В изобилии синевы небесных туч,

Что стелятся, словно на ладонях,

Упорно пробивается солнечный луч,

Будто освобождается затворник.

Шёпот волн бегущей реки

Отзвуком эха ликует в горных вершинах,

Пути течения не легки,

Её волны отражают года в усталых морщинах.

На берегу раскинутых лугов

Лёгкий ветерок едва до травки касается,

Он легко вьётся вокруг облаков

И в поднебесье его крылья расправляются.

Он там черпает свежесть

И, на ладонях спуская к подножью горы,

Отдаёт всю свою нежность

И собою ласкает природы растущие дары.

Кое-где травы ковёр примят,

И на его равнине остаётся след,

Пастухи там, что пасут ягнят,

Им от роду не более четырнадцати лет.

Они тихонько там свой спор ведут

О том, какие в жизни есть излишки.

Спор идёт уже несколько минут

Упорно не сдаются  мальчишки.

Постепенно  тучи собираются

Скованно в один огромный сгусток,

Небеса аномально меняются,

Как будто им стало больно и грустно.

Вокруг сгустка молнии сверкают

И образуется сизый туман,

Грозы всю свою власть отражают,

Нанося облаку тысячи  ран.

Туман к земле стелется тропой,

Виляя, словно змей живой ползущий,

Луговой травы коснулся сединой,

С собой волнение и страх несущий.

По той тропе всадник спускался

Белого коня был слышен стук копыт,

Глухим эхом топот разлетался,

Он будто под куполом гор укрыт.

Из-под белого балахона видно было

Как пепельная седина  вьётся.

Ветреным хором небо завыло,

И земля лёгкой дрожью трясётся.

Мальчишек сковал страх,

С испугом смотрели они в поднебесье,

Речь застыла на их устах

Пастушки, прижавшись, ждали действия.