Оглавление

Дисклеймер

Данный дисклеймер является неотъемлемой частью произведения под названием «…the one that brings the fire» именуемого в дальнейшем текст. Вы имеете право копировать и распространять данный текст совершенно бесплатно, при условии, что вы не взимаете плату за данный текст, или услуги по его распространению, а также, что в текст не вносится изменений. Вы имеете право при встрече поставить автору пиво, или два, если текст вам понравился, или не понравился, а можете и не ставить, дело ваше. Все права на данный текст принадлежат автору, то есть мне.

Все свои мнения, пожелания и предложения касающиеся данного текста вы можете оставить при себе, поделиться с кем ни будь, а так же высказать мне по адресу https://vk.com/dimeds

Данный текст содержит не нормативную лексику, сцены употребления алкоголя и табака, сцены уныния, и вообще вульгарно-пошлый.

Данный текст не предназначен для лиц, не достигших совершеннолетия, беременных женщин и кормящих матерей, активистов и активисток, борющихся за навязывание каких бы то, ни было ценностей, а также лиц способных оскорбляться и (или) впадать в негодование по какому бы то не было поводу. Если вы являетесь или считаете себя человеком, попадающим хотя бы под одну из перечисленных категорий не читайте данный текст.

18+

Джеймс Ди Медс

«…the one that brings the fire»

«Those who play with the devil’s toys will be brought

by degrees to wield his sword.»

— Томас Фуллер

«War… War never changes»

— Серия игр Fallout

Приятной траты времени.

(Башня 1)

— Чертово дерьмо! — Уже сентябрь, двадцатые числа. Ночь. Дождь. Холод. Дерьмо! И это мизерное ветеранское пособие и отсутствие работы просто убивают. Нищета.

Вышел из бара. Не далеко от центра, а ощущение, что промышленные задворки. А здесь даже не стреляли. Закурил. Сука, весь день дождь, а сейчас вообще, как из ведра. Курю. Из подворотни неприятно пахнет тухлым, и даже дождь не может перебить запах. Грязные потоки воды, подсвеченные вывеской бара, выносят нечистоты на улицу к забитой ливнёвке. Мерзость. Напором из-под мусорного бака вымыло тушку дохлой крысы. Мерзкое, но вполне привычное зрелище. Грязь, крысы, словно новое средневековье. Холодок по коже. Помимо смрада и падали из подворотни до меня доносятся и едва уловимые и почти позабытые ощущения. Неужели! Не верю своим ощущениям, бросаю сигарету и прислушиваюсь к себе еще раз. Неясное, смутное чувство тревоги. Хочется вернуться назад, в темный уют полупустого бара, выпить горячительного, чтобы согреть внутренности. Может даже купить выпить той девке, что уж там, все мы не без греха, может даст. Но нет. Поднял воротник, накинул капюшон поглубже и углубился в подворотню.

В этот мрак гонит знакомое чувство. Ощущаю, как город, мой город, наполняется тьмой. Она струиться из этой подворотни. Но откуда? Воздух тяжелый, плотный, окружение словно померкло. Нащупал в кармане складной нож, сжал в руке. По телу бегают мурашки, как будто чья-то холодная рука плотно взялась за мои кишки. Хочется спрятаться. Заглядываю за угол дома. Ничего. Сплошная темнота, подсвеченная одиноким светом окон. Лишь ветер швыряет капли дождя мне в лицо. Кроме стука капель других звуков нет. Чувство постепенно сменяется на обычные сырость и холод. Постаял в подворотне, поозирался. Ничего. Если здесь что-то и было, то тьма и ливень надежно скрыли все улики.

Вернулся в бар, заказал еще пива, но оно не лезет в глотку. Сраное чувство всколыхнуло целый пласт воспоминаний, которые так хотелось забыть. Которые почти получилось забыть. Не буду допивать, не могу. Домой. Приехал, порылся в старых бумагах, нашел пару фотографий нашего взвода, когда мы только-только прибыли, еще не знали, что нас там ждет. Убрал фотографии, достал из-под кровати бутылку водки, допил оставшуюся четверть. Идти до мусорки лень, бутылка отправилась обратно под кровать со звоном влетев в груду других бутылок. — Ааа, черт! Завтра точно уберу их оттуда.

