Глава 1

Июнь 335 года от Разделения Протекторат Ривердейл

Рудольф Крамер, глава фирмы «Крамер Биотек», приложил ладони к глазам, сильно надавил, сделал несколько вращательных движений. Роговицу жгло – от недосыпания и слёз, он ещё раз включил запись.

На ней его жена Светлана сидела, привязанная к стулу, один глаз у неё заплыл синим, на губах и под носом были видны следы запёкшейся крови, которую небрежно оттёрли. От левого уха отрезали мочку, небрежно, лоскут подсохшей уже кожи свисал бахромой. Когда Света открыла рот и закашлялась, стало заметно отсутствие передних зубов.

– Пожалуйста, – прохрипела она, – Руди, сделай так, как они скажут. Прошу тебя. Я не хочу умирать, спаси меня, умоляю.

На видео один из бандитов, в толстовке и с маской на лице, снова заклеил ей рот липкой лентой, потыкал пальцами в планшет.

«Два миллиона реалов, – появились на экране буквы, – двадцатого июня, мотель в пятнадцати километрах не доезжая Кейптауна, рядом с маяком. Деньги должны быть в обезличенном пластике, бессрочные чеки «Юнион-банк Хай-чен». Приезжай один, оставь деньги в 25:00 в номере 5 и тут же уезжай. Вернёшься в 4:00 на следующее утро. Выполнишь то, что мы говорим, получишь её живой в том же номере. Или не получишь, если решишь позвать на помощь».

– Что скажешь? – Рудольф налил себе полный стакан рома, выпил залпом.

– Мои ребята пытались определить, твоя это жена или нет, – начальник охраны братьев Гальяцци, Сергей Корс, массивный лысый тип в очках и строгом деловом костюме, смахнул изображение. – Может быть, она, а может, и монтаж. Место записи установить не удалось, её заранее прогнали через фильтры, удалив лишние звуки и видео, по которым их можно вычислить, и добавив шумы, по сути, мы смотрим нарисованную картинку. Джакомо недоволен, Руди, похищение ставит бизнес под удар. Я пришлю своих людей, они разберутся с этими придурками.

Светлана Крамер работала главным технологом в компании мужа, и её цена была куда больше двух миллионов, тут похитители продешевили. Лучшая выпускница 310 года на факультете естественных наук в Университете Тахо, докторская диссертация по биохимии в двадцать три, вторая, по нейробиологии, в двадцать девять, отличная память и выдающиеся аналитические способности – в обычной жизни она совсем не была похожа на забитую и испуганную женщину с видеозаписи. Света отлично стреляла, гоняла на мотоцикле и могла за себя постоять. Поэтому Рудольф и сомневался, она ли это.

«Крамер Биотек» был одним из ключевых предприятий Семьи на Западном берегу. Потеря главного технолога стала для бизнеса не критичной, но ощутимой помехой. Светлана пропала утром двадцать восьмого мая, в субботу, по дороге из Ривердейла в Майск. Перед похищением её видели заезжающей в мотель в небольшом городке Папайя-Вейли, Крамер провела там почти два часа одна, а потом, и это подтверждалось камерами и работниками мотеля, уехала. Она не стала выезжать на Каменное шоссе, ведущее из столицы в Майск, а спустилась на побережье и свернула на юг. Её байк нашли в пятнадцати километрах от развилки в зарослях возле шоссе, там следы Светланы Крамер терялись. Не подавали сигналов ни вживлённый в мочку уха трекер, ни комм, ни капсула, вшитая чуть ниже пупка, – это с самого начала исключило гибель от нападения диких зверей. Теперь стало окончательно понятно, что звери ни при чём.

– Я заплачу, – сказал Рудольф. – Если она вернётся, два миллиона – пустяк. А потом, жива она или мертва, вы найдёте тварей и прикончите. Ты уверен, что это не наши конкуренты? Те же Фернандесы вполне могут быть замешаны, мотель принадлежит им.

– Ничего нельзя исключать, – Сергей покачал головой, – но думаю, Нина не стала бы делать это. Она всегда ставила интересы Семьи на первое место, записи, которые мы от неё получили, нам помогли.

– Она могла их подделать.

– Могла, как и любой другой человек, у кого был доступ к записям, только у неё не было причин этого делать. Со Светланой она не была знакома, её территория с твоей не пересекается, и вообще, братья сейчас решают, не поставить ли Нину на место Лидии Гарсиа, и проблемы ей точно не нужны.

– Тогда кто? Ташевские, Фальки? Или Майеры? Они все вились вокруг нашего изобретения, как коршуны.

