Оглавление

Об авторе. Швец Юрий Викторович. 1965 г. Родился в России, в бескрайних Оренбургских степях Урала… Писатель. Последователь Культуры и Этики. Путешественник. КУльтуроВЕД ведающий древнюю образность нашего исКОНного языка. Просто стремящийся к истине Бытия Человек…

Все книги автора в электронном виде вы можете приобрести по гораздо выгодным ценам на личном сайте автора и в его творческой интеллектуальной мастерской «Мера Вита». Там же вы можете ознакомиться с блогом автора и его перепиской с читателями по различным вопросам, касающихся с-ТРОЕН-иЯ Мироздания и самого КОНА.

От автора:

— Дорогие читатели! Представляю заключительный том саги- романа «Рок. Зыбь времени». Том второй «Морок Источника».

Сказано много… много озвучено… многое разъяснено. Не все вникнут во всю суть написанного, чтобы понять суть себя, ибо главной целью автора было постараться «научить» РОДственного ему читателя образности мышления. Вернуть… утраченную способность воспринимать мир образно. Это… правильней — вернуть. Но… и тому, кто не всё поймёт и осознает, не примет — тоже есть огромная польза, ибо здесь, в саге, указан путь, который вам предстоит впереди. Но… предстанет не всем. Обманывать не буду. Вам предстоит… делать выбор. Я уважаю выбор каждого. Но… выбор нужно делать, опираясь не на догматическое направление вброса истин раболепства, кое присуще современным религиозным течениям. Не на навязанное кем-то мировоззрение, ибо своего не развито. Выбор должен основываться на информации полной и не ущемлённой ничем и никем. Конечно же, автор изложил в столь объёмном труде едва ли десяток процентов того, что знает и может озвучить… Но и этого вполне достаточно, чтобы запустить регенерацию сознания… в направлении утерянного контакта с Истоком, который есть у всех моих РОДовичей. У всех… родовичей. Я ещё раз это повторяю. Род объёмен и включает в себя все белые народы… не взирая на их политическую ангажированность. Возврат к Истоку — есть путь их примирения и сброса с себя ИГА материализма, НАВитого извне. А также, сброса Ярма религиозной догматики. Это два основных метода разделять народы и управлять ими. У тех же, кто утерял контакт, ввиду кровосмесительных связей различных народов и своих родственников и не принадлежит РОДу, есть возможность жить согласно основам КОНа и его благочестия. Выполнять их. Это… тоже путь возвращения к Истоку. Свет не оставляет никого без своего внимания. Никого… С нами жили множество других народов… живут и сейчас. И наше задача дать им всё, что понадобиться им для полного духовного развития на их пути. На их… пути и нашем. И ранее вся Держава имела многонациональность и шла единым арийским путём. Но возьмут они ровно столько, сколько могут впитать. Прямой пример, дравиды, коим оставили Ведические знания. Что-то поняли…, а «что» не поняли, потому как не имели на это «каналов» своего материального тела. Но что не поняли в Ведах, разбавили своим восточным колоритом. Но… Высшая Каста Хранителей Ведического знания смотрит на это спокойно, и уточняет, что «Веда» полностью открывается только тем, кто способен её понять. Заметьте, уточняет… но не исправляет… Здесь, надо заметить, что некоторые наши РОДовичи ездят в Индию, для постижения истинности учения Вед, что довольно иронично по отношению к ним самим, так как у них есть для этого свой канал, развив который они сами поймут то, что сейчас им неведомо. Но… видимо, у многих, уже есть тот самый определённый «козырёк», о коем я упомянул выше… В итоге, они останавливаются… на том месте, кои постигли «продвинутые» дравиды… и далее, топчутся на месте…

Итак, сага закончена. Автор, в ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ФОРМЕ, передал в ней всё то основное, что хотел передать на этом этапе. Сознание РОДа. Родительское сознание. Родительский статус. Но… переданное, озвученное имеет и множество скрытого смысла и откроется только в пути, который преодолевает тот, кто живёт в Яви. Явь — Я Ведаю Исток Творения. Я (то есть сознание) его изучаю, нахожусь в той стадии ученика, который вместе с теми знаниями, кои мне даны свыше — моими предками и кои ушли вперёд по пути своего развития, обучаюсь ещё и практически… И практика проходит ВО МНЕ и СО МНОЙ. Во мне и со мной… Понятно?! Нужна она для того, чтобы в тот момент, когда я «приближусь» к Источнику Жизни (внимание, здесь, чтобы понять автора, нужно освободить разум, совместно с сознанием, от тех догм, кои разделяют их) я должен стать тем созданием (то есть создать себя) кое само или сам рождает жизнь во всех формах Вселенной. Достичь Трансцендентного понимания Истока творения. Дерзайте… родовичи. Но, преодолев Явь, есть ещё Светлая Навь, если не загреметь в Навь тёмную…, а потом Правь… Антиматериальный мир живого Света. Там тоже дорога познания… со своими, присущими тем мирам, лабиринтами-заданиями… И только преодолев весь путь Восхождения к Источнику, тогда, не ранее… открывается покрывало Рамхи или Исток…

Здесь, сделаю небольшой анонс. Скоро выйдет первый том новой художественной саги, коя будет иметь имя: «Меч Перуна». Автор прислушался и отозвался на многочисленные пожелания читателей своей страны и их упрёки, что он (автор) не пишет про нашу культуру и наследие, народы, жившие и живущие на её РОДных просторах. Автор отозвался и… вот уже два её тома существуют. Первый уже написан, он имеет имя «Знамение»… Второй том почти закончен… Его имя… я пока оставлю в тайне… Сколько их будет всего? Не знаю… всё зависит какой объём знаний автор вложит в них. Что ещё сказать?.. Будет очень интересно… и, как всегда, много неожиданного… Вам же, дорогие РОДовичи делать выводы… после прочтения.

До встречи, на строчных полях моих книг, Дорогие читатели!

Ни рая, ни ада не существует в том «образе» к коему нас пытаются приучить с самого детства последователи любого религиозного культа. «Рай» — творческое созидание. «Ад» — забвение в Природе бездуховности. Грядущее же, изменчиво, как изменчивы мы…

Автор.

Часть первая: «Морок и Свет»

Пролог

Узник подземелий, медленно, перевернулся на спину… руки его ослабли и налились тяжестью задеревенелой усталости… Но… его сознание стало «светлеть»… проясняться… Морок чужих мыслей, чужих метаний, жуткого испуга, злобы и ярости… смывался ворвавшимся в него потоком… Тем потоком, который он впустил в себя, вместе с теми, кто ринулся в него, в надежде спастись от поглощения того ужасного, что родилось в Омуте Времени. Узник, чувствуя «оплётку» их холодных скруток, соединённого в ужасе, общего сознания, понял, что одному ему не справиться с таким количеством «теней», вынырнувших из Омута, в коем они так долго находились, «выныривая» лишь по зову тех, кому служили… Выныривали по зову Круга Приората, во время Обрядов… Такого количества демонических существ, кои вошли в его сознание, он не ожидал… Тогда, он принял решение, «открыть» себя… совсем… Открыть «дорогу» тому потоку, который проснулся в Зыби и так напугал всех этих «лягушат» Омута. Он ведь установил с ней (Зыбью) «контакт»…и хоть, сейчас, она вела себя не так, как всегда… и могла вполне навредить ему — выбора у него не оставалось…

«-…тонуть… так вместе с демонической грязью!..»

Это решение, он принял, после того, как силы стали покидать его тело, а сознание, распухшее от впущенных им теней, просто «трещало» невыносимой болью. К этому времени, его холодный разум… устал «давить» мерзость Тьмы, влезшую в него…

Он, стараясь не думать о боли, создал внутри себя «образ» ворот, кои с усилием, преодолевая все потуги влезших в сознание тёмных сущностей противостоять ему, стал их открывать… потоку Омута. В нём… в момент открытия врат, в кои тут же ворвался беснующийся энергетический поток всасывающий в себя всё и вся, уже возникла нестерпимая боль… Боль прошила все его тонкие тела… и он, более не чувствуя ничего, стал «растворяться» в этом потоке, который через всё шире и шире открывающиеся врата, втянул, «всосал» его в свои щупальца… Но… те, кто был в нём, в это время, слоями «отрывались» от его сознания… и уносились прочь от него… в тот самый вихрь потока, так как «вес» их сознания не имел соразмерности и объёма — пустота поглощала пустоту, стараясь уплотниться до некой, неизвестной ему «формы»… Где-то, в стороне от себя, он, вдруг, услышал голос… Это удивило его, ибо голос принадлежал Папиле… Папила… судя по звуку… вступил с кем-то в схватку. Но… Узник не мог даже открыть глаз — тени, несмотря на то, что поток срывал их десятками, не давали ему этого сделать, посредством своего заполнения управляющего телом разума и сознания. Он, не найдя в себе ответа по поводу появления, пролетевшего в потоке голоса Папилы, сконцентрировался, на своём… «растворении» … Растворении во Времени… Омута…

Глава 1

Гонорий принимал вернувшихся из Картахены гонцов. Был уже поздний вечер, но он не прилёг за весь день ни разу, несмотря на слабую хворь в теле, коя была вызвана простудой. И, теперь, вечером, он, узнав о их прибытии, тотчас послал за ними своих стражников, чтобы узнать те новости, кои они смогли получить в Картахене и близ лежащих городах…

— … Ну, что вы мне привезли? — Спросил он, как только его соглядатаи вошли в его расположение. — Они клюнули?

