Глава 2

Иршир невольно покосился на молчаливого Брандштеттера, но тот бровью не повел, словно даже не расслышал намек на его слишком уж большие полномочия.

Королева звучно хлопнула ладонью по столу.

– Итак, вопрос насчет участия второй армии отпадает. Будем исходить из того, что королю Антриасу придется действовать без надежного союзника.

Иршир ответил с поклоном:

– Воля ваша, однако это огромный риск, ваше величество.

Королева слегка возвысила голос:

– Если вторгнутся обе армии, королевство будет захвачено наверняка. Потому этот вопрос рассматривать нет смысла. Но если король Антриас вынужденно останется один… можем ли противостоять ему?

Брандштеттер произнес среди общего молчания:

– У нас слишком малочисленная армия. Ваше величество предпочитали вкладывать полученные от налогов средства в развитие ремесел, новые рудники, производство, строительство школ и приютов для бедных, потому армия наша хороша только для подавления мятежей, даже таких масштабных, как армия самозваного принца Роммельса. Я понимаю, что это была ошибка Дейнджерфилда…

Королева не стала хвататься за спасательный круг, покачала головой.

– Нет, это было мое решение. Я хотела, чтобы мой народ был богат и счастлив.

Брандштеттер развел руками и сел. На королеву, как я заметил, поглядывают с неодобрением, у каждого на лице написано крупными буквами: «Я ж говорил!»

Я поднялся и сказал быстро, пока никто не перебил:

– Экономика богатой страны позволяет быстро перестроиться на военные… колеса! Как мне известно, в арсеналах королевства издавна накоплены большие запасы оружия, которые правительство щедро продавало в другие страны. Кроме того, местные оружейники и бронники день и ночь куют мечи, топоры, молоты, изготавливают доспехи, потому что торговля оружием всегда приносила наибольший доход. В казне достаточно золота, чтобы нанять две такие армии, с которой вторгнется Антриас. Осталось только как можно быстрее обучить эти толпы пользоваться мечами, топорами и особенно пиками. Думаю, такая современная техника, как топор или молот, несмотря на свою сложность, не потребует многомесячного обучения.

Они слушали со смесью недоверия и повышенного внимания. У некоторых в глазах зажегся было огонек надежды, но осторожность высокопоставленных лиц взяла верх, один за другим мрачнели, опускали головы.

Поднялся глерд Джуэл и, совершенно на обращая на меня внимания, словно я нечто вроде пролетевшей и сгинувшей вдали мухи, проговорил несколько барственно, никогда не забывает, что его род самый древний в королевстве Нижние Долины:

– Ваше величество, я понимаю ваши чувства, но у королей есть только интересы… потому еще раз хочу вернуться к вопросу вашего замужества. Королевство в огромной опасности. И я не вижу другого пути, кроме как вступить в брак… с могущественным королем.

Глерд Иршир пробормотал:

– Благородный глерд Джуэл хочет вступить в брак с королем Антриасом?

Джуэл зашипел, голос глерда Иршира в тишине прозвучал слишком громко, могла услышать даже королева, но она не повела и бровью, а явно сочувствующий Джуэлу глерд Кливард грозно сверкнул очами и сердито надулся.

Я на него поглядывал искоса, стараясь, чтобы он не замечал моего интереса. Кливард возглавляет Стол Хозяйствования, но, похоже, здесь хозяйствованием называется не совсем то, что называю я. Во всяком случае, королева перед вручением Кливарду этой должности напомнила, что только он предупреждал ее о попытках Дейнджерфилда усилиться, набрать добавочный вес не только в армии, но и при дворе, что может привести к захвату власти, потому, дескать, с такой стойкостью и дальновидностью постоянно отстаивавший интересы королевства, даже вызывая ее неудовольствие, он по праву получает этот пост.

Судя по такой длинной преамбуле, Стол Хозяйствования является чем-то очень важным. Вообще-то экономика и есть самая важная дисциплина, но почему-то мне кажется, глерд Кливард занимается не только экономикой.

Он тоже пару раз мазнул по мне взглядом, слишком бесстрастным и равнодушным, чтобы я вот так взял и поверил в его безразличие, а дальше смотрел только на королеву, в то время как я с простодушием дикаря рассматривал остальных членов Тайного Совета.

Королева все-таки рассуждает здраво: в небольшом королевстве нет смысла раздувать штат и плодить департаменты, потому управленцев не просто мало, но большинство еще и совмещают несколько должностей.

Глерд Иршир, начальник городской стражи, поймал взгляд королевы, поднялся уже с поклоном.

– Ваше величество?

– Говорите, – велела она.

Он заговорил расчетливым голосом:

– Хотел бы обратить внимание на участившуюся поимку опасных людей… непонятного происхождения. Да, уже здесь в Санпринге, по эту сторону городской стены. Вооружены кинжалами и стараются подобраться поближе к вашему дворцу, ваше величество.

Кливард буркнул:

– Что значит «непонятного»?

– Не удалось установить не только личности, – ответил Иршир ровно, – но даже откуда прибыли. Есть догадки, что половина вовсе не из Нижних Долин. У одного отобрали арбалет, трое были с усиленными луками.

Брандштеттер нервно побарабанил кончиками пальцев по столешнице.

– Еще их недостает!

Джуэл спросил настороженно:

– А кто еще?

– Затихший было, – ответил Брандштеттер нехотя, – разбойник по прозвищу «принц Роммельс» начал, по слухам, переходить в наступление.

– Начал, – уточнил Джуэл, – или не начал? А что такое «переходить»?

– На отдельных участках, – пояснил Брандштеттер резко, – активизировались его люди. Некоторые деревни уже выплачивают ему дань, что недопустимо, от налогов в королевскую казну их никто не освобождал.

