Оглавление

Анастасия Шлейхер
Смерть в саду

Глава 1

Часы только-только пробили шесть, когда в дверь вдруг очень настойчиво постучали. «Кому понадобилось будить меня в такую рань? — недовольно пробурчал Эдвард себе под нос. — Чёрт бы их побрал! Надеюсь, это нечто срочное…» Молодой человек вполне мог провести в постели еще добрых полчаса, наслаждаясь спасительным сном (всё-таки предыдущий вечер выдался бурным), но кому-то вздумалось лишить его этого удовольствия.

После прошедшей ночи голова у Эдварда раскалывалась, во рту пересохло и страшно саднило в горле — можно было подумать, что вчера вместо пирога с курицей и хорошей отбивной он заказал в ресторане фунт песка, который впоследствии благополучно проглотил. Он не помнил в котором часу добрался до дома, не помнил, как переоделся и лег спать. Судя по температуре в комнате, Эдвард, конечно же, забыл затопить камин, и потому теперь в квартире было зябко и сыро. «Благо, что я вчера вообще добрался до кровати», — с горькой усмешкой процедил он сквозь зубы. Эта мысль его немного позабавила, но мгновенно сменилась стыдом и сожалением. «Пора завязывать с выпивкой!» — решил молодой человек в очередной раз с твёрдым намерением сдержать данное себе слово.

Надо заметить, что Эдвард Финч практически не позволял себе спиртного по будням, но вот на выходных был совсем не прочь пропустить стаканчик-другой в весёлой компании. И тогда ему, как и любому другому молодому джентльмену в его возрасте, случалось перебрать лишнего. К своему большому сожалению, Финч попросту не мог отказать хорошему другу или приятелю в том, чтобы произнести очередной тост за здоровье королевы, прекрасных дам или великих поэтов современности. В пылу беседы и мужской солидарности отказ от очередной порции хорошего виски, разумеется, сочли бы дурным тоном.

Неделя за неделей, и ночные посиделки за бутылкой крепкого скотча стали сказываться на здоровье Эда. При этом никто из его приятелей не посмел бы назвать Финча заядлым повесой или бездельником, а уж тем более пьяницей. И вообще, если бы не весьма полезные знакомства, которые он порой умудрялся заводить во время этих весёлых сборищ, он уже давно бы взялся за ум.

Эдвард Финч, молодой человек двадцати восьми лет, поданный британской короны, выпускник факультета криминалистики лондонского университета, в данный момент своей жизни пытался преуспеть в роли частного сыщика, но, увы, дело его пока не шло в гору. Пожалуй, Эдварда можно было назвать новичком в этом бизнесе, хотя он и прослужил в агентстве мистера Смита почти три года. Бюро пожилого детектива не пользовалось особой популярностью среди состоятельных горожан, и потому не принесло Финчу ни значительного опыта, ни больших денег. После кончины владельца, покинувшего этот мир бездетным холостяком, его дело естественным образом перешло к Эдварду.

С тех пор, а скончался мистер Смит немногим более полугода назад, начинающий детектив Эдвард Финч использовал любые возможности для поиска потенциальных клиентов. И если для этого нужно было посещать шумные вечеринки и засиживаться там допоздна… Что ж, думаю, старый добрый лондонский паб не самое худшее место для налаживания полезных связей, вы не находите? Тем более, что компанию Эдварду всегда был рад составить его добрый приятель, лучший друг детства и юности — Роберт Милтон, журналист небольшой лондонской газеты, печатающей художественные очерки и обзоры на литературные новинки. По правде говоря, эта работа была нужна Милтону лишь «для поддержки штанов», как он сам нередко выражался. Что же касается его истинного призвания (а у такой разносторонней и творческой личности, как Роберт, просто обязано иметься призвание), то с этим дела обстояли не слишком радужно. Молодой человек был частью модной в то время богемы и, как и многие его товарищи, мнил себя великим поэтом. Порой, пребывая в особо чувствительном настроении он решал отвергнуть всё материальное, и тогда, в порыве истинного вдохновения отдавал свой небольшой заработок в какое-нибудь захудалое изданьице, которое соглашалось опубликовать его стихи за его же счёт. К несчастью, эти порывы чаще всего оборачивались глубоким разочарованием, так как успехов на литературном поприще, в самых возвышенных слоях его «атмосферы», Роберту, увы, достичь пока не удалось. И всё же, Роберт Милтон не терял надежд — это просто-напросто было не в его характере. Благодаря своему дару красноречия, лёгкому нраву и любви к безудержному веселью, он без усилий обзаводился друзьями и товарищами, и таким образом пробивал себе дорогу в высшее общество, дорогу к славе и будущему признанию.

К удаче Эдварда, эти способности его лучшего друга порой приносили свои плоды в нелегком поиске клиентов, пусть и реже, чем ему бы того хотелось. Начинающий детектив, будучи чересчур самоуверенным, поначалу надеялся на быстрый успех, что, пожалуй, вполне простительно в его возрасте. Тем не менее, время показало, что частный сыск — дело сложное и тонкое, и блестящего ума и врожденной проницательности может быть недостаточно для того, чтобы убедить клиента в своей компетентности.

К великой досаде Эдварда, приятные вечера за кружкой пива в компании новых знакомых чаще всего заканчивались для него лишь похмельем и изрядно похудевшим кошельком. Всего пару раз ему удалось получить более или менее стоящие дела, да и то только потому, что его случайные собеседники умудрялись выпить чуть меньше, чем все остальные.

Так, однажды, Эдварду удалось взяться за расследование таинственного исчезновения некой миссис Партридж с Карнаби Стрит. Пожилая женщина оказалась соседкой господина Брауна, который, по всей видимости, был к ней весьма неравнодушен. Как только дама его сердца перестала появляться по утрам в своем саду, он тут же забил тревогу. Дело обещало стать вполне прибыльным и захватывающим, если бы очень скоро не выяснилось, что миссис Партридж всего-навсего отправилась навестить свою старшую дочь в Ливерпуль, а на обратном пути намеревалась погостить у старой подруги, так что мистеру Брауну не оставалось ничего, как только смиренно дожидаться свою обожаемую соседку, ну, а Эдвард вновь погрузился в рутину поисков.

Затем Финчу «посчастливилось» расследовать довольно смехотворное дело о пропавшем пуделе по кличке Принц. Правда, здесь стоит отметить, что его безутешной хозяйке, сорокалетней вдове отставного генерала, было отнюдь не до смеха. Она со слезами на глазах буквально умоляла Эдварда ей помочь. И, хотя в конце концов дело оказалось весьма прибыльным, всё же особых умений сыщика от Эдварда оно не потребовало. К всеобщей радости потерянный пёс оказался смышлёным созданием: будучи предоставленным самому себе, он вполне недурно устроился неподалёку от мясной лавки в паре кварталов к югу от Гайд-Парка, где очень скоро нашёлся живым и невредимым.

