Мне бы штурманом стать на фрегате Судьба,

А ещё лучше стать капитаном.

Ох, каких бы я дел понаделал тогда,

Курс меняя Судьбы постоянно.

Не пугаясь штормов беспощадных ничуть,

Я бы Счастье нашёл — набели́ли

На воде мне до Счастья надëжнейший путь

Лампы звёзд серебристою пылью.

Счастье взяв на фрегат, сил не стал бы беречь,

Ощущая семь футов под килем.

И по морю Удач к рифам сбыточных Мечт

С ветерком непременно доплыл бы.

Между рифами я по фарватерам Грёз

Пролетел бы быстрей самолётов,

Упиваясь в пути до сверхрадостных слëз

Ощущением полной свободы.

И Хочу, и Могу слил в единое бы,

Дальше следуя по океанам —

Только надо скорей на фрегате Судьбы

У штурвала мне встать капитаном.

Это было всегда, это вовсе не новь,

Только звëзды в ночи́ тихо станут мерцать,

Как в своей мастерской мастер сказочных снов

Ремеслить волшебство приступает опять.

Ни законы мужей разномастных наук,

Ни часов утомительный топот вперёд,

Никогда созидать не мешали ему —

Не по ним чудеса он свои создаёт.

Время он развернуть может с лёгкостью вспять,

И забросить тебя низкорослым юнцом

В те года и места, где любил ты гулять,

И позволит пройтись вновь за ручку с отцом.

Он в любую мечту может нас запустить,

Раздувая надежд по пути паруса,

Позволяя в мечте до утра нам побыть,

До мгновений, когда разомкнутся глаза.

И тебе, и ему — всем без всяких проблем,

Не деля никого по шкале возрастов,

Ремеслить волшебство легковесно совсем

Мастер сказочных снов еженочно готов.

Он гнал коня — куда и от кого,

Он сам не знал, а, впрочем, и не важно.

Над ним зависли звезды высоко,

Мерцая чуть задумчиво и влажно.

Над полем расползалась пелена

Тумана, с соболиным схожим мехом.

В тумане увязали стремена.

Но конь летел быстрей, чем может эхо.

Промокла под копытами земля

От сырости стеблей травы-пырея.

Чубы́ вдали склоняли тополя,

Ветвями тонкорукими темнея.

И полная, сплошная тишина!

Безветрие застыло неподвижно.

Лишь топот от скользящего коня

Над полем расплывался еле слышно.

Он гнал коня — откуда и куда,

Он сам не знал, и нам знать не пристало.

Но каждая небесная звезда

Ему во след задумчиво мерцала.

Внешне похожие, спелые яблоки

Зáмерли тихо на блюде гурьбой.

Но, вот, по сущности яблоко каждое

Привкус имеет особенный свой.

Есть среди них молодильное яблоко,

Очень здоровью полезно оно.

Яблоко есть и раздороопасное —

Бед приключилось полно от его.

Есть ещё яблоко с яблони «гениев»,

Плодом с которой, однажды, Ньютóн

По голове получив, тяготения

Выдумал первый всемирный закон.

Есть и такое, что может показывать

Словно в кино виды нашей земли —

Страны различные, замки прекрасные,

Да и иное, что скрыто в дали.

Также имеется яблоко снайперов —

Бить по нему они метко хотят;

Яблоко сна для принцесс глубочайшего,

Впрыснут в которое мáчехин яд.

Место на блюде нашло и запретное

Райское яблоко — хочешь куснуть?

Все они яркие, свежие, спелые,

Внешне похожи, по сути — ничуть.

Зазеркалье моё бесподобно и ясно.

В нём дворцы велики́ и деревни крупны́.

Грозы, молнии есть, но они не опасны.

И ночáми дивны́ звёзды, месяц и сны.

Нищих там не найти. И завистников тоже.

И сосед не пойдёт на соседа войной.

Чередой неудач раны сердце не гложут,

Каждый, кто там живёт, чист и свéтел душой.

В Зазеркалье никто о проказах и сглазах,

И болезнях иных не слыхал никогда,

Гладь огромных морей не штормило ни разу,

Не смывало волной с берегов города.

Урожайны поля и сады плодовиты,

И теплом приютит каждый встреченный дом.

Ах, не веришь? Тогда, поскорей приходи ты

В Зазеркалье — я встречу, я жду тебя в нём.

Сядем на берегу мы реки полноводной,

Окунëмся в простор пасторальный вдвоём.

И тогда ты поймёшь, как легкó, бесподобно

И прекрасно оно — Зазеркалье моё.

Когда пробирается в дом одиночество

Совместно с подругой своей — тишиной,

Тогда наступает и время для творчества

В любых проявлениях, в сфере любой.

Тогда и летят из души в созерцание

Стихи и поэмы, надежды, мечты,

Короткие очень по форме сказания

И сверхграндиозно большие труды.

А днём, в чехарде, в громыханиях жизненных,

В гудящей толпе суетливых людей,

Не так-то легко разобраться, что истинно

Из груды накопленных свежих идей.

Приятные встречи и те, что не нравятся,

Задания, выезды, связи, звонки —

Да, мысли о них непременно рождаются,

Но не доползают до пальцев руки.

И разуму сильно побуквенно хочется,

О всём рассказать на бумаге, с душой —

И ждёт он прихода к себе одиночества,

И жаждет он встретиться вновь с тишиной.