Джуэл смолчал, а помалкивающий Мяффнер сказал несчастным голосом:

– Двойной гнет крестьянам никак не выдержать. Начнутся бунты.

– Против Роммельса?

Мяффнер вздохнул.

– Всегда во всем винят власть. Так что скоро ждите отказы платить налоги. И будут правы. Если власть не может защитить, за что люди должны платить?.. Ваше величество, не пора ли дать полномочия глерду Брандштеттеру на полное очищение от этой заразы?

Она не ответила, вперила острый взгляд в глерда Иршира:

– Вы уверены, что пойманные с оружием в руках вокруг дворца… не наши подданные?

– Часть наших, – ответил он с неохотой. – Ваше величество, золотые монеты легко делают наших ненашими и наоборот!

Мяффнер покряхтел, сказал совсем упавшим голосом:

– Мне стыдно это говорить, а глерд Кливард, сообщивший мне это, вообще не может выговорить вслух… но ряд высших глердов не просто желают вашего замужества с королем Антриасом, а даже, осмелюсь сказать, называют его будущим королем Нижних Долин!..

– Возмутительно, – громыхнул мощным голосом Брандштеттер, но остальные почему-то промолчали.

– Вот так вслух и называют? – уточнил Джуэл. – Наверное, в своем тесном кругу?

Мяффнер кивком переадресовал вопрос Кливарду. Тот ответил нехотя, едва размыкая губы:

– Но называют же.

– Странно, – протянул Джуэл, – что вы слышали своими ушами… Гм… наводит на размышления. Надо подсказать глерду Ирширу, чтобы вас хорошо обыскивали перед входом во дворец.

Кливард огрызнулся:

– Меня и так обыскивают! Вы на что намекаете?

– Намекаю? – удивился Джуэл. – Я сказал, чтобы обыскивали хорошо. Очень хорошо и старательно!.. Кстати, а что скажет наш самый молодой член Совета?

Все взгляды уперлись в меня. Я смолчал, Джуэл не главный, пусть не распоряжается, перевел взгляд на Мяффнера, тот понял, кивнул.

– Глерд Юджин?

Я ответил предельно почтительно:

– С таким составом Совета ее величество может спать спокойно. Я имею в виду, при таком составе. Уверен, вы примете решение, что в два счета ликвидирует все угрозы.

Кливар поморщился.

– Глерд, вы слишком старчески осторожны для своего возраста.

– Что вы, – возразил я, – я просто преисполнен величайшего почтения перед мудростью собравшихся глердов. Все такие важные, величественные, умныя!.. Вот я и замер, как мышь под полом. Еще никто из вас не высказал такую важную и новую мысль, что лошади кушают овес и сено?.. Странно.

Глерд Джуэл поднялся, красивый, импозантный и с благороднейшей внешностью, настоящий дипломат, и, упираясь обеими руками в столешницу, произнес с безукоризненной холодной вежливостью:

– Если ее величество примет предложение о замужестве со стороны короля Антриаса… или короля Кельмии доблестного Бриана Гульбера, то… как ни скорбно это признать, династия Орнидов прервется. На троне воцарится новая династия.

Мяффнер спросил враждебно, что для него настолько непривычно, даже королева вместе со всеми обратила на него взгляд, полный изумления:

– К чему вы ведете, глерд?

– Хочу напомнить, – договорил Джуэл так же холодно, – что династия Орнидов в любом случае прервется, выйдет ее величество замуж или нет. Просто в первом случае на трон сядет король соседнего государства и все удержит в железной длани, а во втором… начнется кровавая распря, борьба за трон между знатными родами.

Все промолчали, наконец Кливард пробормотал с огромной неохотой:

– Глерд Джуэл прав. Мы сами понимаем, что прав, только признавать не хотим. Но это же ясно.

Мяффнер сказал с непривычной для него резкостью:

– Что вам ясно?

Кливард сказал, обращаясь мимо него к королеве:

– Ваше величество, как это ни горько признавать, но все же целостность королевства важнее.

Она покачала головой.

– Целостность королевства?

Он слегка смутился.

– Можно будет заключить отдельный договор насчет… как бы ваш жених гарантирует, что интересы вашего величества будут соблюдены…

Она горько улыбнулась.

– Мои интересы? А у меня есть свои интересы?

Кливард промолчал, вопрос щекотливый, но веско и уверенно сказал Джуэл:

– Интересы вашего королевства, ваше величество.

Королева не ответила, все тоже молчали, момент очень неловкий, а я сказал учтиво, но достаточно громко, чтобы услышал даже дремлющий в уголке престарелый Финнеган:

– Мне как-то неловко слышать, что это королевство принадлежит ее величеству Орландии, потому, дескать, это ее проблемы. Мне все-таки казалось, что это наше королевство. Тем более ваше, глерд Джуэл, если ваш род, как вы утверждаете, самый древний в Нижних Долинах.

Я снова принял самый смиреннейший вид почтительного слушателя. На меня косились с неудовольствием, Мяффнер поднялся и сказал суетливо:

– Давайте успокоимся, а то здесь уже будто зажгли все камины. Мы все заинтересованы, чтобы сохранить королевство в таком виде, в каком оно… пребывает.

– Иные времена, – напомнил Кливард, – иные песни.

Глерд Брандштеттер сказал строго:

– Это не значит, что мы должны петь чужие песни.

Королева поднялась, и все разом встали так поспешно, словно не величественные глерды, а солдаты первого года службы.

– О моем решении сообщу позже, – произнесла она. – Всех благодарю за честное и откровенное обсуждение. Все свободны.

Я вышел вместе со всеми, уходили по два-три человека, что-то тихонько обсуждая, я уловил кивок Мяффнера, подошел, он долго молчал, пока все разошлись, так же молча спустились на пару этажей.