– Нет, сейчас война не выгодна никому. Мы до сих пор не знаем, что твоя жена делала полтора часа в комнате мотеля, и зачем она вообще там оказалась, но свидетели подтверждают, что она приехала одна и уехала тоже одна. Возможно, там был кто-то, и она хотела нас продать или уже продала, но теперь, с новыми протоколами безопасности, это похищение вообще бессмысленно, все коды доступа мы сменили, а полная информация хранится в надёжном месте. И вообще, ценность твоей жены в том, что она руководит техпроцессом, а не в том, что она что-то знает. Успокойся, это какие-то случайные люди со Свободных территорий, сначала схватили её, потом выяснили, кто им попался, и решили срубить денег на ровном месте.

– Или всё же конкуренты.

– Или они, – согласился Корс. – Только не русские и не немцы, а китайцы. Давно пытаются пролезть к нам. Чжао и Ву поклялись, что это не их люди, и они не стали бы подставлять свой банк. Им проще заплатить, чем играть в такие игры.

– Китайцам соврать – раз плюнуть.

– Лучшего у нас нет, – начальник охраны поёрзал пальцем по планшету. – Деньги я пришлю завтра, пойдёшь один, тебя прикроют с маяка. Не беспокойся, Руди, всё плохое, что могло случиться, уже произошло.

Сергей Корс ошибался.

Снайпера высадили в пяти километрах южнее за день до даты, назначенной похитителями. Мотель состоял из пятнадцати домиков и административного здания, где настоящий живой портье выдавал ключи, а настоящий бармен разливал ром и текилу. В мотель снайпер заходить не стал, дождался ночи и пробрался на маяк, стоящий на обрыве над белоснежным пляжем в полукилометре от мотеля.

Начался сезон дождей, и на стоянке перед домиками было пусто. Никто не появился и на следующее утро, двадцатого, снайпер обосновался на последнем этаже, проверил помещения на предмет сканеров и камер, выставил собственные камеры, нацепил такт-очки, вколол себе стимулятор. Теперь он мог не спать по крайней мере сорок пять часов, вполне достаточно, чтобы поймать в прицел похитителей.

В обед в мотеле появились посетители, молодая пара на потрёпанном пикапе. Ничуть не скрываясь, они зашли в административный корпус, вышли оттуда через час, смеясь и переговариваясь, и направились к маяку. Снайперу пришлось спрятаться на нижнем этаже, чтобы подождать, когда незваные гости позанимаются сексом, разопьют бутылку шампанского и уйдут на пляж, купаться. Изображение с камер шло к Сергею Корсу, и риск того, что снайпер что-то пропустит, почти отсутствовал.

Парочка уехала в начале последней трети, и больше посетителей не было. В два часа последней трети из здания вышли портье и бармен, они выкатили мотоциклы из гаража и уехали, в мотеле из живых людей не осталось никого. Через час началась гроза, молнии били прямо в маяк, сигнал стал неустойчивым, и Корс матерился, глядя на помехи. Но ещё через полтора часа тучи ушли на север, прояснилось, и к тому моменту, как Рудольф припарковался на стоянке, звёзды уже ярко сверкали на небе.

Крамер слез с мотоцикла, достал из багажника небольшой пакет с деньгами, пластиковые чеки по десять тысяч каждый занимали совсем немного места. В одну из пластинок был встроен микрочип нового поколения, их тех, что разрабатывала «Крамер электроник» для военных, он не отслеживался обычными сканерами и должен был показать группе захвата, куда направились похитители или их курьер. В административном корпусе он заплатил пятьдесят реалов, получил карточку ключа, не удержался и налил себе стакан кальвадоса – последние две недели его подкосили.

В пятом домике было идеально чисто, Крамер положил пакет на кровать, как того требовали похитители, некоторое время сидел, поглаживая покрывало рукой. Он надеялся, что через девять часов на этом же покрывале он найдёт свою жену. Наконец Руди встал, вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь, и направился к мотоциклу.

Но не дошёл – пуля, выпущенная с маяка, попала ему в голову, Крамер упал рядом с отколовшейся частью черепа, кровь вперемешку с мозгами вытекала на бетон.

Штурмовая группа появилась через несколько минут, вертолёт завис над стоянкой мотеля, скидывая бойцов и следя за территорией, пятеро побежали к маяку, трое – к пятому домику. Денег на кровати не было, покрывало ещё хранило очертания Крамера. На последнем этаже маяка обнаружили снайпера с перерезанным горлом и снайперскую винтовку. Ни один человек, пока прибывшее подкрепление обыскивало мотель, не пытался скрыться.

