автордың кітабын онлайн тегін оқу Арх
Владимир Шорохов

Кітап туралы Қазір оқып жатыр10 Тегін фрагмент

Владимир Шорохов

Арх

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

В этой части наш герой сталкивается с новой цивилизацией актиний, которых принимает за друзей, но оказывается не все так просто, последующие действия приводят к конфликту. К миротворцам обращаются за помощью и разразилась первая межгалактическая война. Морис ищет ответы на свои вопросы, он видит погибшие цивилизации, находит новых друзей. Так по легендам он стал Арх, тот кто приходит на помощь. У Мориса рождается дочь Ева — искусственный интеллект. Но это еще не конец.

16+

47

8

22

6

15

28

42

27

23

10

35

33

26

39

21

34

41

46

19

30

14

9

25

7

18

44

5

37

32

38

45

13

36

11

29

17

48

43

49

16

31

12

40

4

3

2

24

1

20

1

Пролетело несколько месяцев, затем полгода, год. Он знал, что больших надежд нет, но двигался дальше, они где-то там. Ради этого лабиринта стоит свернуть не туда и то, может никогда их не найдешь, а ведь они были рядом, совсем рядом, поэтому Морис мчался не по прямой, а вдоль отмеченной оси. Он создал коридор радиусом более двадцати световых лет, и все, что попадало в него, проверял. Шаг за шагом, звезда за звездой, планеты менялись, были пусты, были и те, которые просто интересны, красивы сами по себе, были красные и желтые, были белые и голубые, газовые и из камня, замершие и раскаленные, но не было жизненной или хотя бы пригодной для жизни.

Морис уже обследовал не одну сотню звезд. Их число достигло шестисот. И ничего. За день он мог обследовать две, а порой и три звезды. С новым оборудованием все стало намного легче. Но это не могло продолжаться вечно. Однако, его подогревали надежды. Несколько раз ловил не космические шумы, а нормальные радиосигналы, они были цикличны и имели смысловое значение, расшифровать их не мог, но их формула говорила о том, что они искусственные. Морис продолжал прыгать из стороны в сторону в поиске более сильного и четкого сигнала. Шел, как говорится, на нюх, закрыв глаза.

В конечном счете Морис нашел их, он не мог их не найти, когда они его просто сами манили к себе. А может, так и было, ведь летел за сигналом не менее пятидесяти световых лет. Это неспроста. И все же, он нашел их. Стоило ему выпрыгнуть за дальнее орбитальное кольцо планеты, там, где обычно устанавливается маяк, там, где практически теряется гравитация звезды — как получил шквал данных, аппаратура буквально сошла сума. Корабль замер, точно так же, как замер и сам звездный странник. Он много чего уже повидал, была радость встреч, была и опасность, раньше шел на контакт с распростертыми руками, но после того, как увидел вспоротый лазером корабль у уеман, стал остерегаться. Были прописаны новые правила по контактам с другими цивилизациями: не сообщать, откуда ты, не предоставлять своих технологий и не брать чужих, которые могли бы иметь военный характер (хотя, как сказать, палка тоже ведь оружие), не принимать технологии, которые могут подорвать экономику планеты. Было прописано более шестидесяти пунктов. Они хороши на бумаге, а вот как их соблюсти в реальности, Морис не знал.

Корабль получил подтверждение, что у звезды маяка есть высокоразвитая цивилизация. Он тронулся навстречу к ним. Совершал микропрыжки, останавливался, анализировал, проверял, нет ли кого поблизости и двигался дальше. Через несколько дней продвижения вперед Морис встретил первый корабль, который где-то там вдалеке пронесся мимо него с гиперскорсотью. Похоже, тот набирал обороты и уходил к другой звезде.

— Вот это да, — промямлил Морис, — ничего себе дают, — и посмотрел на тонкую светящуюся, как спица, полосу. Она некоторое время светилась, а после растаяла.

Показания приборов выдали, что корабль ускоряется, и его текущая скорость составила четверть процента от скорости света, но если он будет так же ускорятся, то уже через сутки выйдет на скорость света. Если, конечно, такое возможно в физическом варианте.

— Ничего себе они дают. Что же это у них такое, что могут вот так запросто, разогнать корабль? — Морис почесал затылок и дальше стал двигаться более осторожно.

Он ожидал многое. Да, уже встречались корабли, маленькие и большие, они сновали в разные стороны и совершенно не обращали на него внимания. Морис проследил, откуда и куда те летят. Они вгрызались в астероиды, расщепляли их на мелкую фракцию и отвозили собранную руду. Наверняка, для переработки. Это были роботы, поэтому они и не видели корабля Мориса.

Расчет планеты не заставил себя ждать. Он сразу прыгнул поближе и попал в какой-то непонятный мир. Около планеты сновали сотни, если не тысячи, маленьких кораблей. Они все что-то, да делали. Строилась большая станция, тут же собирался не один внушительных размеров корабль. Эти корабли не были такими, как он уже видел. Их нос уходил куда-то далеко, не было антенн, корпус весь гладкий и приплющенный, без выступов. К концу, где должен быть двигатель, плавно по дуге расширялся, а сам хвост был полукруглый, вдоль этого полукруга шла щель, которая светилось ровным голубым свечением.