Молодому детективу за последние неполные шесть месяцев удалось разрешить ещё несколько незначительных дел о кражах, пропавших сумочках, забытых друзьях и знакомых. Дни сменяли друг друга, а Эдвард по-прежнему ждал своего первого, по-настоящему серьёзного дела. Во времена своей юности он слыл талантливым, подающим большие надежды студентом. Конечно, если верить словам мистера Джексона, его преподавателя криминалистики из Западного Лондонского Университета. Эдвард Финч не сомневался в будущем успехе, пока не окунулся в реальность трудовых будней частного сыщика. Громких и скандальных происшествий случалось крайне мало. Если и происходили странные, загадочные убийства, коварные похищения или «ограбления века», ими занимались лучшие детективы города и сыщики из Скотленд Ярда. Эдвард казался себе глупым юнцом в сравнении с мэтрами частного сыска. Конкуренция была довольно высока, и молодой детектив до сих пор числился в отстающих.

Стук в дверь становился всё более и более настойчивым. Можно было подумать, что незваный гость нисколько не сознавал, который сейчас час, как и то, что попросту неприлично являться домой к джентльмену в такую рань. Да к тому же столь бесцеремонно тарабанить в дверь! Большим усилием воли Эдвард наконец поднялся с постели и, кое-как натянув на себя серый шерстяной халат, направился к входной двери.

— Роб, какого черта? — громко зевая, спросил Эд, увидев на пороге Милтона. — Ты что, не знаешь, который сейчас час?

В ответ на свой вопрос он получил лишь глупую, но довольную улыбку на лице друга, которая могла означать лишь одно — Роб что-то задумал. Но сейчас, будучи еще очень сонным и изрядно уставшим, Эдвард не желала вникать в замыслы Милтона.

— Каким ветром тебя принесло ко мне в шесть утра? — продолжил он тем же недовольным тоном. — Голова у меня просто раскалывается, и я сейчас совершенно не в состоянии слушать твои творческие излияния!

— Ты закончил свой монолог? — с укоризной в голосе спросил Роберт, переминаясь с ноги на ногу. У Милтона была странная привычка немного подпрыгивать на месте, когда он был чем-то взволнован. — Если твой ответ — «да», — предположил молодой человек, — то я, пожалуй, для начала пройду в гостиную.

Имея довольно приятную наружность, Роберт не слишком выделялся среди других молодых людей из мира искусства и поэзии. Одет он был слегка небрежно, волосы взъерошены, шляпа всегда немного набекрень. Одним словом — лёгкий «налёт богемы». Но именно его открытая улыбка и зелёные, чуть с хитрецой глаза выдавали в Роберте живой и непосредственный характер. Молодой человек привык всё делать быстро, в нём кипела жажда жизни. Он всегда говорил с большим чувством и с удовольствием вступал в дискуссии. Невероятно легко заводил дружбу и также легко, без сожалений, рвал все связи. Но в эту минуту Роберту пришлось поумерить свой пыл — понимая, что его дорогой друг, мягко говоря, не в форме и плохо соображает, Милтон заговорил медленно и как можно разборчивее, чтобы втолковать Эдварду чрезвычайную важность и спешность своей новости.

— Эдди, ты помнишь Питерса? Джейми Питерса? Я познакомил вас в прошлом месяце на дне рождения Филиппа. Ну, того самого, что встречается с моей кузиной Лиззи.

— Наверное, помню…, — неуверенно отозвался Эдвард. — Слушай, Роб, давай-ка без этих твоих любимых подробностей. У меня и без того каша в голове… после вчерашнего. Не тяни резину и переходи сразу к сути!

— Хорошо-хорошо, не горячись! Просто послушай меня внимательно. Итак, этот Питерс работает в «Дэйли Пост» вместе с Бобом Грином. Ну, а Боб Грин знает некоего Джона Гастингса…

— Ты что, чёрт тебя побери, издеваешься? — окончательно разозлился Эдвард. — Ты пришёл сюда для того, чтобы рассказать мне кто с кем работает? Мне безразлично, скольких журналистов и писак ты знаешь! Я невыносимо хочу спать! — Молодой человек вновь хмуро взглянул на часы. — Выкладывай сейчас же, в чём дело, пока я не выпроводил тебя на улицу! И на этот раз я не посмотрю на то, что ты мой друг!

— Не будь таким нетерпеливым, Эд! — с обидой в голосе отозвался Роберт. — Я лишь пытался до тебя донести, какими полезными порой могут оказаться мои знакомые. Стоило шепнуть одному из моих приятелей о твоих талантах сыщика, и слава о них разлетелась по всему Лондону! Ну, или почти по всему…

На этих словах терпение Эдварда лопнуло. Он, не церемонясь, схватил друга за рукав пальто и потащил его к выходу.

— Какой же ты грубый и невоспитанный человек, Финч! Никакого уважения к заботе и стараниям твоего доброго товарища! Я почти дошёл до самой сути!

— Ну, и в чём же она заключается? — с нескрываемым раздражением поинтересовался Эд.

— В общем, я нашёл для тебя неплохое дельце. Да что уж я скромничаю… Настоящее дело! Исчезновение! — почти шепотом проговорил Роб. — Ни улик, ни свидетелей! На первый взгляд, конечно. Я совершенно уверен, что тебе не составит труда найти и то, и другое!

— Давай строго по делу! — вновь прервал его Финч. — Рассказывай, кто клиент и кого нужно найти? А главное — сколько платят? Мне уже порядком надоело искать пропавших соседок и домашних питомцев за сущие гроши!

— Да-да, я прекрасно тебя понимаю, Эдди, — согласно закивал Роберт. — Но на сей раз всё обстоит иначе! Это дело отличается от всех тех, за которые ты брался раньше. Как пить дать!

— Ладно, выкладывай все подробности.

— Как я уже говорил, Джейми Питерс рассказал о тебе Бобу Грину…

Эдвард громко прокашлялся, давая другу понять, что не намерен выслушивать всю историю с самого начала.

— Ах, да… Прости. Опустим ненужные детали. В общем, я узнал от надежного источника, что одному нотариусу с Флит Стрит срочно требуется сыщик. Его секретарша неделю назад бесследно исчезла.

— Что значит исчезла?

— Однажды просто не вышла на работу. И с того дня от нее ни слуху, ни духу. Словно в воду канула. Бедняга самостоятельно пытался её разыскать, но, видимо, тщетно. Ему порекомендовали тебя, как опытного детектива, — не скрывая радости заявил Роб. — Мой тебе совет — придерживайся легенды и не рассказывай нотариусу о своём реальном опыте. Ну, чтобы не портить впечатление.

— Что на счёт оплаты? — строго спросил Финч.

— Вознаграждение будет достойным, если ты отыщешь любую ценную информацию об этой девушке и о том, куда она запропастилась.

Хмельной туман в голове Эдварда начинал постепенно рассеиваться. Рассказ друга обретал в его уме более чёткие очертания. Быть может, на сей раз он сможет проявить свои детективные способности в полной мере. Ему определенно стоило попытаться…

— Пожалуй, дело может оказаться стоящим, — согласился Эдвард после недолгой паузы. — Думаю, я возьмусь за него.

— Думаешь? — искренне удивился Роберт. — Ты что, еще намереваешься на этим раздумывать? Берись! Однозначно! Я просто уверен, что это беспроигрышный вариант. Моя интуиция меня никогда не подводит, ты ведь сам не раз был тому свидетелем!