— Да, Вождь! Аристарх, выждав ослабление шторма, тут же покинул залив Крутых скал и поплыл на северо-восток. В сторону Лигурии. Он, очень спешил! Торопился, как мог! Видимо, понял, что последний из его соратников уже засунул голову в петлю своей гибели! Твоя западня, кою ты учинил предыдущим «соратникам», здорово их напугала. Всё сложилось, как нельзя лучше! Завтра, как нам сообщили самые достоверные источники, из Картахены отправится тот самый конвой с серебром! Его поведёт сам Ферон. Сопровождение — восемь галер: шесть пентер и две гептеры.

— Восемь?! — Гонорий довольно улыбнулся, выказав хитрый взгляд прищуренных глаз. — Может, их будут где-то ждать другие сопровождающие?

— Все корабли мы отслеживали, Гонорий! Пять гептер выдвинулось в сторону пролива Мелькарта. Семь ушли прикрывать северное направление. Флот Баркидов раздроблен. Случай самый благоприятный!

— Если всё так, как вы говорите, — посмотрел он на своих гонцов, — то удача на нашей стороне! Это будет оглушительный успех — отбить конвой с серебром пуннийцев! Да… Это стоящее дело!

Произнеся последнее, Гонорий блеснул загоревшимся взглядом, отразив им свет факелов, кои горели на стенах.

— Но… — он обвёл всех стоящих перед ним, — проверте информацию ещё раз! Проверите всё и доложите. Не удаляйте соглядатаев из порта Картахены ни на час! Пусть сидят в тавернах и слушают разговоры подвыпивших грузчиков! А те, обязательно, «развяжут» языки, как только употребят достаточное количество горячительного. Нам надо быть полностью уверенными, что это не ловушка! Всего… восемь галер… Хотя… именно так и можно вывести незаметно такой конвой. Ферон не глупец. Возьми он большее количество галер и сразу… это станет заметно. Но… сопровождать крупный конвой большое расстояние плавания не сможет — надо охранять водные границы! Этот шаг он просчитал правильно… Как мы будем действовать?.. Свяжем боем все восемь галер и… отделим транспортные корабли от конвоя, уведя их в сторону! Даже, если Ферон и его галеры разнесут противников в щепки… они нас не догонят! А мы к вечеру пересечём торговую границу Римских вод! Границу его торговых путей! Заход за них, означает войну! Ха-ха-ха! Надо обращать Катуллов мир в свою пользу! Ха-ха-ха!

Гонорий испытывал не бывалый душевный подъём.

— Идите! И к утру возвращайтесь. Я жду вас к утру!

Гонцы, повернувшись, вышли из расположения Гонория.

Гонорий сидел за своим столом, словно замершая статуя — не шевелясь… Потом, он повернулся к тёмному, не освещённому факелами, углу.

— Ты… слышал всё? — Спросил он, но при этом, шевельнулась только его шея — тело осталось замершим. — Что… думаешь об этом?

Из тёмного угла, возникла фигура, завёрнутая в плащ. Эта свёрнутость, скрадывала очертания фигуры — делая их конфигурально расплывчатыми.

— Думать тебе¸ Гонорий! — Отозвалась фигура, приближаясь к обернувшемуся.

В её голосе не звучала твёрдость…

— … Ошибка — стоит многого! — фигура остановилась позади Гонория.

— Ошибка?! — только сейчас, тело Гонория, совершило движение, и он повернулся уже всем телом к фигуре. — Я не совсем понимаю ваш Совет?! То… Вам надо уничтожить доверие Суффетов к Баркидам? Стравить их меж собой! То, вы, одёргиваете меня, напоминая об осторожности?! А я, меж тем, уничтожил, в одном деле, три флотилии пиратов, кои так долго досаждали нам! Вы… это забыли?! Префект Массалии остался без своих… бесноватых пиратских псов, коих натравливал на нас! А вы даже не заметили этого?! Я, кстати, так и не услышал от вас одобрения на сей счёт! Мой успех… не оценён вами! Вы, Жрецы, меня поражаете?!

Фигура, медленно, обходила Гонория. Обойдя… она нагнулась к нему и… ожгла его холодным, ледяным взглядом.

Гонорий увидел остужающий, леденящий его обидевшуюся душу, взгляд, который просто пронзил его иголками стужи…

— Одобрение?.. ты ждёшь нашего одобрения?! — тихо спросила фигура. — Какого одобрения ты ждёшь? Ты уничтожил флотилии, вместо того, чтобы купить их главарей! Мы тебе выделили на это средства! Где они?! Но… твоя жадность не дала тебе совершить наш план! Купи ты их — они бы сами уничтожили Аристарха! Так, где твой успех?!

Гонорий, после таких слов обошедшей его фигуры, замотал головой.

— Что?.. Да… вы… Вы… не понимаете! Тогда бы всё было отменено!!! Никакого отправления серебра из Иберии не случилось бы! Ферон не глупец! А то, что Аристарх отправлен мной в сторону Лигурии вы не заметили?! Вы… ищете мне замену?! Так и скажите! «Гонорий… ты нас не устраиваешь. Передай командование флотилией другому!» Я отбуду в этот же день! И новый ваш Ставленник, будет исполнять все ваши планы… прихоти! Я… Совсем не против! Я всё для вас сделал! Аристарх бросился на выручку к Мегаклу… Флотилия Баркидов раздроблена. Она не плавает даже сюда! ибо Союза пиратов нет и ей надо прикрывать гораздо большую площадь вод. Я согласен оставить флотилию. Довольно я рисковал жизнью… для вас! Я выбрался живым из-под Корсики, только благодаря вызову Тита! Нет мне одобрения — значит, нет мне доверия! Жадность? Вы упомянули мою жадность? А что же вы не упоминаете свою?! Она у вас на порядок выше моей!!!

Фигура резко отвернулась от Гонория и… проскользнула к окну.

— Не… голоси… — произнесла она. — Мы знаем все твои успехи! Мы замечаем все твои заслуги! Поэтому… и закрыли глаза на присвоение тобой… нашего золота! Но… ты всё же его отдашь! Не сейчас… позже… Мы не торопим! Но… лишнее упоминание об осторожности… не помешает! Не надо наводить тень на плетень, как говорят Светлоокие! А вернуть золото придётся…

Глаза Гонория почти вылезли из «орбит».

— Вернуть?! Вернуть… честно сэкономленное?! Какая разница истратил я их или нет?! Дело совершено!.. Успех достигнут — воды Баркидов открыты для нас!

Фигура повернулась к нему и быстро переместившись «вперило» в него два глаза, кои проявились из тёмного капюшона — теперь, глаза исторгали… пылающую ярость.

— Сэкономил!.. ты это называешь экономией?.. Ладно. Оставь себе. Оставь… Но… то, что будет отбито у пуннийцев — наше! Отвезёшь его в названное нами место! Нами!!! Ты понял?

Эти слова, завёрнутого в рясу, вызвали в Гонории взрыв таких же эмоций. Сначала, он покраснел… Потом, позеленел… И поменяв ряд иных окрасов, наконец, побледнел…

— Да… вы… что! — сначала задохнувшись… выдохнул он — наконец-то, приобретя возможность говорить. — А… что же я скажу Титу Сервию?! Я ведь понесу потери в этом деле! Потери… Немалые потери! Кто мне… мне… оплатит издержки дела?.. Тит не даст и сестерция!

Фигура безразлично повернулась в сторону.

— Ты уже получил их! Сэкономив на… главарях пиратов! И запомни — нас не интересуют твои сношения с Титом. Это твой казус момента! Ты его и решай! Но… ты нас услышал, Гонорий! Отведёшь конвой в указанное нами место!

Фигура опять заскользила в темноту… но, вдруг, остановилась… и повернулась к Гонорию.

— И не забывай, кем ты был до нашей встречи с тобой! — эта фраза пригвоздила Гонория к креслу.

После этого, фигура скрылась в темноте…

Гонорий после напоминания последнего, сник головой…

— Я не забываю этого. — Произнёс он, посмотрев в темноту, — и вы об этом знаете… А Тит… Хорошо… если я решу убрать его?.. Будет ли братство на моей стороне?

Фигура, снова появилась в темноте.

— Я же сказал тебе — нас не интересует судьба Тита. Ты вправе работать… как можешь. Но… делай это чисто. Не оставляя следов… и свидетелей.

Теперь, лицо Гонория просветлело. Вид его преобразился.

— Вот… Вот, что я желал услышать! Не беспокойтесь… Я решу все вопросы. Решу, как и всегда! А следы… Следы поведут в другую сторону. — Гонорий улыбался, выдавая удовлетворение, — следы… будут указывать… в сторону Массалии.

Стоя в темноте, фигура едва шевельнулась.

— Вот и хорошо. Ты усвоил… урок.

Фигура зашевелилась… и вышла из затемнения.

— Расскажи мне суть задумки, Гонорий, — фигура уже стояла над картой, коя лежала на столе, у окна. — Мы должны знать все тонкости дела.

Гонорий, вздохнул и нехотя подошёл к карте.

— Мне… Мне придётся соединить все усилия своих флотилий… для её осуществления. Соединившись, я соберу более тридцати мощных галер, не считая бирем и гемиол. — Гонорий склонился над картой. — Если они, завтра, отплывут с утренним отливом, то уже к вечеру будут вот… здесь…

Гонорий показал предполагаемое место.

— Это их настоящий путь, а не тот который они обозначили уходом мощных пентер и гептер. Вот… за этим островом… мы будем ждать их. С этой стороны подводные скалы… Вот… Здесь, карта конечно не всё указывает правильно… Но… я хорошо знаю те места. Изучил, как следует. Мы будем стоять за восточным берегом… Вот здесь. Они пойдут мимо, зная, что левее их скалы… Мы и будем за скалами…

Фигура подняла голову, поглядев на Гонория.

