Оглавление

Пролог

Звук звонкой пощёчины эхом разнёсся по цветущему саду, залитому летним заходящим солнцем.

Хрупкий ребёнок, не устояв на ногах, повалился на землю. От уголка рта к подбородку устремилась тоненькая струйка крови. Насыщенно-изумрудные глаза осуждающе сверкнули из-под нахмуренных бровей.

— Не смотри на меня так! — вскричала женщина и спрятала за своей спиной старшего мальчика, в недоумении следившего за происходящим. — Не смей приближаться к моему сыну!

— Люфемия?! — к ним спешил коренастый мужчина. Он был встревожен и смотрел на женщину со смесью сочувствия и осуждения. Но едва лишь его взгляд опустился на маленького хрупкого мальчика, лежавшего посреди садовой дорожки, как глаза наполнились болью.

— Что ты делаешь, Люфемия? — мужчина склонился над ребёнком и помог ему подняться.

Мальчик был худощав и бледен, искривлённая спина заставляла его сутулиться, будто преклоняясь перед каждым. Взгляд изумрудных глаз угас, невинное личико исказила гримаса боли и обиды.

— Этот выродок, — вскричала Люфемия, брызжа слюной, — снова приблизился к нашему Лаурелиусу. Я просила тебя избавиться от него, но ты вбил себе в голову, будто этот уродец — наш покойный сын! Фабиэль, я повторяю, он опасен! Это не может быть Диалеем! Это убило нашего Диалея!..

— Люфемия, дорогая, — нежно проговорил мужчина, вставая между мальчиком и женщиной, в то время как другой ребёнок, постарше, растерянно переводил взгляд с матери на отца, а потом на зеленоглазого брата. — Ты переутомилась. Тебе нужно отдохнуть, любовь моя.

— Нет! Ты не слышишь меня! — продолжала кричать женщина, её серые глаза помутнели, и, казалось, вот-вот выпадут из орбит. — Этот паршивец должен убраться из нашего дома! И никогда больше не приближаться к нашему сыну! Тебе было мало Диалея?! Теперь ты рискуешь и Лаурелиусом?! — продолжала фанатично кричать она.

— Люфемия, дорогая, что же ты такое говоришь? — в бессилии мужчина взял её за плечи и внимательно всмотрелся в тёмно-серые глаза. Взгляд женщины был рассеян, зрачки расширены, а дыхание учащено.

— Фабиэль, — взмолилась она, обезумевшим взглядом уставившись на мужа, — он убил нашего мальчика! Он убил Диалея! Ты должен избавиться от него, иначе он доберётся и до Лаурелиуса!

Жестом мужчина подозвал служанку.

— Тебе нужно отдохнуть, дорогая, — с нежностью и заботой, произнёс Фабиэль и передал её пожилой женщине.

Люфемия ещё долго кричала о том, что нужно поскорее избавиться от уродца, ублюдка и дьявольского отродья, который хочет убить их оставшегося ребёнка. Женщина с силой сжимала руку старшего сына, так что мальчик плакал от боли и страха, но она этого не замечала, в то время как пожилая служанка вела её к стенам огромного особняка.

Между тем Фабиэль с болью в груди повернулся к зеленоглазому мальчику и, опустившись перед ним на одно колено, виновато заглянул в наполненное обидой и болью детское лицо.

— Не держи зла на свою мать, — тихо и с нежностью произнёс он, — она не здорова. Скоро всё наладится. Поверь, она очень любит тебя, Диалей.

Мальчик опустил глаза и согласно кивнул.

Но потом его словно молнией поразило. Резко развернувшись, ребёнок устремил взгляд далеко за пределы сада, там, за кованой оградой, в полумраке приближающихся сумерек, среди деревьев густого леса, окружавшего старинный особняк, блеснули два кроваво-красных глаза.

Пробуждение было столь же внезапным, как и сновидение, настигшее Диалея.

В кабинете царила тьма и тишина. Время от времени в распахнутое окно заглядывал луч прожектора, неспешно освещавшего территорию снаружи, а затем всё снова погружалось во мрак.

От недолгого сна в неудобной позе спина затекла и теперь причиняла дискомфорт, к которому, впрочем, Диалей успел привыкнуть.

С трудом выпрямившись, молодой человек поднялся из-за стола и, опираясь на трость с серебряным наконечником в виде соколиной головы, с отбитым клювом, принялся ходить по просторному кабинету. Спину ломило так, что каждый шаг отдавался дикой болью в пояснице, которую затем рикошетило в левое колено, вынуждая хромать.

Диалей прошёл несколько кругов вокруг стола и остановился в центре кабинета. Его по-прежнему била мелкая дрожь, а перед глазами стоял образ, который видел всякий раз, стоило только погрузиться в сон: — прекрасная девушка на его руках, смотрела на него сквозь безжизненное стекло изумрудных глаз.

Взяв себя в руки и отерев пот со лба, молодой человек стукнул тростью об пол, желая прогнать видение.

Светлые волосы, которые он обычно собирал в небрежный хвост на затылке, растрепались, обрамляя бледное худощавое, совсем ещё молодое лицо, с чуть длинным, острым, как у птицы, носом. Это не являлось его стилем, это была откровенная небрежность. Всё в его образе было следствием его небрежности: несвежая рубашка, приобретшая сероватый оттенок, с закатанными по локоть рукавами; помятые брюки и жилетка, с парой ручек в грудном кармане. И только сбитые носки туфель оправдывали его недуг.

Когда в очередной раз луч прожектора заглянул в распахнутое окно, мужчина зажмурился от яркого света, потом тяжело вздохнул и бросил косой взгляд на улицу.

За окном кроме лучей, не было других источников света. Только вдалеке едва улавливалась призрачная полоса огней ночного города. Огромный особняк располагался в нескольких километрах от него и скрывался в лесной глуши. В ночное время здесь было очень тихо, и любой посторонний звук разносился в округе подобно грому.

Вдруг из коридора донеслись знакомые шаги.

Диалей коротко взглянул через плечо на массивную двустворчатую дверь, и хромая побрёл обратно к столу. Едва он только устроился в удобном кресле, и ощутил блаженное расслабление мышц спины, как дверь тихо приоткрылась и в кабинет бесшумно проскользнула тень.

Будто призрак, ночная гостья остановилась перед столом и пара мерцающих глаз уставилась на него.

— Ты опоздала, — недовольно проговорил Диалей.

— Пробки, — тихо ответил высокий голос. Его можно было бы назвать нежным, если бы не потрескивавшая надломленность, будто связки смыкались не до конца. — Вечерний город полон ими. От гула сигналов голова гудит до сих пор.

— Что ты узнала? — нахмурился мужчина и подался вперёд, облокачиваясь локтями на стол.

Женская фигура бесшумно подплыла ближе. Хищные глаза неотрывно следили за Диалеем.

Луч в очередной раз посетил кабинет и на миг осветил красивое лицо девушки с чёрными, как сама бездна глазами.

Диалей задумчиво провёл пальцами по своим губам и пристальнее взглянул в глаза ночной гостьи.

— Не много, — тихо ответила она. — Там есть пара обладателей проклятой крови, но они только нелюди.

— Вот как, — с тяжёлым вздохом проговорил мужчина, — я надеялся на большее и боялся этого одновременно.