Корабль Мориса двигался дальше, вел его не спеша, понимая, что в любую секунду может быть остановлен, ведь при такой загруженности обязательно существовал какой-то орган в виде диспетчеров, чтобы следить за всеми, и он не ошибся. К нему подлетел сперва один маленький корабль, как шар, тот повис сбоку и стал посылать огоньки, бортовой анализатор пытался их расшифровать, но ничего вразумительного не получалось. Минут через десять подлетел еще такой же и повис, с другой стороны. Они не проявляли агрессии, но и не отставали от него. Челнок Морис продолжал движение. После подлетели еще несколько шарообразных кораблей и буквально облепили его со всех сторон. Морис продолжал движение.

Планета была большой, почему-то имела красноватый оттенок. Возможно, потому, что подлетел с теневой стороны и красный цвет — это освещение. Поверхность была вся в огромных кругах, некоторые круги пересекались, в некоторых был центр, и он светился, а от него расходились в разные стороны большие или малые круги. Возможно, так они делят территорию между собой. Или это города, круг — ограничение, а центр — это администрация или энергетическое управление. Но то, что эти круги были в диаметре от нескольких сотен километров до десятка тысяч, впечатляет. Казалось, что вся планета — это сплошной город. Морис видел очертания континентов, и если там была вода или горы, круги продолжались, и дальше будто не было никакой преграды. Это завораживало и пугало, техногенная цивилизация. Морис почувствовал себя муравьем на трассе, где мчатся машины, ненароком просто задавят и не заметят.

Наконец к нему подлетел большой объект в виде шара. Среди других кораблей, что сновали туда и сюда, шарообразных кораблей не было видно. Значит, эти корабли сопровождения, либо те, кто ловят нарушителей, ну или что-то в этом роде, одним словом, следят за порядком, а Морис как раз выбивался из этого потока. От большого шара отделился маленький и быстро полетел в его сторону.

— Ну что, пора показаться, — сказал Морис, вышел на смотровую площадку, открыл заслонки и включил свет так, чтобы его было хорошо видно.

Какое-то время ничего не происходило, а после маленькие корабли все разом улетели, остался только большой, к нему присоединился такой же брат близнец и уже в этом сопровождении Морис долетел до планеты.

Орбита была чистой, анализатор не обнаружил мусора, не было спутников или какой-то мелочи, только крупные станции. Некоторые имели вид диска, через центр которого проходил шпиль, направленный к планете. При подлете ближе к одной из таких станций он заметил, что это не просто станции, это что-то вроде космической стоянки. В нижней его части пристыковывались маленькие корабли, а в верхней — большие.

Все увиденное впечатлило навигатора. Это была такая техногенная цивилизация, что только фантасты могли ее придумать. Но такого масштаба он даже не мог себе представить, это было просто грандиозно. Корабли сопровождения замигали, давая сигнал «Внимание». Морис затормозил и остановился. Сразу к нему подлетело небольшое космическое судно, это был уже не тот круглый и плоский шар, как и все остальные. «Вот только почему плоские, как-то не совсем рационально, а может, это у них такая традиция», подумал Морис и стал ждать появления представителя.

Можно много описывать инопланетян, всякого начитался и насмотрелся картинок. С большими головами и с большими глазами, карликов, представителей медуз и даже рыб, что только не напридумывают фантасты, но у всех всегда присутствовали глаза, мозг, обычно две руки или несколько пар конечностей. Можно сказать, что все подводилось под физиологию человека, но то, что увидел Морис, никак не вкладывалось ни в одно описание.

Если кто видел маленькую рыбку клоун, как она трется об морскую актинию, то уже может начать представлять. Это было очень странное существо, не похожее ни на что. Голова в прямом слове отсутствовала, однако из центра туловища подымался пучок из двадцати или более отростков как у актинии, они держались вместе, но могли самостоятельно при необходимости крутиться в разные стороны, их кончики были направлены туда, с кем шло общение, будто на кончиках отростков были глаза, хотя на вид незаметно, просто кончики отростков светились светло-синим светом. Шеи как таковой не было. Плечи и туловище было, но имело полупрозрачную структуру, как у медуз. Можно было видеть легкие, которые дышат, и сердце, что билось. Сердце имело очень вытянутое строение, и занимало почти половину длины тела. На плечах шли все те же отростки. Они были толстые и короткие, ближе к плечам отростки удлинялись, а далее шли две пары рук, справа и слева, каждая рука состояла из переплетений нескольких отростков, в самом конце они разветвлялись, как пальцы у человека, и с легкостью могли управляться с достаточно мелкими предметами. Живота Морис не увидел, но что-то наподобие таза было, поскольку от нижней части туловища, если его так можно назвать, шло утолщение, после в две стороны, вправо и влево отходили толстые отростки. Возможно, это и были ноги, а вот от них уже в направления друг к другу опять шли все те же достаточно длинные отростки. Почти все ответвления были очень гибкими, и на кончиках все светились, будь то на голове, на плечах, руках или на ногах. Хотелось или нет, но приходилось вставить нормальные слова, такие, как голова, плечи и ноги, иначе описать очень трудно.

