Новая семейная хроника
избранные стихотворения
Андрей Драгунов

© Андрей Драгунов, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

АНДРЕЙ ДРАГУНОВ

НОВАЯ СЕМЕЙНАЯ ХРОНИКА
избранные стихотворения

«Мы пили чай из бледно-синих чашек…»

 

Мы пили чай из бледно-синих чашек

и как-то нехотя смотрели мы на сад,

что крепко спал в ногах у старой башни.

И выспавшись после гостей вчерашних,

мы пили чай, смотря на старый сад.

 

1989

«Осьминог, опускаясь на дно морское…»

 

Осьминог, опускаясь на дно морское,

средь коралловых зарослей ищет покоя.

И найдя, зарывается в теплую тину

и вспоминает женщину, что звали Ниной.

Нина – владелица прибрежного кафе.

Здесь по утрам встречают постояльцев,

здесь с иностранцем объясняются на пальцах

и здесь седой полковник в галифе —

с утра…

Море, как всегда безмятежно штормит.

Восемь с четвертью балов. Над ухом шумит:

толи шелест волны о прибрежный песок,

толи дула железо о вспотевший висок…

А может это просто упавший птенец

серой чайки

кричит под ногами прохожих.

Может быть…

– Вы с ним чем-то очень похожи,

Нина.

А может – это просто конец.

   

«И пора под венец,

да не пустит отец…», —

размышлял осьминог

зарываясь в песок.

 

1989

Энтомология

 

Яркое созвездие знакомых —

по учебнику еще, еще из детства.

Длинное гуденье насекомых

вечером под фонарем. Одеться

не мешало бы – в прохладный вечер мая

ветер еще холоден и резок.

Воробьев растрепанная стая

бьется в купол фонаря. Отрезок

времени с подлета до съеденья,

что падение звезды с небес на землю.

Майский жук за радостное пенье

захлебнулся кровью. Кровь на землю

пролилась и растворилась в пыли.

Шум умолк под фонарем и крылья

разметались в небе. Жили – были…

 

1991

Натюрморт

 

1

Стоваттная свеча под потолком

сжигает тонкий ситец абажура

и стены комнаты вбирают хмуро

свет в воздухе разлитый молоком.

   

Разбрызганный по стульям и цветам

в горшках на подоконнике горбатом

на швабру переходит, что солдатом

стоит в углу, на первобытный хлам

   

по комнате разбросанный то там,

то тут, на сломанный светильник,

висящий над кроватью, на будильник,

стоящий рядом. Снова по цветам.

   

По тонкому сплетенью их стеблей,

переходя от пестика к тычинке.

По выцветшей давно уже картинке,

по девочке смеющейся на ней.

   

По выпитым когда-то на троих

бутылкам под газетой, по пластинкам,

по одиноко брошенным ботинкам —

давно уже не надевают их.

   

2

Сломавшийся когда-то патефон,

пустой аквариум, разбитая посуда,

газет истлевших собранная груда,

давно не говоривший телефон,

залитый чаем стол, раздавленная муха,

на два разломленная корочка батона,

три лепестка упавшие с бутона…

И звук не различаемый для слуха —

   

с той стороны оконного стекла.

   

А с этой стороны все как всегда:

разбитая посуда, пустой аквариум,

газет истлевших груда,

сломавшийся когда-то патефон,

залитый чаем стол, раздавленная муха,

давно не говоривший телефон,

и звук не различаемый для слуха…

Немой будильник, сломанный светильник,

горбатый подоконник, швабра, пол,

стол, стулья, девочка, распитые бутылки,

окно, кровать, стена, опять окно

и лампочка под потолком, и тонкий ситец абажура

мотыльком

прильнул к стеклу —

все тянется к теплу…

Все, как всегда:

разбитая посуда…

И голоса, что могут без труда

сказать: «Смотри, как падает звезда…»

 

ноябрь 1991

Песня дорожной пыли

 

1

Находясь в трех минутах ходьбы от родного порога,

отдаешь должное полету мысли и восторга.

Сознаешь себя слагаемым учения Пифагора

и классических статуй.

Но слова типа – Здравствуй —

уже не являются причиной радости

и застолий.

   

2

Отряхнув пыль с обветшалого платья,

стараешься быть похожим на человека,

освободившегося от чужих объятий

не без пользы для дела.

С успехом измерив окружность земного шара,

переступаешь порог знакомый —

так и надо.

   

3

Не видишь изменений в четырех стенах,

перегороженных занавеской,

только у сына в гостях будущая невеста

напоминающая дрожжевое тесто

на подходе.

Жена на взводе из-за раннего возвращения —

ничего не готово к встрече.

   

4

Уместней было б оказаться проездом,

случайно. Заскочив на часок,

попить чаю, взять бутерброд и раствориться

в дорожной пыли,

как сказал бы сказочник: «Жили —

были», и хотя постель давно остыла —

жаждет новых свершений, а мне не мило.

   

5

И журчанье воды напоминает ставни —

поздней осенью журчат так же,

аж мороз по коже, когда один.

Но и рожа в зеркале. Соскрести охота

ноготком с кости… У всех заботы до

десяти. А потом охота за водой из крана —

до рвоты.

   

6

Застолбить дорогу верстовыми ухабами,

чтобы телега рассыпалась на подъезде к дому – от страха.

Соседская сваха

предлагает жениться (при живой жене)

на своей сестрице. Обещает, если

хватит ума согласиться, полцарства

в приданное —

   

7

куда мне столько, разве что для походов,

да и то на долго его не хватит.

Придется лопатить под огороды,

а это значит – прощай свобода и т. д.

Начнутся баталии с соседями из-за

курей, свиней и жен (у меня их может быть две)…

Нарожон лезть кому охота.

   

8

По мне уж лучше болото

с островком посреди – вот и все

полцарство. Метр на два и брод

для близких, чтоб носить продукты

и с работы записки по вопросу получки

в связи с отлучкой

моей надолго.

   

9

Кукарекать некому, когда спать охота,

на краю дороги, посреди болота.

Ну какой же прок от дорожной пыли?

Разве что опять сказать: «Жили —

были», и, поставив точку, разойтись по свету.

Я пойду в ту сторону —

ты в эту.

   

10

Что слова для песни, если музыки нету,

разве что междометья вдогонку ветру.

«Ну и глупый ты, дядя, никакому ветру

не нужны междометья, если денег нету,

чтобы ехать в поле, где он витает

вперемежку с травой, а впрочем, ерунда ведь

все это, если не больше.

   

11

Как сказал прохожий по дороге из Польши:

«Там жить можно, но и не больше

этого», – все возможно. Я там не был

мне с чем сравнивать, только

«х» и «у» и то уравнивать надо,

подогнать к ответу, чтобы сошлось

с результатами опыта.

   

12

Хотя все это мало похоже на правду,

все ж расстояние в длину лучше, чем в глубину

лужи, пусть и очень большой.

И зачем к тому же создавать институт

для изучения стужи.

Она ведь все-таки —

зима!

 

1992

In the cool of the day…

Игорю Кучину

 

1

...