Немного поразмыслив, он ещё раз взглянул на девушку, затем нахмурился, что-то пробормотал одними лишь губами и в следующее мгновение, уже приняв решение, заговорил чуть громче и твёрже:

— Но отступать уже некуда. Я обещал «Белому свету» вампира и нам придётся его предоставить. Даже если это всего лишь нелюдь.

— Ты хочешь поручить это мне? — так же тихо, но уже с тревогой, спросила гостья.

— Хотел бы я отправить туда Эда, — с сожалением произнёс Диалей, — но увы! Доверить это я могу лишь тебе.

Девушка вдруг будто замерла. И даже во мраке ночи было видно, как изменилось её лицо. Впервые за весь разговор она позволила себе отвести взгляд от собеседника, нерешительно опустив глаза.

Мужчина заметил это, но пока не собирался акцентировать на странной, но такой понятной для него метаморфозе в поведении гостьи.

— Об этом не должно стать известно, — твёрже продолжил он, поднимаясь на ноги и всем весом опираясь на стол. — Тебе придётся самой заканчивать это.

— Но, если без свидетелей не обойтись? Если в этот раз я не успею?

Диалей задумался вновь и тяжело вздохнул.

Луч в очередной раз осветил кабинет.

— Тебе придётся постараться, — твёрдо произнёс мужчина. — Но прежде я хочу проверить кое-что. — Он, не без труда, обошёл стол и остановился напротив ночной гостьи, вглядываясь в её тёмные, мерцающие во тьме глаза. — Ты скрываешь что-то от меня, — тихо, проговорил Диалей тоном, не допускающим возражений.

— Скрываю? — неуверенно забормотала она, лишь на мгновения подняв взгляд, но тут же отведя его в сторону.

— Не беспокойся, — понимающе проговорил мужчина, — я поправлю это.

Затем он осторожно взял девушку под локоть и повёл за собой.

Когда они вышли в просторный каменный коридор, в котором гуляло продолжительное эхо, спутница внезапно остановилась и со страхом посмотрела прямо ему в глаза.

— Я слышу его даже сейчас, — практически одними губами проговорила она, — я слышу, как он дышит.

Диалей нахмурился и нежно приобнял девушку за плечи. Её слова встревожили его, но он не дал чувствам отобразиться на лице. Вместо этого мужчина уверенно зашагал вперед, увлекая за собой ночную гостью.

— Ты должна бороться, — твёрдо сказал он. — Даже к лучшему, что ты на некоторое время покинешь особняк.

— Но такого прежде не было. Он не осмеливался являться… — начала было девушка, жалобно глядя на мужчину.

— Так всё и останется, — перебил её Диалей. — Тебе не стоит его бояться.

1 «Экзос»

Лекция в тот день сильно затянулась и Ник опаздывал. Выбежав из института, он помчался к дороге в надежде быстро поймать такси, но в тот день всё шло не по плану. Обстоятельства складывались самым неприятным образом. Такси стремительно проезжало мимо, заставляя юношу нервничать всё сильнее. А клонящееся к закату солнце причиняло уже ощутимый дискомфорт.

И вот, наконец, перед ним остановился автомобиль с характерным цветом и шахматным рисунком. Студент, не веря улыбнувшейся удаче, стремительно забрался на заднее сидение и сильнее, чем того хотел, хлопнул дверью, за что заработал осуждающий взгляд шофёра через зеркало заднего вида.

— Пожалуйста, как можно скорее в клуб «Закат» на третьей кольцевой, — виновато попросил Ник, ослабляя галстук и отирая несуществующий пот с лица.

Это движение было машинальным, именно так тело человека обычно ведёт себя в стрессовой ситуации.

Оказавшись в машине, молодой человек ощутил облегчение от того, что больше не находился под прямыми солнечными лучами. Его чуть покрасневшая кожа на лице и руках, стала постепенно бледнеть, приобретая болезненный оттенок.

— Быстрее, — вновь попросил шофёра Ник, без устали расслабляя галстук, хотя его узел болтался на середине груди. — Прошу вас, побыстрее. Прибавьте газу.

Но машина упрямо ползла по первой полосе, несмотря на то что рядом один за другим мчались автомобили. Пассажир нервно смотрел в окно, заламывая пальцы, и без устали повторял одну и ту же просьбу.

Так продолжалось несколько минут, за это время они успели проехать несколько перекрёстков, но по-прежнему оставались далеко от конечной цели.

— Парень, ты меня уже достал! — всё-таки не выдержал средних лет шофёр и рявкнул на пассажира. — Уймись, наконец!

— Простите, — ничуть не смутился Ник и глянул на наручные часы. — Но я вас прошу ехать немного быстрее. Здесь ведь нет ограничений скорости. Я ужасно опаздываю. — Он снова посмотрел на часы, и если бы его сердце могло, то остановилось бы. Вместо этого, Нику показалось, будто оно упало прямо на желудок, который жалобно застонал, напоминая, что вот уже как три часа голоден. — Я чудовищно опаздываю! — вскричал он, и неосторожным движением дёрнул за узел галстука, от чего ткань не выдержала и разорвалась.

К счастью, водитель этого не заметил, как и не заметил недоумение, отобразившееся на лице пассажира, когда тот увидел испорченный предмет гардероба в своих руках, после чего необычайно быстро спрятал его в кармане пиджака.

— Ты что же на пожар опаздываешь?! — грубо спросил шофёр, и неприятная усмешка скривила его рот. — Не боись, без тебя потушат.

— Нет, — тихо и с толикой раздражения, ответил Ник, наблюдая, как очередной автомобиль промчался слева, — это куда хуже. Не знаю, смотрели ли вы фильм «2012», но, если я опоздаю, меня ждёт примерно такая же катастрофа, только субъективного масштаба.

— А то! — вновь неприятно усмехнулся водитель. — Конец света на горизонте. Всех уже оповестили о втором пришествие. Прежние тревоги были ложными, а вот на эту ставки всё ещё принимаются!

— Вы считаете это необоснованным? — со странным потемневшим взглядом спросил пассажир, и вновь проводил взглядом машину слева.

— Я этот, — шофёр принялся щелкать пальцами, пытаясь припомнить нужное слово, которое, как назло, выскочило из головы. — Как их там называют? Атеист! Во!

— В этом вам повезло, — равнодушно ответил молодой человек и с холодом в сердце посмотрел на циферблат наручных часов. Секундная стрелка беспощадно приближала минутную к двенадцати. Надежда на то, что он сможет прибыть в назначенное время в клуб, таяла с каждой секундой. — Что касается меня, чувствую, мне предстоит скорая встреча с Создателем.

— Так ты на свои похороны опаздываешь? — пошутил шофёр и тут же рассмеялся.

Однако Ник юмор не оценил. Его верхняя губа нервно дрогнула и за ней мелькнула пара небольших клыков, едва заметных.

— Если я опоздаю, — уже с не прикрытым раздражением проговорил молодой человек и тут же поправил сам себя, — а я уже опаздываю. И у Эда будет плохое настроение, а если я опоздаю, это будет так, похороны у меня непременно будут. И я думаю, даже с музыкой, но я её не услышу.

— Неужели всё настолько плохо? — по-прежнему не воспринимая слова и тревогу пассажира в серьёз, неуместно рассмеялся шофёр.

— Поверьте, это так, — Ник, нервно принялся постукивать по ручке своего кожаного портфеля, всё чаще вытирая несуществующий пот со лба. — Это вопрос жизни и смерти, причём моей, а не чьей-либо.