Мяффнер часто вздыхал, то и дело вытирая платочком потный лоб, наконец заговорил, стараясь почему-то не встречаться со мной взглядом:

– И что скажете вы?

– Дельное обсуждение, – ответил я осторожненько. – Сразу видно государственных мужей. А я что… вернусь в свой замок, я же за него отвечаю?.. Надо бы, наверное, пообщаться с принцем Роммельсом, он где-то неподалеку. Почти в моих землях.

Он насторожился.

– Зачем?

– А если, – сказал я, – предложить ему вариант официальной оппозиции?.. А его армию поставить под… гм… копье и отправить на фронт?.. А еще – в каких отношениях ее величество с королем Дронтарии? Там хто, кажется… Астрингер?

– Он, – подтвердил Мяффнер несчастливым голосом. – К сожалению, отношения не очень… Он когда-то сватался к ее величеству.

– И… как?

– Получил твердый и недвусмысленный отказ.

– Обрадовался? – спросил я.

Он грустно усмехнулся.

– Должен бы, но, похоже, обиделся. Странно, короли обижаться не имеют права. Это не по-государственному.

– Если король обижается, – сказал я, – значит, у него в королевстве все хорошо. Может себе позволить. Но это значит, он еще не знает, что его королевству уготована судьба быть захваченным Уламрией и Опалоссой. Пожалуй, нужно срочно сообщить ему такую радостную и взбадривающую новость. Уверен, он возжелает так же срочно восстановить дружбу и сердечное согласие с ее величеством.

– В каком смысле сердечное согласие? – спросил он с подозрением.

– Дипломатическом.

– А почему, – спросил он настороженно, – ему уготована такая судьба?

– А вы еще не знаете, – протянул я, – что Антриас король весьма воинственный? И будет расширять пределы, пока его не остановят?

Он посмотрел на меня очень внимательно.

– Мне кажется, – проговорил он мягко, – вы знаете больше, чем говорите.

– У меня такой умный вид? – спросил я счастливо. – И загадочный? С ума сошли!.. Спасибо.

Он спросил в упор.

– Что вы хотите сказать?

– Я? – переспросил я. – Да вроде бы… ладно, глерд-канцлер. Простите, что шепотом, вам тоже советую не орать и не возмущаться. Нужно срочно переговорить с королевой… нет-нет, не в ее кабинете. И не в главном зале.

Он вперил в меня тяжелый взгляд.

– Что? А где?

– Например, – сказал я, – в той комнате, что ее величество изволили определить мне в пользование, когда я в городе. Умоляю, глерд, вы не какой-то Финнеган, понимаете, что не зря такое говорю!

Он понизил голос до шепота:

– Не понимаю, однако… если позволите какие-то глупости, я вас сам убью на месте.

Голос его звучал очень серьезно. Я вздохнул:

– Похоже, вы собираетесь сопровождать королеву?

Он прошипел:

– А вы как думаете?

– Хорошо-хорошо, – ответил я. – Вы вообще-то единственный, кому я доверяю. Я сейчас отправляюсь в те апартаменты, а вы переговорите с ее величеством. Она хоть и красивая, но не дура, поймет, что я поймал что-то крупное.

Глава 3

Когда я сделал круг по зданию и вернулся, слуги возле двери королевы воззрились на меня в высокомерном недоумении людей, близких к ее величеству, к которым приблизился какой-то сиволапый.

Я сказал резко:

– Парни, я дурно воспитан и у меня нет благородных предков. Так что могу и в рожу дать так, что навеки окривеет. Королева хде?

Один ответил нехотя:

– Только что изволили отбыть в покои, выделенные вам.

Возле двери моих покоев теперь подпирают спинами стену двое стражей королевы и двое слуг. Передо мной поспешно и без поклонов распахнули двери, слуги не кланяются, это обязанность придворных и служащих высокого ранга.

Я перешагнул порог, королева сидит в моем кресле за моим столом, ибо королева всегда дома, даже если это дом ее подданного. Рядом Мяффнер, весь из себя почтение, я поклонился и сказал с ходу как можно более смиренно:

– Счастлив, что вы откликнулись, ваше величество!.. Хоть режьте меня, ваше величество, но все равно скажу вам прямо в глаза правду-матку прямо и смело: вы, ваше величество, величайшая королева!.. Сразу сообразили, что у меня нечто важное, и ни минуты не колебались… или все-таки поколебались чуток? Ладно, это неважно. У меня в самом деле…

Она прервала таким ледяным голосом, словно засунула мне за шиворот целый айсберг:

– Что вы хотите сказать?

– Вы уже поняли, – проговорил я, понизив голос, – что вас подслушивают и я об этом узнал.

Мяффнер спросил быстро:

– Кто?

– Я над этим работаю, – ответил я, – но, надеюсь, вы не станете его арестовывать?

Она бросила быстрый взгляд на Мяффнера.

– Лорд-канцлера?

– Я тоже на него подумал, – признался я, – слишком уж он… Да, но это на мой взгляд знатока. Потом подумал, что если слишком, то не он. Кто, еще не знаю, над этим, как уже сказал, работаю старательно и усердечно.

Они оба посмотрели на меня с одинаковым недоумением, Мяффнер даже не возмутился, молодец.

– Почему не станем? – спросил он. – Арестовывать?

– Потому что вы мудрые, – пояснил я. – Хоть и не сразу. Но другие и потом, уже на лестнице, не спохватываются, а вот вы… Да, кое-кто работает на иностранное правительство. Может быть, незаметный слуга, а может… и кто-то из вашего Тайного-Претайного Совета.

Она смолчала, Мяффнер охнул:

– Глерд?