Это существо проворно передвигалось на своих щупальцах-ногах, оно дышало атмосферным воздухом и находилось не в воде. Где у него рот и глаза, Морис не представлял, только мог догадываться. Удивительное строение организма. И более того, удивительно то, что оно разумно. Смогло создать столь техническую цивилизацию. У Мориса не было слов, он просто растерялся и не знал, что вообще надо делать в таких случаях, он привык смотреть в глаза, а тут их… он не знал, просто сидел и думал, что теперь делать.

Однако ситуация разрешилась, ее в свои руки взяли представители актиний. Он не хотел их обидеть, но пока назвал их так, другого сравнения не смог им дать. Актиний достал кубик, самый что ни на есть нормальный кубик, и показал. Вот прикол, именно это он сам хотел им показать. Морис достал из ящика, что стоял рядом, тот же кубик, только другого цвета, и достал шар. Так началось общение. Долгое, странное общение.

Как с ними говорить, если они ничего не говорят, только показывают те или иные предметы. Потом они показывали действия, двигали кубик то вправо, то влево. Морис произносил вслух эти действия. Он понимал, что представители актиний составляют словарь. Даже удивился, что те так быстро сообразили, что надо делать. Промелькнула мысль «а может он не первый, с кем они говорят». Но тогда было не до этого. Они часами и днями сидели, общались. Морис выбился из сил. Тут его одного мало, надо команду с Земли, у них есть практика составления словаря с кацаранцами, а он тут сидит и в игрушки с ними играет.

В конечном счете Морис не выдержал этой пытки, встал и замахал руками. Актинии, которые с ним работали, а их было несколько, и все на одно лицо, вернее, все на одни щупальца, или как там лучше сказать, отростки, все они были для него одинаковы. Актиний вытянулся. Наверное, это было удивление. О, это, похоже, первая реакция эмоций, которую заметил Морис с их стороны. Он что-то там начал крутить своими пальцами, но Морис уже сел, взял карандаш и лист бумаги, нарисовал их планету, как смог указал на ней ось и стрелкой показал, как она вращается, а после, не спеша, так, чтобы актиний видел, прочертил тридцать палочек, поясняя на схеме, что один оборот планеты вокруг оси — это одна черточка. Похоже, они поняли. А после Морис встал, взял другой карандаш и показал точку, обозначающую, что это его корабль и стрелку в сторону, говоря, тем самым, что он улетает. После те же тридцать черточек и стрелку обратно, что он прилетает обратно.

— Надеюсь, вы, ребята, меня поняли, иначе я с вами сойду с ума, — садясь обратно в кресло, сказал он сам себе.

Они поняли, сообразительные чертята. Актиний снова вытянулся, присел и опять вытянулся, а после встал и ушел, за ним последовали остальные. Капсула, что висела перед смотровой рубкой Мориса, опустела и медленно погасла. Минут через десять они отлетели от его корабля. Ничего не оставалось, как улетать. Но совершать прыжок он не хотел, ни к чему им знать, как он путешествует, поэтому развернул корабль и направил его в космос, подальше от их планеты. Морис много что узнал о них и в то же время ничего. Корабль медленно удалялся. Нечего тянуть резину, дал команду на разгон и через час был уже за пределами кольца звезды, а там совершил прыжок до ближайшего маяка.

Так Морис нашел новую цивилизацию актиния, совершенно не похожих ни на кого. Он просматривал записи, любовался их телом, жестами. Не знал, что они думают, пусть мы разные по физиологии, но мышление у нас совпадает и это главное. С этой мыслью умчался домой, ему хотелось поделиться со всеми. Пусть уставший и выжатый за последние дни, но Морис радовался этому, просто горел желанием рассказать всем, чтобы узнали, кого он встретил.

2

Мы все плутаем в лабиринте, делая каждый день, каждый час, а порой и каждую минуту, выбор, куда идти и что делать. Всегда есть выбор направо или налево, и к чему это приведет, мы не знаем. Морис не знал, к чему приведет встреча с актинии, он просто был рад этому, рано или поздно все равно бы с ними пересекся, поэтому это только зависело от времени, но сейчас его было не так много, он сделал шаг и дальше миротворцы должны взять на себя всю меру ответственности за новый контакт.

Он примчался домой, поприветствовал оператора службы контроля, что сразу вышел на связь, прыгнул домой на Землю и попросил срочно созвать совет посвященных. Он даже не взглянул на время, а ведь было за полночь.

— Что случилось? — застегивая мундир, спросил Гаси, в ответ ему Бланш только пожала плечами.

— Кто объявил срочное совещание? — возмутилась Айли, но ответа не получила.

— Война? — тихо и с сомнением спросила Джесси, но опять не получила ответа.

— Морис вернулся, — спокойно ответила Нани, гул восклицаний.

— Когда?

— Где?

— Только что, — опять ответила Нани и, сев за стол, добавила, — я не в курсе.

Мориса не было давно, уже стали привыкать к тому, что он может пропасть на полгода, на год и более, а потом появиться и такое рассказать, что у всех дух замирал. Поэтому никто не возмущался, что так внезапно подняли с постели. Все ерзали и суетились, ожидая его. Хотелось знать причину переполоха.

— Привет всем, кого не видел пару дней. Итак, к делу.