— И как же ты намерен атаковать?.. если перед тобой скалы? — выдала она своё недоумение планом Гонория.

Гонорий улыбнулся.

— А я не намерен атаковать там. Пока, они будут плыть к островам, мы будем сокрыты от них за ними. Когда они отвернут от них… и пойдут правее… мы, в это время, станем обходить острова, чтобы оказаться позади них — на пройдённом ими уже пути. Этим, мы отрежем им путь к отступлению! Но, часть галер, я оставлю за островом. Они не пойдут им в тыл… а останутся невидимыми… за скалами острова. Картахенцы, увидят обошедшие острова галеры, кои появятся у них в тылу и станут разворачиваться, выводя вперёд военные гептеры, чтобы встретить удар. Сам же конвой отойдёт вперёд… и останется без прикрытия. В это время, вторая часть флотилии, выйдет от острова и обойдя скалы… окажется спереди конвоя. Мы… — Гонорий довольно взглянул на Фигуру, — возьмём их беззащитными и погоним куда хотим, пока Ферон будет воевать с теми, кто его свяжет боем. Да… но этой флотилией, коя вступит в сражение, придётся… пожертвовать.

Фигура не спешила выказывать одобрение планом Гонория.

— А почему, ты думаешь… что события будут развиваться именно так?! Они могут повернуть вправо, увидев твою погоню.

Гонорий снисходительно посмотрел на собеседника.

— Я же сказал, что знаю все шероховатости дна этих мест. Левее, проходит донная коса от одного из небольших островов. Так как конвой загружен и имеет осадку большую норме, он там сядет на мель. Тоже самое касается и гептер, они заденут своими днищами косу. Поэтому, всё просчитано. Когда, одна флотилия свяжет гептеры боем — я выйду из-за острова. Мы возьмём их «тёпленькими»…и уведёт туда… куда скажите вы. — Гонорий, с явной неприязнью, посмотрел на замершую над картой «Фигуру».

Фигура, медленно, разогнулась¸ выпрямившись во весь рост и от этого оказавшись выше Гонория на целую голову.

— Ну… что же… Место ты выбрал правильно. — Наконец, произнесла она. — Если, за вами идёт «хвост», то у тебя… есть манёвр. А они, вынуждены будут смотреть… как ты уводишь конвой из-под самого их носа. Да… план неплох… Неожиданностью для них будет, твоё появление с северо-востока. А если у них есть прикрытие? Я склоняюсь к мысли, что флотилия их будет сопровождать вот до сюда…

Фигура показала точку на карте. Гонорий проследил за рукой собеседника.

— Потом… она скорее всего повернёт… — Продолжал говорить его собеседник, — ей ведь надо прикрывать берег союза Иберии, самой Картахены. Повернёт… но уже миновав эту группу островов. Рассматривал ли ты, такой вариант?

Гонорий поглядел на карту.

— Рассматривал и вот, что скажу тебе. Зачем, Ферону открывать всем уход конвоя с серебром? Ведь, все будут знать, что флотилия просто так не будет охранять ушедшие галеры! Это глупость. — Прокомментировал он, опасения собеседника.

Фигура кивнула.

— Наверное, ты прав. Ну, а если за нами пойдёт погоня?

Гонорий пожал плечами.

— Погоня?! А какой смысл в ней? Если мы уже к утру достигнем границы раздела морей по Катулловскому миру?! Или достигнем берегов Африки! Берега Мавритании… До Иола, ведь, ещё очень далеко. Они нас не догонят!

«Фигура» снова съёжилась, став ниже ростом.

— Это… хорошо… Хорошо, что я слышу такую твою уверенность! Вообще-то, я… забываю, что у тебя… чутьё на успех. Чутьё… — Тихо произнесла она.

Гонорий, оторвал взгляд от карты, поглядев на собеседника.

— Ты… что?.. собираешься отправиться с нами?! — в его вопросе прозвучало прочитываемое разочарование и… небольшой испуг.

Фигура, вновь, выросла во весь рост.

— А зачем? — она пронзила Гонория холодным взглядом сквозь капюшон. — Я доверяю… тебе.

Собеседник Гонория не спеша откинул капюшон с головы и взгляду Гонория открылись тёмные волосы и небольшая борода, обрамляющая лицо его собеседника.

— Я… буду там, где нахожусь всегда.

Эта последняя фраза, вызвала у Гонория выдох облегчения.

— Я знал, что ты примешь правильное решение! Я не подводил вас ни разу! Не подвиду и сейчас! То есть… завтра!

Фигура, снова, одела капюшон и… втянула шею в плечи, став ниже. Она повернулась к темноте и стала скрываться в ней…

— … Запомни… свои слова, Гонорий. Мы спросим за них…

Это последнее, что произнёс ушедший и что заставило Гонория задуматься, замерев на месте.

Так он простоял довольно долго… Одиночество, в коем он остался в своём расположении, не помешало ему¸ а только способствовало какому-то долгому размышлению… Наконец, он шевельнулся.

— Вот… дерьмо. — Пробормотал он. — Хотят… чтобы я… им отдал всё серебро! Нет… Я думаю… иначе. Всего… вы не получите. Хотя… — Гонорий вздохнул, — если среди моих людей… есть скрытые… соглядатаи?! Подосланные… убийцы! Почему… я раньше об этом не думал?! Вот… почему он сказал, что «доверяет» мне. Мизгирь!.. Съедаемая… жадностью жаба! Значит, они купили моих людей… и теперь ждут от них, как и от меня, отдачи!.. Ну… что же… Я приготовлю свой ответ! Неожиданный ответ…

Гонорий, в своих рассуждениях, явно, пришёл к какому-то решению. Его движения, после этого, стали резче.

— …надо поговорить с Мемхотом. — Пробормотал он. — Мы ещё поглядим… кто кого! Спрос… спрос будет. Но… не того объёма, о коем вы мечтаете!

Он шагнул в туже темноту, в которой до него скрылся и его неизвестный собеседник…

Где-то за стеной… застучали его тяжёлые шаги…

Глава 2

Понтифик, окончательно пришёл в себя… Он, встряхивая головой, огляделся… и понял, что находится в зале Амулетов.

— …tu ne cede malis… tu ne cede malis…

Бормотал он, вытянув вперёд правую руку и смотря, как она трясётся, выдавая слабость тела. (Латынь. «Не отступай перед несчастьем». Авт.)

Понтифик, осознав, что он находится на третьем уровне подземелий, в Зале силы Ордена, который ему дали Амулеты, немного успокоился. Здесь, на третьем уровне, Зыбь не проявляла свою силу и её действие, чем на уровнях ниже. Катон поднял голову и, посмотрев на окружавших его Псов и Приоров, произнёс:

— Соберите всех, кто может держать в руках оружие! Всех! Но… только из Псов и Приоров! Всех, кого найдёте на этом и верхних уровнях.

Приоры нагнулись к нему.

— Понтифику надо передохнуть! Не волнуйся, Марк! Мы сделаем всё! — произнёс один из них.

— Нет! Otium, post negotiuv! (латынь. «Отдых, после дела». Авт.) — Закачал головой Катон. — Собирайте побыстрее! И пошлите гонцов к Авгурам Храмов. Пусть все спешат в Храм Двуликого. Может так статься, что потребуется помощь стражи Рима. У нас… могут быть нежелательные «гости»! Да… Послали за моим внуком?

— Да. — Отвечал тот же Приор. — Его приведут в чертоги Храмового спуска в Подземелье!

— Хорошо… Как он появится, пусть спускается сюда… в зал Амулетов. Я тоже приду сюда, когда он появится. Я… уже чувствую себя лучше… А вам… — Катон посмотрел на своих Приоров, — лучше туда… пока не входить. Только Приоры Серых Псов… способны выдержать пресс Зыби… И то… недолго. Когда приведут внука Маркуса, пусть кто-нибудь из Кураторов арканитов, войдёт в предыдущий Зал… и проверит… всё ли там спокойно?! Это нужно сделать обязательно!

Приоры кивнули и склонили головы. Они, помогли подняться своему Понтифику и он, с их помощью, вошёл в… нишу стены… Стена, медленно, стала задвигаться… каменной кладкой… одновременно, поворачиваясь спиральным движением… по часовой стрелке… Внизу, приподнявшейся конструкции, стал виден, похожий на бур, резец… Вся пустота, оставшаяся за нишей, уходила… вниз в скальный грунт… Проём ниши, вместе с Понтификом, исчез вверху, а на место пустоты ниши, сдвинулась каменная кладка… кою вытянул за собой бур… Шумы механизмов… ещё какое-то время были слышны… но вот стихли и они… Приоры повернулись и о чём-то посовещались меж собой…

В этот момент, у одного из изваяний Двуликого Бога, в его основании… вдруг вспыхнул огонь…

Приоры, резко повернулись к изваянию… и медленно… стали отступать к выходу из зала… Так они, оглядываясь на изваяние, в спешке, покинули Зал Амулетов… разойдясь по разным тоннелям…

Огонь… осел… и потух…

…Катон, оказавшись в своей, хорошо спрятанной резиденции, почувствовал запах благовоний… и это, на какое-то время, заставило его отвлечься от перипетий этого дня… Дым благовоний воздействовал на него благотворно… попав в лёгкие… и в кровь… снабжающий кислородом мозг… Лёгкие впитывали те вещества, кои ему, в сложившейся обстановке, были просто необходимы… Эти вещества распространились по всему его организму… неся облегчение…

За лёгким головокружением, вновь пришла ясность мышления… и Катон, вспомнив всё… «что» случилось в подземельях, теперь, ясно ощутил тяжесть своего положения и те опасности, кои с ним связаны… Он уловил в себе одну странность — как только он попал к себе, он вновь стал слышать хор низких голосов, кои заглохли в беснующемся вое Зыби там… внизу… Это кажущееся спокойствие не напрягло его, а наоборот… расслабило… будто все невзгоды сегодняшней ночи… прошли… Казалось… всё идёт, как обычно… В его резиденции ничего не изменилось… и этот «островок» его личного счастья и спокойствия не пострадал от неистового, яростного воздействия Зыби… Катон не без удовольствия замечал… что здесь всё также надёжно, твёрдо и незыблемо, как в старые «добрые» времена, когда был жив его брат и отец… Эта «скала» Катона заставила почувствовать его какую-то, непонятно на чём основывающуюся, уверенность в положительном исходе сегодняшнего кризиса… Катон, глубоко дышал, погружаясь в спокойствие этого «островка»…и аромат «благовоний»… Набравшись… твёрдости в ногах и поправив свою физическую форму… он встал и двинулся к проёму, прилегающего к его «островку», Зала… Своей походкой, он поймал такт поющего Хора… и его движение, как бы слилось с нотами поющих…

…Войдя в зал, он и прошёл его насквозь… и оказался перед одним из многих, стоящих здесь, изваяний Двуликого Бога.