— А вот с этим утверждением я бы поспорил, — подколол друга Эд.

— Давай без насмешек и оскорблений, Эдди. Я преподнёс тебе на блюдечке дело всей твоей жизни, а ты вздумал надо мной издеваться! — Роберт надулся, словно ребенок, и посмотрел на приятеля с некоторым осуждением.

— Не будь таким неженкой, Роб, — чуть мягче добавил Финч. — Спасибо тебе, конечно. Впрочем, ты всё-таки мог бы прийти чуть попозже…

— Ты неблагодарный лентяй, Эдвард Финч! — возмутился Роб. — Когда-нибудь ты скажешь мне спасибо за то, что я разбудил тебя в шесть утра в понедельник двенадцатого сентября. Запомни эту дату, дружище! В таких делах каждая секунда дорога. Одевайся, да поживее, и бегом отправляйся в Сити! Сегодня ты должен быть на высоте. Главное — получи это дело, а уже потом будешь во всем разбираться.

— Может тебе самому взяться за это, дружище, раз ты так хорошо знаешь, как работает частный сыщик?

— Вижу, ты не в том настроении, чтобы оценить услугу, которую я тебе только что оказал, — заметил Роб. Порывшись в карманах пальто, он достал оттуда измятый клочок бумаги с адресом нотариуса и торжественно вручил его Эдварду. Затем Милтон театрально раскланялся и с гордо поднятой головой вышел из квартиры.

«Вот балбес!» — усмехнулся про себя Эдвард, когда входная дверь закрылась за Робертом со звучным хлопком. Прочитав адрес потенциального клиента, он тут же прикинул, сколько времени ему понадобится на дорогу. Решение было принято: его ожидало, возможно, самое интересное дело за последние месяцы. По крайней мере, Финч хотел на это надеяться. Стараясь не обращать внимания на приступы головной боли, детектив начал собираться в путь.

Глава 2

Это утро выдалось довольно пасмурным. На влажных от дождя мостовых тут и там блестели лужи. Как и положено, озорная детвора не упускала шанса порезвиться в мутной воде и мимоходом обдать брызгами прохожих.

Лондон просыпался: повсюду всё ещё сонные горожане ручейками тянулись кто на работу, кто на учёбу, кто за горячим хлебом и булочками. Эдварду предстояло влиться в этот бесконечный людской поток и отправиться прямиком в Сити — именно там располагалась контора нотариуса, остро нуждавшегося в помощи детектива. Пешая прогулка длиной в час должна была помочь Эду избавиться от последствий похмелья и наконец-то обрести правильный рабочий настрой.

Выпив чашку чая вприкуску с вчерашним яичным сэндвичем, детектив быстро переоделся в свой «служебный» костюм: серые твидовые брюки и простого кроя черный шерстяной пиджак. Единственной яркой деталью в его образе был старый зелёный шарф, подаренный Эдварду одной дамой, когда-то весьма дорогой его сердцу.

Внимательно осмотрев себя в зеркале, Эд подумал, что ему, вероятно, стоило бы побриться — трехдневная щетина, как и слегка опухшие глаза, придавала ему не слишком внушительный вид. И все же, он не был уверен в том, что дело, которое его друг-недотёпа Роберт так рьяно расхваливал часом ранее, в итоге может оказаться чем-то стоящим. И потому решение выдвигаться в путь было принято незамедлительно.

Эдвард Финч небрежно пригладил свои непослушные вьющиеся волосы, надел свою лучшую шляпу (а их всего то и было что две, не считая летней, соломенной), и, не торопясь, вышел из дома в сырое лондонское утро.

Стоит сказать, что прогулка до Сити вышла довольно полезной — по крайней у него наконец-то перестала болеть голова. Прохладный осенний воздух помог Эдварду привести мысли в порядок и сосредоточиться на самом важном. Проходя мимо бесчисленных бакалейных лавочек и мелких магазинов, он без особого интереса разглядывал заставленные товарами витрины и мысленно выстраивал разговор с будущим клиентом.

Эдвард отчего-то сразу решил, что с нотариусом он станет вести себя сдержанно, может, даже немного надменно, дабы произвести на него впечатление опытного и бывалого детектива. Эд, конечно же, прекрасно понимал, что образ, который во всех красках описали его потенциальному клиенту, увы, был далёк от реальности. Роб, как никто другой, умел похвастаться талантами лучшего друга перед своими многочисленными знакомыми. В его увлекательных рассказах Эдвард Финч без труда раскрывал самые сложные преступные схемы, ловил опасных убийц-маньяков, возвращал благородным дамам колье из рубинов и бриллиантов стоимостью в сотни тысяч фунтов. И на вопрос о том, почему такой гениальный сыщик берёт за свои услуги столь небольшое вознаграждение, Роберт ограничивался лишь похвалой небывалой скромности Эдварда и его искренней преданности профессии.

Пусть в этих историях и было мало правды, но, тем не менее, в нужных обстоятельствах Эдвард умел произвести впечатление человека, серьёзно относящегося к своей работе. По правде говоря, лишь некоторая горячность молодости и сложный характер детектива делали его продвижение по карьерной лестнице довольно сложным и медленным. Отсутствие настоящего опыта «в бою», как такового, не позволяло ему видеть сложившуюся «картину» чуть шире и смотреть в будущее в правильном направлении: новые дела, которые попадались и без того не слишком часто, казались ему незначительными или быстро наскучивали. Потеряв интерес к делу, в котором он не видел большой перспективы, Эд снова погружался в пучину досады и уныния — в последние месяцы он всё чаще задумывался о смене профессии. Ну, а в те дни, когда ему всё-таки удавалось заняться частным сыском, он порой был не в силах скрыть от клиента своих истинных чувств и мыслей: всем своим видом, пусть и не нарочно, он выказывал людям, ожидающим от него участия, некоторое пренебрежение, после чего к нему, разумеется, не обращались в дальнейшем. Молодой детектив старался учиться на своих ошибках, но с изрядным постоянством наступал на те же грабли. Однотипные дела его тяготили, нагоняли на него тоску. Эдвард не раз отыскивал потерянных питомцев, давно забытых друзей, пропавших соседей; обличал банальные интрижки и раскрывал мелкие кражи, и всё же, не смотря на лёгкий успех, он не видел в таких делах большого смысла и ценности, и потому не очень-то и старался.

Погруженный в не самые веселые мысли о своей дальнейшей судьбе, Эдвард Финч неспешно шагал по шумным улицам Лондона в надежде на то, что в этот раз, несмотря на весь свой скепсис, ему, возможно, наконец-таки повезёт.

На улице Флит Стрит располагалось множество «полезных» предприятий: нотариальные конторы, офисы брокеров и адвокатов, крупные отделения банков. Куда ни глянь, профессионалы своего дела всеми силами пытались помочь гражданам, несведущим в жизненных и финансовых вопросах, избавиться от насущных проблем, а заодно и от лишних сбережений.