Этой ночью спалось плохо. Нахлынувшие воспоминания пробудили в памяти лица старых друзей и причину их смерти. Мучали дурные сны. Приснился многоэтажный дом, в котором прогнил потолок в одной из комнат. Дверь в комнату запечатали. Сначала было легкое беспокойство, потом в комнате как будто начались звуки и пропало электричество, а потом из нее поползли насекомые и мыши. Проснулся от страшного хохота. Минуту сидел, оцепенев и вслушиваясь в темноту комнаты. Ничего. Успокоился и включил свет. Умылся. На горизонте вроде как начало светать. Вскипятил воду, развел кофе. Надо посмотреть это место еще раз. На улице было туманно. Воздух холодный и сырой. Чертово дерьмо. Кажется, что оно где-то здесь, что оно не закончилось в те суровые дни пять лет назад. Оно здесь. Точно где-то здесь. Вчера я мог в этом поклясться. Вернулся к подворотне у бара. Еще раз внимательно все осмотрел при свете дня. И на что рассчитываю? Даже если какие-то следы и были, то ливень смыл их. Еще повертелся в округе, по осматривал стены на предмет знаков, ничего необычного. Входы в подвалы и лестницы на чердаки, все под замком, просто так не попадешь. А бар еще закрыт. Звонок телефона. Кому я, черт возьми, понадобился.

— Алло. Добрый день! Меня зовут Яков Сидоров — эксперт по антиквариату. Вашего имени я увы не знаю. Но не вешайте трубку, мы с вами все-таки знакомы, и я к вам по делу. Несколько лет назад вы принесли в мой комиссионный магазин кольцо, амулет в виде подвески и кинжал. Все верно?

— Ну предположим.

— Тогда предположим, что кинжал я в тот раз у вас не взял, о чем сейчас сожалею. Если вы его еще не продали, но все еще имеете такое желание, то я с радостью его выкуплю. Если вы вдруг забыли мой адрес, то…

— Я помню адрес. Я подумаю.

— Хорошо. Всего вам доброго.

Что же, как кстати, лишние деньги никогда не лишние. Поехал обратно. Серый и унылый город. Достал кинжал из выемки в стене подвала. Следом за ним выпал завернутый в ветошь пистолет. Тоже трофейный. Странно, почему не скинул его на черном рынке, как сделали другие в свое время. Хотя за пистолет и сейчас много денег не дадут, а уж в то время. А по жизни всякое бывает, может и пригодиться. Завернул кинжал в ветошь, пистолет сунул в карман. Вышел из подъезда и пошел к этому антиквару.

Адрес недалеко от центра. Тихая улочка. Рядом сквер, лавочки. В сквере уже начали готовить украшения к большому празднику. Открыл дверь к антиквару. Из светло-серой улицы попал в тёмно-коричневый подвал. Глаза пару секунд привыкали к полумраку. Смесь ломбарда и лавки старьевщика, доверху забитая старым хламом. Отдельно стояла хорошо освещенная витрина, заполненная кольцами, подвесками, дорогими часами.

— Ваше лицо кажется мне знакомым. Чем я могу вам помочь?

— Мы с вами разговаривали сегодня.

— По поводу?

— По поводу вот этого. — достал сверток и передал ему. Он осмотрел сверток, развернул его. — Ах да! — аккуратно взял кинжал кончиками пальцев и внимательно осмотрел его. — Да это именно то, о чем шла речь. Определенно. Очень хорошо, что вы правильно подумали.

— Раз вы вспомнили это оружие и нашли мой номер, наверно это оружие стоит больших денег.

— Безусловно. Я могу предложить вам за него, скажем пять тысяч.

— Пять? Это даже не смешно. Десять.

— Десять? Нет. Десять — это много, шесть, ну шесть с половиной это уже почти грабеж, но так и быть. Жадность, знаете ли плохое качество.

— Вы позвонили мне потому, что готовы купить нож за шесть с половиной тысяч?

— Шесть с половиной тысяч долларов не такие малые деньги за нож, который вы хотели продать за бесценок.

— Доллары?

— Именно те самые настоящие заморские доллары. В пересчете на наши отечественные конечно. А вы что думали. Все официально.

— Семь.

— Семь? Вы меня совсем оставляете без комиссии. Прям страшнее государства обираете.

— Что поделать. Рынок. Деньги я получу прямо сейчас?

— О нет, что вы. Такую сумму хранить в подсобке? Мы же не в прошлом веке. Подпишем с вами договор купли продажи и акт передачи ценности, а средства будут переведены на ваш счет.

— Понятно. То есть все официально?

— Конечно. Все официально. А вас что-то смущает?

— Не хочу платить налоги с такой суммы. Предпочел бы наличные и без всех этих бумаг

— Понимаю. — Он утвердительно покачал головой. — Простите любезный, а может быть вы так же владеете книгой?

— Книгой?

