Потом он взглянул на ребёнка и вспомнил Христиночку — подругу детских лет… Да, ради той Христиночки он должен взять на себя заботы об этой, чужой для него девочке! Умирающая взглянула на него, глаза её широко раскрылись… Узнала ли она его? Неизвестно; он не услышал от неё больше ни единого слова.
Это была Христина из степи Сейс. Много лет при Ибe не упоминалось даже её имени — это бы потревожило его, тем более что слухи о ней доходили самые неутешительные. Молва правду говорила, что большое наследство совсем вскружило голову мужу Христины; он отказался от места, поехал за границу, прожил там полгода, вернулся обратно и стал прожигать денежки. Всё больше и больше наклонялась телега и наконец опрокинулась вверх дном! Весёлые друзья-собутыльники заговорили, что этого и нужно было ожидать, — разве можно вести такую сумасшедшую жизнь? И вот однажды утром его вытащили из дворцового канала мёртвым!
Иб вошёл вслед за малюткой в бедный дом, поднялся по узкой, скользкой лестнице на чердак, в маленькую каморку под самой крышей. На него пахнуло тяжёлым, удушливым воздухом; в каморке было совсем темно и тихо; только в углу слышались чьи-то тяжёлые вздохи. Иб чиркнул спичкою. На жалкой постели лежала мать ребёнка.
— Не могу ли я помочь вам? — спросил Иб. — Малютка зазвала меня, но я приезжий и никого здесь не знаю.