Вывеска «Нотариальная контора Гудмана» располагалась на втором этаже неприметного четырёхэтажного здания — совершенно обычного серого «истукана», коих на этой стороне улицы было не меньше пяти. Судя по выцветшей краске и облупившимся буквам на вывеске, дела у нотариуса шли не лучшим образом. Это предположение тут же подпортило Эдварду настроение, поскольку небогатый клиент вероятнее всего не смог бы достойно оплатить его услуги. Снова пришлось бы довольствоваться мелочью и тратить время зря. Совсем не на это рассчитывал сегодня Эдвард Финч, и его былой запал потихоньку стал угасать.

Подойдя к приёмной, детектив снял шляпу, стряхнул с пиджака дождевые капли и уверенно постучал.

— Проходите! Пожалуйста, проходите! — послышался в ответ сдавленный голос за дверью.

Эдвард секунду-другую стоял у двери в некотором сомнении, но всё же, приоткрыв её, осторожно заглянул внутрь. Ожидая увидеть в приемной секретаря, он уже было открыл рот для приветствия и стандартного для такого случая обмена репликами, как тут же осекся. На его лице отразилось искреннее удивление. То, что он увидел внутри, окончательно выбило его из колеи. «Ну и бардак!» — усмехнулся про себя Эд, аккуратно переставляя ноги между кипами бумаг, разбросанными по полу в приемной. Дверь в кабинет нотариуса была приоткрыта, и из-за неё доносились очень странные звуки. Человек, который там находился, был явно в затруднительном положении.

— Минуточку, буквально минуточку! — вновь повторил мужчина. — Прошу меня простить… Я скоро к вам выйду! Пожалуйста, располагайтесь в кресле или на диване. Как вам будет удобнее! — За этими словами нотариуса последовали звуки его прерывистого дыхания, больше походившего на кряхтение.

Эдвард, посмеявшись про себя над этой ситуацией, решил, что ему в любом случае некуда торопиться, и потому было бы неплохо немного осмотреться. Окинув взглядом небольшую приёмную, больше похожую на склад макулатуры, чем на контору нотариуса, Эдвард сделал для себя неутешительный вывод. Не было сомнений в том, что дела у ее владельца шли не лучшим образом. Стены в комнате были обклеены темно-зелёными обоями, в некоторых местах уже весьма потёртыми, тяжёлые пыльные портьеры на окнах остро нуждались в стирке. Стол секретаря, высокий стеллаж и практически весь пол были завалены разного рода документами, газетами, обрывками упаковочной бумаги и другими «представителями» целлюлозной промышленности. Что уж говорить про диван и кресло, которые также не избежали участи быть погребёнными под бумажным хламом.

Поразмыслив с минуту-другую, Эдвард решил, что, скорее всего, здесь ему ловить нечего. Он уже было собрался ретироваться, но в этот самый момент дверь кабинета вдруг громко захлопнулась, и оттуда стали доноситься непонятные шаркающие звуки. Всё это походило на какой-то глупый розыгрыш. «Видимо, Роб вновь решил надо мной подшутить!» — тут же подумал Эдвард. Но не успел он рассердиться на своего нерадивого друга, как та же дверь внезапно распахнулась, и на пороге кабинета показался мужчина лет пятидесяти, небольшого роста, тучный, с блестящей лысиной и нелепыми рыжими усами. Глаза его были глубоко посажены, а нос выглядел слишком маленьким для такого круглого и широкого лица. Костюм этого господина несомненно помнил лучшие времена, а ботинки, кажется, были давно не чищены. Эдвард также подметил, что нотариус, скорее всего, любил выпить: белки его глаз покраснели, лицо отекло, а руки сотрясала мелкая дрожь. «Должно быть, сейчас он трезв, но точно выпивал вчера вечером. И похоже, что не только вчера», — сделал вывод молодой человек.

— Прошу меня простить, — немного запинаясь, извинился мужчина, протянув Эдварду руку для приветствия. — Позвольте представиться — Эндрю Гудман, нотариус. К вашим услугам. — Неловко пожав руку детектива, он вытащил носовой платок из кармана пиджака и вытер капли пота с раскрасневшегося лица. — Знаете, сегодня не утро, а просто напасть какая-то! — всплеснул руками Эндрю. — Только представьте себе: сначала я не мог открыть входную дверь, потом битый час искал важный документ, который лежал у меня буквально под носом. А в довершение всех моих бед шкаф в моём кабинете не выдержал и разверзся на меня бумажной лавиной, — протараторив это довольно сбивчиво, мистер Гудман поспешил к себе в кабинет, жестом приглашая Эдварда пройти за ним.

Комната, в которой мистер Гудман встречался со своими клиентами, мало чем отличалась от приёмной. Плохое освещение, тёмные шторы на окнах, повсюду ужасный беспорядок. На стене позади рабочего стола висел портрет человека, внешне очень похожего на Эндрю Гудмана, приходившегося тому, вероятнее всего, отцом или дедом. Мужчина, изображённый на холсте, надо полагать, вёл более здоровый образ жизни, чем его потомок, а в его взгляде читался острый ум и твёрдость характера. В стене слева от двери Эдвард заметил сейф, не совсем удачно спрятанный за пышной портьерой. В правом углу комнаты стоял тот самый злосчастный шкаф, который подпортил утро нотариусу. Он определённо не мог вместить то количество документов, которое мистер Гудман безуспешно пытался в него запихнуть.

«Видимо, его пропавшая секретарша была просто на вес золота, — предположил Эдвард. — Если через неделю её отсутствия, здесь творится такое, то не стоит удивляться тому, что бедняга готов разориться на частного детектива».

Бормоча что-то себе под нос, нотариус снова вытер лицо платком и тяжело опустился в кресло. Достав из первого ящика стола маленький синий флакончик, мистер Гудман встряхнул его и сделал быстрый глоток его содержимого.

— Не подумайте ничего плохого… Это всего лишь травяная настойка, — поспешно объяснил мужчина. — Я жутко не высыпаюсь в последнее время, и поэтому мне крайне трудно сосредоточиться. Это лекарство придаёт мне сил и помогает мне оставаться в рабочем состоянии по утрам.

— Меня это не касается, — чересчур строго заметил Эдвард. — И имею ввиду то, что вы там употребляете… Это знаете ли, личное дело каждого. Я никого не спешу осуждать.

Мистера Гудман, услышав этот довольно неоднозначный комментарий детектива, тут же округлил глаза, в которых отразилось откровенное недоумение. Эдвард же поспешил исправиться:

— Прошу прощения, — уверенно сказал он. — Это утро и для меня выдалось непростым. Но давайте пока забудем о наших неприятностях. — Эдвард поправил пиджак и постарался придать себе внушительный вид. — Мое имя Эдвард Финч. Я — частный детектив. Мой хороший друг, мистер Милтон, рассказал мне о вашей… проблеме. Он объяснил мне, что дело не терпит отлагательств.