(луна 1)

Весь последний год все словно катилось в пропасть, а по телевизору, в газетах ничего. Политикам и просто руководителям, словом всем, кто был по положению выше директора завода или фабрики было словно наплевать на это. Они были заняты грызней и руганью. Делили власть на местах. Поэтому, когда возле города появилась бронетехника, под прикрытием разряженной стайки плохо и совершенно разношерстно снаряженных людей никто в общем то не удивился. Бронетехника и люди двинулась в центр города, часть людей сидела на броне, часть на личном транспорте в составе колонны. В десятом часу утра бронетехника вошла в город и двинулась по центральной улице в сторону парламента. Пустая улица, одинокие случайные прохожие. Я думаю, что никто не ожидал, но сопротивление колонне было оказано в один миг, быстро и решительно. В мгновение колонна попала под перекрестный огонь. Совершенно неподготовленные и не ожидавшие люди бросали оружие и пытались бежать. Из РПГ подбили пару танков, расстреляли несколько машин с людьми. Люди разбежались. Техника заглушила моторы и сдалась. Две минуты, и на перекрестке крошки стекла, дымящийся танк и первые немногочисленные трупы в спортивных костюмах.

По местным новостям сразу пронеслось, что это попытка захвата нашей автономии, потому что танкисты, те, которые сдались, не местные и танки тоже. Метрополия заявила, что это провокация, чтобы обвинить во всем ее, так как они никого не посылали, а часть колонны состояла из местных. Никто так и не признался чьи это были танки, все ниточки упирались в частных лиц, но обе стороны в одночасье ощетинились оружием. Этот теплый апрельский, ничем не примечательный день стал для нас началом гражданской войны.

За следующий месяц большинство местных частей торжественно присягнули нашему местному правительству и были приведены в боевую готовность, их объявили изменниками в метрополии. Другие воинские подразделения отказались. Кто-то пытался выйти из региона, кто-то усилено охранял территорию своего гарнизона. Их предателями объявили уже мы. К нам был отправлен экспедиционный корпус для наведения конституционного порядка и охраны собственности метрополии. Начали завязываться столкновения. Отдельные вспышки тут и там. Где-то солдатам метрополии перекрывали дорогу, кидали в колонну камни. В ночи звучали одиночные выстрелы. Людям совсем не нравились войска в их городах.

Май. Война? Ну значит пусть будет война. Пока что без серьезных боев. Но дальше говорить за нас будет автомат. Потеряли часть территории, но сумели организовать сопротивление. Укрепились в поселке возле города и на подступах к нему, силы метрополии готовились штурмовать город, поселок не был главной целью. С редкими боями они занимали соседние высоты. Наше командование решило, что сосредотачивать все силы в поселке и городе глупо, их легко окружить и уничтожить. Небольшими группами, используя зеленку, стали просачиваться в тыл противнику, чтобы во время штурма снова занять господствующие высоты и связать боем подкрепления. Нас, ополченцев, одели в болотного цвета зеленку, выдали кое какую разгрузку и как туристов отправили отсиживаться в лесу. Хорошо в составе отделения была пара боевых ветеранов, имевших опыт командовать отделениями. Нам достался Дед, или мы ему. Сидели, наверно неделю, небольшими группами человек по пять десять, каждая группа знала только куда ей нужно двигаться, когда все начнется. Слушали эфир и хранили радиомолчание. Скучали. Учился разбирать автомат. Познакомился с парнями. Сявой кузнецом, его прозвали Молот, Витей Губкиным, его прозвали Спаржа, Петя — Турист, любитель турпоходов, Степаныч, еще один молчаливый мужик, про него так ничего и не узнал за всю неделю. Ну и с Дедом. Дед бывший кадровый успел покомандовать. Ушел в отставку в сорок пять. У него свой бизнес тут был, маленькая мебельная мастерская там, ближе к границе с метрополией. И дом загородный. Он тихой жизнью жить собирался. Ему поляну возле дома перепахали танками. Снесли забор и прямо по грядкам и большому надувному бассейну. Потому что военным дорогу перекрыли после того как колонну в город не пустили, как только боевые действия начались. Дед подчинялся Петрову. Кто стоял выше я не знал.

Утро. Вот теперь все стало ясно. Заработала артиллерия, стрельба стала намного чаще. Но все тихое, вдалеке. — Внимание! — Дед собрал нас всех вместе. — Поступил приказ. По данным разведки на высоте 110 осталась БМП, она работает по поселку, прикрывая наступление на этом участке. Наша задача ее уничтожить, занять высоту, ждать дальнейших распоряжений. Выдвигаемся! — Понеслась! И тут мозг закипел. Страх гибели начал сковывать мысли. До этого я как-то не воспринимал все настолько всерьез.