2 июля 335 года от Разделения, понедельник Ньюпорт, остров Параизу, Сегунда

Ньюпорт до Разделения был научной станцией Европейского союза, с крохотной военной базой и каменными домами, когда связь со Старой землёй прервалась, пятна застройки росли хаотично, соединяясь извилистыми улицами. Правда, спустя какое-то время городское начальство решило, что это невыгодно, и построило несколько бульваров, пересекающих Ньюпорт из конца в конец. Один из них, бульвар братьев Люмьер, вёл от восточных городских окраин к самому порту. Домам, которые стояли по разные стороны от проезжей части, разделённой аллеей, было уже лет по сто пятьдесят. Вообще в городе было много старых построек, он стоял на относительно спокойной части острова, отголоски землетрясений доходили сюда сильно ослабленными, так что некоторые здания переживали уже третье столетие.

Одно из таких зданий высотой в пять этажей выходило фасадом на улицу Фейхтвангера, на противоположной стороне за металлической оградой блестел в лучах Сола огромный стеклянный куб компании «Тринити фарма», отделённый стоянкой от длинного пенала склада. Справа и слева от здания стояли жилые комплексы, а в двухстах метрах сразу за паркингом – супермаркет. На стадионе за супермаркетом тренировалась местная футбольная команда.

Первый и второй этажи пятиэтажного дома занимали мелкие конторы, для которых размер арендной платы был одним из главных условий, а следующие три этажа – частные апартаменты. Никаких рекламных вывесок на доме не было, названия фирм можно было прочитать на панели звонка, всего их было восемь, по четыре на каждый этаж. Компания с красивым названием «Мёбиус» принадлежала Павлу Веласкесу. Или, скорее, теперь он принадлежал этой компании.

Павел переоценил своё желание быть независимым предпринимателем и сельским жителем одновременно. Пока он работал репортёром и жил в кондо, другие люди за него решали, в частности, какой именно сюжет надо снять и когда состоится полулегальный покерный турнир. Стоило переехать жить на природу, с лицензией частного детектива, проблемы, о которых он раньше не задумывался, хлынули бурным потоком.

Во-первых, идея жить отшельником оказалась так себе, первый месяц природа и независимость очаровывали, но потом начали надоедать. Павел всё чаще выбирался в город, и если бы не Мона и Люцифер, вернулся бы на прежнее место, в Нижний. Выручало то, что девочка прекрасно могла обходиться несколько дней без него, а ягуар, при необходимости, отлично приглядывал за ней и за домом.

Во-вторых, свободное предпринимательство оказалось делом очень хлопотным и затратным. Клиенты не выстраивались в очередь, а если и появлялись, то для того, чтобы найти в сельве потерянные вещи или проследить на Свободных территориях за неверным супругом, если для суда требовалась запись с камеры с лицензией. Иногда тот, кто выслеживал изменника или изменщицу, казался Павлу гораздо менее симпатичным, чем виновная сторона. К тому же платили за это немного, а мотаться приходилось чуть ли не по всему острову.

Окончательно добил его адвокат Ломакс, который в основном клиентов и поставлял.

– Тебе не продлят лицензию, если ты не снимешь офис и не наймёшь хотя бы одного сотрудника, – сказал он. – Ортега сделал тебе королевский подарок, полная лицензия покрывает и протектораты, и Свободные территории, и даже острова вокруг, выбирай любое место. Но мой тебе совет, открой контору в каком-нибудь городе покрупнее, посади туда помощницу, пусть полирует ногти и отвечает на запросы, хотя бы два-три часа в день сиди рядом с ней, иначе совсем зачахнешь. Я уже видел таких, дело заканчивалось беспробудным пьянством. А лучше купи какой-нибудь дом, в крайнем случае станешь лендлордом, будешь собирать деньги с арендаторов, а если всё надоест и настроение испортится – выгонишь всех к чёртовой матери, а дом сожжёшь и получишь страховку.

Павел советам Ломакса доверял. Ньюпорт он отлично знал ещё со времён школы и колледжа, даже старые приятели его почти не забыли, одноклассник, работающий в риэлтерском агентстве, нашёл Веласкесу отличный дом на улице Фейхтвангера – район считался недорогим и окраинным, но через два-три года неподалёку должны были начать строить большой жилой квартал, и цена недвижимости в этом месте, как уверял приятель, должна была взлететь.

Пятиэтажное здание со стоянкой и видом на небольшое озеро обошлось Веласексу в триста пятьдесят тысяч, жильцы и арендаторы достались от старого хозяина, пустовал один офис и квартира на пятом этаже, их Веласкес и занял. К тому же рядом был порт, где стояла яхта, а в получасе езды – поместье Кавендишей. До коттеджа по скоростному шоссе, идущему вдоль океана, он добирался за час-полтора, природа и река заиграли новыми красками, вот только клиентов от этого не прибавилось. Бюро по найму обещало подобрать ассистента; те, кого они присылали, Веласкесу решительно не нравились, но с персоналом можно было тянуть до осени.

