Оглавление

От автора:

Север Старков

РЕКВИЕМ ПО…

Этот проект я «писал» несколько лет, на протяжении которых рождались интересные тексты, я выкладывал их на небольшую аудиторию и проводил анализ — «а как данный текст появился на свет? что послужило точкой инициации? какие эмоции двигали мной? какие эмоции возникают у читающего мои строки?» В результате я создал некий алгоритм, рассчитанный на один месяц пути, если писать три раза в неделю. Осталось найти фокус-группу и посмотреть, сработает ли это на тех, кто хочет найти «свое перо» и писать настоящие, живые тексты…

***

Здесь будут опубликованы задания, по которым участникам надо было написать текст. Дальше те произведения, которые показались мне особенно интересными. Ну и некоторые разборы этих текстов, с указанием ошибок и рекомендациями, как сделать свое творение лучше.

…РЕКВИЕМ ПО…

(история одного проекта)

*В данном сборнике соблюдены особенности авторской орфографии, посему будут и ошибки, но вы не судите строго, ибо то, что рождалось, тесно связано с сильными человеческими эмоциями, и это того стоило, дери камзол его черти…

***

Самое сложное признаться себе самому

Самое сложное сделать первый шаг

Самое сложное сказать первое Да себе

Самое сложное не орать, когда голоса нет

Самое сложное жить первые сто лет

Самое сложное каждый день вставать улыбаться готовить еду только себе

Самое сложное жить для себя

Слишком много Я и совсем нет Мы

Самое сложное терять любимых друзей навсегда в пустоту хоронить мечты в никуда

Самое сложное стучаться в открытую дверь

Самое сложное не жалеть ни о чем

Самое сложное примерять этот мир на себя

Самое сложное одиноко бродить в веселой толпе под дождем без зонта

Самое сложное принимать все таким как оно есть без купюр без прекрас без обид

Самое сложное не казаться а быть здесь

Самое сложное не выть на луну в тишине

Самое сложное выдыхать когда воздуха нет

Самое сложное просить зная в ответ НЕТ

Самое сложное смотреть себе в глаза тому зверю что живёт внутри

Самое сложное просто быть в шальном этом мире сейчас

Человеком

Ольга Бутина

Подношение номер 1_

поэтика маргинального сознания

Увидеть поэзию в уродливом

1 Прочитай внимательно текст:

север старков

люди помоек

от каждодневных помоек выпадом в новый день выплескивают себя частьми целого

оставшегося целого едва занявшегося но уже пеплом стелющегося костерка

льна курящего не поколеблют и хрупкого не изломают до первой непроглядной синевы

люди помоек

мечтающие никогда о чистых постелях

о теплом молоке и неисписанных тетрадях

и вдруг глубина чистых глаз на контрасте с обугленным миром как удар под дых

безумно стегая плетью гнедого до самого пограничья и готовы на вся

они изгнаны за несоответствие первоисточнику

и будут стоять дó крови

навзрыд

сотрясаясь всем своим естеством

взахлёб

цепляясь за шаткое преддверие пьяным выхлопом былой бравады старательно и изо всех сил забивая последний костыль в молчаливую плоть

убеждаясь каждый раз в том что действительно они умеют умирать

переворачивая очередную страницу и находя подтверждение своему желанию виртуозно убивать они будут снова и снова тереть отсыревшие спички о шероховатости бытия в неуёмной попытке зажечь очередной погребальный костёр

люди помоек

они не хотят ничего

аморфно прожигая очередной свой закат под открытым небом смотрят пустыми глазницами

им нет страха

для них не придуман еще этот мир с лязгающими замками в длинных тусклых коридорах

в основе их представления лежит доселе невиданный дзен

никогда

никогда без

никогда без Бога и всех Его чувствований

стоять в иногда чистой воде и подрагивать вместе с другим планктоном наслаждаясь бесконечностью суеты

самое страшное они будут творить впереди

лежать с пеплом радиоактивных костров и созерцать как плавится бетон

впереди новый рассвет

— — — — — — — — — — — — — — — —

2 Отметь про себя то, что отметил твой внутренний взор.

Учитывай все — стиль, орфографию и пунктуацию, ритмику, нарратив, атмосферность текста.

Выпиши 3—5 фраз или метафор, которые зацепили вас больше, теперь ответьте — почему? это тронуло лично вас? или откликнулось эхом прошлого? Что-то еще?