Бесшумно, двинулись к холму. Просто шёл за другими. У подножия встретились с еще одной группой и разрозненной цепью стали подниматься. Нервное состояние мешало сосредоточиться. Почти ничего не видел, по крайней мере не помню. Время от времени в воздухе были слышны глухие щелчки. Враг втягивался в бой. На вершине холма была оставлена легко окопанная с фронта БМП, работавшая по поселку, прикрывая наступление и отряд охранения. — Хлопок. Сюрприза они не ждали. На месте БМП столб дыма. Растерянно озираются. Я тоже. Завалился за дерево. Ввязались в бой с отрядом охранения. Стрелял в направление врага, сам не знаю куда. Отряд выбили с холма легко. Начали преследование, старался просто не отставать от своих. Вышли на бровку склона. Тут же Петьку швырнуло в сторону! И парня рядом тоже.

Отряд бросился в рассыпную. Кто-то пытался помочь, другие спешно прятались за укрытиями, искали откуда стреляют. Суета и паника. Подбежал к Туристу. — Петя?! Петя?! — Тряс его. Ошалелые глаза смотрели на меня. Потом он задергался и завертелся. — Куда? Куда? Где кровь? — Раны не было, пуля попала в рюкзак, смяв металлический каркас.

— Откуда стреляли?

— Жгут! Живо. Живо! — Подбежал Саня, санитар. Пытался остановить кровь у парня.

— Работают крупным калибром!

— Аптечку мне! Сука! Дайте аптечку!

— С холма не высовываемся! Нас огнем накроют. Закрепится на позициях! Где техника? Откуда долбит?! — Стреляла техника, наступавшая на поселок ниже по рельефу, а отступивший отряд закрепился между холмом и техникой.

— Там восточнее у дороги «Бэха» стоит, мы ее можем достать?

— Азимут какой?

— Шестьдесят три.

— Нет! Отсюда, она нас всех перебьет. Там пехота ее прикрывает. Огонь плотный.

— Спаржа, с пулеметом за те деревья. Быстро! Прижми пехоту!

— Ребята, сдвиньтесь. Обойти сможем?

— Ааа! Сука, зацепили!

— Отставить! Держите высоту, следите за техникой. Они завязли на подступах, не давайте им перегруппироваться. Приказ из штаба!

— Кто ни будь уберите этот БМП Она нас всех перебьет! Тут жарко! Она не дает нам двигаться.

— Внимание! Контакт! Они смещаются на северо-запад.

Прижали. Жестко. Не пошевелиться. Не подняться. Страшно. Дед появился из неоткуда. Пригибаясь, но без паники. Без страха. Стукнул по каске. — Боец! Отличная позиция. Это твой сектор. Следи за ним. — Указал вперед. — Фланг. Надо прикрыть фланг! Степаныч, возьми двоих окопайтесь на левом фланге. Давай, шевелись! Ты старый вояка, а не розовощекая девка!

— РПГ! У кого РПГ!

— Отставить РПГ. Отсюда не достанем! — Скомандовал Дед.

Затрещала рация — Парни, держитесь! Технику возьмут отряды Джиханова. Просто свяжите боем пехоту, отвлекайте технику на себя. Не дайте ей уйти с позиции. Когда по «Бэхе» отработают, второе отделение уходит на юго-восток, к лесопилке, там работают люди Ивашова, усилите их.

— Залегли на холме. Слегка окопались, пока к «Бэхе» со стороны поселка не вышло подразделение Джиханова. Слегка привык к уровню адреналина. Страх остался, но глаза начали видеть, голова думать. Технику пожгли, группу сопровождения рассеяли по местности. За время столкновения понесли легкие ранения. Одного тяжело ранило в руку, практически ее оторвало, второго, Игорь, вроде, тоже из другого отделения, в живот, он умер потом через пару часов. Бой прекратился, мы закрепились на холме. В эфире снова понеслись переговоры. — Ребята, быстрее! Тут жарко, у нас много раненых и убитых! Нам нужна поддержка!

— Держитесь! Подкрепление подойдет минут через десять. Петров, выдвигай отделение к лесопилке.

— Отделение! Вы там не врубаетесь! Мы не можем вести бой! Много раненых и убитых!

— Ивашов, удерживай позицию. Петров, отделение. Пока это все.

— Вас понял, отделение. — Остались на холме. Второе отделение выдвинулось вместе с Петровым на лесопилку. По ней уже работали с юго-западного направления и отделение должно было зайти с северо-запада. На лесопилке были сконцентрированы большие, по местным меркам, резервы, которые теперь были связаны боем и не могли участвовать в наступлении.