Наконец осознав, кто перед ним, нотариус приободрился. Выражение его лица стало расслабленным, и он улыбнулся Эдварду по-детски искренне. Налив себе и детективу по стакану воды, он поудобнее устроился в кресле и заговорил чуть спокойнее, чем прежде:

— Мне так приятно с вами познакомиться, мистер Финч. Я вас ждал с большим нетерпением! Знаете, когда мисс Блэквуд пропала, я понятия не имел, как мне стоит поступить, что стоит предпринять и к кому лучше всего обратиться за помощью. Наверное, любой другой на моем месте отправился бы в полицию, но я, признаюсь вам честно, не хотел торопить события. Я убеждал себя, что Мэри скоро вернется, что ее отсутствие на работе всего лишь глупое недоразумение. Я подумал, что могу навредить ей и навлечь на нее неприятности, если стану докучать полицейским понапрасну.

Тогда я решил, что будет правильнее для начала посоветоваться с моим давним приятелем — Энтони Брауном. Я всегда доверял его мнению — он не раз выручал меня в довольно сложных и неоднозначных ситуациях. Энтони — человек мудрый и рассудительный. К тому же, у него немало полезных связей в различных кругах общества. И потому, узнав о случившемся, он без раздумий предложил мне обратиться к частному детективу. К счастью, на примете у него была подходящая кандидатура. — Нотариус с довольной улыбкой указал на Эдварда. — И вот вы здесь, мистер Финч. Пришли, чтобы найти мисс Блэквуд!

Эдварду стало немного не по себе от того, что мистер Гудман был настолько уверен в успешном исходе дела. Но вот беда… Наш детектив еще не услышал ни слова о том, что от него в действительности требовалось. Было необходимо остудить пыл нотариуса, чтобы его завышенные ожидания в конце концов не вышли Эдварду боком.

— Мистер Гудман, думаю, нам необходимо сразу кое-что прояснить…, — серьезным тоном начал Эд. — Видите ли, в наши дни внезапные и загадочные исчезновения крайне редки. Вполне вероятно, что мисс Блэквуд просто сменила работу и место жительства, не посчитав необходимым известить вас о своем решении. Увы, столь легкомысленные особы встречаются довольно часто. Также, возможно, что у вашей секретарши появился поклонник, из-за которого она, как и многие другие девушки, потеряла голову и сбежала на недельку-другую в Брайтон. Или еще вариант — у мисс Блэквуд внезапно обнаружилась пожилая тетушка, которая остро нуждается в ее заботе и помощи, и потому она бросила все свои дела и отправилась ухаживать за престарелой родственницей. Итак, учитывая все мною сказанное, я хотел бы попросить вас не тратить моё время зря и не строить сложные предположения. Пожалуйста, кратко и внятно изложите мне все сведения о вашей сотруднице: обстоятельства приёма на работу, её характер, жалование, известные вам факты о ее личной жизни, но самое главное — точную дату её исчезновения и, конечно же, возможные на ваш взгляд причины случившегося.

Мистер Гудман слушал детектива, приоткрыв рот от удивления. Он вовсе не ожидал такого напора и очень серьёзного, даже сурового тона от столь молодого человека. Несомненно, Эдварда ему описали как опытного и талантливого сыщика. И это, несмотря на то, что друг Эндрю Гудмана так и не смог припомнить конкретных громких дел, которые этот профессионал своего дела успел раскрыть за свою карьеру, но, тем не менее, был вполне уверен в его безупречных рекомендациях.

Нотариус какое-то время молчал, пытаясь переварить и осмыслить услышанное. Со стороны могло показаться, что он борется сам с собой: его лицо покраснело, он кусал нижнюю губу и непрерывно вытирал лоб носовым платком. Наконец его замешательство сменилось отчаянием, которое тут же отразилось на его лице и в его голосе:

— Ах, мистер Финч! Вы просто не понимаете! Все, что вы сказали… Это… Это не относится к моей ситуации! Поймите, мисс Блэквуд не уехала к тетушке и не сбежала в Брайтон! Нет-нет! Мэри исчезла! — Нотариус повысил голос и привстал в своем кресле, не сумев усидеть на месте от накала эмоций. — Мистер Финч, она и вправду исчезла! Знайте, я сам пытался найти ее — я отправился к ней домой, я побывал в кафе, где она каждое воскресенье пила кофе с подругой, я даже спрашивал о ней в магазине женского платья, где она недавно приобрела шейный платок из темно-синего шелка. Но никто её не видел! Она как сквозь землю провалилась! Ещё второго сентября мисс Блэквуд была на работе: она пребывала в прекрасном настроении, раскладывала документы по своим местам, а уже третьего числа она пропала! Просто не вышла на работу и с тех пор не появлялась! Вы можете себе это представить?

Эдвард никак не ожидал столь пылкой речи от этого странного и немного жалкого на вид мужчины, заседающего в мрачном «царстве» бумаг и пыли. Все подготовленные им заранее фразы, продуманный тон и манеры, надменный и насмешливый вид, теперь казались детективу абсолютно неуместными. «Бедняга-нотариус явно очень расстроен отсутствием этой таинственной Мэри Блэквуд, — подметил для себя Эдвард. — Но он очевидно что-то не договаривает. Редкий работодатель стал бы так сокрушаться из-за потери даже очень ценного сотрудника».

Эдвард постарался смягчить свой тон, чтобы расположить к себе незадачливого клиента.

— Мистер Гудман, ваша обеспокоенность судьбой мисс Блэквуд мне совершенно понятна. Кроме того, вы, должно быть, испытываете некоторые трудности в ведении документации в отсутствие своей секретарши. Сейчас, как никогда, найти достойного работника оказывается очень и очень непросто.

— Ах, это все такие пустяки, — смущенно ответил нотариус, мельком взглянув на забитый бумагами шкаф.

— В любом случае, вы совершенно справедливо переживаете и желаете знать, куда пропала ваша секретарша. Учитывая, что она довольно молода, не так ли?

— Мисс Блэквуд немногим больше двадцати лет, — уверенно подтвердил нотариус.

— Разумеется…, — буркнул себе под нос Эдвард, мысленно делая определенные выводы. — Что ж, мистер Гудман, сейчас я попрошу вас спокойно и вдумчиво, а главное — как можно более подробно рассказать мне о том, как и когда мисс Блэквуд поступила к вам на работу. Мне нужно знать, было ли в ней что-то, что показалось вам необычным. Быть может, вы заметили странности в её поведении в дни, предшествующие ее исчезновению?

Все в лице и движениях мистера Гудмана указывало на то, что бедняге стоило не малых усилий взять себя в руки. Нотариус поднялся с кресла, прошелся по комнате, чтобы успокоиться и собраться с мыслями. Наконец он заговорил:

— Мисс Мэри Блэквуд была принята мною на должность секретаря в начале августа. Я долго не мог найти подходящего работника после того, как мисс Бинкли покинула меня в связи с внезапным замужеством и отъездом в Ланкастер. В конторе царил полнейший хаос, примерно так же, как сейчас. Я уже было отчаялся, как вдруг, в один прекрасный день на пороге моей конторы появилась очаровательная молодая девушка, интересуясь свободной вакансией. Скажу вам честно, мистер Финч, я был вне себя от радости и тут же решил нанять её. Но я пришел в ещё больший восторг, когда осознал, какой прекрасный секретарь мне достался!