— Ну, уж прости, — шофёр и не думал менять свои планы, — я не тот таксист на белой тачке, и у меня нет друга-тупицы в полиции. А постовая служба, знаешь ли, у нас не ангелы. Им только повод дай, всю душу вытрясут. Отвлекись, послушай радио что ли. Расслабься немного.

Водитель принялся крутить рычажки и нажимать кнопки на панели, чтобы настроить нужную волну.

— Сын говорил, тут концерт должны транслировать, местный какой-то. Во! Нашёл!

Из динамиков с треском вырвалась невнятная музыка. Таксист поправил волну, и треск пропал, вместо этого машину наполнил объёмный звук рок-баллады. Но это было не живое выступление, вопреки обещаниям таксиста, а студийная запись.

Услышав её, Ник окончательно похолодел, и будто бы сильнее побледнел, хотя, казалось бы, уже некуда. Тряхнув головой, он вновь посмотрел на наручные часы. Было без пяти минут семь. Но тогда почему?

Мелодия очень быстро закончилась и из динамиков донеслись недовольные крики толпы, которые тут же перебил голос репортёра, освещавшего концерт, словно какой-то спортивный матч:

— Вот уже десять минут, как концерт группы «Экзос» должен был начаться. Фанатам по праву есть на что злится, — вещал диктор с неприкрытым наслаждением. — Градус недовольства продолжает расти.

Ник стремительно поднял голову, теперь его движения стали невероятно быстрыми и даже, казались, незримыми. Взглядом он нашёл на панели автомобиля часы и в ужасе обнаружил, что его наручные нещадно отстают, это, не говоря о разрядившемся телефоне в кармане пиджака. Электронные часы такси показывали девятнадцать-десять.

— Организаторы сообщили нам, что…

— Вот чертовщина, — тихо выругался таксист, и потянулся к радиоприёмнику, чтобы сменить волну.

— Нет! — не своим голосом вскричал Ник. — Оставьте! — грубо приказал он, но заметив, каким взглядом посмотрел на него таксист, добавил извиняющимся тоном. — Я хочу послушать.

— Странный ты какой-то, — раздражённо пробурчал себе под нос водитель и вновь положил руку на руль.

— Да, — ответил между тем женский голос репортёру, — организаторы сообщили нам, что любимец публики и лидер группы, Эдвард Гир не появится сегодня на сцене. Участники «Экзос» сообщили, что гитарист внезапно почувствовал себя плохо. И, тем не менее, концерт не был отменён.

— Но, похоже, не только Эдвард не появится сегодня ведь так, Джессика? — вновь заговорил диктор. — Вокалист, Ник Соул, до сих пор так и не прибыл в клуб. Ник, ты где? — комично позвал диктор участника группы «Экзос». — Если ты нас слышишь, откликнись, твои поклонницы не будут вечно ждать. Ну, а что касается Эдварда, больше известного как Эд, скорейшего тебе выздоровления.

Конец его фразы заглушил неистовый крик толпы, и диктор продолжил уже с трудом перекрикивая многочисленные голоса фанатов:

— Неужели? Концерт всё же состоится! Осветительная техника пришла в движение и как вы можете слышать, звукорежиссёры запустили интро. Судя по тому, что мы сейчас видим, даже без Эда и Ника, шоу обещает быть умопомрачительным!

Действительно из динамиков стали доноситься звуки жёсткого бита, перебиваемые воплями толпы, приветствовавшими каждого участника группы.

— Эд меня прикончит, — обречённо проговорил Ник и уткнулся лицом в ладони.

Из динамиков вновь зазвучала музыка, которая, немного остудила негодование фанатов, и нежный женский голос на фоне жёсткого ритма ударных и тяжёлого баса пропел:

«Я устала смеяться и плакать,

Я хочу тишины в небесах…»

— Эй! Парень. Погодь-ка! — воскликнул таксист, до которого только дошёл смысл слов пассажира. — Так это ты туда что ль опаздываешь?!

— Да, — мрачно ответил Ник. — Это меня не хватает в клубе и это меня дожидается Эд в гримёрке, чтобы убить, а потом выставить на сцену. Нет, — поспешил он поправить сам себя, — наоборот, сперва выпихать на сцену, а потом убить где-нибудь в тёмных закоулках клуба. И в «Закате» наступит закат моей жизни и карьере, как юридической, так и творческой.

— Так это по тебе фанатеет мой младший сын? — водитель даже не обратил внимания на похоронный тон музыканта. — Это же в корне меняет дело! Сейчас я тебя быстро доставлю куда надо. Где говоришь этот клуб?

— На третьей кольцевой, — машинально ответил Ник, до конца не осознав, что конкретно изменилось.

— Тогда нам сюда, — таксист резко свернул вправо, в какой-то непонятный переулок, в котором автомобилю явно было не место, и основательно прибавил газу, активно сигналя нерасторопным прохожим, едва успевавшим отскочить в сторону.

«Он ведь жаловался на постовую службу, нет? — удивился Ник, бросив мрачный взгляд на водителя. — Проблема решена?»

— А автограф дашь для сына? — перекрикивая рёв мотора, спросил таксист.

— Без проблем, — холодно ответил парень и быстро добавил, — в качестве оплаты.

— Отлично! — обрадовался водитель.

Ник тихо недоумевал от наглости шофёра, но вида старался не подавать.

— И лучше после концерта, — добавил юноша, собираясь получить максимум выгоды от сложившейся ситуации.

— Я подожду, — заверил его таксист, — но в случае чего, узнаю об окончании концерта по радио и молнией сюда.

«Сейчас придушу», — промелькнуло в голове парня весьма заманчивая мысль, но взяв себя в руки в очередной раз, не подал вида.

Они выскочили на другую дорогу, попутно подрезав несколько автомобилей, и помчались вперёд, ловко лавируя между машинами, не сбавляя скорости.

— А ты значит ещё и учишься? — продолжал задавать вопросы таксист, в корне изменив своё отношение к пассажиру.

— Без комментариев, — тихо ответил Ник.

— Ты вроде обмолвился об юридической карьере, — не обращая внимания на холод в интонации, продолжал спрашивать шофёр. — Так ты юрист?

— Без комментариев, — вновь пробормотал пассажир.

— Ну, ты молодец, парень! — водителю были откровенно безразличны ответы Ника, для себя он уже всё решил. — Это хорошо, что Эшли по такой группе фанатеет. Хороший ты пример ему подаёшь. Так держать!

— Без комментариев, — машинально повторил Ник.

***

Таксист оказался довольно неприятной личностью и на протяжении оставшегося пути неоднократно напоминал Нику о его обещании, что молодой человек в свою очередь не отрицал, но мысленно твёрдо решил уклониться.

Вскоре за поворотом показалось здание крупнейшего в городе ночного клуба «Закат». Его название переливалось диодными лампочками в лучах заходящего солнца.

Ник пулей выскочил из машины, едва она остановилась.

— Про автограф не задуть! — крикнул ему в след шофёр, но бывший пассажир даже не обернулся.

С трудом сдерживая себя, чтобы не привлекать внимания и не мчаться со сверхчеловеческой скоростью (на которую Ник был способен), вокалист «Экзос» влетел в здание клуба с чёрного хода и тут же замер.

На середине лестницы стоял высокий мужчина лет тридцати с длинными тёмно-каштановыми волосами до плеч, часть которых была собрана на макушке прищепкой для волос. Он выглядел уставшим и больным. Тёмные круги под глазами резко оттеняли бледную кожу на осунувшемся лице, а тёмно-карий взгляд буквально прожигал опоздавшего насквозь.