— У нас много раненых! Мы не можем продолжать бой! Повторяю, много раненых и убитых! — Не унималась рация — Они перешли в наступление! Не можем их сдержать. отступаем!

— Принято! Дед двигайся на встречу со мной. — Петров выдвинул нас.

— Петров. Прикроешь отступление Ивашова, потом сами отступайте в поселок!

— Двигайтесь, черти лохматые! — Дед был настроен воинственно. — Нашим друзьям нужна огневая поддержка! Давай, в темпе вальса. — Подошли к позициям второго отделения через десять минут.

— Расклад такой, небольшая группа ушла с лесопилки, преследуют Ивашова. Остальные в складском здании, часть окопалась у пилорамы. Точного числа людей не знаем. Стреляют метко. Наступать на них никаких шансов. У вас РПГ остался?

— Да, два выстрела.

— Отлично. Надо долбануть из РПГ и подствольных, отстрелять все по складу и, если они не начнут разбегаться как тараканы, уходить. Может стена рухнет или осколками кого зацепим. Ивашову и его людям мы отсюда все равно не поможем. Гранаты не кидайте, оставим тут несколько растяжек, и по пути тоже. Потом тоже могут пригодиться.

— Идет. Работаем. — Громко шарахнули из РПГ и подствольных по складу, в решеченой осколками стене между окнами образовался еще один провал. В ответ нас наградили целым шквалом свинца. Огонь был плотным. Шарахнули из РПГ в пролом еще раз. Шквал из склада поутих, но заработал со стороны пилорамы. Видимо мы кого-то все же там достали.

— Внимание! На пилораме движение! Отходим! Давай! Бегом! — Ушли в кусты. Где заранее поставили растяжки. Долго шли лесом. В какой-то момент услышали взрыв гранаты со стороны лесопилки. Надеюсь, что наша. Уже под вечер вышли на поляну. — Твою мать! Смотри! — Спаржа указал на автомобильную дорогу, видневшуюся вдалеке. Похоже на обочине что-то дымиться. Взглянул в оптику. — Это легковушки, две машины. Кажется, там трупы. Не уверен. Далеко, но похоже это очень сильно обгоревшие тела.

— Вот суки! Мы Вам отомстим!

— Давайте ближе к опушке, местность похоже простреливается.

Мы вернулись в базовый лагерь у поселка, когда уже стемнело. Адреналин еще не выветрился из крови. Усталости целого дня почти не чувствовалось. Но, черт возьми, как же я все же устал. Пыльный, потный, грязный, и с таким адреналиновым кайфом. Побросали разгрузку в кучу и стали осматриваться. У кого-то нашелся фотоаппарат, сделали фото. Петров ушел с докладом, но вскоре вернулся. — Парни не расслабляемся, скоро подойдет техника, грузимся и уходим. Поселок решено оставить, есть опасность окружения.

— Как!? — Мы недоумевали.

— Враг пробился со стороны самого города, сейчас там плотные уличные бои, но наших сил мало. Город возьмут. Если враг выйдет на автомагистраль, то закроет нам выход, придется уходить через лес, а это намного труднее. Так что ешьте, отдыхайте, но не разбредаться, я на совещание. Дед, пошли со мной.

В столовой сидели люди Ивашова, или точнее те, что остались от его подразделения. — Ох, черт! Парни, вы нам жизнь спасли! Вовремя успели подойти. Я не знаю, что это было, но они стреляют как черти! А в них попасть невозможно. Мы долбили по ним всем что было, и РПГ и из подствольных, и гранаты и хоть бы что. Как в землю вросли. А потом подошли ваши, и перетянули их на себя. Дали нам уйти. И сами целы. Вы просто звери!

Дед вернулся с совещания вместе с Петровым. — Ну что, хотя в целом операция и оказалась провальной, командование отметило ваши действия бойцы. Отметили что мы потрепали противника как стая злых псов.

— Точно! Псы! — Парни Ивашова громко поддерживали нас. Звучало. — Злые полевые псы!

— Да именно так. — Продолжил Дед. — Злые псы. Страшные. Страх это норма для человека. Страх для солдата это уже ранение, от страха до паники один шаг, а где паника там и смерть. И вы будете наводить этот страх. Так что к нашим двум отделениям добавятся еще два оставшиеся от Ивашова, командовать получившимся взводом буду я. Мы войдем в состав роты капитана Петрова.

— Полевые псы Петрова. Звучит! — Хорошо звучит согласился Петров. — В это время подошли машины.

(Дьявол 1)