Произнеся эту хвалебную речь, нотариус буквально просиял. На секунду Эдварду показалось, что это смешное круглое лицо с нелепо торчащими в стороны усами в какой-то степени даже может показаться приятным.

— Представьте себе, что мисс Блэквуд в мгновенье ока навела здесь идеальный порядок. Я не успел оглянуться, как все эти кипы бумаг были разложены в алфавитном порядке!

— Мистер Гудман, вы взяли мисс Блэквуд на работу без чьих-либо рекомендаций? — поинтересовался Финч. — Знаете ли вы, кем был ее прежний наниматель?

— Это, мистер Финч, как раз самое удивительное в мисс Мэри! — воскликнул нотариус. — Видя, как блестяще она выполняет свои обязанности, мне было нелегко поверить в то, что она до сих пор нигде не работала. То есть, мисс Блэквуд, конечно, сразу же призналась мне в том, что опыта у нее не так уж и много. Понимаете, прежде она недолго помогала вести дела своему родному дядюшке, который владел нотариальной конторой где-то в пригороде Лондона. Кроме этого, она нигде и никогда не работала. Разумеется, других подобный факт вполне мог бы смутить…

— И вполне резонно, — едко заметил Эдвард.

— Я хорошо разбираюсь в людях, мистер Финч, — уверенно заявил нотариус. — Мне хватило одного разговора с мисс Блэквуд, чтобы понять, что она заслуживает моего доверия. Ее искренность и доброжелательность, которую она проявила при нашей первой встрече, мгновенно меня подкупили. Не говоря уже о том, что я не переставал удивляться, как умело и проворно Мэри справилась с поистине жутким беспорядком в моей конторе. Это несомненно заставило меня ценить её ещё больше!

— Мисс Блэквуд рассказывала вам что-нибудь о своей личной жизни? Откуда она родом, есть ли у нее живые родственники?

— Да-да, конечно. Правда, теперь я вряд ли смогу все вспомнить детально. Кажется, я упоминал ранее, что в последние месяцы я страдаю из-за проблем со сном: по ночам я бодрствую, а на работе частенько засыпаю… Увы, память стала совсем никчемной. Итак, о чем вы меня спросили? Ах, да! Подробности о жизни мисс Блэквуд… Ну, во-первых, Мэри сказала мне, что она, к большому несчастью, стала сиротой еще в детстве — воспитал и вырастил ее родной дядя по материнской линии. Когда он почил, все его имущество и финансы перешли к его единственному сыну, а бедняжке Мэри тут же указали на дверь. Одинокая молодая девушка была вынуждена отправиться в город на заработки. И, случилось так, что именно мое объявление в газете она прочла первым. Без промедления она отправилась в Сити, чтобы пройти собеседование. Надо сказать, все сложилось как нельзя лучше для нас обоих. До нее здесь побывало немало желающих занять должность секретаря, но каждый раз, увидев весь этот бардак, они просто сбегали, даже не приступив к работе.

— Полагаю, количество бумаг на полу могло смутить некоторых кандидатов, — с усмешкой заметил Эд.

Нотариус в ответ на ироничную реплику детектива только нахмурился. Он продолжил довольно торжественным тоном:

— Думаю, выслушав мой рассказ, вы, мистер Финч, не станете отрицать, что способности мисс Блэквуд заслуживают лишь уважения и восхищения. Сомнений в ее квалификации, как секретаря, ни у кого возникать не должно.

— Не стану с вами спорить. Хотя, признаюсь вам, меня поражает, что столь неопытная в работе, мисс Блэквуд без раздумий взялась за, скажем так, не самую легкую задачу. Да и к тому же столь быстро и искусно со всем управилась. Как по мне, что-то здесь не совсем сходится…

— Глупости! — возразил Гудман. — Мэри Блэквуд — честная и трудолюбивая девушка. Она… Да она просто чудо! — на выдохе произнес Эндрю, и его щеки сразу зарделись. — То есть, я хочу сказать… Мэри — чудесный секретарь. Мне совершенно не на что жаловаться. Все мои поручения мисс Блэквуд выполняла быстро и качественно. А ее почерк! О, мистер Финч, видели бы вы как аккуратно и красиво она пишет! Я давно не встречал такого безукоризненного почерка, это уж точно!

Искренний восторг и обожание, с которыми нотариус отзывался о Мэри Блэквуд, могли укрыться разве что от слепого и глухого. А иметь дело с влюбленным мужчиной — вот уж задачка не из легких! Эдвард всегда чувствовал себя не в своей тарелке, когда ему приходилось разбираться в чьих-то чувствах и отношениях — как правило в делах подобного рода добиться от клиента хоть сколько-нибудь непредвзятого мнения было практически невозможно. И это невероятно усложняло работу сыщика.

— Мистер Гудман, не сочтите за грубость… Но у меня создалось впечатление, что мисс Блэквуд является для вас кем-то большим, чем просто секретаршей… Судя по вашему рассказу, вы очень сильно к ней привязались…

После этих слов детектива нотариус не просто покраснел, но стал похож на спелый помидор. Он залпом выпил два стакана воды, один за другим. Такое дерзкое предположение поставило бы в тупик любого добропорядочного джентльмена. И Эндрю явно был из их числа.

— Как я уже сказал, мисс Блэквуд — сирота, — вновь попытался объясниться Гудман. — Разумеется, в чужом для нее городе ей были просто необходимы хорошие знакомые. Вполне естественно, что я пытался поддержать ее и в какой-то мере подставить ей дружеское плечо. Мы… То есть, я и мисс Блэквуд, обсуждали не только рабочие вопросы, но и книги, музыку, живопись и прочие приятные темы за чашечкой чая. В одном из таких разговоров Мэри обмолвилась о маленькой уютной кондитерской на Клайд-стрит, в которой, по ее словам, она бывает каждое воскресенье.

— Значит, именно там вы побывали во время своих поисков? Но никто так и ее не вспомнил? Разве это не показалось вам странным?

— Ничуть, — уверенно ответил Эндрю. — Дело в том, что мисс Блэквуд имеет довольно приятную внешность, но, вероятно, недостаточно броскую для того, чтобы окружающие выделили ее среди большинства молодых симпатичных девушек.

— И все же, не могли бы вы вкратце описать ее для меня?

— Средний рост, серо-зеленые глаза, каштановые волосы, всегда собранные в элегантный пучок. Шляпка, пальто, изящные туфли — всё серого цвета, но сшиты по последней моде. Правда, я не слишком хорошо разбираюсь в подобных мелочах…

— Понимаю, — с задумчивым видом протянул Эдвард. — Что ж, остается проверить, не видел ли мисс Блэквуд в последнее время кто-нибудь из ее соседей. Вы, кажется, уже побывали у нее дома?

— Да, — угрюмо ответил Эндрю. — Через два дня, после исчезновения мисс Блэквуд, я отправился по адресу, который она указала при приёме на работу. Но, увы, произошло нелепое недоразумение. Вместо общежития в том доме располагается типография какой-то мелкой газеты. Уверен, мисс Блэквуд просто ошиблась на одну или две цифры, когда записывала для меня адрес. Я, разумеется, попытался расспросить о Мэри жильцов двух соседних домов, но они не смогли опознать её по моему описанию. На этом мои поиски зашли в тупик.