— Мне всё-таки нужно было послать за тобой машину, — тихо проговорил мужчина.

— Неважно выглядишь, Эд, — ответил Ник, пытаясь придать своему голосу небрежную интонацию, но напряжённость во всём теле сказывалась и на связках.

— Тебе бы следовало сейчас переживать о другом, — холодно проговорил Эдвард Гир, и, развернувшись, тяжёлой поступью начал подниматься по винтовой лестнице.

— Вы настроили мой микрофон? — Уже в следующее мгновение Ник нагнал гитариста и теперь отставал от него только на пару ступеней.

— Отчасти. Звукарь достроит остальное в процессе.

— Не нужно было отговаривать Тони заехать за мной, — по-прежнему пытаясь перевести разговор в нейтральное русло, произнёс вокалист, неловко улыбаясь и нервно почёсывая затылок.

— У управляющего другие планы, — сухо перебил его Эдвард.

— Но я думал…

— Сказал же, тебе стоит переживать о другом! Иди в гримёрку и на сцену.

Ник хотел что-то ответить, но потом решил, что не стоит испытывать судьбу. Поэтому ловко обогнав Эдварда на узкой лестнице, помчался вперёд с нечеловеческой скоростью.

— У тебя разрядился телефон, и ты опоздал на шесть часов, — монотонно пробормотал Эдвард, бесшумно входя в гримёрную комнату, где Ник уже застёгивал кожаный ремень с металлической бляшкой.

Лидер группы размеренно и неторопливо подошёл к одному из стульев и опустился на него. Затем устало опёрся о стол локтем и поставил подбородок на сжатый кулак.

— В институте пришлось пересдавать зачёт, который я пропустил из-за прошлого концерта, — натягивая узкую футболку с серебряным отливом и рокерской символикой, ответил юноша. — Наш декан уже слышать не желает ни о какой группе. Как думаешь, может натравить на него Тони?

— Я думаю, что два хобби для такой жизни, как наша — многовато, — беспощадно ответил Эд.

— Я не брошу институт! — вскричал Ник, резко поворачиваясь к гитаристу. — Управляющий сказал…

— Управляющий занят другими делами, — перебил его Эдвард. — Наша же задача…

— Я помню, Эд! — раздражённо ответил вокалист и слишком сильно дёрнул кожаную жилетку, отчего нитки в швах с треском разорвались.

— Контролируй себя, Николас, — посоветовал гитарист, поднявшись со стула и сняв свою жилетку, протянул молодому человеку.

— А как же ты? — недоумевал Ник.

— Сегодня обойдётесь без меня. Люк справится и один. К тому же этот концерт не особо важен для нас. Шевелись! Не хотелось бы, чтобы твои фанатки разнесли это место.

— Там и твои фанатки есть, — попытался пошутить Ник, но Эдвард юмора не оценил, и неловкая улыбка угасла на губах студента.

Со стороны зала доносились возбуждённые крики толпы, заглушившие последние аккорды песни.

Эд недовольно цокнул языком и толкнул растерявшегося Ника к дверям.

— Давай уже! — грубо приказал он. — Лис спела весь свой репертуар, поэтому дальше работаешь без передышек, не то фанаты разнесут здесь всё к чертям.

***

На сцене творилось нечто невообразимое. Гитарист и басист стояли у самого края сцены и поглощённые импровизацией, словно бы переговаривались, подтрунивая, шутя и общаясь с помощью инструментов.

Полный зал фанатов затаив дыхание жадно вслушивался в каждую ноту, поглощая музыку, будто некую исповедь. Исполнение музыкантов было настолько захватывающим, что аккомпанирующие им ударные и синтезатор полностью растворялись в их диалоге.

У самых кулис, завороженно стоял маленький мальчик, сжимая в руках блок-флейту и так же, как и зрители, неотрывно следил за своими старшими коллегами. Но вот соло гитар подошло к концу и мальчик, встряхнув головой, поднес флейту к губам и подхватил последний надрывный звук гитары, продолжив уже свою нежную, невесомую мелодию, напоминавшую музыку ангелов.

Первой Ника и Эда заметила клавишница. Она раздражённо глянула на опоздавшего вокалиста и, не скрывая своего презрения, перевела взгляд на Эда. Лидер ответил на него коротким кивком, и девушка вновь вернулась к исполнению своей партии.

— «Изгнанник»? — удивился Ник, узнав гармонии.

— Мы планировали оставить его на конец, — проговорил Эд негромко, но Ник отчётливо слышал каждое слово, даже не напрягаясь. — Но по твоей милости пришлось изменить программу.

— Да, я знаю, — виновато согласился студент, и, насторожившись, искоса глянул на лидера. — Насколько сильно вы её изменили?

— Ты же понимаешь, терять рейтинги нельзя? Проделанная работа и в особенности труды Тони пойдут крахом, если рекламная акция провалится. Поэтому, в качестве искупления, ты предоставишь на суд фанатов новую песню.

— Что?! — вскричал Ник.

Внезапно музыка оборвалась, и голос Ника прозвучал ровно в образовавшейся паузе. Но затем нежная мелодия, которую играл мальчик, продолжилась, и на её фоне прозвучал звук ветра.

— Тише ты! — зашипел на него Эдвард.

— Но она ещё совсем сырая, — протестовал Ник.

— Это твои проблемы. А так как ты у нас к тому же и любимчик публики, на остальных даже не посмотрят. Так что лажанёшься и позор на твоей карьере.

— Не помню, чтобы Люк выучил соло.

— Обойдёшься без проигрыша, — отрезал Эд.

— Что?! Я ведь помру! Без перерыва её петь невозможно! Ты сам знаешь…

— Сказал же, твои проблемы, — сухо перебил его лидер.

В этот момент песня под названием «Изгнанник» закончилась, и зал взорвался восторженными криками толпы.

— Двигай! — Эдвард буквально выпихнул вокалиста на сцену. — Следующий «Ветер» или ты труп.

Оказавшись на сцене, Ник будто в океан хаоса нырнул. Толпа взорвалась таким неистовым рёвом, что даже стены задрожали. Юноша тут же изменился в лице, губы растянулись в широкой улыбке, глаза сверкнули озорным огоньком, за которым едва улавливалась таинственная чертовщинка. Он вскинул вверх обе руки, приветствуя фанатов, и уверенно направился к центру сцены, где для него был приготовлен микрофон.

— Ты где был? — гитарист, игравший соло, поспешил к нему. Зажав в зубах медиатор, он ловко перестраивал гитару. На нём была похожая футболка и кожаная жилетка. В отличие от остальных участников группы, гитарист носил короткую стрижку, вот только на затылке была прядь очень длинных, до самой тали, волос, перетянутая кожаным шнурком.

— Давай потом, — продолжая махать рукой фанатам, ответил Ник и, схватив микрофон, прокричал приветствие.

— Люк, — произнёс с улыбкой басист, подходя к гитаристу и опуская руку на его плечо, — оставь его Эду.

— Вы готовы к новой песне? — прокричал в микрофон Ник.

Зал буквально содрогнулся от рёва толпы.

— Сегодня! Впервые! «Ветер»!!!

— Передай остальным, — глаза Люка загорелись возбуждением, — соло, как и планировали после второго куплета.