— О, суровый Изимуд, взявший новое имя и ставший Янусом! Сегодня случилось неожиданное — Зыбь взбунтовалась! Мы, до конца не поняли «что» произошло в Зале Омута Времени?! Не знаем мы и того, что именно произошло наверху, у канала энергий?! Но, в результате этого, по каналу шла не питающая кристалл энергия, а энергия его разрушения… Эта «иная» энергия взбудоражила Зыбь и та, потеряла связь с нашим кристаллом… Я… думаю… он разряжен.

— Разряжен?! — перебил Понтифика, раздавшийся со всех сторон, голос. — Начудили! Наобрядничались! Нацеремонились! Свора бездельников, обрядившихся в бабские одежды!..

Голос вызвал боль в голове Понтифика, но именно эта боль дала ему понять, что голос звучит только в его голове, а кажущееся, раздающееся эхо — эффект вызванный вдыханием «благовоний».

— … Решили изображать из себя святош?! Плодили Духовенство искавшее общность духа?! Я же говорил вам, серым неучам, что вы идёте путём тех, кого давно стёрли из памяти произошедшие ранее события. Да… видимо, придётся хорошенько изменить тактику наших действий! Что случилось с тем, кого спрятали под Омутом?

Этот вопрос был самым тяжёлым для Катона. Он заставил его опустить голову.

— Мы… не можем… сейчас, выяснить это. Зыбь вытянет всю энергию со всякого, кто спустится на четвёртый уровень. Но… я думаю, он мёртв. Зыбь «съела» его энергию.

Реакция голоса в его голове была непредсказуемой.

— А!!! доигрались в Священный Круг! Допрыгались с поиском новых форм своего воинства! Бездари, бесы! Я уже говорил… об этом. О! Как трудно работать с «хвостами» Тьмы! Вы: ты, Катон и твои Приоры, создали Серых Псов. Вы думали, что, открыв пространство, вы из него получите тысячи своих новых адептов, для завоеваний явного мира?! Что тени, «обрастут» плотью, кою им непременно подарит Зыбь?! Что Зыбь будет рожать «материальность»? Ты многое скрывал от меня…, Катон! Но я… ведь видел и намного дальновидней тебя, Катон! Я знаю, о тех развратных римских матронах, коих вы возили в подземелья… и кои вступали в… связь… с выходцами Извне… В сладостных, клубящихся дымах, горящих благовоний… эти… матроны… и не видели с кем… они совокупляются. Ты думал, что сможешь скрыть это от меня, Катон?! Ты думал, что тот, мой второй Лик, который, также, разрушил все мои успехи, коих я добился, работая с кланом Ану, много тысячелетий назад, стал умнее?! Да… ты меня разочаровал. Я же предупреждал тебя об этой опасности! Я говорил, что он будет говорить от моего имени?! Захочет могущества, власти… Говорил. Я захватил, создал… и передал тебе мощный Орден! Я «отвоевал» его у создателей! Отвоевал его… у Аркана! Что тебе… и предшествующим тебе не хватало?! Власти? Она у вас была! Могущества? Так, с приобретением амулета Аретузы, оно стало расти у вас из года в год! Рим стал оплотом моих помыслов!.. Я так думал… Но, я понял, чего вам не хватало! Вам хотелось почувствовать себя… некими Богами! Создателями… новых форм уродства… Такими же, какими почувствовали себя Жрецы Карфагена, создав Рогатого Молоха и взявшись исполнять его кровавый культ! Ты, Катон, последнее время не советовался со мной! Ты советовался с моим вторым «ликом»! Со стороной, более «тёмной», чем я!..

— Да нет! — поспешил оправдаться Катон, — нет, Повелитель! Я… слушаю… слушал… вас обоих.

Теперь, его перебил «Изимуд»:

— Я не Повелитель, Катон! Ты не к тому обращаешься, рабская душа и этим выдаёшь себя! О! Это моё наказание! Моя мука Вечности! Плодить… посредственность… посредственность… посредственность… Я же рассказывал тебе, как тысячи лет назад я обратил одну из ветвей Рода Антов на свою сторону… Я обещал им поддержку и… указал путь… Но, они повернули с него… начав создавать вот таких же тварей, как и вы! Круг Зыби… Круг Молоха… Круг Приората… Сколько ещё будет таких «кругов» в создаваемых моим «двойником» подземельях?! Вы… хотите чувствовать себя… Богами… Но, Вы, всего лишь, недоделки!.. Недоумки!.. Я знаю… кто вас этому надоумил… и, научив, направил. Те, кто разделился на две Касты Жрецов. Обе, советуются с моим вторым ликом. Я даже знаю о чём… И ты, Катон, пошёл тем же путём. Тот «лик» тёмен. Он может создать только тьму… хаос. Я же пытаюсь создать… царство. Своё царство. Но… без Тьмы. Есть разница?!

Катон поднял голову и… ответил:

— Вот… поэтому, я, поняв свою ошибку, пришёл к тебе, Изимуд -Янус! Он просит привести к нему моего внука Маркуса?! Что мне делать? Маркус ещё непосвящённый. Я же хочу, чтобы его посвятил именно ты, Янус! А лик Изимуда, он не должен видеть! Пусть он… изберёт другой путь… не мой. И не путь моего Отца.

Эти слова, Катон, произнёс с надрывом и подняв взгляд на изваяние Бога, замер, в ожидании реакции на его обращение к изваянию у коего стоял.

— Маркуса… — наконец, разобрал он в себе голос. — Он требует Маркуса… Да… Для него другого решения нет. Если, твой Маркус окажется более твёрдым, чем все Катоны… может что-то и выйдет… Может это приведёт к какому-то итогу… Во всём этом процессе, за коим я наблюдаю тысячелетия, прослеживается одна закономерность — сначала они служат моему Лику, а потом… Тьма сгущает их разум, и они тянутся к моей второй личности.

Катон, ничего не поняв, из этого монолога Изимуда-Януса, поднял на изваяние взгляд.

— Но… что ты мне посоветуешь, Янус-Изимуд? Ведь встав перед тобой, я каждый раз не знаю… с какой из твоих личностей я беседую?! Какая из них встречает меня?! И я… скажу тебе… Это для меня всегда неожиданность. И не только для меня. Так же было и у моего отца. Это испытание для нас. Та… твоя вторая личность…, более требовательная…, более жёсткая… более страшная…

— Вот это и превращает вас в рабов! — резко перебил его голос. — Рабов, ползающих на коленях перед чудовищами Тьмы, кои поглощают их души. Тем… как раз и нужны души… Дух у них есть… Но он в отрицательной форме. Во Тьме, не в Свете. Им нужна душа, чтобы обзавестись материей… Так, сгинули Анты, обретя не тех покровителей! Они объявили себя Богами, когда в них сидели демоны… Светлоокие, после этого, имели полное право стереть их в порошок… Чем они и воспользовались… Но… Светлоокие, в этом случае освобождали души Антов… души… Что для Светлооких смерть?.. Игра… — Голос затих.

Катон… ещё какое-то время ждал продолжение монолога Януса — Изимуда… Не дождавшись, он спросил сам:

— Как быть с кристаллом? Подскажи, о мудрый Янус?

Ответ пришёл тут же:

— С кристаллом? — переспросил Янус. — Я бы выбросил его к бесовской матери, как говорят Светлоокие! Но… вот ведь в чём дело… В чём-казус-то… Его не примет Мидгард!.. Когда вам его передали его «творцы», кои принадлежат к Касте Сета, вы не спрашивали моего совета! Не совещались со мной! Даже, не связались со мной! Теперь… процесс запущен… ты подумай энергию скольких веков или тысячелетий, затронула Зыбь?! Вы… распотрошили… камни Омута… А они выкладывались не вами… А всё из-за вашего чрезмерного желания, сумасшедшей страсти могущества!.. Безмозглые рабы! Вам хотелось продлить ваше существование!.. Продлить устойчивость тела… и сознания… Как это важно для вас!.. Бесы во плоти! А дело… рухнуло… рухнуло… Теперь, решайте вопрос с кристаллом… сами… Но… может быть… Светлоокие решат его за вас… может быть…

Катон ничего не понял, из последнего, произнесённого Янусом и, помолчав, пробормотал:

— Но… с кем мне решать… вопрос с кристаллом? Ведь Зыбь стёрла всю энергию подземелий?! Всех… всех уничтожив! Нет более теней… Нет!.. С кем мне советоваться?! Нет моих предшественников… Нет!.. — Катон опустил голову.

