автордың кітабын онлайн тегін оқу Распахнутые двери
Анастасия Смирнова, Тортунова Екатерина, Тортунова Светлана, Воробей Екатерина, Корнева Анна, Корнева Мария, Корнева Софья, Тихонова Елизавета, Тортунова Василиса

Кітап туралы Қазір оқып жатыр3 Тегін фрагмент

Распахнутые двери

Рассказы и рассказики о хороших людях

Авторский коллектив: Тортунова Светлана, Корнева Анна, Тортунова Екатерина, Тортунова Василиса, Корнева Мария, Корнева Софья, Смирнова Анастасия, Тихонова Елизавета, Воробей Екатерина

Редактор Светлана Тортунова

Иллюстратор Екатерина Тортунова

Дизайнер обложки Алексей Гаретов

В книге собраны рассказы о жизни большой московской семьи, о ее истории, традициях, праздниках и любви на фоне истории нашей страны.

ISBN 978-5-4483-6198-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Распахнутые двери
Картинки
Камчатка
Интродукция и рондо-каприччиозо
Про любовь
Калейдоскоп
Дед
Бабушка Маша и бабушка Анюта
Детство Светы
Аня и велосипед
Рассказ шахматиста
Лето в Щемилово
Колыбельные для Ани
Дача
Коммунальная квартира
Моя большая семья
Бабушка и дедушка
Пожарная Света
Дорога домой
Лето 1987 года
Волшебная квартира
Что такое счастье
Аня и щи
Двор на Соколинке
Мы скучаем без мамы
За что мы любим Прагу
Вспоминая детство
Елка
Когда я была маленькой
Моя Алена
Хокку
Игрушечная сказка
Ураган «Фредерик»
Лоси

Эту книгу мы посвящаем нашим родителям — Тюриным Елене Николаевне и Владимиру Степановичу в честь их золотой свадьбы.

Дети и внуки

Картинки

Екатерина Тортунова

Это дедушка, Владимир Степанович. Он прекрасный садовод, папа и дедушка. Еще он рассказывает анекдоты и поет песни. И играет в шахматы!

Это бабушка, Елена Николаевна. Она всех нас вырастила. У нее в доме всегда красиво, уютно и тепло.

Камчатка

Светлана Тортунова

Папа работал на Камчатке горным инженером, а мы с мамой и братьями жили в Москве, в коммуналке на Большой Почтовой. Папа приезжал в Москву в отпуск, но это случалось редко, всего-навсего раз в год, а все остальное время мы по нему скучали. Очень сильно скучали.

И вот однажды, в конце сороковых, мама как-то утрясла вопросы на работе, в наших с братьями школах, и мы поехали к отцу!

Сначала долго ехали через всю страну на поезде, я даже не помню, сколько, может, две недели, может, месяц. Поезд подолгу стоял на всех полустанках, брат бегал за кипятком, мама покупала на станциях вареную картошку и яйца…

Наконец приехали. Нет, пока еще не на Камчатку, а во Владивосток. Дальше — морем. Пассажиров погрузили в катер и повезли к стоящему на рейде большому кораблю. И почему-то весь катер был полон детей и женщин, наверное, так же, как мы, к отцам и мужьям ехали. Подъехали к кораблю. Корабль высоченный, до неба. А катер маленький. Как наверх забираться? Тут сверху сбрасывают лестницу, веревочную. Ветер, она шатается, ходит из стороны в сторону, а по ней — раз — матрос ловко спускается вниз, как кошка. Я даже не заметила, как он руками и ногами перебирал, до того быстро спустился. Улыбнулся, рукой помахал и стал женщин наверх подсаживать. Которые побойчее, быстро залезли, а остальные сбились в кучку и сидят. Тогда матрос крикнул что-то и сверху корзину спустили, большую, в такой, наверное, медведь пирожки нес вместе с Машенькой. И в этой корзине стали наверх детей поднимать. Дошла очередь и до меня. Мама уже наверху была, меня матрос с братом внутрь посадили, веревкой привязали, и корзина поползла вверх, медленно-медленно. Передо мной бесконечная серая стена корабля, подо мной, где-то далеко внизу — море с крошечным катером, вокруг — свист ветра. Корзину качает, и передо мной стена, стена, ужасная серая долгая стена. С тех пор боюсь туннелей и серых стен.

Что еще я помню о Камчатке? Снег, сопки, дымок из вершины Ключевской… Не очень много, сколько мне тогда было — лет 8—10. И прожили мы там недолго, года 2—3. Но некоторые эпизоды прямо перед глазами стоят, как будто вчера все было.

На Камчатке у отца был пес Джек, немецкая овчарка. Его впрягали в большие санки со спинкой, и Джек катал меня по двору. Снег, ветер в лицо — весело! И Джеку тоже было весело! И однажды он так развеселился, что выбежал вместе со мной из двора и понесся вдоль моря, по самой кромке! Я боялась выпасть, вцепилась в края санок из всех сил, зажмурилась и кричала: «Джек! Джек! Стой! Остановись!». Но он не слышал, а бежал вперед все быстрее! Отец выбежал из дома, чудом догнал Джека и остановил санки. Больше нам не разрешали кататься, пёс грустил и смотрел на меня виноватыми глазами. И я тоже грустила.

Еще я играла с соседским мишкой. Мишка — это не мальчик, мишка — это медвежонок, настоящий бурый медвежонок из леса. Совсем ручной, маленький, забавный. Я приходила к соседям в гости, и мы с мишкой подолгу валялись на полу, играли, смеялись. Такой у меня был пушистый друг.

Самое лучшее камчатское воспоминание — папа и гейзеры. Гейзер — это такой горячий фонтан, бьющий из-под земли. Папа брал меня на руки, мы с ним спускались в гейзерное озерцо, садились, он придерживал меня коленями, и мы сидели так долго-долго. Папа рассказывал истории, я слушала, мы смеялись и были вдвоем, только вдвоем.

Потом мы уехали назад в Москву, а папа остался на Камчатке. И они потом долго мне снились — папа, Камчатка, Джек…