Басист довольно улыбнулся и ударил по струнам. Тут же его подхватил холодный звук серебряной флейты, на которой играл мальчик и Ник пропел:

***

Концерт закончился около одиннадцати часов. Больше часа распалённые фанаты не хотели отпускать своих кумиров, но участники группы «Экзос» решительно покинули сцену и дожидались, когда работники клуба смогут усмирить толпу. Вопреки прогнозам руководства клуба, концерт прошёл не просто хорошо, он произвёл настоящий фурор. Идея Тони, менеджера группы, транслировать выступление по радио окупилась в разы, так как под конец представления зал был переполнен, и большая часть народа вынуждена была оставаться за пределами клуба.

Но «Экзос» всё же были молодой группой, и не имели ещё своей команды для сбора оборудования. Поэтому оставались в клубе до самого закрытия, дожидаясь, когда у них появиться возможность собрать инструменты и вернуться, наконец, домой.

— Эд действительно неважно выглядит, — с беспокойством произнёс Ник, обращаясь к клавишнице. — Неужели это снова произошло?

Девушка, занятая упаковкой синтезаторов в специальные кейсы, резко обернулась и глянула на вокалиста таким свирепым взглядом, от чего тот пожалел, что вообще открыл рот.

— Приступ повторился, когда мы подъезжали к клубу, — холодно ответила она. — Пришлось оставить с ним Дина, а самим заниматься разгрузкой, чтобы не привлекать внимания.

— Аша отправили забалтывать персонал, — лениво проговорил Люк, размеренно проходя мимо. Складывалось впечатление, что гитарист бесцельно бродит по сцене, уклоняясь от работы, но на самом же деле он следил, чтобы не перепутали провода.

— А ещё ты свои номера выкидываешь, — упрекнула вокалиста клавишница.

— Не злись так, пожалуйста, Лис, — попросил её Ник, поднимая вверх раскрытые ладони, как бы призывая девушку к миру. — В такие минуты ты выглядишь действительно пугающе.

— Может, нам стоит приостановить концертную деятельность на время? — задумчиво пробормотал Люк, и одним резким движением закрыл чехол своей гитары.

— Это было бы разумно, — согласился с ним барабанщик, невероятно быстро разбиравший установку.

— Разумно, будь мы заинтересованы в дальнейших выступлениях, — мрачно возразила Лис. — Управляющий одобрил эту идею, только для одной цели.

— В любом случае, все наши споры бесполезны, пока Тони не вернётся, — с примиряющей улыбкой проговорил Дин, единственный кто уже полностью собрался и теперь вальяжно опирался на одну из колонок, наблюдая за остальными.

— Не вернётся откуда? — не понял Ник и растерянно осмотрелся.

Похоже из всех участников группы, об отъезде менеджера не знал только он.

— Точно, — вяло пробормотал Люк, — ты же не в теме, — но в следующее мгновение выражение его лица изменилось, и с паникой он бросился к мальчику, сидевшему на колонке и весело болтавшему в воздухе ногами. — Рик! Живо слезь! Это тебе не игрушка!

— Я с ней не играю, а просто сижу, — обиделся ребёнок, поджав пухлые губки и глянув на гитариста исподлобья.

— Неважно! — ещё сильнее завёлся Люк. — Ты всё равно его сломаешь! Слезай!!!

— Ты плохой, Люк, — огрызнулся Рик и, оттолкнувшись от колонки, спрыгнул на пол.

От этого дорогое оборудование пошатнулось и прежде, чем кто-либо успел отреагировать, упало с высокой сцены на бетонный пол и, конечно же, разбилось.

Душераздирающий крик эхом пронёсся по концертному залу. Люк бросился к колонке и замер у останков, бессильно опустив руки. Динамик был пробит обломком корпуса, а магнит откатился к ограждению, отделявшему сцену от зрительской площадки.

— Люк, поверь, это не я! — испуганно воскликнул Рик, предусмотрительно отступая подальше от края сцены и от разгневанного гитариста. — Когда она упала, я на ней уже не сидел!

— Ты несносный паршивец, — прорычал Люк, свирепо поворачиваясь к мальчишке.

Будь на месте Рика обычный ребёнок, он бы испугался, увидев искажённое ужасной гримасой лицо монстра — небольшие, но острые клыки в обрамление искривлённых яростью губ, сморщенные черты лица и налившиеся кровь глаза, сверкавшие в полумраке.

— Ты его столкнул, — голос Люка больше не походил на человеческую речь, а напоминал грудной рык зверя.

— Не правда! — продолжая пятиться назад, протестовал Рик. — Она сама упала, когда я от неё оттолкнулся.

Вместо ответа Люк зарычал, и в один прыжок оказался на сцене в паре шагов от мальчика.

— Я попросил тебя слезть! — надвигаясь на ребёнка, рычал монстр.

— Ну-ну, Люк, — смеясь, Дин встал между ним и Риком. — Тогда бы он проломил паркет.

— Паркет не наш!!! — яростно возразил Люк. — А вот колонка денег стоит!!!

— И паркет тоже! — вступилась за мальчика Лис и обняла ребёнка.

— Но зато он не наш!!! — Едва лишь Дин оказался в поле зрения Люка, как ужасная маска монстра сошла с лица гитариста, а голос приобрёл человеческий характер. — И с каких пор ремонт напольного покрытия равен покупке нового усилителя?!

— Люк, забей! — по-дружески перекинул руку через его плечо и, похлопав по нему, Дин увлёк гитариста за собой в противоположную часть сцены. — Если наш план выгорит, управляющий точно выделит средства на усилитель получше этого.

— Это не ребёнок, а какое-то бедствие, — всё ещё злился Люк. — На прошлой неделе был монитор. Его прям тянет к моим вещам.

— Рик, вот держи, — между тем, Лис протянула мальчику конфету, которую достала из кармана куртки.

— Шоколадная? — спросил мальчик как ни в чём небывало, выхватывая конфету. — Спасибо, Лис! Я люблю тебя!

— Подхалим, — просипел Люк, беспомощно наблюдая за ними, — только что сломал колонку и счастлив.

— Успокойся уже, — попросил барабанщик, отрываясь от сборов, — Рик мне пол установки как-то раскурочил, а ты о какой-то колонке переживаешь.

— Каждый судит убытки со своей колокольни, — придерживая вновь вспыхнувшего Люка, проговорил Дин. — Аш, — добавил он через плечо, — собирайся быстрее, ты один остался.

Никто так и не вспомнил о вопросе Ника. И это только сильнее удручало вокалиста, от чего он выглядел встревоженным и подавленным. Отсутствие Тони, самочувствие Эда — все эти мысли порождали в его душе какую-то необъяснимую тревогу. Вот только сердце в груди продолжало размеренно медленно биться, не ускоряясь и не замедляясь ни на мгновение, ведь все его чувства теперь были лишь воспоминаниями погибшего многие годы назад человека, как и всех остальных участников рок-группы «Экзос».

2 Волк в овечьей шкуре

Блондинка в брючном костюме с пиджаком на голое тело, переступила порог ночного клуба и сразу окунулась в оглушительный хаос звука.

Басы пронзили её тело насквозь, заставляя внутренности сотрясаться от низких частот. Взглянув на сцену, её внимание тут же привлёк харизматичный вокалист. Он стоял на самом краю, нависая над беснующейся толпой и раздирая связки экстрим-вокалом, будто демон из преисподней. Вокалист, как и остальные участники группы, был одет в вызывающий готический костюм с демоническим макияжем на лице.