Голос зуммером взорвал его голову:

— Нет предшественников?.. Они ещё есть… Не знаю правда, сколько их ещё?! Но есть… Но, есть и другие… твои предшественники… Не здесь! В подземельях Пирамид. Они прибудут к вам. Я знаю, ты уже послал за ними галеры… ты думал, что я не знаю об этом? не забывай — я, есть он! А он… есть я!

Катон, ещё ниже втиснул голову в плечи.

— Что… будет со мной? — едва слышно, спросил он.

— С тобой?.. — снова, голос Януса болезненным зуммеров заломил в голове Понтифика. — Что и со всеми вами! Тьма придёт за тобой. Ты… растворишься в ней… как и другие. Растворишься в её зияющей пустоте… Вернёшься… к родным пенатам.

Катон поднял голову с видом обречённости.

— Когда это произойдёт? — проронил он, побледнев.

Голос не выдал ему никакого сочувствия.

— Скоро, Катон! Скоро. — Ответил Янус. — Я тебе могу сказать только одно — торопись с Маркусом. Время, теперь, для тебя имеет значение.

Это замечание, вызвало в Катоне волну возмущения, но он… не выдал его Янусу. Его мысли завихрились в ином направлении…

— Спрашивай. — Вдруг Янус, напрямую, совершенно неожиданно, обратился к нему. — Я знаю, что тебя тревожит.

Катон, от неожиданности, сначала, потерял нить размышления… к вопросу, так беспокоившего его. Но, совладав с чувствами, нашёл её и произнёс:

— Хорошо, я проведу посвящение Маркуса. Но, как ему отличить тебя от… Изимуда? Отличить твой лик от его? Я¸ как ты заметил, не преуспел в этом.

Ответ прозвучал для него совершенно в неожиданной форме.

— Не лукавь, Марк! Ты забываешь с кем говоришь! — Янус выдал своё раздражение, — ты знал наши различия! Знал. Но… связавшись со Жрецами Пирамид, стал вести иную игру. Заиграв в их игру, ты свернул с ранее начатого со мной пути. Вместо того, чтобы продолжать собирать знания Светлооких, ты и вся твоя свора теней увлеклись опытами со временем. Вам… бесам… попались манускрипты древности, кои свихнули ваш разум. Жрецы Пирамид постарались, чтобы вы увидели их, переведя тексты. Вы хотели подчинить себе Зыбь, не понимая её основ. Даже, я, не знаю, возможно ли это?! Но… не буду говорить за Изимуда. Может он знает, более меня… Может. Но… как видишь, двигаться в двух направлениях одновременно очень трудно! Намного труднее, чем в одно! Вот и итог.

Янус затих.

Катон поднял голову.

— Но… как собрать знания? Для чего?! Если применить их в жизни не удастся! Если нет возможности продлить жизнь тела?! Срок жизни очень короток здесь! Зачем, тогда пытаться вникать в «собранное»? Изимуд подсказал нам путь сохранения нашего сознания! Мы вытянули из Тьмы многих наших сотоварищей! Да… они здесь выглядели Тенями, но могли вступать с нами в контакт! Разве этого мало?! Мы, добились многого… Ведь, у нас нет того, что у Светлооких зовётся памятью! — выпалил он.

Несколько мгновений длилось молчание.

— Ха-ха-ха! — взорвал его сознание смех Януса. — Так вот… в чём дело! Вы хотите себе создать царство! Чтобы править в нём! Править… подобно Богам! Вы… сравнили себя со Светлоокими! Ха-ха-ха! Вы… забываете, что вы всего лишь «тени», получившие тело. Вы не сможете жить в дружбе даже друг с другом! вы, будете грызть друг друга уже в этой, короткой для вас жизни! Вы и грызёте друг другу глотки… рвёте жилы. Но всё напрасно… Ха-ха-ха! А знаешь почему, Катон? Запомни, тень, наложенная на тень — темноты не прибавляет! Ха-ха-ха!

Катон отступил на шаг от изваяния Януса. В этот момент, позади него послышались шаги.

— Привели Маркуса, Понтифик!

Понтифик уже отшатнувшийся от изваяния, повернулся к Псам.

— Ведите его в Зал Амулетов! Я сейчас буду там!

Псы, склонив голову, исчезли.

Катон снова повернулся к Изваянию и шагнул к нему пару шагов.

— Ты не ответил, Янус, как нам отличать тебя от Изимуда?

— Очень просто, Марк! Помяни время… Мою реакцию на него ты знаешь. — Голос внутри Катона затих… и более не проявлялся.

Понтифик в раздумье стоял у изваяния… не шевелясь.

— В подземелье гости, Понтифик! — вдруг резкий голос оторвал его от размышления. — Все Авгуры собраны!

Катон резко обернулся. Голос его лязгнул металлом.

— Как?! Как, они уже здесь?! Где они спустились? — спросил он.

— Неизвестно. Видимо, Альба имеет канал со своими арканитами. Ты сам… разрешил его навещать Контуру Папиле.

Понтифик сморщился.

— Не поминайте при мне КОНа. Это то, что мы должны уничтожить… или умереть.

Авгур и Псы, кои стояли за его спиной, прошипели:

— Что будем делать?

Катон потеребил свой мясистый подбородок.

— Куда они идут? — спросил он.

— Их видели у канала.

Лицо Понтифика посерело.

— На них что нет действует Зыбь?!

— Этого мы не можем сказать. — Ответил Авгур, придвинувшись к Катону, — Но… их не мало. Те Псы, кои выходили из подземелий последними, говорят, как минимум, о сотне арканитов.

Лицо Катона, вдруг, выдало торжество моментом.

— Так! те… за кем мы охотились… сами пришли в ловушку! Не мешайте им… пусть спускаются. Спустившись… Зыбь воздействует на них. Они ослабнут… И мы… завладеем их телами!.. Нам очень… нужна их кровь! Соберите всех! Всех, кто есть в подземелье!

Авгур снова придвинулся к нему.

— Надо ли извещать Сенат и задействовать стражу Рима? — спросил он.

Понтифик, вспомнил свои прежние слова… и поразмыслив, произнёс:

— Ни в коем случае! Обстоятельства изменились! Сенат ничего не должен знать. Ничего. Это… дело будет рассмотрено внутри Ордена. Соберите из морока Тёмных авгуров. Будет весело.

Авгур, вдруг, взглянул на изваяние.

— Понтифик не намерен продолжить контакт?

Катон поднял взгляд на изваяние Януса-Изимуда.

— Теперь нет! После дела… подумаем… кому отдать предпочтение. Янусу или… Изимуду.

Авгур и Катон обменялись взглядами…

Глава 3

Караван торговых судов, ведомый и окружённый военным конвоем, двигался уже несколько часов к точке, у которой он должен был взять курс на юго-восток, к африканскому континенту. Так было в изначальной задумке провода конвоя — петля, кою выписывал караван, должна была сбить со следа тех, кто намерен был догнать караван и атаковать его далеко от берегов Иберии. Далее, достигнув африканского побережья, караван попадал под действие сопровождения карфагенской эскадры, коя базировалась в портовом городе Иол.

…Море было спокойно. Такие тихие дни редкость для моря и команды, наслаждались благоприятной погодой и размеренным, покачиванием судов, кои совершали плавание. Ветер, слегка, небольшими дуновениями, освежал гребные команды и «подталкивал» суда, надувая ненадолго их паруса. Он, хоть и не был попутным, но позволял помогать движению с помощью треугольных, косых, носовых парусов, называемых гафелями. Скорость кораблей, благодаря гребным командам, поддерживалась до среднего уровня, если судить по той шкале, с коей ходили тогда галеры по морю… Вокруг кораблей, шумно галдя о чём-то, кружили чайки и альбатросы. Они садились на верхние реи и громко перекрикивались с пролетающими соплеменниками… Всё это говорило о близости какого-то берега… Но так, как они ушли уже далеко в море, любой несведущий путешественник понимал, что этим «берегом» может быть только остров или группа островов…

— …левее! Левее! Вот так! — прослушивались команды морских номархов своим рулевым, кои держали и задавали курс всему конвою, на первой, следующей в строю всего каравана, галере.

Номархи, в свою очередь, передавали рулевым команды старшего штурмана, коим являлся старый моряк Протос.

— -… там, левее! — повернулся он к Ферону, — круг Болеарских островов! Его восточная часть! Их не видно, но они своими мелями и подводными скалами, тянутся до этих координат.

Ферон кивнул Протосу и обнял стоящую рядом Оттию.

— Ох! Как я давно не плавала к Африке! — произнесла она, глядя в глаза Ферону. — Это первое моё плавание с нашим родившимся сыном, Ферон!

Она поглядела на ребёнка, коего держала на своих руках. В её глазах ярко светилось солнечными бликами счастье.

Ферон заглянул в лицо своего сына и Оттии.

— Он спит. Солнце и качка благотворно сказываются на его сне. Пусть он будет таким же мореплавателем, как твой брат Карталон Барка!

Отттия подняла на Ферона свой взгляд.

— Как? Ты не хочешь, чтобы твой сын подпоясывался мечом на суше?! Неужели, беспрестанный искатель приключений, опасностей Ферон, хочет, чтобы его сын не повторял его путь?! Путь стратега и Воина! Я не верю этому!.. ты же сам говорил, что твои братья, в Карфагене, не оставили последователей дела твоего Отца, Стратега Форгона?! Не хочешь этого?! — Оттия, с хитрецой прищурив глаза, смотрела на Ферона.