(Для себя, в блокноте)

Какая боль или философия стоит за каждым из этих образов?

(Обсуждение в чате)

Не оценивай персонажа, а попробуй принять или понять его картину мира.

Будьте, пожалуйста, внимательны к внутренним ощущениям, — это пригодится позже.

3 Вернись к этому тексту завтра, прочитай пару раз. Если у тебя родились за это время какие-то мысли — выноси их «на поля», — делай тезисы в блокноте, пиши слова, ассоциации, — важно понять, — мы настроены включить твое авторское чутье.

Потому что работа с таким сложным материалом заставит тебя отказаться от клише и шаблонов. Найти свой язык, идущий изнутри.

Вернись послезавтра.

Вернись после. Потом еще.

Тебе нужно забеременеть.

Возвращайся до тех пор, пока не родишь свой лучший текст, на любую тему, важно увидеть его сердцем.

Возвращайся.

Я тебя жду.

4

То, что напишешь — выкладывай смело на свою страницу, ставь хештег #реквием_по и ссылку на свой текст кидай в комментарии к этому посту, мы пойдем и посмотрим.

Музыку. Не забудь прикрепить какой-нибудь ассоциативный трек.

Лучшие тексты этого подношения:

***

Алена Фарафонова

Квартира

Я ухожу с работы, когда сумерки становятся настолько густыми и тягучими, что скрадывают монохромность зданий и проспектов моего города. Уже не видны унылые, однообразные в своей архитектуре, словно прочерченные графитовым стержнем, улицы. Прячется от взгляда бетонная корка на листьях случайно выживших деревьев. Пыль, поднятая за день тысячами человеческих ног, оседает в щелях брусчатки, прижимается к поребрикам дорог, ластится к стволам деревьев в городских скверах.

Это мой город, и я живу в нем уже двадцать пять лет. Моя квартира в отдаленном районе — маленький филиал городской свалки. Я снимаю комнату в трешке, а оставшиеся две, коридор и кухня до предела забиты вещами владелицы квартиры, к которым она запрещает даже прикасаться.

Выглядит хозяйка как и полагается хранителю древних кладов: неопределенного возраста, сгорбленная, слегка прихрамывающая и круглогодично замотанная в какое-то старое тряпье. На ней всегда один и тот же наряд: не то обрезанный халат, не то обтрепавшаяся по краю пижама, ситцевая темно-синяя юбка и кофта с длинным рукавом, когда-то зеленая, а теперь замусоленная и превратившаяся в серую.

Глядя на хозяйку квартиры, я вспоминаю Смоктуновского в роли Плюшкина или представляю старого, прожившего много тысячелетий в своей пещере и теперь сдыхающего над кучей сокровищ дракона.

В этом логове я живу уже третий месяц, не имея пока возможности выбраться в более комфортное жилище. Все мои запасы на черный день съели похороны, судебные издержки при получении права наследования и ремонт теперь уже моей однокомнатной квартиры. Но переезд уже близок: осталось установить сантехнику, провести свет на кухне и подключить плиту.

А пока я вынуждена возвращаться в драконью пещеру по вечерам, слушать ворчание хозяйки и жить в режиме ожидания.

Я открываю дверь подъезда, поднимаюсь на второй этаж и сую ключ в замочную скважину. Дом, постылый дом, здравствуй, я пришла!

***

Евгения Алербон

Рецептура

Утро начинается с того, что я открываю глаза и уже знаю: сегодня не встану. Не потому что лень. А потому что кровать — единственное тёплое спасение, где плита отчаяния ещё не придавила до конца. Который день борюсь с состоянием, которого не существует. Его нельзя называть. Оно — следствие безделья. По крайней мере, так говорят.

Где я успела так ничего не делать, что увязла в нём, как в битуме? Чёрное, всепоглощающее, рвущее нервы волокнами липкой сахарной ваты. Тлеющее торфом в глубине вен и нервов.

Вчера я решилась. Рассказала. Тем, кого считала своими.

Три сообщения. Три голосовых. Три «слушай, у меня тут…».

Через семь минут: «Неправильно ты, Фёдор, бутерброд ешь — надо колбасой вниз».

Через час: «Неее, не так ты всё делаешь! Вот так надо — зуб даю».

Третий — мем с котом и надписью «просто возьми и сделай».