Оливия Борхес припарковала потрёпанный скутер за пятнадцать минут до начала второй трети. Она была одета в обтягивающие джинсы и майку с легкомысленной картинкой, один глаз у девушки был серый, второй – голубой, волосы светлые и коротко подстриженные. Борхес придавила пальцем слово «Мёбиус», подождала с минуту, проделала это ещё раз, а потом вызвала охранника.

– Оливия Лука Борхес, – полная женщина средних лет, сидящая на первом этаже, сверилась с карточкой, – ты в «Мёбиус»? Что у тебя, неверный жених или сумочку украли?

– Не поняла?

– Тут разные шляются, а потом мне рассказывают. Только ты зря пришла, красавица, Веласкес тут появляется не раньше обеда, и то не каждый день. И дома его нет.

– Он и живёт здесь?

– На пятом этаже. Не отвечает, – женщина вздохнула. – С виду вроде приличный молодой человек, людям помогает, но неразговорчивый, слова из него не вытянешь, пройдёт мимо, улыбнётся, и всё. А что и как, кто ж его знает, может, маньяк какой. Мутанты – они все извращенцы.

Лив знала о хозяине компании чуть больше, чем охранница – школа второй ступени в Ньюпорте, колледж здесь же, потом работа репортёром в «Ньюс». Она посмотрела репортажи Веласкеса – совсем бездарью тот не был, но и гением тоже. Выделялись только три, где он сам был действующим лицом – переворот в Кейптауне, перестрелка на площади Сервантеса и памятное мероприятие там же, их она просмотрела несколько раз.

В реестре судов на Веласкеса была оформлена яхта, а в перечне недвижимости Свободных территорий – коттедж, и то и другое он приобрёл в последний год. Это здание тоже принадлежало будущему нанимателю, хоть и оставалось оформленным на риэлтерское агентство – обычная практика для тех рантье, которые ещё не уверены, хотят ли становиться полноправными хозяевами, но скорее всего поиграются в лендлорда и с недвижимостью расстанутся без особых потерь и забот.

А ещё у бывшего репортёра был коллекционный Дьяболо, полная лицензия детектива и лицензированная камера. Откуда у молодого парня без влиятельных и богатых родственников такие деньги, и как он вообще получил лицензию без опыта работы в полиции, Оливии выяснить не удалось, как она ни пыталась.

Борхес не собиралась становиться клиенткой «Мёбиуса», у неё ничего не пропало, и жениха у неё никогда не было. Она пришла наниматься на работу.

Наниматель, настоящий, не этот, связался с ней десять дней назад, его интересовала компания «Тринити фарма», а точнее, её отдел сбыта, который занимал в стеклянном кубе половину девятого этажа. То, что было нужно нанимателю, должны были привезти в «Тринити» в течение нескольких недель и собрать в единое целое. В саму компанию попасть было нереально, сотрудников проверяли так, словно те поступали на службу в штаб Сил обороны, но на четвёртом этаже дома, куда она зашла, жила Ава Самойлова, сотрудник департамента комплектации. Ава была одного роста и телосложения с Лив, работала в Тринити четвёртый год и была там на отличном счету. А ещё она жила совершенно одна в квартире прямо под апартаментами Веласкеса. «Мёбиус» подходил для будущего задания идеально.

В бюро по найму вакансия висела с весны, работодатель обещал ассистенту две тысячи реалов за полный рабочий месяц, с двумя выходными, бесплатным обедом и парковочным местом на улице. Гарантированный период найма составлял три месяца, с испытательным сроком в два. Опыта работы не требовалось, да и вообще, обязанности нового сотрудника были расписаны как-то расплывчато.

Очереди на такую работу мечты не наблюдалось – по словам сотрудницы бюро, соискателей она отправляла к Веласкесу регулярно, но тот так никого и не взял. На вакансию уже рукой махнули и готовы были уступить её Оливии всего за двести реалов вместо обычных пятисот.

– Держи, – охранница наконец связалась с Веласкесом, протянула девушке карточку доступа, – будет он через двадцать минут, сказал, можешь подождать прямо в офисе. Но мой тебе совет, девочка, беги отсюда, найдёшь место получше.

Борхес пообещала, что так и сделает, и поднялась по мраморной лестнице на второй этаж. В небольшой холл выходили пять дверей, одна – лифт, и четыре конторы. Окна «Мёбиуса» смотрели прямо на «Тринити», и это было ещё одним аргументом в пользу найма. Лив поднесла карточку к панели, потом приложила ладонь, зашла внутрь и осмотрелась.

