Винникотт полагал, что у каждого из нас есть внутреннее ядро, формирующееся в соответствии с нашими биологическими задатками. Он назвал эту сущность подлинной самостью. Ложная самость представляет собой часть личности, защищающую ядро и обеспечивающую ей возможность приспосабливаться к потребностям других. В данной случае «ложная» не означает «фальшивая» или «не заслуживающая доверия». Она просто прикрывает подлинную самость. Если ребенка воспитывают в соответствии с принципом, что нужды других должны превалировать над его собственными потребностями, между подлинной и ложной самостью возникает рассогласование. В результате подлинная самость начинает отрицаться, и это прикрытие перестает ей соответствовать. В случае патологии ложная самость в самом деле становится фальшивой. Если человек здоров, между подлинной и ложной самостью не существует столь глубокого расхождения. Последняя просто дает нам возможность оберегать ядро нашей личности в процессе взаимодействия с окружающими. Как отмечал Кристофер Боллас, высокая степень совпадения подлинной и ложной самости весьма существенна для поддержания жизнеспособности и целостности личности.
Когда ребенок проходит эдипову стадию развития, отказывается от желания обладать родителем противоположного пола и перестает воспринимать другого родителя как соперника
Будучи по своей природе изначально оральными, инстинкты подталкивают младенца к тому, чтобы сосать, – таким образом он получает пищу, необходимую для выживания, а также либидинальное вознаграждение. Эти же инстинкты лежат в основе агрессивных реакций, таких как укусы или плевки. Когда основной эрогенной зоной становится анус, ребенок начинает получать удовольствие от испражнения и контроля над этим процессом. На фаллической стадии развития он познает генитальные ощущения и стремится к ним, часто путая их с ощущениями при мочеиспускании. Эти влечения, как и любые другие, нуждаются в объекте, который будет вознаграждать их проявления.
Однако мы не считаем объект безличной субстанцией. Наша точка зрения восходит к утверждению Фэйрберна о том, что первична потребность в отношениях (а не инстинктивная потребность в снятии напряжения) и что человек, воспитывающий ребенка, имеет для него жизненно важное значение именно как объект привязанности (а не удовлетворения влечения).
днако мы не считаем объект безличной субстанцией. Наша точка зрения восходит к утверждению Фэйрберна о том, что первична потребность в отношениях (а не инстинктивная потребность в снятии напряжения) и что человек, воспитывающий ребенка, имеет для него жизненно важное значение именно как объект привязанности (а не удовлетворения влечения).
Мы употребляем термин «самость» для обозначения уникальной комбинации Эго и объектов, находящихся в динамическом взаимодействии. Их сочетание создает характер человека и формирует у него чувство личностной идентичности, сохраняющееся относительно неизменным на протяжении всей жизни.
Физиологическим субстратом бессознательного служит правая орбитофронтальная кора; по крайней мере, можно говорить о том, что эта зона является материальным субстратом для бессознательных процессов.
Мозг ребенка развивается в его взаимодействии с матерью, мозг которой выполняет функцию «проводника культуры». Состоя в тесных отношениях, мать и младенец «читают мысли» друг друга на уровне существенно более глубоком, чем привычная осознанная коммуникация, и значительно быстрее, чем происходит вербальный обмен у взрослых.
На этапе ранних отношениях с матерью младенец обладает ограниченной способностью понимать те чувства, которые она испытывает или проявляет, равно как и отделять ее чувства от собственных. Это приводит к искаженному восприятию им матери, поэтому внутренний объект не может в точности соответствовать объекту внешнему.