Толпа у сцены бесновалась, напоминая адскую вакханалию. Полуголые парни и девицы неистово крутили и размахивали головами, подметая грязный пол пышными шевелюрами. А тяжёлый дэт-металл не давал сторонним звукам и шанса, заполняя собой всё пространство, пронизывая сознания слушателей, подчиняя и порабощая их.

— хрипел вокалист, протягивая руку к толпе.

Будто гипнотизёр он водил рукой в воздухе, не позволяя фанатам прикоснуться к себе. А они, покорно подчинялись его воле, двигаясь в такт музыке. Но его пальцы замерли в каких-то миллиметрах от руки миловидной девушки.

Мгновение тишины. И раздирающий грудь крик потонул в оглушительном соло лит-гитары. Вокалист одёрнул руку, так и не коснувшись влажной руки полуобнажённой фанатки и уступил место в центре сцены гитаристу.

Только что вошедшая в клуб блондинка нахмурилась. Внимательно присмотрелась к остальным музыкантам. Но затем вернулась взглядом обратно к вокалисту.

Не сводя с него пристального взгляда, она направилась вдоль стены, обходя помещение кругом. Глаза болели от ярких вспышек света, а грудь сковал тяжёлый воздух, пропитанный потом и перегаром.

«Аромат твоей крови не заглушат духи.

Я найду тебя быстро, ты не сможешь уйти».

Вдруг внимание вокалиста привлекло что-то. Он пристально всмотрелся в толпу и на мгновение его губы скривила довольная усмешка.

Блондинка, не сводившая с него взгляд, несмотря на расстояние и плохое освещение смогла рассмотреть небольшие клыки. Проследив за его взглядом, она увидела невысокую официантку, которую в этот момент отчитывал менеджер.

Она решительно направилась туда, без труда прокладывая путь среди беснующейся толпы, распалённой не только горячительными напитками, но и куда более сильнодействующими препаратами. Все, кто оказывался на её пути, старались скорее уступить дорогу, слабо осознавая, что ими двигало в этот момент.

Не прошло и минуты, как светловолосая посетительница уже проходила мимо огромных колонок.

Всё это время блондинка не сводила глаз с молоденькой официантки, которая прижимала к груди перебинтованную в запястье руку и выглядела болезненно бледной и напуганной. И несмотря на оглушительный звук, блондинке удалось разобрать окончание фразы, сказанной менеджером.

— …следи за языком, если не хочешь вылететь с работы!

Официантка шмыгнула носом. Она крепко прижимала к правому запястью полотенце, стараясь скрыть кровоточащую рану от начальника.

Светловолосая гостья ночного клуба, чуть поморщилась учуяв запах крови. Затем мельком взглянув на вокалиста группы, который тем временем вновь запел, она бесцеремонно подошла к менеджеру и тем самым спасла несчастную официантку от дальнейшего прессинга начальника.

Тот в начале окинул незнакомку оценивающим взглядом, но очень быстро надменность сменилась удивлением, а затем и едва уловимым восхищением.

— «Экзос»? — громко прокричал он.

Девушка коротко кивнула.

— Забирай сегодняшнее жалование и проваливай! — гаркнул мужчина официантке, а сам жестом приказал посетительнице следовать за ним в помещение для персонала.

Это оказался коридор с множеством дверей, многие из которых были распахнуты настежь. Там было значительно тише, чем в зале за дверью.

— Ваши подопечные неплохо нарабатывают репутацию, — сказал он всё ещё громко. После оглушительного грохота, здесь создавалось ощущение глухой бездны.

— «Экзос» сейчас играют в «Закате», — с улыбкой ответила девушка.

— Да, слышал, — ответил мужчина. — Поражаюсь, как вам удалось уломать «Рок-н-ролл сейчас» транслировать этот концерт? — и, не дожидаясь ответа, продолжил, — но всё равно, это не наш формат. Сомневаюсь, что вам удастся развести босса на контракт.

— Мы намерены расширять фан-базу, — ничуть не смутилась девушка. — «Экзос» записали альбом специально для «Падшего ангела».

— Новый альбом? — Они как раз подходили к лестнице, и мужчина уже собрался опустить ногу на ступеньку, но передумал и в изумлении обернулся к спутнице. — Третий альбом за два года?

Девушка вновь коротко кивнула в ответ.

— Они вообще люди? — пробурчал мужчина и стал подниматься по странной полувинтовой лестнице, спутница последовала за ним. — Я убедил босса встретиться с вами, но ничего не обещаю, — бросил он через плечо.

— Этого достаточно, — спокойно ответила блондинка.

Работник клуба в очередной раз бросил на неё внимательный взгляд, но больше ничего говорить не стал.

Они поднимались по лестнице около пяти минут, затем вышли в узкий коридор и пройдя вдоль около двадцати шагов остановились перед одной из дверей. Мужчина безмолвно открыл её перед блондинкой и пропустил вперёд.

Девушка уверенно переступила порог и дверь тихо затворилась за ней.

В просторном кабинете царил полумрак.

— «Что ж, „Экзос“ действительно поразили нас сегодня, — доносился голос диктора из небольшого радиоприёмника, на письменном столе в глубине, — „Растерзанная душа“ буквально разорвала зал. Я никогда прежде не слышал, ничего подобного, — продолжал вещать диктор под аккомпанемент ликующей толпы. — Очень смелая композиция для „Экзос“. Уверен даже их фанаты не ожидали подобного».

Бледная рука решительно выключила приёмник, и кабинет погрузился в тишину. Только издалека едва улавливались тяжёлые басы, игравшие внизу.

Рядом с письменным столом в кресле с высокой спинкой кто-то сидел. Девушка видела только его руку. Принадлежала ли она женщине или мужчине было трудно понять.

— Менеджер «Экзос», полагаю? — прозвучал высокий мужской голос разрешая дилемму.

— Да, — ответила гостья, останавливаясь в десяти шагах от стола и не сводя глаз с бледной руки.

— У вас довольно приятный голос, для человека с мужским именем, — удивился хозяин кабинета, поднимаясь с кресла и с интересом вглядываясь в лицо девушки.

Это был среднего роста молодой человек, которому с трудом можно было дать двадцать лет, приятной внешности и с чёрными, будто сама тьма, глазами. Едва взглянув на гостью, в его глазах будто что-то промелькнуло, но менеджер «Экзос» не успела точно понять, что это было. Она чуть нахмурилась и настороженно окинула кабинет быстрым взглядом.

— «Растерзанная душа» действительно произвела впечатление, — продолжил он, казалось бы, невозмутимо. — Не думал, что «Экзос» способны на нечто подобное.

«Запеленгована, отмечена на карте

Твоя душа. Пульсируют в мозгу

Не оцифрованные мысль и

Фантазии. Готовься, детка, я уже иду»,

— прочитал он строки из песни и задумчиво провёл пальцами по подбородку, при этом не отводя глаз от гостьи, будто пытаясь по её взгляду прочесть, о чём она думала.

— «Экзос» может поразить вас куда больше, если вы пригласите группу выступить в вашем клубе, — вежливо произнесла гостья.

— Вот как? — усмехнулся мужчина, и наконец отвёл взгляд в сторону. — Но всё же, принимая во внимание талант ваших подопечных, я вынужден отказаться от столь заманчивого предложения.