Все сто пятьдесят метров были единым помещением, без перегородок и кабинок. Справа от входа стояли четыре стандартных рабочих места, разделённых огромными экранами – с объёмными креслами-трансформерами и столами, изменяющими форму. Комплекты были хорошего качества, но явно не новые, чуть поодаль расположился кухонный комбайн с кофейным автоматом, мини-пекарней и морозильником, в котором лежали несколько готовых сэндвичей. Видимо, это и был обещанный обед.

Рядом на стене висела картина «Долина Мехико» художника со Старой Земли Хосе Франсиско де Хесус Веласко Гомеса, Лив подошла поближе и изучила сертификат, который подтверждал, что это – обычная номерная копия. На взгляд девушки, так оно и было, степень бакалавра искусств она получила в колледже Модены, два года стажировки в музеях тоже даром не прошли. Владельцем картины была Эмили Ласкер, подлинник мог стоить пять-шесть миллионов, цена копии с двузначным номером была в сто раз ниже.

У окна стоял большой овальный стол розового дерева с шестью глубокими креслами, в углу притаился робот-уборщик, он мигал зелёными диодами и бдительно следил за гостьей. А в дальнем конце разместилась дорожка-трансформер для мини-гольфа, с ловушкой на стене для отработки ударов.

Во всех углах были закреплены серые кубики, периметр безопасности назывался «Эхо-400», он при необходимости закрывал пространство электромагнитным пологом, через который все сигналы шли с искажениями. Лив отлично знала, как «Эхо» работает и как его можно взломать, система исправно работала первые пять-десять минут, за это время подбирался алгоритм взлома, и периметр становился бесполезен. Странно было, что такая система охраняет поддельную картину и старую мебель.

Лив сверилась с часами, до появления хозяина офиса оставалось ещё восемь минут. Она нажала кнопку на комбайне, получила чашку кофе и крендель с корицей, повертелась на рабочем кресле, которое загудело, принимая форму тела, и приятно нагрелось. Девушку даже в сон потянуло, но она мужественно переборола себя. Кофе на вкус был превосходным, крендель – горячим и в меру сладким. Борхес включила экран, на котором появилась заставка с прыгающей пантерой, попробовала пробежаться по пунктам экранного меню, но все они были неактивными. Добраться до них было можно, пройдя сканеры отпечатка пальца и образа сетчатки, и она была уверена, что этот доступ получит. Нужно только произвести хорошее впечатление на будущего босса, и место у неё в кармане.

Времени для этого оставалось всё меньше и меньше, Лив подождала ещё немного, засунула чашку в посудомойку и подошла к средней дорожке. Клюшка привычно легла в ладони, девушка на пульте управления выбрала двойную волну, дорожка дрогнула, перемещая препятствия и переставляя лунку. Борхес расстегнула пуговицу на блузке, слегка оттопырила зад, отвела паттер, в гольф она играла почти профессионально.

– Отличный удар, – раздался позади голос.

Лив обернулась – у входа стоял молодой парень в чёрной кожаной куртке, джинсах и мотоциклетных высоких ботинках, с русыми волосами и почти чёрными глазами. Точно такой же, как на записях. В руках он держал коробку.

– Поставь на стол, – девушка оперлась о клюшку. – Отметку о доставке получишь внизу на посту охраны.

Веласкес коробку поставил, но уходить не спешил.

– Меня зовут Павел, – сообщил он. – Павел Веласкес.

Девушка похвалила себя. Владелец «Мёбиуса» смутился, но не рассердился.

– Павел Веласкес? – переспросила она. – Это ведь вы тот самый маг, которого наградили? Вы ещё людей в Нижней столице спасли, на главной площади?

– Да, – молодой человек широко улыбнулся, провёл рукой по волосам, на его запястье тускло блеснул браслет. – А ты – Оливия Борхес? Агентство по найму прислало мне твои данные. Ассистент, так?

– Если я подойду, – робко, но уверенно сказала Лив. – Не совсем ясно, чем мне придётся заниматься. Я детективы только на экране видела, это, наверное, очень опасно.

– Ещё как, – Павел крутанулся на кресле, – честно говоря, я сам не знаю, зачем мне нужен помощник здесь, в офисе.

– Я могу принимать запросы, – начала загибать пальцы Борхес, – искать информацию, сортировать дела, обрабатывать записи, если не все можно показать клиенту, а когда придёт кто-нибудь важный и с деньгами, разденусь и станцую на столе.

Павел посмотрел на неё с интересом.