Я сидела на кухне, держа телефон двумя руками, будто он мог взорваться. Пальцы дрожали. Не от злости, нет. От того, что внутри разрастался вакуум, будто кто-то вынул батарейку, но тело ещё дёргалось по инерции. С меня сняли кожу и выбросили.

Они знают, как надо. Они знают, как правильно. Они знают, как мне лучше. Мне даже выпрыгивать из кожи не надо — инструкции-то выдали. Бери и делай.

Вечер. «Ласковых снов, малыш». А я не сразу решаюсь ответить. Потому что банальное «привет» весит тонну. Каждое слово — это подняться, дотащить до рта, вытолкнуть. Но ты обесточен. Ты истлел заживо. Ты закончился.

Ночь. Экран телефона светит в лицо. Механически листаю ленту. Внутри — тишина, но не та, что успокаивает. Та, что давит. Та, что медленно ложится на грудь: сначала — на ключицы, потом — на рёбра, потом — хруст.

Я дышу через трубочку. Один вдох — на «отправить отчёт». Второй — на «не заплакать в эфире». Кульминация — в 13:03. Сердце — забитая дверь, в неё стучат, но никто не открывает. Некому.

Впервые за неделю — кричу. Без звука. Рот открыт, глаза сухие, ногти впиваются в ладони. Плита трещит. Не ломается. Но подаётся. Ещё повоюем!

Развязка — в 19:30. Я сгораю. Но никто не видит огня. Сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться в маршрутке. Сверху падает ещё одна плита — стыда. Люди ж подумают. Люди же скажут. Своё веское «фи» — большие девочки-то не плачут. Украдкой вытираю мокрые ресницы.

Уже знаю: под этой тяжестью — я. Живая. Тлеющая. Завтра, возможно, я найду щель. Чтобы выдохнуть. Выгрести этот недогоревший ещё торф непрошенных советов. Рекультивировать. Чтобы подняться снова. Чтобы отмыть прилипший битум. Долюбить. Поддержать. Не для них. Для себя. До следующего раза…

***

Татьяна Блинова

Лена

Её имя не начинается.

Оно притухает.

Выдох. Почти шепот.

В нём нет ни всплеска, как в имени «Анна», ни стального стержня, как в «Ирина».

Оно растекается по стенкам сознания, как тёплый чай, который забыли выпить. Оно — про обещание, которое не сбылось.

Её называли Леной — и в детском саду, и в университетской аудитории, и теперь в школе.

И каждый раз, представляясь, она видит одну и ту же микроскопическую задержку во взгляде собеседника. Паузу, в которой умещается: «А, понятно. Лена. Их тысячи».

Она — фоновая текстура в чужой картине. Человек-пейзаж.

Её тихая трагедия — синдром обойного узора.

Её любят, ценят, ею восхищаются — ровно до тех пор, пока не появляется кто-то с именем, в котором слышится «трагедия» или «победа».

Она не учительница.

Она — смотрительница зародышей чужих идей. Она поливает их, как комнатные растения, зная, что они никогда не вырастут в её саду, но могут расцвести в чьём-то чужом.

Она коллекционирует тени.

Не в переносном смысле. Она фотографирует тени, которые отбрасывают деревья, дома, люди в разное время суток.

У неё есть альбом, где подписано: «Тень Анны, 17:43, 3 октября», «Тень Сергея, 12:15, 15 января». Это единственное место, где её собственный след не растворяется, а становится частью пейзажа.

У неё есть привычка, незаметная для других, но спасающая её от полного растворения.

Прежде чем ответить «да» или войти в комнату, она на секунду прикасается указательным пальцем к мочке своего правого уха. Быстро, почти по-воровски. Тактильная проверка на существование. «Я здесь. Я — это я. Лена. Пока я это чувствую — я есть».

Её имя — Лена.

И за ним — целая вселенная тоски по собственному, нестираемому акценту. Вселенная, которая ждёт, когда её, наконец, заметят.

***

Любовь Чернышева

Молитва

Подломиться в коленях. Бухнуться.

Ото лба по плечам неистово, размашисто, — Господи, помилуй мя. Не оставь по велицей милости твой.

Бритвой прошлого явь пластаешь, не веруя.

Ядом в мир живой изливаешься — Подавитесь уже, опостылые!

Лишь укором немым с иконы лик

Не смотри назад — оно проклято.