– Кто-то работает на короля другого королевства, – пояснил я. – Осмелюсь предположить, что на Антриаса, так как он наиболее заинтересован знать, что у вас и как. Конечно, есть наверняка и другие шпионы, кто-то работает на Дронтарию или Кельмию, но именно Антриас ввиду подготовки вторжения должен был активизировать работу разведки.

Она выпрямилась за столом еще больше, глаза сверкнули гневом.

– Кто это? Схватить, допросить!.. Если это правда, он будет казнен…

– Ваше величество, – сказал я шепотом, – не орите, я вас умоляю. Вы же королева, а не!.. Умоляю мыслить по-королевски, что значит – нагло и охватывающе. От того, что схватите, пользы мало. Другого пришлют, если он уже не при дворе… А нового еще надо выявлять!

Она ожгла меня свирепым взором.

– Глерд?

– Кто у нас глава разведки? – спросил я. Наткнувшись на ее полный подозрения взгляд, пояснил: – У вас, разумеется, ваше величество!.. Иршир? Нет, он всего лишь начальник городской стражи… Джуэл заведует дипломатическим корпусом…

– Глерд, – сказала она, чуть повысив голос, – глерд Джуэл!

Я сказал с досадой:

– Ах да, глерд Джуэл, глерд Иршир… Ваше величество, все-таки прежде дело, а формальности потом. Как я понял, тайные службы в руках глерда Мяффнера и… ваших?

Она чуть наклонила голову, но я смотрел с ожиданием, она нехотя проговорила:

– Нет необходимости плодить должности.

– Да, – согласился я, – королевство крохотное, это было бы слишком. Тогда все проще, ваше величество!

Она поморщилась, у нее гигантское королевство, но спросила сразу по сути дела:

– И что предлагаете, глерд?

– Скармливать дезу, – ответил я.

Она смотрела холодно, ожидая продолжения, явно не поняла; какой же здесь чистый и честный народ, я здесь как волк в овчарне, даже неловко всех обижать и грабить, но удержаться трудно.

– Ваше величество, – сказал я, – мы должны сами снабжать противника теми сведениями, которые нам выгоднее. Запудрить ему мозги! Обмануть, облапошить, надуть, озомбировать.

Она не отрывала от меня взгляда, но я пару раз уловил промелькнувшую в нем растерянность.

– Как, – произнесла она, – это… получится?

– Есть два варианта, – ответил я. – Можно схватить врага и под пытками велеть передавать ему то, что считаем нужным мы. Второй вариант, мы назовем его женским, – допускаем намеренные утечки информации, чтобы шпион радостно подхватывал и передавал противнику.

Она поморщилась.

– Второй слишком сложный.

– А первый чреват боком, – ответил я. – Хотя и не знаю, что это, но чревато. Боком. Как-то вот так.

– Глерд, не отвлекайтесь!

– Простите, ваше величество, – сказал я с раскаянием, – это вечная беда сложных и гениальных натур – отвлекаться на то, что может улучшить мир. Дело в том, что у шпионов существуют особые знаки на этот случай. К примеру, он напишет письмо королю Антриасу под вашу диктовку, а король получит и увидит, что в семнадцатой букве хвостик повернут не в ту сторону. Понимаете? Этим тайно сказано, что он пишет под угрозой смерти и верить этому посланию нельзя.

Она посмотрела на меня в изумлении.

– Глерд… вы что, сами были таким шпионом?

– Ваше величество, – ответил я скромно, – обижаете… почему не предположить, что я руководил подобными службами? Или даже теми, кто ими руководит? Но сейчас обсуждаем, как повернуть ситуацию здесь и сейчас, вы не против?

Она некоторое время молчала, на лицо набежала тень, через минуту сказала тем же твердым голосом:

– Хорошо, глерд. Разработайте… как это будет.

– Уже, – ответил я добро. Она взглянула с непониманием, я пояснил: – Это же лехко!.. Мы пройдем в ваш кабинет, я вам буду рассказывать, что проделано, а вы хмурьтесь, но одобряйте.

Она спросила с настороженностью во всем облике:

– Почему именно в моем кабинете?

– Там в стене дырка, – сообщил я. – Через нее вас слушают, но, думаю, могут и подсматривать, хотя это рискованно.

– Что-о?

– Стена с гобеленом, – пояснил я, – где здоровенный такой мужик насел с какой-то непонятной мне целью на такую же здоровенную свинью, помните?

Она ответила сухо:

– Это не мужик, а благороднейший король Джоннер Фоум, мой прапрадед! И насел не на свинью, а голыми руками схватился с Эварским Вепрем, ужасом тех земель!

– Это неважно, – ответил я небрежно, но увидел ее темнеющее от гнева лицо, сказал поспешно: – Хотя то был великий подвиг, я приношу королю свои извинения!.. А художника стоило бы выдрать за картину, которую можно толковать столь вольно… Запретить свободу творчества!

Она прошипела:

– Никто не толковал, только вы!..

– Ваше величество, – сказал я умоляюще, – давайте вернемся к важным делам королевства?.. А то, что во всем вашем королевстве только я один такой честный и замечательный, пока оставим. Я скромный до наглости.

Она медленно перевела дыхание.

– Я вас ненавижу, глерд. Если бы вы не были так необходимы, я бы вас…

– Придушили бы собственными руками?

Она посмотрела несколько озадаченно.

– Что за дикие мысли? Я королева!.. Вас бы казнили на заднем дворе, а я любовалась бы с веранды и сыпала лепестки роз. Значит, вам только поддакивать?

– Без охоты, – подсказал я еще раз. – Я буду говорить неприятные, но необходимые вещи. Государственные все такие. Не хочется, а надо.

– А о чем именно?

Я развел руками.