– Об этом я как-то не задумывался. Ладно, говоря начистоту, Бюро специальных операций требует, чтобы у меня был постоянный сотрудник. Я кое-как справляюсь один, а если нужна реальная помощь, нанимаю кого-нибудь на время в местном полицейском управлении. Хотя, почему бы и нет, ты хорошенькая, пришла вовремя и не будешь требовать прибавки хотя бы до зимы, так?

– . А ещё я неплохо рисую, играю в гольф, стреляю и разбираюсь в искусстве.

– Отлично, – Веласкес улыбнулся. – Анкету я твою прочитал, из музея в Тахо подтверждение пришло. Если негде жить, на пятом этаже есть свободная комната с отдельным входом. Оливия Борхес, ты нанята.

Борхес радостно взвизгнула, чмокнула Павла в щёку и мысленно поздравила себя с победой. Одной проблемой стало меньше, собственная комната над квартирой Авы Самойловой значительно облегчала задачу.

– Какие будут приказы, босс? – задорно сказала она.

– Осваивайся пока, доступ я тебе открыл, так что офис теперь твой. Честно говоря, – Веласкес ей подмигнул, – мне кажется, ты в этой работе разбираешься лучше меня.

Маг совершенно не беспокоился, оставляя новую сотрудницу одну – систему «Эхо-400», на взгляд совершенно стандартную, дорабатывал Эфраим, инженер Нины Фернандес. И робот-уборщик, и ловушка для мячей на стене, даже кофеварка – любой элемент системы следил за остальными и за всем офисом. К тому же девушка не желала ему зла, это он почувствовал. Как и равнодушие, с которым она восприняла своё назначение, это место явно было не главной её задачей. Но в чужие дела Веласкес лезть не собирался.

Глава 2

Май 335 года от РазделенияПротекторат Тампа

Лейтенант Марк Эскобар сидел в фургоне в двух кварталах от небольшого промышленного здания, которое вот уже два года использовалось как склад. По планам, лежащим в архиве мэрии, внутренние перегородки снесли, оставив только несущие фермы, грузовые машины заезжали на погрузку через пандус. Если бы не случайное задержание мелкого воришки, который что-то слышал, а после этого – перехват разговоров владельцев здания, никто бы ничего не заподозрил.

Нелегальная лаборатория выпускала стимуляторы для тех, кто не хотел получать разрешение в полиции и проходить регулярный осмотр имплантов, особенно если они были поставлены в какой-нибудь подпольной клинике. Или не хотел платить по триста реалов за дозу раствора. Подпольный товар стоил в три раза дешевле, правда, у него были побочные эффекты, и откат получался куда сильнее, цена оправдывала всё.

Казалось бы, такие цеха должны располагаться на Свободных территориях, где затеряться гораздо проще и договориться с местной полицией проблем не составляло. Но там бы бутлегерам пришлось иметь дело с бойцами Сил обороны, которые судебными ордерами не заморачивались и пленных брали по мере необходимости. Горы трупов и выжженная территория – о таком лейтенант Эскобар мог только мечтать. Эта операция была небольшим шагом к мечте, Бюро проводило её самостоятельно, без ордера судьи.

На экране появилось мрачное лицо Дианы Родригес, шеф-агент была чем-то недовольна.

– Докладывай, – сказала она, хотя прекрасно видела всё на экране в своём кабинете.

– Первая группа блокировала пути отхода, – Эскобар подсветил несколько точек вокруг здания, – Браун ведёт постоянный мониторинг с дронов. Вторая группа готова войти через крышу. Одна машина стоит на погрузке, ещё одна направляется сюда, будет через одиннадцать минут, группа капрала Доминго перехватит её через пять и войдёт в здание, когда откроется грузовой шлюз. На складе трое рабочих и пятеро охранников, лаборатория в северном углу, там ещё один человек. Две пулемётные установки на фермах, лаборатория заминирована. Вооружение у охраны стандартное, персонал сменился час назад, Августу заставили выйти в эту смену.

– Какого чёрта? – Родригес подняла брови. – Марк, выводи её оттуда.

– Нет, не получится, передатчик работает в одну сторону. Если попытаемся связаться, нас засекут. Она справится.

– Ты уверен?

– Да, – Эскобар приподнял ладони, – три минуты до захвата трака.

В фуру грузили строительные панели, частный заказ пришёл, как всегда, со специальным кодом, и панели брали с самого верха. Стимуляторы закладывались в изоляционный материал, включённый режим охлаждения обеспечивал нужную температуру. Настя сидела в кресле оператора и управляла погрузчиком, соединённым с пультом управления проводом – весь склад был опутан подавителями сигналов, здесь дистанционно ничего не работало, контакты с внешним миром велись через передатчик, расположенный на крыше и соединённый кабелем с пультом охраны. Телескопические захваты доставали почти до самого потолка, по сравнению с ними корпус погрузчика казался крохотным, и только разнесённые в стороны упоры держали его на месте.