Этот сухой подход был у него впервые. Обычно он тянул, как бы готовя почву. Мол, вот, вуаля. А тут нет, они поняли, что, что-то очень важное произошло, поэтому сразу все превратились в слух и зрение. Морис докладывал сухо. Факты, факты и еще раз факты. В конце он добавил:

— Они развиты и очень сильно. В науке и технике они обошли далеко вперед кацаранцев и даже уеман. Это хорошо, но и настораживает, — он сел и, тяжело вздохнув, — вам решать, продолжить нам с ними контакт или забыть и сделать вид, что ничего не было.

Морис знал их реакцию. Он понимал также, как и сам, что цивилизации не встречаются на каждом шагу, это уникум Вселенной.

— Кто может летать к звездам? — спросила Госи.

— Навигатор, — ответил он.

— Как много их? — снова спросила она. Он понял, к чему она клонит. Всего три звездных навигатора на четыре цивилизации.

— Трое, — сухо ответил он.

— Трое, всего трое, — как факт с грустью повторила она.

— Морис, только ты и твои дети могут летать к звездам. Мы не можем, — сказала Айли, а ведь она одна из самых сильных миротворцев. Он ее одну из самых первых обучил полетам, но она не может совершать прыжков, и она права.

— Давайте оставим до завтра, — предложил он.

— Милый, — Нани сжала его ладонь, — тут нет иных ответов. Мы должны вступить с ними в контакт, — и все одобрительно согласились.

— Я не имею права голоса, но вы приняли решение. Тогда за дело, чего же мы сидим, — и с радостным криком бросился всех обнимать.

Да, дел действительно было много. Нужен был корабль, но, как и в прошлый раз, можно воспользоваться модулями со станции, благо, их проектировали секцинно, можно отсоединить, и они автономно будут существовать. Другая проблема состояла в специалистах, а их можно на пальцах пересчитать, и все находились на станции у кацаранцев. Дел было много, Морис всех взбудоражил, поднял на уши. Было решено пока не сообщать миру о новой цивилизации до момента, пока не научатся с ними общаться. То, что Морис уже наладил с ними первый контакт, давало большие надежды. Он гордился собой, но были сомнения, которые не давали ему покоя, ведь они сильно далеко обошли их в промышленности, очень далеко, а вся индустриализация миротворцев и, соответственно, землян, в космос лежит только на плечах звездных навигаторов, а их только трое.

Служба безопасности, за нее отвечала Раттана, разработала новую директиву, которая гласила не сообщать цивилизации актиний условия, при которых миротворцы путешествуют к звездам. После налаживания контакта звездные навигаторы обязаны покинуть пределы сектора актиний. При дальнейшей доставке челноков к маяку актиний, навигатор возвращается. Далее челнок транспортируется к планете, где и будет научная станция. За это отвечает звездный флот миротворцев. Там было много чего еще прописано. Совет готов в случае чего пожертвовать целой станцией, но не дать актиниям заполучить навигатора. Это жестоко, Морис с этим соглашался и надеялся, что все будет хорошо, он в это верил.

Как и обещал, обновленный корабль Мориса прибыл к точке контакта ровно через тридцать дней оборота планеты актиний. Странно, но их ждали. Потребовалось несколько дней, чтобы наладить условия для работы. Так же, как с кацаранцами, было создано несколько отдельных помещений, разделенных прозрачной перегородкой, где одновременно работали несколько специалистов по изучению языка.

Морис им был не нужен и поэтому попросил, все так же рисуя схемы на листке бумаги, чтобы разрешили посмотреть планету поближе. Ему разрешили. Он отстыковал свой челнок и, в сопровождении эскорта в виде нескольких кораблей шаров, спустился на поверхность.

Планету можно назвать сухой. Редкие облака, кругом дороги, какие-то трубы, огромные пролеты, по ним сновала техника, все на автомате. Да, встречались целые районы, где бродили актинии. Их было сотри и тысячи. Наверное, это жилые комплексы. Как глубоко все это уходит в землю, он только мог догадываться. Рек Морис не видел, так же, как и морей, и уж тем более океанов. Они все высосали, остались скалы, и все это покрыли металлом, пластиком и бетоном. Были районы технического характера, явно заводы. Но были такие, как с картинки: все ровное и гладкое, блестит и сверкает. И все же, несмотря на это великолепие, растений в виде деревьев, или то, что от них осталось, он практически не видел. Это был мертвый мир, хотя и удивительно развитый. Неужели это ждет каждую цивилизацию, но ведь кацаранцы как-то нашли баланс, а здесь они переступили, и теперь уже бесполезно вспоминать прошлое, его тут и нет. Но разве в праве Морис осуждать их, он гость, и они ему как гостю все показывают.

Вернувшись на орбиту, Морис поблагодарил за столь обширную экскурсию и передал все собранные данные в отдел для анализа.

— Шеф, — так к нему обращались сотрудники станции, — хочу вам кое-что показать. Морис сел и внимательно посмотрел на экран, — смотрите, — он увидел снимок. Площадь и множество жителей актиний, — вот, — и ему показали на точку в кадре, он присмотрелся. Это был не актиний. Голова, две руки, две ноги, правда, в шлеме, — их немало, мы насчитали более трехсот, но и это еще не все, — и опять ему показали, но уже другой снимок. Тут он увидел тоже похожих на людей, но высоких и у них были прозрачные шлемы, голова вытянута, глаза посажены как-то по бокам, и осанка согнутая.