— Нет. Не… хочу. Раньше хотел. Теперь нет. Хватит с нас воинов. Когда пребудет Карталон, попрошу нашептать в ухо нашему сыну заклинание на путешествия. — Улыбнулся в конце своего ответа Ферон.

Но сам… в это время, огляделся по сторонам, будто проверяя всё ли спокойно вокруг конвоя. Оттия заметила это.

— Мы ждём кого-то? Кто-то нас должен догнать… или, наоборот, преследовать? — спросила она.

— Нет. — Ферон произнёс это отрицание, как-то не твёрдо и… спокойствие Оттии, сошло на нет.

Она огляделась сама и взглянула в глаза Стратега конвоя.

— Когда «это» должно произойти? — уже твёрдо спросила она, не сводя с него глаз.

Ферон, постарался перевести разговор в иную сторону.

— Да я… просто оглядывал море, Оттия! Всё ли спокойно… Всё хорошо… Вон посмотри, как резвятся чайки и альбатросы!

Оттия снова огляделась по сторонам конвоя.

— Нет… твой взгляд не таков… он не на чаек смотрел. Ты это делал с военным… совершенно незнакомым мне прищуром. В этом взгляде я рассмотрела ожидание… Ожидание чего-то или кого-то… Не лги мне, Ферон!

Ферон снова обнял своих родных: жену и сына.

— Не тревожься, Оттия! Я с тобою рядом. Всё спокойно. Просто… я посмотрел… не появилась ли… эскадра Гадира…

— Гадира?! Здесь?! — перебила его Оттия. — А что ей тут делать?! Она сюда никогда не поднимается! Это выше её широты действия! Ты что-то не договариваешь мне… вы… что-то задумали с Диархоном. Я вижу это по тебе. Что, Ферон?! Скажи мне! мы ждём пиратов?! Говори! Не забывай, что я дочь Гамилькара Барки!

Ферон взглянул в её глаза и понял, что не имеет права скрывать от неё то, что держал в себе… Он, не мог ей соврать в этот момент — это бы убило его в её глазах, и он это понял.

— Когда «это» должно проявиться! — повторила она ранее прозвучавший свой вопрос.

— Скоро, Оттия. Скоро! Мы… ждём налёта пиратов. Ждём Гонория, за коим гонялись почти полгода. Поэтому, и эскадра Гадеса должна появиться… в нужный момент. И не только она.

Оттия покачала головой.

— И ты мне ничего не сказал… Я ведь взяла с собой нашего сына… Ты с лёгкостью… подверг нас обоих опасности… ради какой-то поимки пирата!..

Ферон, перебив Оттию, замотал головой, трясёт головою бык, коему воткнули в шею копьё.

— Нет-нет-нет, Оттия! Я?.. сто раз… нет! Я… Бесчисленное количество раз, всё просчитал! Всё, Оттия! Всё… до последнего шага! Не кори меня! Я ломал себе руки… прежде чем принял это решение! Но нет иного выхода! Нет! Он, скорее всего, проверял, поднимешься ли ты на палубу! ЭТО БЫЛА ЕГО ПОСЛЕДНЯЯ ПРОВЕРКА! Иначе, он бы не клюнул! Иначе, эту бестию не поймать… Понимаешь?

Оттия молчала, опустив взгляд в палубу.

— Я понимаю… тебе трудно понять это… Но, если бы мы, хоть на мизерную часть отклонились от задуманного, он бы понял, что ему готовят ловушку. Эту мысль, мне подсказал Аристарх. Он всё выяснил по своим каналам и подтвердил, что Гонорий готовит нападение на конвой. Мы лишь подправили кое-что в своих приготовлениях. Если зверь покинул свою нору, то он в неё не вернётся не покусанным. Но… надо постараться, чтобы уничтожить, как можно больше его кораблей и его самого.

Оттия снова покачала головой.

— Я думала, что ты изменился. Ферон. Что я и наш сын для тебя дороже всего на свете. Что ты, действительно, хочешь совершить поездку с нами к Саламбо. А ты…

Она отступила от него на шаг.

— Да что ты, Оттия. — Ферон почувствовал нестерпимую боль в её сердце и своём. — Ты решила, что я использую вас как наживку?! Я даже не знаю… как ты могла так подумать. Да… я хотел отправить серебро со следующим караваном. Но… получив сведения от Аристарха, не мог отменить нашего плавания. Но… принимая это непростое для меня решение, я взвесил все «за и против». Здесь, уже не могло быть отступлений… иначе… всё напрасно.

— Напрасно?! Ты сказал «напрасно»?! Были и до Гонория пираты! Гасдурбал утопил их всех! Утопил не одну флотилию… И делал это без «наживки». Я даже не знала всего… что происходило на море. Он никогда ничего не рассказывал. Эх, Ферон!.. — Оттия опустила свой взгляд.

Ферон изменился в лице. Но… совладав с чувствами… произнёс:

— Вот, поэтому, я и решил, что если моему сыну, уже с самого начала жизни суждено рискнуть жизнью, то с него хватит риска на всю оставшуюся жизнь. Пусть, дальнейшая его жизнь пройдёт без грохота войны. Но… иначе я не мог поступить, Оттия. Я не Гасдурбал. И времени у меня было не столько сколько у него… Но… если я… проигрываю в твоих глазах ему… мне нечего более тебе сказать. Скажу последнее. Я всё просчитал, принимая это решение. Прости меня, но я люблю и тебя, и своего сына, как и прежде… настолько, насколько могу…

Оттия подняла на него свой взгляд… и увидела невыносимые душевные муки, выразившиеся на его лице. В его взгляде, только, прослеживался неукротимый, даже этой болью сердца, бунтарский, не переборотый ничем земным, Дух. Она, шагнула к нему и… положила свою голову на его плечо.

— Какой же ты… борец-непоседа! — произнесла она и из её глаз протекли слезы. — Ладно… Обещай мне, что никогда больше не подвергнешь нас опасности?! Не подвергнешь опасности и наше счастье?! Обещаешь?!

— Обещаю. Я сам умру, но вы спасётесь! — тут же выпалил он.

— Нет-нет! Про смерть не надо… Не надо смерти, как гаранта нашей безопасности! Нам… слышишь? Нам ты нужен живой! Живой! Обещай мне, что не поддашься смерти, если даже она скрутит тебя холодом своих объятий! Обещай!

Ферон обнял Оттию и сына.

— Обещаю. Танат отступит от меня… в момент, когда я вспомню о тебе и о сыне…

— Нет-нет! Не поминай Таната! Он уже забрал у меня Отца! Он забрал у меня маму и брата… Хватит жертв!.. Троих… моих самых любимых близких… он уже забрал. Я не взяла обещания со своего отца… и вот… итог. А он… всегда следовал своему слову… А ты обещай мне, что вернёшься к нам с самого Ада, если таковой появится у тебя на пути!

Оттия положила свою ладонь на сердце Ферона и приложила к этому месту свою щеку.

— Я обещаю тебе это, Оттия! — твёрдо произнёс Ферон.

Она подняла на него свой взгляд и твёрдо произнесла:

— Я принимаю твоё обещание!

В этот момент, наблюдающий с мачты прокричал:

— Слева от горизонта неизвестные паруса! Они идут от острова Нереид! Обогнув его!

Этот крик наблюдателя с мачты, прозвучал как гром среди ясного неба.

— Парусов более полтора десятка! — дополнил свой сигнал наблюдающий.

Ферон вскинул голову и преображаясь на глазах, скомандовал:

— Лево на борт! Стрелки к машинам! Бьём тяжёлыми ядрами! Пристрел два ядра! Первыми уничтожаем тригоноремы!

Он взглянул на Оттию.

— Это они! тебе надо опуститься внутрь галеры. Будь там, Оттия! На палубу не выходи! Не выходи!

Оттия, более ничего не говоря и не выражая никаких эмоций, быстро пошла к спуску внутрь кормы корабля.

— … Торговые корабли пусть остановятся! Стоп каравану! — слышала она команды своего мужа, — Палубные команды наверх! Лучники на башню!..

«-…а он, совсем недавно, был военачальником конницы! Потом, отдельного корпуса армии… А теперь… его не узнать. Ну прям… адмирал Диархон!.. и такой же… голос!..»

Подметила произошедшую перемену в Фероне уходящая Оттия. Она скрылась в трюме кормы…

Меж тем продолжали «сыпаться» команды Стратега конвоя:

— …палубные команды к бортам! Приготовить гарпуны! Зарядить ими «ослы»! Врагов на вражеских галерах в плен не брать!.. Всех… к Нереидам!

К этому времени, стали отчётливо видны паруса появившихся пиратов. Они были различной расцветки — под цвета торговцев. Но… число появившихся говорило само за себя.

— …восемнадцать… девятнадцать… более двух десятков, Стратег! — подсчитали, с удивлением в глазах, число кораблей врага наблюдатели.

Ферон поднял своё взгляд вверх.

— Где их головная галера? Найдите её своим взглядом! Обозначьте, направление! Я должен знать… её местоположение!

— Не видно… Стратег! Все тригоноремы впереди… на волне атаки. Но… ветер неудачный для них! им приходится разгоняться на вёслах!.. Гребцы быстро выдохнуться… Они хотят взять нас в охват!..

Ферон огляделся.

— Протос, нет ли здесь мелей?! — спросил Ферон своего помощника.

— Как не быть. Есть! Вон там… левее нас. И правее, тоже есть… Но это намного дальше… — Показал Протос место положение мелей.

— Правим к мелям. Мели не дадут им обойти нас. Примем удар в «лоб». Наши гептеры разнесут их носа в щепки! Лови ветер!