Позабытый

забывший

анафемский

оторвавшийся лист от дерева

Ненавистный себе

осужденный

Босиком по осколкам — доколе, Господи?

Кто сказал, что душа бессмертная?

Что ей место в Раю уготовано?

Горло в крике немом перехвачено. Навзрыд бы, да слёзы высохли.

За оградками, за заборами прячешь счастье своё, не увидел б кто.

Разглядеть пытаешься, не уверовав, крылья ангела за спиной — даже тени нет.

Во святом греху жизнь растянута. Эх, разгульная, своевольная!

И опять перекрестным знаменьем

— Отпусти грехи мои тяжкие.

Дай всё вынести. Силы есть ещё. Огради от слепого неверия.

Только шепотом, через треск свечи

— Не оставлю тебя в Своей милости…

***

Из чата проекта:

«вообще я со времен первой Стодневки и Атмоса не участвовала в заплывах, ну чтобы вместе с участниками.

В этот раз нырнула.

Понимаю, что чёртов Макс опять тот самый Джокер — точка перехода.

Текст по третьему лежит. Написано три строчки.

Но если я пошла через боль во имя исцеления, то разве можно назад?

Это же равносильно, как прийти к хирургу и уйти с операционного стола так и не удалив опухоль.

ну, такое себе.

Это не призыв, если что

Просто мысли вслух о себе…»

Я: Смотрю на вас, переодически глотаю слезы ваших текстов. Умиляюсь.

А. Ф.: Не траванись, женские слёзы тот ещё состав

Подношение номер 2_

Новая Песнь

Пора распутывать (или зарядить) свои наушники. Сегодня мы закрепим ваш успех первого подношения. Пойдем немного глубже.

1.Предлагаю вам на выбор несколько песен, прослушайте, выберите понравившуюся:

Пикник «Кукла с человеческим лицом»

Алиса «Стерх»

Аквариум «Черный Истребитель»

Настя «Тацу»

Ю-Питер «Прощай мой друг»

Мгзавреби «Прорвемся»

Егор Летов «Моя оборона»

Крематорий «Мусорный ветер»

Линда «Я Ворона»

Алиса «Иди ко мне»

Кино «Легенда»

1 — Выберите один любой трек.

2 — Напишите текст, который вы «увидите». Слушайте музыку.

Слушайте текст.

Вдумайтесь в него.

Иногда нужно не понимание того, «а о чем эта песня?», важно услышать свое…

3 — Найдите подходящую картинку, или фото, (можно что то снять на улице, любую ассоциацию с вашим текстом, — провода на столбе, собака у магазина, что угодно)

4 Прикрепите к вашему тексту трек, о котором вы написали. Это будет ваша ожившая ассоциация. Это будет ваша Новая Песнь.

Интересно, что вы увидите. Воспоминания, переживания, историю…

Анна Мальцева

Творец

На вершине одинокой горы стояли и молчали трое: безразличный ангел, скучающий демон и только что созданный человек. Взмахнув белоснежными крылами, ангел устремился ввысь, показав человеку весь Свет. Демон топнул копытом и спустился через трещину в преисподнюю, показав человеку краешек Тьмы.

Человек остался один. Ему следовало сделать Выбор. С вершины одинокой горы был виден весь мир.

Все Пути Света.

Все Пути Тьмы.

— Прорвëмся, — сказал себе человек и создал Человечество.

На закате жизни вернулся человек на вершину одинокой горы. Спустился к нему ангел. Поднялся к нему демон.

— Выбрал ли ты Свет? — спросил безразлично ангел.

— Ты же выбрал Тьму? — спросил скучающий демон?

— Я выбрал Цвет, — ответил человек. Он с гордостью смотрел, как дети его ходили по проторенным дорогам. Как внуки его создавали новые пути. Как жëны его создавали новые смыслы. Как Человечество наполняло мир красками и полутонами.

Ангел взмыл в небо, благославляя мир. Демон спустился в преисподнюю, подарив миру покой. Человек был счастлив.

***

Разбор уровня «Light»

(Прекрасная притча. Несет в себе мощную философскую идею. После всех разобранных последних текстов а-ля хтонь и древняя как мир тоска — этот, кажется глотком холодной воды в сочинский июльский полдень.

Интересна концепция выбора — сразу, оп! И не привычное добро и зло, а еще и новый персонаж появляется — Цвет.

Человек как Творец, как отображение Его сути, показался мне родным, близким, ибо Его Творческое Начало в каждом из нас и во всех нас и через нас транслируется в этот мир.