На этой планете присутствуют не только актинии, тут есть представители еще других цивилизаций. Вот почему они так быстро поняли, как надо налаживать контакт. Еще тогда Мориса это смутило, теперь все понятно, он действительно не первый. Но если их тут несколько миров, то это же Клондайк, золотое дно. Кто они, откуда? Однако Морис не пошел к ним с просьбой познакомить с другими. Он гость, считал, что актинии сами решат, когда это можно, а пока надо просто научиться понимать друг друга.

Морис оставил научную группу, она независима и может существовать на станции очень долго. И сейчас им есть, чем заняться. Они все поглощены составлением языка, точки, от которой будет идти развитие отношений. Он улетел. Однако, по прибытию на Землю, служба обслуживания корабля заметила несколько неизвестных приборов, закрепленных на обшивке челнока Мориса. Раттана была встревожена, она отвечала за безопасность и понимала, что это неспроста, что актинии это сделали намеренно, без согласия навигатора, они что-то затеяли, считывали информацию с консолей корабля, слушали или следили, куда он полетел, а может, просто изучали сам корабль. Она не знала, поскольку принцип самих приборов был неизвестен.

— А что, если они отследили координаты Земли? — в ужасе спросила она у Мориса. Но он не мог ей ответить. Он сам не знал, у него и так было много сомнений, а тут еще это. Может, с их стороны данные приборы являются как бы само собой разумеющемся, и поэтому не спросили. Он не знал их, поэтому не мог ответить.

3

Теперь у него есть как минимум три месяца свободного времени. Морис решил навестить уеманов. Надо узнать, все ли у них в порядке, может стоит чем-то помочь. В этот раз с ним полетела Иона. Она уже летала, участвуя в эвакуации уеманов с Земли. Также с ним полетела Айли, представитель совета. Морис хотел с ними поговорить и попросить разрешения устроить на их планете научную станцию и дипломатический корпус. Ему не хотелось терять с ними связь, хотелось побольше узнать об их истории, культуре и, конечно же, кто такие эзтли, ведь если миротворцы шагнули в космос, то они должны знать о существовании мнимого врага, а он есть. Морис видел факты подтверждения уничтоженных цивилизаций. Это его пугало, ведь каждый новый контакт равносилен русской рулетке: или ты попал к другу, или к врагу.

Морис с легкостью совершал разовые прыжки, и чем чаще он это делал, тем легче ему это удавалось. Теперь он мог достаточно точно совершить скачки практически к планете. Он просто думал о ней, и больше ничего. Созданный им образ мгновенно перебрасывал его и весь корабль. До сих пор не мог понять, как это происходит, да и поймет ли когда-нибудь, уж слишком все по сказочному получалось.

Морис специально повел свой корабль через обломки былой войны, чтобы члены его экипажа видели, что может произойти, если совершить просчет. Они молча взирали на смерть в космосе. Это кладбище былой некогда великой цивилизации, от которой осталась маленькая горстка колонистов.

Их встретили радушно. Яотл вышел к ним и поприветствовал, положив свою ладонь на плечо Мориса. За его спиной стояло более десяти уеман, которых он перенес, те внимательно рассматривали гостей. Их нижняя челюсть шевелилась, они не умели говорить на земном языке, и поэтому Морис не знал, о чем шла речь. После приветствия их провели в большое помещение. Строений было много, оставалось только очистить от вековой пыли, привести все в порядок и можно уже жить. Комплексы, что были доставленные с Земли, позволили еолонистам наладить необходимое производство, питание, медицину, оборудование. Хватало не всего, но на их планете было все, только оставалось найти и восстановить. Атмосфера подошла. уеманы спокойно дышали, вроде бы даже не болели. Первое время они переживали за это, однако, в дальнейшем Морис узнал, что часть колонистов из-за длительного пребывания в стазисе погибла, не смогла восстановиться. Это было печально, ведь их и так было мало, но они не унывали и строили свои планы на дальнейшее.

Морис встретился с Ачкохтли и с Чимолли. Они поделились своей радостью, в их колонии появились первенцы. Это была хорошая новость, значит, их вид не растворится во времени, и они смогут передать свои знания новому поколению. В очередной раз поблагодарили его и землян за помощь, со своей же стороны Морис попросил у них разрешения на то, чтобы миротворцы основали на их планете дипломатический корпус, уеманы сразу же дали согласие.

Он пробыл на планете еще несколько недель, побывал на окраинах. Кругом останки зданий, мостов, в некоторых местах остались стоять высокие шпили, уходящие далеко в небо, их время не потревожило, они все так же величаво смотрели ввысь, устремив взор к звездам. Что это, и зачем они тут? Тут было много непонятного, он не был техником и старался понять смыл чутьем, чем основываться на технические данные, ведь технические знания землян порой кардинально отличались от знаний других цивилизаций, поэтому и приходилось просто фантазировать, что это и зачем.

Переброской научного корпуса займется Иона. Все станции строились по стандартному циклу: на первом месте безопасность, зацикленность в жизнеобеспечении. Ведь никто не давал гарантии, что новый челнок прилетит через неделю, а планета уеман агрессивна для организма человека, он там не сможет жить без оборудования. Готовилась команда исследователей.