– Эй, детка, – старший смены ставил отметки в планшете, – у них ещё пять инверторов, один – сто четырнадцатой серии, и картриджи к ним.

Волкова кивнула, погрузчик закинул пачку панелей в кузов фуры, убрал упоры и засеменил к третьему ряду, где хранилось оборудование. Из пяти инверторов четыре действительно ими и являлись, а вот пятый, хоть и был запакован в такой же кожух, внутри отличался – биомедицинские картриджи были залиты транспортировочным гелем и помещены в термоконтейнер – наверняка заказ какой-нибудь подпольной восстановительной лаборатории или частной больницы. Настя сверилась с часами, эта фура должна уйти через четыре минуты, а потом появится новый грузовик, с сюрпризом. Трекер она приклеила к упаковкам в прошлую смену, так что загруженную фуру не должны были упустить.

– Ещё три машины, и по домам, – старший одобрительно поднял большой палец, когда погрузчик буквально из-под завалов выудил нужную упаковку. – Отлично, Густа.

– Чтоб тебя, Рудольфо, – возмутилась Настя, – какие три машины, где Молли? Какого хрена я должна тут за неё вкалывать? Ты мне обещал два часа, а не до утра.

– Срочный заказ, крошка, – Рудольфо только усмехнулся. – Или ты не хочешь заработать три сотни сверху?

Волкова хотела, чтобы всё поскорее закончилось. Два месяца назад она устроилась на склад под именем Августы Линдберг, настоящая Августа проходила по нескольким делам о сбыте оружия и была застрелена при попытке ограбления на Свободных территориях в начале марта. Поначалу это была совместная операция столичного управления полиции и департамента Тампы, Настю привлекли, потому что в Тампе её никто не знал. Потом, когда стало понятно, что это не просто перевалочный пункт, здесь ещё и подпольная лаборатория находится, к делу подключилось Бюро спецопераций, а полицейский департамент отодвинули в сторону. Но своего человека Бюро внедрить не успевало.

– Разве я когда отказывалась от лишних денег, – сказала она и запихнула последнюю коробку в фуру.

Водитель, поправляя кобуру с пистолетом, закончил трепаться с охраной и направился к шлюзу. Загудел двигатель, серая пластина закрыла склад от внешнего мира. Из лаборатории высунулся человек в белом халате, подозрительно огляделся, закрыл дверь на замок и скрылся внутри подсобки – там, за фальшстеной, хранились расходные компоненты стимуляторов. Высоколобые до общения с обслуживающим персоналом не опускались, и их имён никто не знал.

Отъехавшая машина должна уже была попасть в расставленную ловушку, старший смены признаков волнения не проявлял, значит, сигнал подменили успешно. Настя прикинула, куда ей лучше будет упасть, когда группа захвата зайдёт через шлюз – рядом с гермозатвором замигал зелёный огонёк, створка дрогнула, но не сдвинулась с места.

– Что происходит? – Рудольфо подошёл к начальнику охраны.

Тот что-то тихо сказал ему, Настя при всём желании расслышать не могла. Но старшему смены этого оказалось достаточно, он кивнул и поманил своего помощника.

– Вернёмся через десять минут, – сказал он Насте и протянул карточку. – Сейчас разблокирую створку, опять заела, зараза, перечень у тебя, но не перепутай, вторая позиция идёт в самый низ.

Волкова проследила, как начальник охраны вместе с Рудольфо скрываются в подсобном помещении. Старший смены словно почувствовал взгляд Насти, обернулся и подмигнул ей. Волковой это не понравилось, интуиция зашевелилась холодком в области затылка.

Створка поползла вверх только через три минуты, Настя поставила погрузчик так, чтобы штурмовой группе ничего не мешало, стоило шлюзу открыться полностью, как из кузова выпрыгнули трое бойцов и капрал.

Сержант Браун связался с Эскобаром через минуту после того, как его группа перехватила уехавшую фуру.

– Картриджей нет, – доложил он. – Сейчас проверим панели.

– Хорошо, – Марк переключился на группу, высадившуюся на крыше. – Срочная эвакуация. Код 16.

Те не стали задавать лишних вопросов, крохотные фигурки заскользили вниз и вбок. Один, прежде чем прыгнуть, прикрепил к крыше термозаряд, тот зашипел, проделывая в бетоне отверстие. Бронеавтомобиль показался в начале улицы, через полторы минуты он должен будет разнести внешний шлюз. Термозаряд, примерно за такое же время пройдя через перекрытия, предупредит группу, застрявшую внутри.

