оказался таким милым и умным, но ни капли не заинтересовал меня.

Не вспыхнула искра. Не участилось дыхание. Ни восхищения, ни томления. Ничего.

Если вспомнить, с Бэном было точно так же. Это он проявил интерес ко мне и действительно захотел заняться со мной сексом, а я ощущала себя такой чертовски одинокой. Так отчаянно хотелось быть желанной, что даже когда у отношений вышел срок годности, я не смогла их прервать.

Не стоило читать столько любовных романов. Теперь мне хотелось повстречать их героя в реальной жизни и испытывать умопомрачительное всепоглощающее влечение, как это было с…

Я открыла глаза и оборвала эту мысль. Больше не собираюсь к этому возвращаться! Ни за что. Нет. У меня же так хорошо получалось не вспоминать! Ну почти.

Ладно. Не стоило лгать самой себе.

Если честно, не проходило и недели, чтобы я не думала о Броке. Хотя раньше не проходило и дня. А иногда даже часа. Я так радовалась, что мне удавалось растянуть срок до недели и не задаваться вопросом, все ли у него хорошо. Я не собиралась опять делать это просто потому, что он случайно оказался в ресторане прошлым вечером.

Скоро увидимся.

Мурашки моментально побежали по коже. Что, черт возьми, это означало? Мы могли встретиться только в том случае, если он будет слоняться по городу или придет тренироваться в здешнюю Академию Лима. И хотя он не упомянул, что я приобщаюсь к семейному бизнесу, думаю, папа уже рассказал ему.

Убрав прядь волос с лица, я вспомнила, как впервые встретила Брока. Это произошло посреди ночи. Я проснулась от кошмара и не могла вспомнить, что именно приснилось. Захотелось пить, и я вышла из спальни.

Холодный пот проступил на лбу, когда я медленно и тихо спускалась по лестнице, держась за перила. Оставалось пройти несколько ступеней, как вдруг я услышала голос отца и замерла. Он звучал странно и напряженно. Папа иногда так разговаривал со своими братьями.

– Когда ты в последний раз ел, парень?

– Я не знаю, – ответил незнакомый, наполненный нерешительностью голос. – По-моему, позавчера вечером.

Почувствовав любопытство, я на цыпочках спустилась на последнюю ступеньку и заглянула в комнату. Папа стоял практически посередине со сложенными на груди руками, перед ним на самом краю дивана сидел мальчик старше меня на несколько лет.

Я прикрыла рот рукой, чтобы не выдать себя, когда увидела его лицо. На лбу была рана, а под губой – ужасный порез, который на вид был болезненным и явно нуждался в обработке. Один глаз украшал огромный черный опухший синяк.

Он выглядел, как один из тех мужчин, с которыми папа дрался на работе. Вот только отец никогда не ударил бы ребенка. Никогда.

– Поэтому ты попытался ограбить меня? – спросил папа.

Мои глаза расширились, а мальчик лишь пожал плечами.

– Я терпеливый человек. Могу простоять тут всю ночь. А могу позвонить в полицию и отправить тебя за решетку. Что думаешь? Но есть и другой вариант – начать говорить, и тогда я накормлю тебя. Выбирай.

Прижавшись к стене, я наблюдала, как мальчик с вызовом посмотрел на папу. Он что, сумасшедший? Я бы никогда не стала так смотреть на отца.

– Почему бы вам не позвонить в полицию? – через несколько мгновений спросил мальчик.

– Я уже несколько раз видел тебя у Академии. Но раньше ты не выглядел так. К тому же ты никогда не пытался меня ограбить, поэтому, думаю, в твоей жизни что-то изменилось. Ты не похож на плохого парня, который планирует связать свою жизнь с преступностью.

Мальчик снова промолчал.

– Когда-то и я был на твоем месте, – через мгновение продолжил папа. – Мне приходилось драться и воровать еду, чтобы выжить. И я прекрасно знаю, как сложно прожить на улице.

Глаза мальчика, наполненные подозрительностью, закрылись, и мне показалось, что он вздрогнул.

– Я ушел из дома пару дней назад. Больше не мог терпеть. Отец…

– Он сделал это с твоим лицом?

Мальчик ничего не ответил, но, казалось, папа и сам все понял – с его губ сорвалось плохое слово, которое мне запрещалось произносить. Опустившись на колени перед мальчиком, он заговорил так тихо, что ничего не было слышно. А через несколько мгновений встал и громко сказал:

– Пойдем, посмотрим, что есть на кухне.

Когда папа повернулся, мальчик с избитым лицом поднял глаза и посмотрел в сторону лестницы. Прямо на меня. Меня никогда никто не замечал, ни в те моменты, когда дом был заполнен голосами и людьми, ни когда он стоял тихий и пустой.

Но мальчик меня увидел.

Я вырвалась из воспоминаний и оттолкнула подальше образ испуганного ребенка. Брок давно стал другим, да и я уже не та девочка.

Мне хотелось оградиться от него, но информация все равно доходила. Я изо всех сил сопротивлялась желанию погуглить его имя в интернете, но всякий раз, стоило переступить порог дома, кто-то обязательно вспоминал Брока.

Я знала, что у него есть дом в Филадельфии, недалеко от Плимут-Митинг[4]. По словам моего дяди Хулио, Брок построил его по собственному плану. Там есть большой тренажерный зал. Скорее всего, невеста тоже живет в этом доме. Я старалась не думать о ней.

