Ты — пиарщик. Она — знаменитость. Это зоофилия.
большое зло не блистательно, оно просто возникает из заурядного мелкого зла, если тому дать возможность вырасти
Люди, не способные вообразить, что поведут себя дурно, обычно с треском проигрывают тем, кому и воображать ничего не надо, поскольку они и так ведут себя дурно.
Каждый в чем-то немножко урод. Лишь бы не выродок, как говорит моя мама.
периферали под управлением ИИ выглядят людьми, поскольку их лица запрограммированы постоянно менять микровыражения и не остаются неподвижными. Без этого, сказала она, рядом с ними было бы очень тягостно находиться.
Хорошо хоть выстирали — насколько такое возможно в хозяйстве, где нет роботов.
С правительственным оборудованием всегда так — то оно суперсовременное, то допотопное.
Нарочито мрачная. Волосы той же наночерноты, что кружева на шее, бюстье из залитого дождем стекла и чугуна, расплывчатого, будто смотришь в подзорную трубу с другого конца, многослойная юбка — словно более длинная и темная версия балетной пачки главного мусорщика. А теперь еще штриховой рисунок одинокого альбатроса, медленно, словно вдалеке, кружащего по ее белому горлу
— У вас было вдоволь возможностей оплошать. Вы их избежали. Главная часть любого успеха
— Вы отлично справились, мистер Недертон, — сказала она.
— Да я почти ничего не делал.
— У вас было вдоволь возможностей оплошать. Вы их избежали. Главная часть любого успеха.