— Вы уверенны в этом? «Экзос» сейчас на пике популярности…

— Тем более не понимаю зачем вам мой клуб? — усмехнулся мужчина. — «Падший ангел» довольно узконаправленное заведение.

— Так и есть, — не спорила с ним менеджер. — Но, к сожалению, ниша тяжёлого рока пока всё ещё не доступна нам. А «Падший ангел» самый популярный из стилистических клубов.

Хозяин клуба скучающе направился к искусственному камину, слишком навязчиво давая понять, что слова девушки ровным счётом его не интересуют. Вместо этого он с интересом наблюдал за имитацией тлеющих углей.

— Мы оба отлично знаем зачем вам понадобился «Падший ангел», — внезапно серьёзно проговорил он и улыбка сползла с его губ.

Такого менеджер «Экзос» не ожидала. Она нерешительно отступила на шаг и крепче сжала в руках клатч, нащупав под тонкой кожей рукоять пистолета.

— В «Падший ангел» вы не попадёте, — твёрдо проговорил мужчина, впиваясь в гостью взглядом. — Я не позволю вам устроить здесь то же, что вы сделали в «Образчике проклятых».

Девушка схватила пистолет и неуловимым движением наставила его на хозяина клуба.

— Нет-нет, — прозвучал тихий голос у самого уха, и она ощутила холодное дыхание на своей шее. Он уже был за её спиной. — Не сегодня.

Быстро обернувшись, девушка хотела вновь направить пистолет на мужчину, который каким-то необъяснимым образом оказался позади неё, но в другое мгновение её оружие уже отлетело в сторону и закатилось под стол.

— Что «Белый свет» предпочитает ставить в приоритет? — спросил мужчина, схватив её за горло. — Носителя проклятой крови или жизни живых пока ещё людей?

Но прежде, чем его пальцы сдавили шею девушки, адская боль пронзила его руку, и хозяин клуба отскочил на несколько шагов, оскалив длинные клыки.

— Что за дьявольщина! — закричал он, когда вскипающая в жилах кровь стала выступать сквозь его кожу на ладонях и регенерация не помогала это остановить.

А тем временем ночная гостья бросилась за своим оружием со скоростью, не уступающей вампиру, и уже в следующее мгновение стояла над ним, приставив дуло к его голове.

— Ты — немёртвая? — ужаснулся монстр, с трудом разглядывая свою убийцу, сквозь пелену кровавых слёз. — Быть не может! Ты одна из нас?!

— Я не в ладах с роднёй, — холодно проговорила девушка и спустила курок.

В то же мгновение вампир гулко рухнул на пол. Чёрная кровь в одночасье впиталась в мягкий ковёр, пропитав прогнившим запахом воздух.

Учуяв запах, убийца сперва поморщилась, а потом, вспомнив что уже чувствовала его чуть ранее. На раздумье ушла лишь доля секунды и менеджер «Экзос» бросилась прочь из кабинета.

«Не вокалист? — пронеслось в её голове. — А он!»

***

Вечер принёс прохладу на смену дневной жаре.

Лёгкий ветерок гулял по каменным джунглям города, теребя листву редких деревьев в парке неподалёку. Ощутив вечернюю прохладу, все переживания и стресс понемногу выветрились из головы Аэджел.

Она вздохнула полной грудью и с блаженством ощутила запах скошенной травы. Похоже, в соседнем парке сегодня приводили в порядок газон. Почему-то мысль об этом повеселила её.

Идти домой желания не было, молодой женщине захотелось чуть дольше насладиться успокаивающим воздухом и ощущением свободы, прежде чем снова оказаться в четырёх стенах квартиры.

На полпути к парку, в который Аэджел шла практически машинально, зазвонил её сотовый. Взглянув на вызываемый номер, в сердце молодой женщины разлилось тепло, которое стремительно распространилось по всему телу. Звонил её парень, что в настоящий момент был далеко в командировке. Одновременно с этим она ощутила и неприятный укол совести, ведь из-за тяжелого дня, она совершенно позабыла о его существовании.

И всё же разговор продлился недолго. Большая разница во времени вносила свои коррективы. Поэтому Итан звонил рано утром, когда она освобождалась с работы и предполагалось уже была дома. Узнав, что его возлюбленная всё ещё не ужинала и даже не пришла домой, молодая женщина выслушала очень длинный и содержательный монолог о вреде переработок и не своевременного приёма пищи.

Так или иначе, но вечерний ветерок, спокойная атмосфера парка и разговор с возлюбленным подняли Аэджел настроение, заставив окончательно позабыть о работе и причинах, задержавших её там. Рассказывать Итану об этом девушка не стала, не хотела омрачать столь чудесный момент.

Незаметно пролетел час, и возлюбленный Аэджел с горечью в голосе сообщил, что ему пора идти. Теперь уже её очередь звонить ему рано утром, как они и условились перед его отъездом.

Убрав телефон обратно в сумочку, девушка только сейчас обратила внимание, что сидит абсолютно одна в ночном парке.

Приятная прохлада сменилась откровенным холодом, что не могло не изумить женщину, ведь было лето, а похолодало так, что пар шёл изо рта.

Тусклые фонари, как ни старались, не могли справиться с ночной тьмой, что уверенно завладевала миром вокруг. Будто бы не в силах сопротивляться мгле, фонарь справа от Аэджел несколько раз мигнул, а затем и вовсе погас.

Неприятное чувство тревоги поселилось в душе молодой женщины. Внутренний голос неустанно повторял: «Скорее уходи отсюда! Беги домой!»

И сопротивляться этому она не могла, да и не хотела. Поднявшись на ноги, Аэджел огляделась кругом и, убедившись, что действительно одна в парке, пошла вдоль по вымощенной камнем дорожке, мысленно ругая себя, что зашла так глубоко в безлюдный парк, да ещё и засиделась в нём настолько долго.

Но внезапно, совсем рядом с правым ухом она услышала сдавленный стон.

Едва подавив крик ужаса, девушка отскочила вперед, развернувшись.

Дорога позади, была всё также безлюдна. Вот только ночная тьма сгущалась всё сильнее, от чего казалось, что уже все фонари вдалеке погасли.

Сердце бешено стучало в груди, отдаваясь гулом в ушах.

«Показалось. Просто показалось, — неустанно убеждала она себя, — обычная игра воображения».

Действительно кругом никого не было видно и не слышно, только ветерок гулял между деревьев. Но сейчас он не был беззаботным и успокаивающим. Каждый шорох и шелест в листве и траве, казался живым, словно тьма стала неким неведомым, невероятным существом.

Лихорадочно пытаясь себя успокоить и заставить воображение, наконец, перестать подпитывать её страхи, девушка с трудом заставила себя повернуться спиной к неизвестности и поскорее уйти из жуткого места, что казалось таким умиротворённым всего мгновение назад. Она спешила как могла, то и дело оглядываясь.

И вот, когда Аэджел в очередной раз посмотрела за спину, впереди, совсем близко прозвучал отчётливый вздох, плавно превратившийся в стон.

Перед ней стояла совершенно юная девушка. Чёрные глаза, стеклянными хрусталиками смотрели на неё, мерцая словно глаза хищника. Она резко выбросила вперёд руку, явно собираясь схватить Аэджел, но промахнулась. Словно марионетка, которой управлял неопытный кукловод.