– Ваше величество, если будете знать заранее, то можете не сыграть правильно. Хотя известно, что все женщины прирожденные актрисы, но вы так уже привыкли, что это перед вами актрисничают, а вы только повелеваете…

Она прервала:

– Хорошо, мы пока переговорим с глерд-канцлером, а вас вызову к себе через полчаса.

– Объявите по двору, – подсказал я, – что ищете меня. По важному делу. Кстати, в кабинете не щупайте гобелен и вообще не смотрите в его сторону. Представьте себе, что вы – женщина, и постарайтесь обмануть обманывателя… Нет-нет, не вставайте, я еще не все изложил!.. Иначе чего бы договаривался о тайной встрече? Кое-что узнал в Уламрии такого, что не хотел говорить в присутствии членов Тайного Совета.

Мяффнер тяжело вздохнул.

– И тоже что-то неприятное?

– Это как повернуть, – ответил я. – Король Антриас не сразу вторгнется в Нижние Долины. На самом деле его цель вовсе не ваше королевство, ваше величество. Он действительно великий король и смотрит в будущее. Ему нужен выход к морю!..

Они переглянулись, я даже заподозрил, что сами нечто подобное обсуждали в тесном кругу, но сейчас ни королева, ни ее глерд-канцлер не подали виду.

Мяффер спросил с сомнением:

– Откуда такие сведения?

Я посмотрел с укором.

– Глерд-канцлер, зачем вам, такому великому государственному деятелю, не побоюсь сказать это недвузначное слово, знать такие мелочи?.. Узнал и узнал.

Королева сказала резко, но негромким голосом:

– Но все равно вторгнется, какая разница?

– Есть разница, – сообщил я. – Он будет просить свободного прохода через ваше королевство. Я даже верю, что строго-настрого прикажет своим людям идти только по выделенным вами дорогам, чтоб никакого бесчинства. Ему важно сохранить армию, чтобы ударить по Дронтарии всей мощью!

Королева проговорила негромко:

– Это очень серьезное заявление. Но… насколько оно…

– Подкреплено? – спросил я. – Ваше величество, этого не знаю, честно. Могу добавить только, что получил я его… на самом высоком уровне. На самом.

Мяффнер спросил с недоверием:

– Что…

– Выше не бывает, – заверил я.

Мяффнер покачал головой, с лица сомнение все еще не уходит, но в глазах уже стальной блеск, которого у глерд-канцлера раньше не замечал.

– Как вы смогли… Да-да, вы правы, это не мое собачье дело. Ваше величество, я бы рискнул этому шалопаю поверить.

Она проговорила задумчиво:

– Это достаточно логично. Мы уже догадывались о стремлении короля Антриаса выйти к южному морю…

Я с сочувствием посмотрел на несчастного Мяффнера: не любит он такие ситуации, ему бы рулить счастливым королевством, у которого нет проблем, но, понимая жизнь лучше других, преодолевает себя и находит такие разумные решения, какие не нашли бы орлы, смело готовые решать любые проблемы.

– Ваше величество, – сказал я, – если вы решились пока что не казнить вашего глерд-канцлера, то скажу при нем, если позволите.

– Позволяю, – обронила она сухо. – И, глерд, серьезнее.

– Ваше величество, – сказал я, – а почему не рассмотреть вариант более тесного взаимодействия с королем Дронтарии?

Ее лицо напряглось.

– Глерд…

Голос мог покрыть льдом и превратить в сосульки жарко пылающие поленья в камине, я заговорил быстро, пока она не прервала:

– Я говорю не о браке, ваше величество, ну что вы на нем так зациклены? Это наводит на мысли… Король Антриас намерен захватить Дронтарию врасплох, как вы уже поверили, но если предупредите его величество Астрингера о планах короля Антриаса, то Астрингер…

– Король, – сказала она холодно; я посмотрел с недоумением, она зло повысила голос: – Его величество король Астрингер!

Я кивнул.

– Да-да, ваше величество, король Астрингер. Спасибо, что не велите всякий раз перечислять все его титулы, что вроде бы правильно, но неправильно… В общем, король Астрингер поспешит мобилизовать все силы, чтобы встретить агрессора… но не только. Он восхочет укрепить с вами союз.

Она поморщилась.

– Это после того, как я беспрепятственно пропущу армию короля Антриаса?..

Мяффнер посмотрел на меня с укором.

– Ваше величество, – сказал я мягко, – вон взгляните на своего глерд-канцлера. По его непонимающему лицу видно, что он уже все понял. Вы пропустите армию Антриаса к границам Дронтарии, там начнутся сражения. Та южная область вашего королевства пустынна и пользуется дурной славой, верно? Дикое племя гуцаров, населяющее те земли, не признает вашу власть… Вам что, их жалко?

Она отрезала:

– Это мои подданные! Даже если об этом и не знают.

– И не признают, – добавил я. – Хорошо-хорошо, я только восхищаюсь вами, ваше величество!.. Хорошо, что я не король, а то бы уже всех поубивал. Начиная с ваших советников.

Мяффнер сказал, мучительно морщась:

– Ваше величество, мы должны выбирать между большими жертвами с разрушениями и… малыми.

Я сказал вежливо:

– Не смягчайте. Между малыми жертвами и полным захватом Нижних Долин. Да и жертвы это какие-то… Когда у нас что-то портится на кухне, это жертвы, понимаю. Или платье порвалось. А когда где-то кого-то убивают… какие это жертвы?.. Так, тема для разговора за сытным ужином. И хотя вам глерд Юджин как-то не очень нравится, но я вас понимаю, мне этот гад тоже в печенках, однако на этот раз идею выдвинул здравую, хоть и недостаточно изящную. Армия Антриаса начнет сражения с диким племенем гуцаров, тем временем на том направлении у границы сконцентрируется армия дронтарцев…

Королева посмотрела хмуро и с неприязнью.