Безразличный ангел и скучающий демон — это триумф этого текста. Эти образы врезаются новым представлением привычных штрихов о детях Творца. Великолепная характеристика!

Ложка дегтя:

«Спросил скучающий демон?» (лишний вопрос)

Он с гордостью смотрел, как дети его ходили по проторенным дорогам. Как внуки его создавали новые пути. Как жëны его создавали новые смыслы. Как Человечество наполняло мир красками и полутонами. (Три предложения, начинающихся с «Как», создают легкий эффект нанизывания. Можно добавить разнообразия, сохранив поэтичность:

Он с гордостью смотрел, как его дети ходят по проторенным дорогам, внуки создают новые пути, а жены творят новые смыслы…»)

***

Ирина Борщ

Каира

Всегда разная, всегда чарующая. Для каждого — своя.

Каира.

Город Мечты. Город Силы. Город тысячи энергий, хранящий знания Вселенной.

Кто придумал тебя? Когда? Для чего?

Зачем с каждым шагом по твоим, кажущимся на первый взгляд обычными, улицам и скверам ты прорастаешь в душе незримым ростком?

И всё. Не забыть, не выкинуть из сердца твой дух.

Приходящий к тебе за утешением обретает себя и уходит навсегда, отравленный ядом твоего очарования.

Теперь ты живешь в нем: своей сутью, своим огнем, своей теплотой. И с этого мига ты для него, как глоток воды посреди жаркой пустыни, как вдох сладкого воздуха после удушья, как огонь свечи в самую темную ночь.

Ты для него — эталон и мера идеала.

И в этом твоя опасность для неокрепшей души: принявший тебя в свою душу не сможет тебя забыть, выкинуть из памяти… А если вдруг случится такое, что забудет все, останется незримое томление и твой тихий зов, что будет теребить и зудеть. Проникать внутрь, плакать и биться о ребра мятущимся сердцем. И они будут искать его источник и не находить… А найдя — задыхаться от хрупкой безбрежной радости:" Нашлась! Наконец-то!»

Ты — город чудес и волшебства, город пронзительного единства душ, город обнажающихся чувств и эмоций. Ты зовёшь к себе снова и снова: через пути и расстояния, между звёзд и галактик. В чужих небесах те, кого ты манишь к себе, видят твоё сверкающее синевой небо. В другом воздухе ищут отголосок твоей пьянящей сладости и поддержки.

В родном доме вспоминают тебя… и тоскуют. Ибо ты даришь всем большее, чем даже родные стены…

Ты становишься новой сутью для приходящих к тебе.

Для чего ты, словно наркотик, проникаешь в кровь? Привязываешь к себе незримыми нитями так, что не вытравить из себя образы твоих домов, площадей, белоснежных башен и великого океана?

И хочется возвращаться к тебе снова и снова, остаться с тобой навсегда. Испытывать терпко-сладкий привкус твоих дней и чарующую льдистую прохладу ночей. Никогда не покидать тебя… Наполняться тобой, дышать тобой.

Но проходит немного времени и новая дорога всё равно гонит вперёд, заставляет спешить, познавать новое и бесконечное. Не усидишь на месте. Словно ты, Каира, вдохнула новые силы, обновила стремления, зажгла в душе не огонь, а целый пожар познания.

И не хочется уходить от тебя, но…

ты сама — предательница! — будто подталкиваешь в спину: «Иди, иди. Я всегда буду ждать тебя».

Я. Всегда. Буду. Ждать. Тебя.

И по телу разливается тепло. Хорошо, когда ждут. Когда есть тот, кому ты не безразличен. Кому важен ты, и только ты — со всеми достоинствами и недостатками.

Не в этом ли твоя истинная сила, Каира?

Принимать и понимать. Любить безудержно и в то же время нежно. Очаровывать собой и отпускать по первому желанию. Ждать так, чтобы к тебе хотелось всегда вернуться.

Исцелять израненную душу и… самой становиться наркотиком, которому подчиняешься с радостью и восторгом.

***

Константин Алеманов

Письмо из…

Здравствуй, мой дорогой друг!

Наконец-то у меня появилась возможность написать тебе несколько строк. Знаю, я поступил неправильно и ушел, не попрощавшись, но иначе не мог, ты уж прости.