Протос, стал подавать команды рулевым, чтобы гафелями взять наибольший ветер. Галеры накренились… делая поворот…

— …левее… так… хорошо… наши тараны над волной… их под… расщепим их носа! Хорошо, Стратег! Они, теперь не обойдут нас! Но… если они оставили кого-нибудь правее тех мелей… они могут достигнуть конвоя… Но… им придётся грести против ветра! Это довольно утомительно… Довольно… трудно. Кстати, они будут хорошими мишенями для наших онагров! Они подставят нам свои борта при обходе мелей!

Ферон тут же скомандовал.

— Кормовой онагр приготовить к стрельбе на правый фланг! Не смотрите, что происходит впереди, по нашему фронту! Ваша задача поразить тех, кто выйдет вон из-за тех скал, кои виднеются из моря… Протос, когда мы вступим в сражение, займись обстрелом! Тебе рисковать не надо!.. Мы же встретим «гостей» баллистами.

Протос огляделся.

— Лишь бы успели Гадирцы! Ловко, ты их Ферон одурачил! Свои галеры отправил туда, а гадирцев вызвал сюда! заранее… Отлично придумано!

Ферон не отвечал на похвалу… он всматривался в «строй» галер врага, выискивая взглядом того, ради встречи с которым и решился он рискнуть своей семьёй…

— К делу ребята!.. — прокричал Протос.

На палубах всех гептер конвоя было заметно оживление… Вскоре, все восемь галер конвоя шли навстречу пиратам, повернувшись к ним своими носами, рассекая ими волны. С гептер полетели первые пристрелочные ядра…

Пираты тоже не бездействовали. Они разделились, решив взять в охват конвой. Но, быстрый манёвр конвоя, озадачил пиратов — теперь охват не мог был осуществлён, так как левее конвоя обозначились подводные скалы… Волны, пенными шапками выдавали их присутствие там… Пираты, поняли, что атака возможна только в «лоб» или попыткой обойти конвой справа, но двигаясь туда, пришлось бы плыть против волны, а такое движение очень медленное и к тому же, они становятся отличными мишенями для стрелков пуннов, кои славятся своим умением поражать врага даже с «хорошей» волны… Но… так как атака уже началась и прервать её никак было нельзя… пираты, пользуясь своим численным превосходством, пошли на неблагоприятный для них манёвр (обход конвоя справа) в надежде, что первые тригоноремы свяжут конвой сражением…

…На палубе гептеры Ферона «сработали» баллисты… Теперь, небо разрезали шлейфы горящих зарядов… Огненные заряды не долетели до пиратов… и те, воспряли духом, увидев эту неудачу конвоя. Они сочли это за проявление удачи, кою им, таким образом, обещают Боги. Они налегли на вёсла…

— … Поправки взяли! — кричали стрелки баллист у своих машин. — Можем стрелять!

— Немного погодите!.. Так! Выстрел! — это Протос командовал стреляющими, ожидая, когда гептера окажется в выгодном для выстрела положении на волне.

Ферон не вмешивался в стрельбу команд машин — он знал, они умеют это делать гораздо лучше его. Он смотрел в сторону врага, который пытался разогнаться против боковой, неблагоприятной для себя волны… На этот раз амфоры легли более удачно — две первые тригоноремы вспыхнули как факела — горючая жидкость зарядов угодила им на палубы…

«-… А может я… просчитался?! Не видно… флагмана… или он остался справа… За островом?! Да…»

Он не успел докончить свою мысль — снова с характерным шумом сработали взведённые механизмы метательных машин… В сторону врага улетели на этот раз ядра…

— Носовые «ослы» нацелить в приближающиеся галеры врага! Палубные команды к бортам… Сейчас будет дело мечам! — кричали номархи.

Снова сработали ремни… машин… и баллисты заскрипели своими остовами…

— Есть! Есть! — Горланили стрелки. — Первые три горят! И несколько лишились трети своих вёсел! Они стали мишенями! Добьём их ребята!

Ферон увидел, как одна из атакующих тригонорем, почти встала у горящей перед ней галерой, с коей уже прыгали в море пираты… Ветер, дуя сбоку, сносил её к пожарищу… а та не могла ничего противопоставить этому, так как её вёсла были разбиты с одной стороны прилетевшим ядром в щепки… Появившаяся преграда из двух галер пиратов, затормозила атаку других кораблей хитрого противника… галеры стали сбиваться в кучу… Пираты тоже стреляли из баллист, но хищные, неширокие тела тригонорем могли вместить на себе только одну баллисту и ту, только у самой кормы корабля. Движение же с помощью вёсел, очень сильно раскачивало корабль… и выстрелы с этих баллист приходились, ввиду небольшой численности конвоя, в «молоко»… Те тригоноремы у коих были разбиты вёсла с одной из сторон, тут же разворачивались боком, так как противоположная бортовая команда гребцов, у коей вёсла были целы, продолжала выполнять свою «работу» — грести, набирая скорость таранной атаки… Такие галеры оказались очень хорошими мишенями и …расстреливались в первую очередь… Две гептеры конвоя Ферона, сшиблись с парой тригонорем, в щепки разбив им носа… Те галеры, лишившиеся «носов» корабли врага, сразу «клюнули» своей разбитой, передней частью в пучину моря… С них, крича что-то, прыгали в море пираты… Гептеры же конвоя, отойдя от них, осыпали прыгающих в море стрелами… пока рулевые выбирали новую жертву для таранного удара…

За это короткое время, картина атаки изменилась… Пираты уже не имели ни строя, ни настроя на атаку…

Гептера Ферона, с разбега разрезала пополам одну из тригонорем пиратов, коя развернулась из-за потери хода одной из сторон — у неё были перебиты и переломаны весла. Разлом бортов тригоноремы, сопроводился грохотом, и треском размётанных бортов галеры врага. Лучники Ферона, почти в упор, расстреливали мечущегося по накренённой палубе врага… Гептера затормозив движение, отплывала от утопающих половин галеры врага, умело заслоняясь ими, от появившихся впереди вражеских галер… Тем приходилось оплывать разломленный напополам корабль… подставляя свои борта под обстрел баллист… Море уже в нескольких местах горело — зажжённые корабли пиратов одаривали своим пламенем соседей, коих снесло ветром к ним… Дым… закрыл видимость атаки врага… и уже не позволял правильно сориентироваться в сражении обеим сторонам… С флангов был слышен треск ломаемых бортов… крик… шум ремённых механизмов метательных машин… Вспыхивали новые очаги пожара, который уже грозил и конвою… Ферон, совсем не ожидавший такой картины сражения на море, понял, что здесь, действуют совсем иные принципы победы, чем в сражении на суше. Здесь, напор в атаке не играет совсем никакой роли. Здесь, наоборот, удар совмещается с отходом корабля назад… и слаженность работы команд гребцов — главный залог выживания в сражении…

Борт гептеры осыпал дождь стрел. Ферон подняв щит успел поймать две из них — напротив них, лишённая весел и раскачиваемая волнами, качалась вражеская тригонорема…

— Правее! Правее! — прорезал его слух крик Протоса. — Нет места для удара тараном… Придётся взять на абордаж! Лучники! Прикройте нашу атаку!..

Ферон очнулся, услышав призыв Протоса. Он «слетел» с кормы, совершая два прыжка и обнажая меч.

— Это наше дело, Протос! Гарпуны в дело! — рыкнул он.

Ослы в один миг вбили в борта тригоноремы тяжёлые гарпуны и войны схватившись за канаты потянули корабли друг к другу… Лучники, осыпали борт вражеской тригоноремы, коя была ниже чем в гептера и была как на ладони… враг заметался на своей палубе…

Мостки грохнулись вниз, вонзаясь своими крючьями в дерево… Ферон первым оказался на палубе врага… на него, яростно крича и, видимо, ободряя себя криком, бросилось два пирата. Но, мощный гигант, оказавшийся на их палубе, одним ударом щита выбросил первого нападающего на него за борт низкой палубы, а второго сразил необыкновенно быстрым ударом меча… В этот момент, на палубу прыгали уже его товарищи… Враг был оттеснён от палубы и безжалостно истребляем…

Ферон увидев, что враг в панике прыгает за борта, повернулся к своей гептере…

— На гептеру, Друзья! Нам надо выловить самую крупную «рыбу» этой флотилии! Её, видимо, среди атакующих нет! На гептеру! — этот его крик, заставил всех воинов, кои последовали за ним на палубу врага, повернуть назад. Палуба тригоноремы была устлана телами пиратов. В этот момент, пролетающее откуда-то ядро, срубило мачту тригоноремы… Мачта, с треском рухнула за борт… Воины Ферона успели покинуть к этому времени вражеское судно…

Оказавшись наверху своей палубы, Ферон увидел совсем иную картину, коя была вокруг него при начале атаки палубы тригоноремы. Вокруг него горели три галеры пиратов… Две другие стояли со снесёнными ядрами мачтами… но на одной уже был очаг пожара…

— Надо отплывать, Ферон! Мы окажемся в мешке и сгорим! -Протос проявлял откровенную нервозность из-за создавшегося положения. — Отдирайте мостки!

Воины и сам Ферон, налегли на канаты, поднимая мостки с бортов вражеской тригоноремы, очищенной от врага… Канаты же от гарпунов просто обрубили.

— Ход назад! Назад! — кричал гребцам Протос. — Уходим меж тех горящих галер! Больше негде не протиснуться!

Ферон взглянул на то направление, кое выбрал для ухода Протос…

Там две горящие и покинутые людьми галеры сносило друг к другу… Палубы полыхали яркими всполохами огненного вихря, раздуваемого ветром…

— Быстрее! Быстрее! — подавали команды номархи галеры, повторяя приказы Протоса. — Успеем! Успеем!