– Какой-то вы, глерд, абсолютно бессердечный. Жертвы будут не где-то, а в южной части Нижних Долин. Это наше королевство! И пусть племя гуцаров пока не платит налоги и не признает мою власть, но со временем мы втянем их в общую жизнь им же на пользу. Потому, как королева, я должна о них заботиться уже сейчас.

– А как насчет убитых в сражениях нижнедолинцев? – спросил я. – Когда свою королевскую армию уже верных и преданных вам людей посылаете в бой, подразумевается, что часть погибнет. Так лучше уж пусть гуцары…

Ее лицо одеревенело, я с сочувствием прикидывал, что ответит, однако она обратила царственный взор к Мяффнеру.

– Проследите, чтобы с утра подготовили посольство к королю Астрингеру.

Он поклонился.

– Ваше величество?

– Лучших коней, – ответила она, – запас продовольствия, чтобы не останавливаться в дороге сверх необходимости. Послание к тому времени составлю лично.

Глава 4

Я покинул комнату первым, огляделся, коридор пуст, не считая верных слуг, это личное пространство королевы, куда в лучшем случае могут входить только фрейлины, так что королеву с Мяффнером посторонние тоже увидят вряд ли.

Вообще-то я обещал всем вокруг вернуться в свой замок, когда-то вообще-то и намеревался, но сейчас вот представил себе это, отвращение поднялось от подошв сапог и заполнило до самой макушки.

Там все и без меня налажено, идет своим чередом. Разве что упущено самое главное: таскать служанок в постель, а деревенских девок на сеновал?.. Но в демократическом обществе это не право, а обязанность, а такое сразу все портит, никто не любит обязанности и увиливает от них, даже если в состоянии исполнять, и это все еще доставляет некоторое удовольствие.

А вот с посольством в Дронтарию может получиться что-то интересное…

Спускаясь по лестнице, увидел в анфиладе залов справа приземистого человека в плаще с надвинутым на голову капюшоном, идет быстро, но при ходьбе опирается о расцвеченный плиткой пол массивным посохом из слоновой кости.

Такой посох я видел только у одного здесь, у мага Строуда, такой же белоснежный, весь в золоте и блестящих камешках, разве что Строуд всегда в широкополой шляпе и с высокой тульей, но сейчас он явно прячет лицо…

Он в какой-то момент оглянулся, ощутив мой взгляд, маги все намного чувствительнее обычных людишек, мне показалось, что испугался, нагнул голову еще ниже и поспешно юркнул за угол.

Я нахмурился, но это вообще-то не мое дело, мало ли кто во дворце пользуется его услугами, маг Строуд как раз ценен, как все говорят, в хозяйских делах, а Рундельштотт был совершенно бесполезен и даже убыточен…

На ступеньках услышал звонкие голоса и веселые смешки, целая стайка фрейлин спешит, подобрав платья, между служебными комнатами, глазки озорно блестят, на щечках румянец, перехихикиваются и щебечут, щебечут…

Меня заметили, пришлось отвесить учтивый поклон, но они не пробежали мимо, а разом остановились, зачирикали:

– Ох, глерд!..

– Глерд Юджин!

– Вы теперь здесь живете, глерд?

– А на ужин придете?

– К нам на ужин, а то еще куда забредете…

Я сделал вид, что жутко засмущался, проблеял жалко:

– Ох, даже не знаю, что и сказать… у меня все из головы разбежалось… Как скажете, глердессы… Кто из вас готова одарить меня предельной благосклонностью?

Они расхохотались звонко и весело, голоса зазвучали задорно и дразняще:

– А это от вас зависит, глерд!

– А вы что, смущаетесь?

– А предельной – это как?

Кто-то сказал с подчеркнутым ужасом:

– Я слышала, Карелла проявляет интерес… Берегитесь, подруги!

– Ой, – сказала она, – если даже Карелла, то надо хватать… У нее нюх.

В конце коридора показалось двое грузных и величественных глердов, фрейлины сразу посерьезнели и начали отодвигаться от меня, одна шепнула на ухо жарко:

– Но все равно от нас не скроетесь, герой…

Они упорхнули, глерды прошли мимо, традиционно не удостоив меня вниманием, а я так и эдак поворачивал новую идею, что шпионить за королевой могут как слуги и стражники, так и фрейлины. Им даже проще, всегда в пределах доступности к дворцовым тайнам.

А если знать, какая с каким глердом общается достаточно тесно, можно понять, к каким тайнам у кого доступ.

В здание поспешно входят с залитого оранжевым огнем двора и останавливаются в холле, тревожно переговариваясь. Я переступил порог, прищурился от яркого света.

На небе страшно и прекрасно полыхает огромное оранжевое солнце, а по небу быстро бежит, словно скользит, зеленое. И хотя вредит только в одиночестве, но есть поверье, что на особо чувствительных действует и при оранжевом, потому особо пугливые по возможности избегают зеленого вообще.

В полупустом дворе гвардейцы королевы бдят, пост ни один не покинул, да и вообще этот народ не суеверный, Фицроя не видно. Как уже знаю, искать можно до бесконечности.

При его непредсказуемости может оказаться где угодно, любопытный, как Марко Поло, потому я прошелся наискось до башни Рундельштотта, поколебался, глядя на узкие окошки на огромной высоте.

Стражники смотрят не только с почтением, но и некой симпатией, чувствуют, к ним я ближе, чем к родовитым придворным.

– Рундельштотт, – спросил я, – там?.. Или вышел куда-нибудь?

Один ответил осторожно:

– Вроде бы не выходил… Если только не перекинулся незримником. Говорят, некоторые могут… Сейчас, правда, он вроде бы чем-то очень рассердил ее величество, от стыда не выходит из своей кельи. А к королеве вхож маг Строуд.