Дорога домой оказалась не простой. Долгой, временами страшной. Тьма тянула ко мне свои щупальца со всех сторон, обвивала змеей и жаждала поглотить, питаясь моими страхами, но я выдержал — добрался. Уповал и надеялся на то, что я еще не совсем пропащий, и свет защищал меня, обнимая ангельским крылом, как щитом. За это тебе отдельное спасибо, что вовремя среагировал и остановил меня на краю бездны, бросив «спасательный круг». Крест показал мне настоящую силу, я вцепился в него и не отпускал до самой конечной остановки. Теперь он всегда со мной.

Если бы ты знал, что там за чертой, то не носил бы траурных одежд во время церемоний. Здесь никто не обращает внимания на истошные крики. До них никому нет дела. Только тихие, сердечные молитвы, что возносятся к небу, успокаивают отчаявшихся. Молящихся ничтожно мало, а другие, коих большинство, только думают, что все делают правильно. На самом деле это великая ложь, заблуждение. И все дорожки не ведут к одному Создателю, они уводят от Него в сумрачное пространство, где томление и безнадега.

Пока ты в своей клетке, вкуса настоящей свободы никогда не познаешь. А вне ее нет ограничений ни во времени, ни в пространстве. Но ты еще к этому не готов.

У меня все хорошо, я не одинок. В моей тихой обители светло и уютно. Болезнь дала возможность сбросить тягостный груз и стать чище. Мы все до единого — воины, но все зависит от того, какой у тебя меч и кого ты им ранишь. Любовь — главное оружие, все остальное не имеет смысла. Я чувствую ее всем своим существом.

Помнишь ту фразу? «Я мыслю, значит, существую». И пусть тебя не смущает моя нынешняя оболочка, я не растворился. Смеюсь. Да, это выглядит смешно. Смотрю на себя и удивляюсь, вроде бы все на месте — и руки, и ноги, только странные, сотканы из мельчайших частиц энергии. Ты бы тоже удивился, но вначале испугался, как мы все, ненадолго.

Вспоминай обо мне почаще в своих молитвах, они для меня как живой родник, ими невозможно напиться, хочется еще и еще. Прощай и будь уверен, что жизнь — понятие намного шире, чем ты думаешь, и никогда не унывай, слышишь? Никогда!

Твой вечный друг.

***

Анастасия Махмудова

Ворона

Я — вулкан. Спящий. Но в глубине гул. Внутри — лава невысказанных слов, невыплеснутых обид, не прожитых до конца чувств. Она медленно переваривает саму себя, и от этого рождается моя песня. Тихая. Ее не слышно снаружи. Слышу только я.

Жизнь остановилась или это я замерла? Краски потускнели, звуки приглушились, как в вакууме. Движения людей стали резкими и бесцельными. Я наблюдаю за этим миром. Я не в нем. Я — снаружи него.

И в этой остановке, в этой тишине, я больше не вулкан. Я — ворона.

Я — та, что сидит на оголенном проводе между небом и землей. Мои перья — не просто черные. Они цвета ночи, которая никогда не сменяется утром, цвета пепла, оставшегося от извержения, которое так и не случилось. В них — мудрость отчаяния, которое пережило само себя. Я не спешу. Я наблюдаю. Я вижу суету там, внизу, и мне не нужно в ней участвовать.

Мое одиночество — не пустота. Это пространство. Огромное, наполненное эхом моего вулканического пения, которое теперь стало моим внутренним ландшафтом. Я не одинока — я целая вселенная на одном проводе.

И в этом — моя сила. Сила не взрыва, а незыблемого наблюдения. Сила не огня, а холодного, цепкого понимания. Я не могу разрушить мир своим извержением. Но я могу понять его, принять его абсурд и остаться собой. Черной. Мудрой. Неспешной.

И я — свободна. Потому что меня больше не держит в плену ни ожидание извержения, ни страх перед ним. Я просто есть. Ворона на проводе. Молчаливая песня спящего вулкана.

Подношение номер 3_

Рецепт атмосферы или инструкция по уничтожению графомана

Прочитай первые четыре главы книги Чака Паланика «Колыбельная». (А ты думал три раза в неделю — это легко…)

Выдели 10 ключевых акцентов (слов или словосочетаний) повествования. (Например, — рваный ритм, короткие предложения, навязчивая идея, мантра, повтор, нарастающее напряжение…) их там штук сорок можно легко насобирать)).