Крик вырвался из груди Аэджел сам по себе. Ноги подкосились, и она упала, не в силах отвести глаз от странной девушки. А инстинкты, между тем, кричали в её голове: «Беги! Беги куда угодно. Но только не останавливайся!»

Взяв себя в руки, Аэджел вскочила на ноги и бросилась бежать, слабо отдавая себе отчёт куда именно. Ей хотелось быть, где угодно, только подальше от этого чудовища.

Взглянув назад, она с облегчением увидела, что странная девушка осталась стоять на месте. Но прежде, чем душа её успела успокоиться, монстр уже был в паре шагов от неё и неуклюже наступил на пятку своей жертве, от чего Аэджел рухнула на дорогу, разбив коленку.

Свежий запах крови заставил чудовище в облике хрупкой девушки двигаться быстрее и при этом неловко. Она протянула к Аэджел руку с ужасной рваной раной на запястье, которая ещё не до конца затянулась. В следующее мгновение ладонь крепко сжала плечо жертвы, а левую сторону её шеи пронзила острая боль.

Аэджел хотела кричать, но из горла вырывался только омерзительный хрип с хлюпаньем. Силы стремительно покидали ее тело, и девушка уже ничего не могла сделать, чтобы этому воспрепятствовать. Одежда пропиталась кровью и это стало единственным теплом, которое теперь ощущало её тело, ведь внутри всё стыло. Тепло покидало её вместе с силами и жизнью.

Вдалеке послышался какой-то голос, а затем сильный удар отбросил её прочь.

Сколько времени она пролежала неподвижно на каменной дорожке парка, глядя в чёрное небо, на котором, наконец, показались звёзды? Она не знала. Это небо будет последним, что она увидит, покидая этот мир? Но что заставило её лежать здесь, истекая собственной кровью? Как это произошло? Ведь Аэджел не успела ничего понять или рассмотреть. Монстр чем-то сдавил её горло и разорвал кожу, вместе с артериями? Как это произошло? Ни на один вопрос у Аэджел не было ответа.

Ускользающему сознанию было всё сложнее сосредоточиться. Похоже, она так и умрет, не поняв, что же послужило причиной её смерти.

Но вдруг звёздное небо заслонила чья-то фигура. Кто-то склонился над ней.

Длинные светлые волосы и холодный взгляд незнакомки пристально вглядывался в лицо умирающей Аэджел.

Этой незнакомкой была менеджер группы «Экзос».

Она потеряла много времени пытаясь отыскать новорождённую вампиршу, которую чуть было не упустила. Теперь же ей нужно было решить проблему с нежелательной жертвой.

Девушка быстро набрала номер на сотовом и приложила его к уху.

«Должно быть вызывает скорую, — догадалась Аэджел. — Похоже мне повезло».

— Управляющий, — произнесла между тем незнакомка, — я закончила, но возникли проблемы. Пока я разбиралась с носителем, одно из его порождений вырвалось на свободу… Да, но она успела укусить человека.

Услышав ответ, менеджер склонилась над Аэджел и принялась внимательно рассматривать её разорванную шею.

— Мало вероятно, что что-то получится, — вновь произнесла она в телефон, но выслушав короткий ответ сказала. — Хорошо, я сделаю это.

Убрав телефон в карман брюк, девушка поднесла запястье к губам и без толики сомнения одним резким движением прокусила вену острыми как бритва клыками. После чего поднесла кровоточащую руку к лицу Аэджел, а второй рукой разомкнула её губы, чтобы несколько капель упали прямо в рот, прежде чем её рука вновь восстановилась.

Но Аэджел не чувствовала и не видела ничего из этого. Она продолжала всматриваться в человека, что был ей незнаком, но, как она считала, пытался ей помочь и медленно погружалась в холодную, густую и непроглядную тьму.

3 Управляющий

— Кто за это будет отвечать?! — кричала Лис, указывая на погром в столовой, некогда обставленной в викторианском стиле. — Кто, я спрашиваю?! Смотреть в глаза! Не вздумай прикидываться!!!

Перед ней на полу, пребывая в оглушённом состоянии, сидел Аш. Его спина проломила деревянную обшивку стены, а щепки вонзились в кожу, но крови почти не было, лишь несколько капель испачкали светлые одежды барабанщика.

Пол был обильно посыпан деревянными обломками отделки и разрушенной мебели, битым стеклом и фарфором, а также разбросанными по всему огромному помещению цветами.

— Лис, остынь! Ты же знаешь — это не его вина! — за несчастного попытался вступиться Люк, о чём немедленно пожалел.

Бешеную ярость девушки ничто не могло унять. Она схватила полубессознательного барабанщика за грудки и принялась трясти, требуя немедленного ответа за содеянное.

— Между прочим, большую часть интерьера разнесла именно ты, — насмешливо заметил Дин. Он, как и Люк предпочитал держаться подальше от разгневанной девушки, только в отличие от гитариста, сложившаяся ситуация его забавляла.

Был здесь и ещё один человек, которого происходящее мало интересовало. Позади басиста, у самых дверей, в высоком кресле сидел Рик, увлечённый игрой на портативной приставке.

Услышав слова Дина, Лис небрежно оттолкнула Аша и тот безвольно распластался на полу.

— Лис, успокойся! — не на шутку испугался Люк.

— Отвали!!! — с лёгкостью оттолкнув его девушка, стала угрожающе надвигаться на Дина.

Басист насмешливо выставил перед собой руки, явно не воспринимая её как реальную опасность.

— Что здесь происходит? — холодный голос Эда заставил вздрогнуть всех, даже Дина.

— Эд? — Лис и Люк на удивление синхронно вжали головы в плечи и с неподдельным страхом повернулись к лидеру группы.

— Кажется, я говорил, вести себя тихо, — произнёс Эд, окинув тяжёлым взглядом руины, оставшиеся от столовой. — Управляющий сейчас работает.

— Прости, Эд, — виновато пролепетала Лис, словно провинившийся ребёнок, опуская голову.

— Уборкой займётесь позже.

— Значит, управляющий ещё не закончил? — с загадочной улыбкой спросил Дин.

— Притормози, — повернувшись к нему, Эд сверлил басиста взглядом, — так как вы разнесли здесь всё, обедать будем внизу. Затем репетиция, как и планировалось.

— Мы разве не помешаем управляющему? — заметил Дин, но под тяжёлым взглядом Эда умолк.

— Значит повременим. Что с Ашем?

— В астрале, — игриво ответил Дин.

— Лис, помниться, мы уже говорили об этом, — теперь лидер взирал на девушку, — но ты так и не извлекла урок.

— Эд, он… — попыталась оправдаться она.

— Какой бы не была причина, — жёстко перебил её лидер.

Клавишница снова виновато вжала голову в плечи.

— Столовую разрушила ты, Лис, — весело подметил Дин, — а что послужило причиной, суд во внимание не принимает.

— Молчал бы, — одними губами произнесла девушка, исподлобья глянув на весельчака, и стремительно направилась к дверям.

— Лис, ты освободилась? — звонко воскликнул мальчик, убирая в карман игрушку и ловко спрыгнув на пол, побежал за ней. — Наконец-то!

— Рик! — суровый голос Эда заставил его остановиться. — Ты вообще слушал?!

— А что? — искренне удивился мальчик.

— Управляющий объявил тишину на два часа, — донёсся из-за двери голос Лис.

— А, ясно! — шёпотом протянул Рик, но это прозвучало куда громче, чем если бы он говорил нормальным голосом.

***

—