В основном потому, что знала Кристен Морган.

Она была в баре в тот вечер, когда он разбил мне сердце, а моя жизнь изменилась.

Сделав резкий вдох, который ни капли не помог облегчить жжение, охватившее горло, я сжала губы и уставилась на медленно вращающийся потолочный вентилятор.

– Не стану о нем думать, – проговорила я вслух, случайно напугав Рейджа, который тут же прижался к моим ногам. – Мне все равно, что он здесь делал вчера вечером. Это больше меня не волнует. Он больше меня не волнует.

Отличная мысль!

Решив, что уже давно пора вставать с постели, я села и потянулась к Рейджу. Но когда до его мягкой шерстки оставалось всего несколько сантиметров, он спрыгнул с моих ног и понесся через спальню так, словно за ним гналась стая диких собак.

Я покачала головой.

– Дурачок.

Задаваясь вопросом, почему даже кот не спит со мной на одной кровати, я потянулась за телефоном. На экране высветился пропущенный звонок от моей подруги Эбби.

– Че-е-ерт, – пробормотала я, вспомнив, что поставила телефон на беззвучный режим вчера вечером после разговора с Эйвери.

Я уже несколько недель не разговаривала и почти год не виделась с Эбби. Во время моих визитов домой на День благодарения мы выбирались попить кофе и наверстать упущенные моменты. С тех пор как несколько лет назад Эбби с Колтоном поженились и купили старый, построенный в девятнадцатом веке дом, они все свободное время посвящали ремонту.

Еще были пропущенный звонок и голосовое сообщение с незнакомого номера. Заинтересовавшись, я решила тут же его прослушать.

«Привет, Джиллиан, это Грейди. Мы встречались вчера вечером, помнишь? – Раздался неуклюжий смешок. – Ну конечно, ты помнишь. Надеюсь, не разозлишься, что я выпросил твой телефон у Эйвери. Просто решил узнать, вдруг ты захочешь посмотреть выставку, о которой я рассказывал. Я уезжаю из города на несколько дней, но с радостью сходил бы с тобой туда, как только вернусь».

Я недоверчиво смотрела на телефон широко раскрытыми глазами, пока Грейди громко диктовал свой номер. Потом он рассмеялся, потому что понял, что номер и так высветится на экране. Умение посмеяться над собой – это невероятно мило.

Грейди хотел увидеться даже после того, как я заявила, что у меня расстройство желудка? Серьезно?

С губ сорвался удивленный смешок. Я не представляла, что думать, лишь понимала – мне необходима большая кружка кофе, чтобы как следует осознать произошедшее.

Откинув одеяло, я встала с удобной кровати, опустила ноги на мягкий ковер и отправилась в залитую солнцем гостиную-кухню. Деревянные полы в этой части квартиры приятно холодили босые ноги.

Рейдж сидел на кухонном островке и провожал меня взглядом. Пушистый хвост раскачивался из стороны в сторону.

– В миске есть еда, – сказала я коту, кладя телефон на стойку. – Ничего страшного не случится, если ты поешь сухой корм.

Обернувшись, я увидела, как Рейдж спрыгнул с кухонного островка и направился в гостиную, гордо демонстрируя мохнатую задницу. Через секунду донесся звук падения одной из толстых свечей: она упала на пол и покатилась в сторону.

– Дурачок, – пробормотала я и громко добавила: – Ты можешь поесть ту еду, что лежит в миске.

Еще одна свеча полетела на пол.

Я сложила руки на груди.

– Этой вспышкой гнева ты ничего не добьешься.

На мгновение повисла тишина, а затем на пол с грохотом свалился деревянный подсвечник, на котором стояли свечи. Когда следом за ним отправился пульт, я поняла, что скоро дело дойдет до более крупных и хрупких вещей, например, бутылок, выдутых из синего стекла, которые стояли на кофейном столике.

– Ну что за фифа, – вздохнула я, развернулась и отправилась в кладовку.

Открыв дверь, я схватила маленькую банку с влажным кошачьим кормом. Звук отрываемой жестяной крышки сработал как гребаный обеденный колокольчик. Рейдж тут же зашлепал по полу маленькими лапками и появился на небольшой кухне. Я с приподнятой бровью провожала его взглядом. Он боднул плошку с водой, отчего та выплеснулась за край и разлилась по коврику, на котором стояли миски.

Навострив уши, Рейдж уставился на меня желтыми глазами. Могу поклясться, что внутри он ликовал.

А я была настоящей слабачкой.

Ну серьезно!

Я покосилась на телефон. Грейди смеялся над собой, и это было так мило. Наверное, стоило перезвонить и принять приглашение.

Или не стоило.

Но позже, в тот же день, перечитав все возможные статьи на Buzzfeed[5], я все-таки позвонила Грейди.

Мы договорились встретиться на следующих выходных, когда он вернется в город.

Глава 5

Остаток субботы и большую часть воскресенья я до смешного гордилась собой. Согласиться встретиться с Грейди без Эйвери и Кэма – это большой шаг на пути к наслаждению жизнью. Не просто большой, а огромный.

Ведь какие у меня были альтернативы? Прожить всю жизнь как рак-отшельник в своей квартире, спорить с котом-дурачком и пытаться не заляпать мороженым электронную книжку, используя живот как подставку для тарелки? Именно так. Это звучало почти прекрасно.