Миротворцы стали понимать, что расширение границ в Галактике упирается в кадры, был создан первый галактический институт, где изучались науки контактов, психологии, языка, анатомии, биологии и все то, что так или иначе связано с иными цивилизациями, включая и военное дело, как перспективу безопасности. Институт финансировался не только миротворческим орденом, в нем активное участие принимали страны, которые не хотели остаться на задворках, хотели иметь свое будущее. Конечно же, не обошлось без наездов и скандалов. Требовали, чтобы институт был в Америке, а китайцы требовали, чтобы был у них. Но решающее слово все равно осталось за орденом.

Были разработаны новые технологии по управлению гравитацией. Теперь можно было строить очень большие платформы. Так, у города Мила, всего в пяти километрах от берега, висел в воздухе первый научный комплекс. Его формы были обтекаемые, чтобы снизить ветровую нагрузку. После нескольких доработок комплекс никуда не двигался, на дно океана устанавливался датчик, на него ориентировалось гравитационное поле, поэтому он не скользил как ранее. Комплекс имел высоту трех этажей, не считая технического нулевого этажа, у него были также и открытые площадки, где можно было не только гулять, но играть, в хорошую погоду попить кофе и позагорать. Это было самое передовое строение на Земле. Именно в нем и был размещен институт. Все гордились, что могут учиться в столь удивительно плавающем в воздухе здании и изначально постигать науки, неподвластные на Земле. Раз в три дня здание меняло свое месторасположение и сдвигалось в сторону. Это было сделано для того, чтобы та флора, что была в океане, могла полноценно получать свет. Через три дня здание института опять смещалось. И так шесть раз, а после начинало свой путь по кругу.

Планировалось запустить около восьми подобных сооружений и разместить из безопасности на разных высотах, чтобы, если откажет якорь относительно датчика в океане, и здание плавно поплывет в сторону, то разойдутся на безопасном расстоянии друг от друга. У каждого была своя разрешенная высота полета.

Еще на стадии строительства провели испытание. Плавающий институт прошел проверку в шторм, при экстренной ситуации все сооружение могло переместится на сушу и опуститься на землю, для этого были подготовлены три подобных парковки. Эти же парковки использовались как космодром, откуда совершенно бесшумно стартовали челноки, уходя в небо или еще выше к орбите.

Земля менялась и не всегда к лучшему. Во многих больших мегаполисах, где люди раньше жили достаточно свободно, стали образовываться кордоны, которые делили город на конклавы, где мусульмане, где католики, а где свободные от веры. Конфликты зрели и вспыхивали небольшие войны, которые переходили конфронтацию. Тогда в ход шли ультиматумы. Захватывались трассы жизнеобеспечения городов, энергетические станции, мосты и т. д. Города воевали сами с собой. Это было похоже на развитый феодализм. Осталось ввести институт рабов и цель будет достигнута.

Морис смотрел на совершенно разную Землю, на одних и тех же людей, одни стремились к знаниям и творчеству, а другие искали источники страха и ненависти, и тут все подойдет: религия, власть, деньги и политика. В их душах за последние тысячелетия ничего не изменилось, все те же варвары, только в кроссовках и с крутой техникой. Невежество души — вот их конек.

4

Морис узнал знал, что актинии предложили научный корпус землян разместить на их планете. Было дано согласие. Так удобнее, решили все. Иона перенесла часть станции на Землю. Это перемещение на актиниан очень подействовало. Они никогда не видели такого. Для них перемещение такой большой станции и с такой легкостью было нереально, поэтому самые первые вопросы после того, как стали чуточку понимать друг друга, касались именно технологии перемещения.

Обучение языку двигалось. Они мыслили совершенно по-иному, но благодаря опыту актиниан в общении с другими цивилизациями, уже через три месяца начала сотрудничества. Смогли задать друг другу первые вопросы. Землян интересовало, кто они, как давно, где были и т.д., актиниан интересовали вопросы, откуда мы, как мы перемещаемся, как поднимаем предметы и как человек без оборудования может летать. Да, их можно понять, они все это видели впервые. Морис знал, как быстро летают их корабли, но они именно летали от одной точки к другой, а вот чтобы так, резко и все… Они любопытны по техническим вопросам, их не интересовала культура, они не хотели знать, как земляне живут, какая у них природа, для актиниан это не существующее понятие, весь их упор шел в техническом аспекте. Однако существовала директива безопасности. Ее Иона и так нарушила, опустив на планету часть станции, поэтому сотрудники Земли не могли ответить на их вопросы, они говорили только одно:

— Мы не знаем.

И они правы. Они не знали почему и как, но актинианцы упорно спрашивали одно и тоже, думая, что словарный запас неправильно интерпретировал их вопрос и, соответственно, неправильно получали ответ.

Дипломатической корпус миссии стоял на планете отдельно, землянам выделили место чуть в стороне от основных зданий. Все кругом блестело и сверкало, это был их деловой центр, если такое у них присутствовал. К зданию никто не подходил, было видно, что оно охранялось, хотя не так далеко ходили сами актинианцы и посматривали на столь странное сооружение, не вписывающееся в их гармоничный ансамбль. А что же они хотели, это ведь была космическая станция, а не какой-то дворец. Не было ни заборов, ни ограждений, только чистая площадка с какими-то фигурами. Наверное, скульптура, хотя может и нет, если у них вообще есть искусство.

