За чьи грехи

Даниил Мордовцев

в деле Нащокина затрогивалась область семьи, область сердца; а тут женщина -- дальновиднее мужчины и найдет разгадку там, где мужчина, может быть, и искать не будет.

-- Да, батюшка, сам ведаешь, чем мы, узники, кормимся -- от Бога да от добрых людей.

Перед ним стоял могучий, широкоплечий мужчина в казацком одеянии, подстриженный в кружало, как стриглись тогда донские и воровские казаки. Широкий лоб обличал в пришельце могучую энергию. Но особенно поражали его глаза: в них было что-то властное, непреклонное; за этими глазами люди идут в огонь и в воду; этим глазам повинуются толпы,-- было что-то непостижимое в них, что-то такое, что смутило даже Аввакума