– Это я заметил, – обронил я. – Пожалуй, тогда загляну к Рундельштотту.

Они отступили, я отворил тяжелую дверь, эта винтовая лестница всякий раз нагоняет тоску, но здесь люди других способов подниматься наверх не знают, если только не колдуны, и я обреченно побежал наверх, ступая через ступеньку.

Рундельштотт полулежит на ложе, дряхлый и с обвисшим лицом, в дряблой руке медная чаша. Я издали уловил сильный аромат хорошего вина.

– Учитель, – сказал я почтительно и с тревогой, – вы как? В смысле, здоровье ниче так?

Его веки припухли, как нижние, так и верхние, но я рассмотрел, что белки глаз в полопавшихся кровеносных сосудах, нехорошо, да и дышит тяжело, с хрипами.

– А ты как думаешь? – поинтересовался он недобрым голосом.

– Думаю, – ответил я осторожно, – просто великолепно. Вином ее величество снабжает вас отменным.

Он хмыкнул.

– Вином? Королева?.. Юноша, ты в самом деле забрался к нам откуда-то очень издалека. Королева обо мне забыла. А вино… Это чуть ли не единственное, что могу создавать из мелочей. Даже куска хлеба не могу… А вино да, не удержался, овладел этими знаниями в молодости.

Я сказал с сочувствием:

– Вы великий чародей, мастер. Что вино, хлеб, драгоценности и прочая ерунда? А то, что вы сумели пробить туннель в другой мир – великое открытие! Настоящий Улучшатель – это вы, мастер. А я что, по мелочи… Подковы, прялку… Но вот чего не пойму, магия в самом деле запрещена?.. Если так все строго, то почему только что встретил Строуда прямо в главном дворце королевы?

Он нахмурился, вопрос точно неприятен, ответил с усилием:

– Магия запрещена… вообще. В целом. Это значит, везде в королевстве, но королева, как и все короли, имеет право пользоваться магией, так как она как бы мать всему королевству и заботится обо всех. Ей можно. Кто пользуется магией, тот сталкивается с большими опасностями и, что еще хуже, соблазнами. Ее величество берет это на себя.

– Понятно, – согласился я. – Это как право доступа, уровень секретности. Чем человек выше по должности, тем ему больше можно. Он как бы проверенный. Но не страшно королям, что сильный маг может отобрать трон?

Он подумал, пожал плечами.

– Говорят, в старину такие случаи были.

– И как?

Он хмыкнул.

– Магам быстро наскучивало, снова кого-то сажали на престол.

– А сами?

– Чаще всего уходили, – сказал он и уточнил: – Вообще. Из королевства. Или в самом королевстве, но на вершины гор… Как тебе сказать, юноша… Я вот не хотел бы сесть на трон. С одной стороны, вроде бы могу обеспечить себя всем, что мне нужно для магии… но должен буду заниматься и всей той унылой ерундой, которой занимается король! Мирить придворных, пресекать заговоры и мятежи, заключать союзы с другими королями, выгонять проворовавшихся министров и подыскивать честных…

– Отвратительно, – согласился я.

Он покачал головой.

– А ради чего?.. Потому короли сами призывают магов в свой дворец, но по королевству велят хватать и жечь на площадях. Контроль! Короли все хотят держать под контролем… Хотя, конечно, это правильно, но признавать не хочется. Среди магов дурных людей много, но беда в том, что даже хороший человек, заполучив магическую мощь, чаще всего становится дурным… или хотя бы совершает очень дурные поступки. Какие бы никогда не совершил, оставаясь простым человеком.

Мне показалось, что бросил на меня очень уж ясный взгляд, потому ответил смиренно:

– Власть портит человека, а магическая – еще как…

– Уже… знаешь?

– Ощутил, – ответил я. – Хочется просто убить, если нужно долго переубеждать. Когда можно убить спорщика… почему не убить?

Он буркнул:

– Вот-вот. Все мы выбираем пути, что проще. Даже если они не совсем…

Он тяжело вздохнул, отпил из чаши, где снова появилось вино. Я поднялся, подошел к окошку. Сквозь эту прорезь в стене рассмотрел прогуливающийся нарядный народ, застывших под стенами зданий гвардейцев, а также увидел Фицроя – идет неспешно и с улыбкой, но то и дело поглядывает по сторонам цепко и прицельно.

– Прощаюсь, учитель, – сказал я. – Уверен, мы еще поработаем вместе. Королева запретила нам участвовать в работе над восстановлением Зеркала Древних, но есть варианты еще круче… Когда-то люди могли эти зеркала создавать мановением руки! Пусть одноразовые, но зато…

Он вздрогнул, глаза расширились.

– Но… откуда ты знаешь?

– Вспомните все, – сказал я, – что может пригодиться. Не все же я прочел в королевской библиотеке? А я исчезаю пока что, но еще увидимся!

Вниз я сбежал с такой скоростью, что когда выскочил в самом низу, меня повело в сторону, будто продолжаю бег по винтовой лестнице.

Фицрой увидел, закричал:

– Ты спать туда ходил, что ли?.. Тебя уже неделю разыскивает Руперт!

Я потер ладонью лоб.

– Знаешь, Фицрой… Что-то мне здесь не очень нравится.

– Мне тоже, – ответил он с живостью. – Плюнем на все и махнем дальше?.. Можно через Уламрию и Опалоссу, там дальше непонятное королевство Гонтерра. Говорят, полностью закрыто для чужаков. Или двинуться через Кельмию, за ним Крешта, королевство колдунов и чудищ, как о нем говорят! Брешут, конечно, но наверняка что-то интересное, иначе бы так не говорили.