Морис изначально перешел на космический модуль. Там также оставались сотрудники, которые собирали максимальную информацию из того, что фиксировали приборы: корабли, размеры, классификация, что они делают, когда прибывают, график работы, скорость, излучения, сигналы общения, в общем, все, что видели, пытались разложить по полочками. К этому моменту на станции был один миротворец Иси. Он доложил состояние дел, наличие припасов, сотрудников, что они также ежедневно общаются с представителями актиний, но у них дела идут очень плохо по причине того, что те задают вопросы про их технологии.

На планете Винаки, так называется планета актинии, к этому моменту было 23 человека, включая миротворца Азир. Морис помнил ее очень хорошо, ведь нашел в Египте у бедуинов. Красивая девочка, в начале долго молчала и собирала хворост. Ее отец даже не стал слушать Мориса о какой-то там энергии или что-то еще. Он просто назвал цену за нее, как за козу. Не стал с ним спорить, это их нравы и, заплатив, улетел с ней. Теперь это был прекрасный сотрудник, лингвист, она лучше всех понимала, что думают другие. Азир же работала с кацаранцами вместе Аделиной, которая читает по губам. Морису сообщили, что она пропала, ее Актинии пригласили на встречу, та уехала и вот уже три дня ее нет.

Приказав подготовить план эвакуации, он сам прыгнул на станцию, что располагалась на планете. Эвакуация — это означало заархивировать все имеющиеся данные о миссии, подготовить кейсы с базой и всем находиться вблизи точки для сброса. Данная точка была у каждого корабля и очерчивалась кругом. Все, кто находился в радиусе этого круга при эвакуации моментально перемещался навигатором на борт корабля, который всегда находился вне зоны кольца звезды. Его было практически невозможно обнаружить. У него не было двигателя, электроника отключена, нет импульсов, он находился в состоянии спячки. Такой корабль можно принять за простой дрейфующий астероид.

После прибытия на планету Морис узнал, что миссия как работала, так и работает. Ежедневно к ним приходят представители актиний и продолжали составлять словарь языка. Другая группа старается уже начать общаться. Всего было три группы, и одна из них изучала предметы, которые им приносили актинианцы. Их назначение было не понятно, может, это простая расческа, а может ускоритель частиц. Они очень переживали из-за того, что Азир, после того, как покинула станцию, более не появлялась и не сообщала, где она, так же ее консоль не активировался. Для Мориса все актинии были на одно лицо, на один отросток, вернее так сказать. Поэтому просмотр данных на мониторе мало что давал. Однако, то, что с их сотрудником беда, он чувствовал, и чувствовал очень сильно, как будто ему самому воткнули иглу и медленно вращали.

Морис не стал никого беспокоить. Он только приказал готовиться к эвакуации, но не делать поспешных действий, чтобы актинианцы, с которыми шла работа, не беспокоились. Работа есть работа, для этого они прилетели сюда. Сам зашел в комнату, прикрыл дверь и сел на пол. Морис помнил то состояние, когда его призвали жинаги. Сейчас этого не было, но была боль, она не физическая, а глубже, намного тоньше, она звенела внутри его, не кричала, а только медленно дышала, как будто на грудь положили кирпичи. Он сосредоточился и в какой-то момент понял — это не его боль, это боль Азир, она не может дышать, ей уже не трудно, еще не сдалась, ее внутренняя энергия держит биение сердца, но силы кончились, это такое же чувство, когда висишь над пропастью, пальцы онемели, держаться бессмысленно, подтянуться не можешь, но и опуститься тоже не можешь, хотя уже давно понял, что рано или поздно, но ты разожмешь пальцы, и твое тело обреченно полетит, и это будет твой последний полет.

На душе стало так больно, так больно, Морис прошептал.

— Держись, милая, держись. Я уже иду.

Он закрыл глаза, вытянул руку, как будто касаясь ее, почувствовал тепло тела, а после потянул на себя, его толкнуло. Морис открыл глаза, это была не комната, где он сидел. Он сразу увидел обнаженное тело Азир с тысячью тонюсеньких ниточек, тянущихся к ее телу, они светились, некоторые пульсировали, так, как пульсируют вены, ее глаза были закрыты, только губы, что-то медленно шептали.

— Я тут, милая, — схватил ее руку, ниточки, что шли к руке, сразу начали лопаться, — держись, милая, я сейчас.

Он хотел было уже взять ее на руки, но тут заметил, как несколько актиний, что были поблизости, шустро забегали на своих нижних отростках. Злость вырвалась наружу, он никому не хотел зла, он пришел с миром, с открытым сердцем, но в этот момент у него произошел выброс злости, ненависти, гнева, все то, что было в тот момент. Раздался хлопок и сразу вокруг него и Азир создалась бронированная сфера, она в считанные секунды расширилась, уничтожая буквально все вокруг, актинианцев, их приборы, стены, потолок, пол, все, к чему прикоснулась сфера, она все уничтожила, испарила. Морис висел в воздухе, держа на руках тело Азир.

— Ты пришел, — еле слышно прошептала она, Азир даже не шептала, а только шевелила губами, но он все понял.

— Не говори ничего, мы скоро будем на Земле, потерпи, — успокаивал он ее.