— Полагаю, можно смело делать вывод, что мисс Блэквуд была с вами не совсем честна…

— Я не стану сомневаться в правдивости слов Мэри! — с чувством возразил мистер Гудман. — Вы не знаете ее так, как знаю я!

— Вы правы, — согласился Эд. — И все же, моя задача, как детектива, состоит в том, чтобы выслушать вас и составить как минимум примерный психологический портрет мисс Блэквуд. Но, не зная всей правды, мне будет нелегко решить, с какой стороны подойти к расследованию. Чтобы понять причину ее исчезновения, мне нужен хотя бы один подтвержденный факт из ее биографии. А пока, похоже, что мы оба располагаем весьма недостоверными сведениями о ее жизни.

Нотариус уже приготовился возразить Эдварду, вновь указав на его несправедливое отношение к его драгоценной работнице, но детектив успел предупредить очередную хвалебную оду мистера Гудмана.

— И все же, несмотря на то, что шансов на успешное разрешение дела не так уж и много, вы настаиваете, чтобы я попытался отыскать мисс Блэквуд.

— Я должен знать, что с ней все в порядке, — с тревогой в голосе согласился Эндрю. — Иначе, я не смогу жить дальше… Я просто не могу забыть о Мэри, будто ее никогда и не было. Я волнуюсь за нее… Понимаете?

— В таком случае, мистер Гудман, вам стоит постараться вспомнить что-нибудь более конкретное и весомое. Быть может, вы знаете имена и фамилии ее подруг или дальних родственников… Любые ее прежние контакты облегчат мне задачу.

Мистер Гудман согласно кивнул и быстрыми движениями набросал пару строк на клочке бумаги.

— Вот, — он протянул его детективу. — Здесь предполагаемый адрес мисс Блэквуд, а также имя ее подруги, которое она как-то раз упомянула в разговоре. Еще я на всякий случай записал для вас важные даты: день, когда Мэри пришла устраиваться на работу, и день, когда она внезапно исчезла. Решил, что это не будет лишним. — Мистер Гудман тяжело вздохнул. — К сожалению, это единственные более или менее точные сведения о мисс Блэквуд, которыми я располагаю.

— Список довольно небольшой, — с досадой заметил детектив. — Ну что ж, возможно это может мне пригодиться. А сейчас, если вы не возражаете, я хотел бы обыскать приемную.

Осмотр рабочего стола девушки не занял у Эдварда много времени: аккуратно разобрав стопки бумаг, лежащих на его поверхности, Эд мельком их просмотрел. Как и ожидалось, среди них не оказалось ничего достойного внимания детектива. Тогда Финч обыскал один за другим все ящики стола, пролистал несколько блокнотов с фамилиями и адресами клиентов нотариуса.

Результатом поисков явилось не слишком обнадеживающее, но довольно ожидаемое открытие: Мэри не оставила на рабочем месте ничего, что указывало бы на ее присутствие в конторе нотариуса. А это могло означать лишь одно — секретарша мистера Гудмана вовсе не исчезала. Мисс Блэквуд намеренно забрала свои личные вещи, а значит, не собиралась сюда возвращаться. Подобный вывод явно бы не обрадовал беднягу Эндрю и не принес бы Эдварду хорошего дохода. И потому он решил пока попридержать свое мнение и сделать вид, что действительно верит в опасения мнительного нотариуса. Попрощавшись с Гудманом и пообещав ему без отлагательств проверить все возможные зацепки, Эдвард покинул нотариальную контору. Но, не успел он пройти и десяти метров по сырой мостовой, как за его спиной послышались частые шаги.

— Мистер Финч! Мистер Финч! — прокричал ему в след нотариус. Запыхавшийся и раскрасневшийся, он часто глотал воздух: — Прошу прощения… Ох! Я уже было подумал, что не успею нагнать вас!

— Вы что-то от меня утаили? — без лишних любезностей спросил Гудмана детектив. Эта нелепая игра в «вопрос-ответ» начинала действовать ему на нервы. Особенно, когда вместо ответа он получал сплошные отговорки и выдумки. Его резкий и недовольный тон заставил Эндрю смутиться и отступить от Эдварда не менее, чем на шаг.

— Знаете, я тут кое-что вспомнил…, — растерянно проговорил нотариус. Он опустил глаза в пол и посмотрел на свои туфли, которые теперь были покрыты мутными каплями дождя. — Нет, не так… Я осознано не упомянул об одном факте, о котором все это время предпочитал не думать. И от того мне очень досадно.

— Я рад, что вы одумались, — сухо отметил детектив.

— Я знаю, что вел себя незрело и глупо, — стыдливо проговорил нотариус. — Но мне совсем не хотелось порочить имя моей сотрудницы. Я ведь не до конца уверен… И все же…

— Ох, мистер Гудман! Да говорите вы уже! — окончательно рассердился Эдвард. Его безмерно раздражало, как этот немолодой и довольно нелепый джентльмен все время бубнит и извиняется, будто провинившийся подросток, да к тому же всеми правдами и неправдами старается скрыть от него важную информацию.

Эндрю вытер лицо от пота и на одном дыхании выпалил:

— Я видел мисс Блэквуд с каким-то мужчиной!

На секунду Эдварду показалось, что собственные слова нотариуса причинили ему физический дискомфорт, тут же отразившийся у него на лице. Мужчина скривился, будто съел что-то противное или несвежее, и тяжело вздохнув, устало ссутулился. Наконец сообразив, с каким отчаянием в голосе он высказал свою мысль вслух, нотариус тут же поспешил добавить: — Это произошло случайно, конечно же… Не подумайте, что я следил за мисс Блэквуд. Ничего подобного!

— Разумеется, вы увидели их случайно. — с нескрываемой улыбкой добавил детектив.

— Да, совершенно случайно. То есть, я хотел сказать… — Эндрю запнулся, но постарался унять дрожь в голосе. — В общем, все случилось как-то вечером: рабочий день уже закончился, и мисс Блэквуд как обычно собиралась идти домой. Мы попрощались, и Мэри ушла, а мне пришлось еще немного задержаться в конторе, чтобы завершить кое-какие дела. Спустя полчаса я вышел на улицу: погода была отличная, и потому я решил прогуляться в сторону парка, чтобы немного размять ноги. Но, пройдя несколько кварталов, я вдруг вспомнил, что не запер кабинет на ключ и, разумеется, тут же поспешил вернуться.

— Что же случилось потом?

— Ну, выяснилось, что я зря потратил время и силы. Дверь оказалась заперта. Я ведь уже говорил, что память стала меня подводить… Итак, убедившись, что всё находится в надлежащем порядке, я направился к выходу. Но, проходя мимо окна, выходящего в проулок за нашим зданием, я случайно заметил мисс Блэквуд, внизу у черного входа, в компании какого-то отвратительного типа!

