Полицейские, когда в ответ на объяснение, как пройти туда-то и туда-то, она сверкала на них этой улыбкой, внезапно становились более веселыми, более счастливыми полицейскими и радостно напевали, управляя уличным движением. Нищие, получив ее в качестве приложения к небольшому подаянию, взбодрялись, как по волшебству, и начинали клянчить у прохожих с самозабвением, приносившим ощутимые плоды. И даже младенцы в колясках, увидев эту улыбку, утрачивали сходство с брюзгливым вареным яйцом и обретали почти человеческий вид.
И новое платье, – продолжала она. – И новые туфли, и новый зонтик, и новые перчатки, и новую…
– Помилосердствуй, крошка, – взмолился мистер Моллой. – Немножечко благоразумия, лапочка.
Долли не дрогнула.
– Девушка, – сказала она, – не может воздать себе должное в лохмотьях. Сами знаете. И знаете не хуже меня, что джентльмен сразу же смотрит на копыта дамы.
Существует весьма любопытный факт, весьма часто отмечавшийся философами, что в этом мире каждая женщина таит в себе неколебимую, гранитную уверенность, будто тот мужчина, кому она отдала свою любовь, лично виноват практически во всех неприятностях, которыми чревата жизнь.