Со стороны дворца к нам бегом, теряя достоинство, ринулся Терминус, крикнул:

– Глерд Юджин!.. Глерд Юджин!.. Вас разыскивает начальник охраны…

– Он уже нашел, – ответил я и помахал рукой появившемуся на ступеньках главного здания Картеру. – Что-то важное?

– Не знаю, – ответил Терминус, – как для вас, но для меня нет ничего важнее распоряжений моего начальника.

– Хорошо сказано, – одобрил я. – Переходите служить мне, Терминус!.. Ладно-ладно, я пошутил, уберите ладонь с рукояти меча, а то я вам ее нечаянно сломаю. И меч тоже.

Фицрой гоготнул, но остался на месте, а я пошел навстречу Картеру. Тот остановился, а когда я приблизился, сказал негромко:

– Пойдемте, глерд.

– Если в кабак… – начал я, но он прервал:

– Ее величество изволит пожелать дать вам свое королевское поручение.

– Какое счастье, – сказал я. – Всю жизнь мечтал слезть с дивана и носиться, высунув язык, с поручениями.

– Вам повезло, – ответил он без тени улыбки. – Я вот ношусь с поручениями, а мечтаю когда-нибудь залечь на диван.

Мы шли плечо в плечо, мирно беседуя. Но, как мне показалось, Картер изо всех сил старается создавать это впечатление для всех, кто встречается во дворе или видит нас.

Я ощутил на себе чей-то взгляд, в котором ни вражды, ни дружбы, а только внимательная оценка; вскинул голову – на балконе второго этажа, навалившись животом на перила балюстрады, стоит Карелла Задумчивая.

Поймав мой взгляд, улыбнулась радостно и зовуще. Я помахал ей рукой, но крикнуть ничего не успел, Картер настойчиво держит за локоть и утаскивает под карниз парадного входа.

В холле в нашу сторону все оглядываются и, остановившись, кланяются, что бы это значило, надо подумать, но не успел. Картер, все ускоряя шаг, втащил на нужный этаж и только перед дверью королевского кабинета выпустил мой локоть.

Королева повернулась в нашу сторону, я успел заметить, как ее встревоженное лицо стало непроницаемо спокойным. Нет, повернулась уже с непроницаемо спокойным выражением лица, но я по остаточному движению мышц восстановил, каким было несколько секунд назад, и в сердце шевельнулось нечто вроде сочувствия.

Мы поклонились, она произнесла холодно:

– Глерд Картер, благодарю вас. Глерд Юджин, подойдите.

Картер вышел, я приблизился, поклонился.

– Ваше величество?.. Позвольте?

Она сказала недовольно:

– Что у вас еще?

– Новости, – сказал я бодро. – Вообще-то хорошие.

Королева ожгла меня злым взглядом.

– Что значит «вообще-то»?

Слова произносит четко и громко, не забыла, что мы сейчас выбалтываем сокровенные тайны обороны; я приосанился и начал докладывать с некоторой поспешностью:

– В целом, в целом хорошие. Ваши люди отыскали еще троих химер, очень сильных! Настолько, что каждая справится с десятком крепких воинов. Но не это главное…

– А что?

– Ваше величество, – сказал я, – эти тоже могут становиться невидимыми почти на весь день!.. Не на день в смысле день, а днем. Только к ночи их сила слабеет, ночью лучше спрятаться.

Она спросила с недоверием:

– И что, нет простейших заклятий, чтобы их сделать видимыми?

– Нет, – ответил я с чувством превосходства. – Простейших нет. Есть, правда, пара достаточно сложных, но ими владеют только в гильдии магов Селентио, да и то не все. Так что можно сказать, от наступающих войск короля Антриаса защиты не будет…

Она поморщилась, со вздохом отложила гусиное перо.

– Отвратительно… Как это постыдно для королевы прибегать к услугам таких существ!

Я развел руками.

– Ваше величество, все люди понимают, что вы прижаты к стене, потому вынуждены… Кроме того, их присутствие в войске будет держаться в строжайшей тайне!

Она тяжело вздохнула.

– Да-да, понимаю. Но как только все закончится, дайте им золота и уберите куда-нибудь подальше.

– Ваше величество, – сказал я, – они пришли к вам не ради золота. Чем-то король Антриас сильно досадил их племени, потому будут сражаться с яростью… Они обещают добраться и до самого короля.

Она вскрикнула:

– Ни в коем случае!

– Да-да, – согласился я торопливо, – королевские особы неприкосновенны. Только в самом крайнем случае, когда здесь будет гибнуть все… Ваше величество, я с вашего разрешения пойду приму их и где-нибудь устрою, чтобы они никому на глаза не попадались.

– Идите, глерд, – ответила она со вздохом. – Как же ненавижу все эти ваши войны!

Я поклонился и вышел. Картер все еще в коридоре строгим голосом дает наставления гвардейцам, я шепнул тихо:

– Вызови королеву в ее столовую.

Он дернулся.

– Глерд, вы в своем уме?

– Скажите, – посоветовал я, – что я хочу с нею выпить перед обратной дорогой в свой замок.

Он вскипел:

– Глерд, эта наглость вам…

– Руперт, – прервал я, – просто передайте.

– Если рассердится, – пообещал он, – я сам повешу вас собственными руками.

Глава 5

Я ждал в столовой, когда дверь распахнулась, в коридоре королева, ее фрейлины и охрана, но она велела жестом закрыть за собой и пошла ко мне рассерженная и настороженная.

– Что случилось?

Я уже стоял в почтительной позе, это нетрудно, поклонился, женщинам как-то совсем легко кланяться, уж и не знаю почему, сразу же ответил со всей учтивостью:

– Думаю, шпион уже передает через кого-то сведения о могучих химерах в вашем войске. Но я просил уделить мне еще пару минут наедине и в таком