– Ты что творишь? – Родригес пристально следила за операцией. – Что произошло?

– Пока не знаю, – Марк вызвал спасательный вертолёт, включил общий сигнал тревоги, – но думаю, нас там ждали.

Двух очередей хватило, чтобы оставшиеся охранники и рабочий улеглись лицом в пол, раскинув руки и ноги в стороны, Волкова взглядом показала сержанту на дверь подсобки, двое бойцов подбежали, держа перед собой щит, третий налепил на дверь серую шайбу с длинным проводом. Мина завибрировала, покрыла дверь паутиной зарядов и взорвалась, разбивая препятствие на мелкие осколки.

– Пусто, – крикнул боец, забегая в помещение. – Здесь люк в полу.

Сержант Доминго недоумённо взглянул на Волкову.

– Ловушка, – закричала Настя, – все назад.

Но было поздно, на место гермозатвора упала серая металлическая плита, отрезая группу от грузовика, на стене лаборатории замигали сигнальные лампочки, на экране пульта управления появились цифры – 005. Пятёрка тут же сменилась на четвёрку.

Бойцы ударной группы рассредоточивались по углам, закрываясь щитами – там поражающий фактор был самым слабым, Волкова падала на пол, сержант – на неё, распахивая защитное полотно, шестёрка сменилась на пятёрку, потом на четвёрку, и здание взорвалось.

Марк Эскобар подпрыгнул на месте, фургон ощутимо тряхнуло, на экране столб огня на месте нелегальной фабрики взметнулся верх. Броневик, почти успевший оттащить грузовой трак, отшвырнуло вместе с ним в сторону.

При взрыве на складе из группы, зашедшей вовнутрь, погиб только капрал – он оказался в центре взрыва, успел прикрыть Настю пологом, но самого его разорвало на куски. В дальней части склада взрыв был такой силы, что мощные стальные фермы завязало узлом, от лаборатории почти ничего не осталось, куски оплавленного оборудования отправили на экспертизу.

То, что некоторые работники склада покинули его перед самым взрывом, значило – о предстоящем штурме знали и приготовились, заодно устранили тех, кому не доверяли, в частности детектива Волкову. Это, в свою очередь, говорило о том, что в Бюро есть предатель.

Настя могла бы отделаться синяками и царапинами, но её придавил кусок перекрытия, с переломами детектива положили в больницу Тампы под именем Августы Линдберг. Бокс охраняли спустя рукава, полицейские часто сменялись, ели пончики и дремали – делали всё для того, чтобы те, кто решит окончательно замести следы и убрать последнего свидетеля, попались в ловушку. Настя лежала в стабилизационном геле, фиксирующем конечности, и быстро шла на поправку.

Через три дня одна из медсестёр поставила якобы по ошибке не тот картридж, медицинское оборудование на замену не отреагировало – кто-то внёс изменения в протокол лечения. Лекарство, которое ввели Насте, само по себе вреда бы не принесло, но в сочетании с другим, ускоряющим срастание костной ткани, образовало токсин, который за несколько часов проник в нервные клетки и только потом начал их повреждать, внутренние органы отказывали один за другим. Спохватились случайно – врач зашёл в палату и сразу заметил серый оттенок кожи.

Медсестру нашли в кладовой в подвале только на следующий день, она сидела на полу с инжектором, налепленным на локоть, и была мертва. Кто её нанял, пытались выяснить.

Волкову срочно перевезли в столицу, в клинику Святой Марии.

– Процесс мы остановили, стабилизация займёт месяц, после этого останется только ждать, когда токсин выйдет из организма. Три-четыре месяца процедур, а потом минимум год реабилитации, – доктор Гомеш холодно смотрела на полицейского. – Если с ней ещё чего-нибудь не случится. Бюро полностью оплатило процедуры, на этот счёт можете не беспокоиться, хотя могли бы.

– И когда она сможет выйти на службу? – лейтенант Торрос уставился на экран, там в лечебной капсуле лежало тело, залитое стабилизатором.

– Нервные клетки долго восстанавливаются, – Мириам подсветила поражённые области. – Вы вовремя спохватились, мозг практически не затронут, но с остальным у неё проблемы, лейтенант, тело слушаться не будет какое-то время. Но постепенно, как я уже сказала, токсин выйдет. Скорее всего, за год-полтора, на это время подберите ей работу попроще.

2 июля 335 года от Разделения, понедельникНьюпорт, остров Параизу, Сегунда

Павел выехал на хайвей, ведущий к Ривердейлу, и разогнал мотоцикл почти до трёхсот километров в час. Байк подстраивался под темп движения, изменяя форму обтекателей, он глота