Ферон, только сейчас, понял свою вину, коей он подверг опасности свою жену и сына. Он бросил взгляд на корму галеры, где пережидала все перипетии сражения Оттия. Его разъедала осознаваемая им вина — он, ни разу, не участвующий в морских сражениях и не подозревал о тех опасностях, кои могли в этом сражении проявиться. И то, что он, рассчитывая успех засады на пиратов, не принял к вниманию, даже не имея представления о таких ситуациях, сейчас сжигало ему сердце… Он, не в силах сделать ничего, понимал, что они сжаты огненными клещами, из коих вырваться шансов очень мало…

— Слаженно! Слаженно! Мы повернули на нужный угол! Всё! выходим! Вёслами! Работаем вёслами! — кричал Протос.

Гептера, развернувшись к небольшому прогалу меж горящих и дрейфующих друг к другу тригонорем пиратов, начала свой ход… пытаясь успеть выскользнуть, до того, как горящие клещи сомкнуться…

— Подтяните шкаторины… Иначе паруса вспыхнут, и мы превратимся в факел из-за горючих зарядов на нашем борту! — крикнул Протос, проявляя завидное хладнокровие в создавшейся ситуации.

Шкаторины были стянуты… Но огонь уже дотягивался до бортов гептеры… Галера вошла в полосу дыма и огня… Все, кто находился на палубе упали на неё, чтобы он не лизнул их своим жарким языком… Лишь Ферон, не упал на палубу, а прижался спиной к выступу кормы… Огонь и дым ослепил его… и попытался задушить смрадом горящей на бортах смолы… Его лицо было опалено, а веки сожжены… дым перехватил дыхание…

В этом пекле и думу, раздалось несколько ударов и толчков, кои содрогнули всю конструкцию гептеры — видимо она, в дыму и слепоте, своим телом столкнулась с горящими бортами более низких тригонорем… Это был самый критичный момент их разгона по ходу кормы назад… Огонь, в нескольких местах… вспыхнул на палубе галеры…

— …Всё мы вышли! Мы спасены! Тушите очаги возгорания! Ребята! Всё хорошо!.. — Этот крик Протоса заставил открыть глаза многих.

Ферон, наконец, набрал полную грудь воздуха, который уже не сворачивал лёгкие своей угарной горечью… Голова его кружилась…

— Тушите! Тушите! Вода в бочках! Увальни! Разлеглись отдыхать на палубе! Один старый Протос и гребцы, должны были спасать ваши задницы! Тушите! — в голосе Протоса совсем не было никакой злости, наоборот, слышался смех и нотки весёлой шутки…

Палубная команда воинов уже справилась с очагами пожара, залив их приготовленной заранее водой. Только теперь, Ферон понял, зачем Протос, в эти часы плавания до засады, заставлял набирать эти бочки, поднимаемой с моря водой…

«-…что с Оттией и моим сыном?! Они в дыму…» — Он бросился к корме… и вбежав в её внутренности, несколькими прыжками, спустился вниз… Далее, он добежал до своей каюты Стратега и распахнул двери…

Оттия кормила его сына грудным молоком. Ферон увидев это… понял, что дым, стремящийся кверху, не попал в полости корабля…

Оттия увидев его удивлённо подняла на него взгляд.

— Что случилось Стратег?! — спросила она его. — Ты добился победы?!

Ферон увидев её спокойную реакцию на его приход и на всё вообще происходящее, понял, на ком он женат. Это была настоящая дочь его Стратега Гамилькара Барки, коя могла сохранить хладнокровие в любых, самых непредсказуемых обстоятельствах.

— Я решил проверить… всё ли в порядке! — выдохнул он с облегчением и тут же добавил. — Победа будет нашей!

Он, в это же мгновение, развернулся… и выскочил на палубу.

— … Бьём смесью! За линию огня! Они там скопились в кучу! — услышал он голос Протоса.

Тот вновь распоряжался у команд стрелков.

Ферон огляделся…

Их гептера, выскочив из огненного мешка, оказалась в безопасном месте. Справа и слева от них, стояли две гептеры конвоя, кои обстреливали что-то впереди себя… но невидимое отсюда, из-за клубов дыма… Вражеских галер на этой линии не было. Это означало, что враг так и не прорвался на эту линию… Вот, немного поодаль от них, из дыма вышла ещё одна гептера конвоя… её паруса горели… но уже были сбрасываемы командой… Сама гептера была цела…

— …Выстрел! — снова скомандовал Протос. — Добавим жару лиходеям!

Огненные шлейфы ушли за линию дыма…

Дунул боковой ветер… снося дым в сторону… Ферон увидел, то, что скрывала до этого его пелена. Впереди, сбились в смешанную кучу, мешающие друг другу корабли противника… Именно по ним, Протос вёл обстрел бортовыми баллистами и онаграми… Ферон понял, что те вражеские галеры, кои пошли в их обход справа, не рассчитали силу ветра или он (ветер) усилился во время их движения и от этого внезапного воздействия ветра, их снесло на мели, на кои они и «осели» своими днищами… Онагры гептеры уже зажгли пару из них своими точными попаданиями…

— …молодцы! Молодцы!» ребята! сейчас разгорятся! — похвалил стрелков Протос.

Из-за дыма летели стрелы… но все падали в море… Пираты, видимо, стреляли там в кого-то… Вот из-за дыма вышло ещё две гептеры… выглядели они опалёнными… но без пробоин. В этот момент, где-то далеко заиграли трубы… Протяжный звук разнёсся над местом сражения…

Ферон повернулся в сторону раздавшегося звука труб… Он исходил слева от него, вернее от мелей, за коими они приняли бой… там показались паруса… Пока, было не ясно, кто показался в этом направлении… Ферон в глубине души надеялся, что это те, кого он давно ждал — гадирцы. Но… выйти они были должны не здесь… а с той стороны, куда плыл весь конвоируемый караван судов. С этой стороны он помощи не ждал. Не ожидая прояснений, он скомандовал:

— Выстраиваемся «носами» галер к пребывающим! Может так оказаться, что это враг!

Галеры стали разворачиваться вслед за его гептерой и прозвучавшим с неё приказом… В этот момент, из дыма и гари появилась ещё одна гептеры конвоя — это означало, что из схватки не вышла только одна галера конвоя. Её судьба оставалась неизвестной…

Гептеры развернувшись, замерли ожидая приближавшихся… Дым, увлекаемый с места пожара в их сторону, скрывал гептеры Ферона.

Вот паруса стали отличаться от сияния моря и… всем стало ясно, что появившиеся галеры не принадлежат союзникам каравана. Это были вражеские тригоноремы, видимо посланные Гонорием заранее огибать мели и теперь, вышедшие в тыл каравану. Но, задумка пиратов, что эти галеры прибудут уже в ходе столкновения и своей атакой повлияют на исход сражения, не оправдался — гептеры конвоя уже отразили удар пиратов, совершенно расстроив их строй и уничтожив более половины из них… Появившиеся галеры пиратов, в количестве восьми, увидев дым и пожар на поверхности моря, устремились к нему, не видя за дымом расположения конвоя, но видя впереди себя строй транспортных судов…

— Атакуем! — приказал Ферон, видя, что численность вражеских кораблей, почти равна их численности.

Заревела труба на его галере и строй гептер, вынырнув из-за дыма устремился на пиратов… показывая задранные вверх, рассекающие волны, тараны…

Пираты сразу же стали останавливаться… опустив в воду вёсла… Вся спесь и торопливость, коя гнала их только что, полностью выветрилась… Меж тем, галеры Ферона, разогнались для удара, ибо ветер, теперь дул в их паруса… Пираты, в панике, разворачивали галеры, стреляя на ходу из баллист, но ядра летели совсем не туда, куда целили стрелки — галеры, раскачиваемые разворотом, создавали стрелкам невыносимые условия для стрельбы.

Послышался треск ломаемых бортов, вёсел, шумное падение мачт, от перелома в момент тарана… Неожиданное появление конвоя из-за дыма, полностью парализовало волю… пиратов к сопротивлению…

Ферон, ещё раз оглянулся в сторону, откуда должны были появиться гадирцы… Но там всё также было пусто… Чуть ближе к рифам, стоял караван кораблей, ожидая исхода сражения…

Вдруг, раздался грохот и его гемпера, пронзила тараном, борт тригоноремы, коя хотела сместится от удара влево. Удар пришёлся в кормовую часть тригоноремы. После разрушения кормы, пиратская тригонорема, осела вводу, своей задней частью… Оба корабля обстреливали друг друга стрелами, но стрелы пиратов, направленные снизу-вверх, в большинстве своём пробивали, дырявили паруса гептеры, застревая в них… не причиняя урона её команде… Стрелки же гептеры, напротив, расстреливали пиратов сверху вниз… принося им страшный урон…

В это время, Ферон, повернувшись к месту, где до этого происходила схватка, увидел, как из-за мелей, кои были впереди, появляются новые корабли пиратов… их было более двух десятков…

«-… А вот это уже опасность… Они собрали большие силы. Большие, чем мы рассчитывали! — Ферон лихорадочно поглядел в сторону с коей ждал помощи. — Они прошли около самих рифов! Видимо, хорошо знают глубины?! Если часть повернёт к нам… плохо… одна надежда… на дальнобойные онагры. Лишь они могут затормозить их атаку! Сколько есть ещё ядер?! Хватит ли…»

Впервые за сражение, Ферон подумал о количестве ядер… Он взглянул на Протоса… Тот, также, как и он, стоял, замерев своей фигурой, и смотрел на появившегося в «тылу» у каравана, врага…