Такое описание постороннего мужчины рассмешило Эдварда. Нотариус явно приревновал девушку к этому незнакомцу. Мистер Гудман понял, как прозвучали его слова, и потому поспешил объясниться:

— Я назвал его типом, потому что он был одет, как оборванец. И поверьте мне, я ничуть не преувеличиваю! На нём были старые помятые штаны, чёрная поношенная кепка, грязные ботинки и абсолютно нелепый красный пиджак. Мне хватило нескольких секунд, чтобы понять, к какому слою общества принадлежит этот человек. Увидеть такого, как он, рядом с мисс Блэквуд стало для меня настоящим шоком! — На лице нотариуса снова застыло выражение искреннего отвращения. Мысль о том, что его добропорядочная секретарша могла опуститься до общения с таким субъектом, была ему крайне неприятна.

— И чем же они занимались, позвольте узнать?

— Они просто беседовали. А вы, позвольте узнать, о чём подумали? — возмутился мистер Гудман. — И кстати, беседа, я почти уверен, велась на повышенных тонах. Судя по резким и грубым жестам того мерзкого типа, а также его озлобленному лицу, он был чем-то очень недоволен. Он, не переставая, размахивал руками и, выпучив глаза, что-то кричал Мэри прямо в лицо! Невозможно описать словами, каким он был ужасным и омерзительным!

— И это всё? — уточнил Эдвард, не скрывая своего разочарования. — Мисс Блэквуд просто стояла там, под вашим окном, и слушала вопли этого странного типа? Или она тоже активно жестикулировала?

— Нет-нет! Мисс Блэквуд, как и полагает настоящей даме, оставалась невозмутимой и не реагировала на выпады этого проходимца. Знаете, мистер Финч, в какой-то момент он даже схватил её за плечо и начал трясти с такой силой, что я уже было собрался бежать вниз и звать на помощь полицейских… Но длилось это не долго. Я имею ввиду того типа: он внезапно отпустил Мэри и как будто даже немного успокоился. Не знаю, как именно мисс Блэквуд удалось его утихомирить. Я видел лишь, как она взяла его за руку и стала что-то вкрадчиво ему объяснять, стоя к нему почти вплотную. Что ж… Откровенно говоря, тут мои нервы не выдержали, и я все-таки решился приоткрыть окно, в надежде услышать их разговор. Но, к сожалению, мне не удалось разобрать почти ни слова.

— И все же вы что-то слышали?

— Наверное, да… В большинстве своем, какие-то общие фразы и только частично. Но я точно слышал, как Мэри говорила о встрече с кем-то вечером во вторник. И вроде бы она упомянула причал. А тот мерзкий тип, я уверен, назвал имя — Джек. Просто Джек, без фамилии. Он сказал: «Найди веселого Джека».

— «Веселого Джека»? — искренне удивился Эд. — А вот это уже интересно…

Внимательно выслушав весьма странный, но занятный рассказ своего нового клиента, детектив сделал простой вывод: в этом деле вопросов хоть отбавляй, а вот ответы теперь предстоит искать не пойми где и не пойми у кого. Сплошные загадки… И никакой конкретики. В первую очередь Эдварду предстояло разобраться в том, что из всего сказанного Гудманом было правдой, а что бедняга-нотариус лишь вообразил, будучи оскорблённым в своих высоких чувствах.

— Надеюсь, эта информация будет вам хоть немного полезной, мистер Финч, — с некоторым облегчением в голосе сказал Эндрю. — Я ещё раз прошу у вас прощения за то, что не сразу сообщил вам об этом вопиющем случае. Безусловно, всё это может оказаться лишь глупым недоразумением… Я почти уверен, что этот жуткий тип — какой-то бродяга или обнищавший родственник Мэри, приехавший из провинции, чтобы ее шантажировать. Он, разумеется, знает, что мисс Блэквуд — сирота, и за нее будет некому заступиться. Он каким-то образом выяснил, где Мэри работает, и не постеснялся прийти сюда и требовать от нее денег или еще чего похуже… Мне даже страшно подумать!

— Всё может быть, — сдержанно согласился Эдвард. — Но давайте не будем торопиться с выводами. Я благодарю вас, мистер Гудман, за столь важную информацию. Я сообщу вам, как только мне что-то станет известно, касательно обстоятельств исчезновения мисс Мэри Блэквуд. Всего вам хорошего!

Оставив нотариуса стоять в одиночестве посреди улицы, растерянного и смущенного, Эдвард погрузился в раздумья и, как и прежде, пешком отправился домой.

Глава 3

Контора частного сыска Эдварда Финча располагалась на первом этаже трёхэтажного дома по маленькой улочке Брун-стрит, в десяти минутах ходьбы от Ливерпульской железнодорожной станции. В этом районе Лондона всегда было шумно и людно. Нескончаемые потоки пассажиров стекались к вокзалу по Ливерпуль-Стрит, усеянной многочисленными киосками, закусочными и магазинами.

Эдвард вот уже как пару лет снимал однокомнатную квартиру этажом выше. Надо сказать, что это простое холостяцкое жилище вполне соответствовало его скромным требованиям. Соседа сверху, пожилого джентльмена — мистера Уильямса, Эд видел довольно редко. Он знал лишь то, что мужчина являлся отставным майором, прошедшим несколько войн. Мистер Уильямс был человеком скрытным и немногословным. При встрече он ограничивался парой дежурных фраз: «Доброе утро, мистер Финч!», «Погода нынче совсем испортилась, вы не находите?» «Кажется, завтра вновь пойдет дождь…» и т. п. Эдвард был крайне рад тому, что в этом доме он был лишен назойливого общества какой-нибудь взбалмошной соседки, из числа тех, что вечно умудряются поймать вас на лестничной площадке, для того чтобы обсудить с вами последние слухи и сплетни. А порой им даже удается уговорить вас зайти на чашечку чая, после чего вы, поверье мне, уже никогда от них не отвертитесь. Финч знал об этом не понаслышке.

Когда не стало мистера Смита, бывшего владельца конторы и наставника Эдварда, тот получил все права на его бизнес. Дела и прежде оставляли желать лучшего, но теперь новые клиенты практически не появлялись. Редкие и случайные заработки помогали молодому сыщику оставаться на плаву, но развитию его предприятия они, увы, не способствовали. Денег всегда не хватало: Эдвард старался что-то скопить, но пока не мог позволить себе даже сменить вывеску над входом в контору. Надпись на ней продолжала гласить: «Мистер Артур Смит. Частный сыск».

Этим утром Эдвард проснулся раньше обычного. Последние два дня выдались для него довольно непростыми. Расследование, которое поручил ему мистер Гудман, все еще не сдвинулось с мертвой точки. Все факты, предоставленные нотариусом, упорно расходились с действительностью. Детективу оставалось идти к разгадке этого дела «наощупь», опираясь на собственные догадки и немногие собранные им сведения.

Сразу после завтрака Эд спустился в кабинет, чтобы вновь просмотреть свои записи и «разложить по полочкам» всё, что он таки сумел разузнать за прошедшие два дня. Немного подкрепившись тостами с маслом и абрикосовым джемом, от направился в контору, прихватив с собой кофейник и пачку сигарет.

Большое окно напротив входа в кабинет пропускало довольно много света, что отчасти скрашивало слегка мрачную и унылую обстановку комнаты. Сте