— Они хотели знать…

— Прошу тебя, не надо, не говори ничего, — просил он ее. Он понимал, что с каждым словом она тает.

— Они хотели знать тайну…

— Что за тайну?

— Твою тайну, — и собрав последние силы добавила, — тайну миротворцев.

Это были ее последние слова, ее силы иссякли, энергия души растаяла, и она замолчала, сердце сделало последний удар и затихло.

— Нет!!! — взревел Морис. Сфера, что окружала их, взорвалась, оставляя после себя огромную дыру диаметром более двадцати метров.

Он прижал ее хрупкое тело. Еще секунду назад она жила и теперь все. Все. Ее нет. Ему впервые захотелось зарыдать. Наклонился к ее лицу, поцеловал в закрытые глаза. Она уснула, слезы сами потекли, он не мог их остановить, просто рыдал. Морис висел все в той же дыре, пепел осыпался на дно, слезы не очистили сердце, только время способно на это. Он вспомнил про сотрудников, что остались на станции. Выход один — эвакуация.

Морис прыгнул и повис перед станцией. Теперь уже неважно, что они там подумают. Он медленно опустился на чистую дорожку, услышал за спиной какой-то писк, повернулся. В воздухе висели два шара, он их видел, такие же сопровождали его, когда ему устроили экскурсию, военные роботы, неважно, что это. Морис присел, опустил тело Азир, снял с себя рубашку и прикрыл ее тело, а после выпрямился, вытянул две руки вперед и представил, что это не огромные шары-роботы, а всего лишь два шарика, резко дернул руку в сторону и один шар, как теннисный мячик, улетел в сторону, через секунду туда же последовал и другой. Он не знал, как это делает, но чувствовал, как ими управляет. Тут же появились еще три, но и они разлетелись в разные стороны. Морис не хотел им вредить, ведь не знал, может там есть оператор, он просто отбросил их подальше. Теперь появился еще один, это был уже не шар, а вытянутый, мордой направленный в его сторону, огромный челнок. Мгновенно, без всякого предупреждения, в сторону Мориса взвились несколько струй из тоненьких молний. Он резко нагнулся, взмахнул кулаком снизу и как будто ударил по челюсти снизу вверх, бот подпрыгнул, задрав свою стальную морду, а после как в нокауте медленно повалился на бок и рухнул на землю.

Они все видели. Эвакуация прошла мгновенно. Он зашел, все уже стояли в кругу, держа в руках кейсы с информацией, всплеск, и все на корабле. Быстро подбежал медик, в каждой группе всегда есть медик и не один, ведь не на прогулку пришли. Врач пытался спасти Азир, но усилия были тщетны, и он, как никто другой, это знал. Оставив всех, Морис ушел на орбитальную станцию и, кажется, вовремя.

Иси весь похолодел, когда увидел, что станцию со всех сторон окружили все те же большие боевые шары-роботы. Он не понял, что случилось, но что-то случилось, это уж точно. Морис пришел и скомандовал.

— Эвакуация.

Не надо было лишних слов. Как только последний сотрудник ступил за круг, перебросил их на корабль, а сам тут же вернулся обратно. В нем все кипело, готов был взорваться от гнева, разнести к черту это планету, если возможно, но не сейчас. Он не должен дать гневу овладеть им, не должен. Морис спокойно вошел в смотровую рубку, со всех сторон на него смотрели эти роботы, те точно видели, они зрячие и сейчас могли в любую секунду его испепелить, но они боятся, и он это сразу увидел, как к нему подлетел челнок, на борту которого было сразу три представителя актиний. Он много раз смотрел их энергетическую карту жизни, составлял каталог, зарисовывал. Она у них вечно менялась, как осьминог двигает своими щупальцами, так и у них аура все время двигалась, то увеличивалась, то уменьшалась, становясь то синей, то голубой, то красноватой и даже желтой. Но теперь их форма ауры сжалась и пульсировала в крайней зоне живота и стала серой, какой-то грязной.

— Мы… — заработал переводчик, переведя первое слово актинии.

— Молчи! — крикнул Морис ему и сел в свое кресло.

Так и не одел рубашки. Он посмотрел на свои руки, на них светились красные точки, образуя рисунок духа ягуара, этот рисунок ему рисовала Вагошэнс. Откуда они взялись, они покрывали не только руки, но и тело. «Что с тобой происходит», подумал он про себя, ты ведь мирный воин. Посмотрел на актиний, те молчали, только их отростки медленно шевелились. С ними никто в таком тоне не разговаривал. Энергетика их душ совсем сжалась, стала меньше кулака. Они боятся его, очень боятся. Морис встал, подошел к стеклу, а после взял и быстро совершил прыжок к их капсуле, на нем не было ни скафандра, ни маски, и он был в открытом космосе всего в двух метрах от них. Те соскочили, вытянувшись, их отростки буквально встали дыбом, как у кошки на загривке. Тело Мориса светилось, его охранял дух ягуара. Он не боялся их, через несколько секунд вернулся к себе на смотровую площадку и спросил.

— Зачем вы это сделали?

Один из них, набравшись смелости, быстро что-то сказал, и переводчик стал переводить.

— Это недоразумение, это недопонимание, — начал он как школьник оправдываться.

А что Морис знает о них? Да ничего, все может быть. Может это у них в правилах, не мог сказать конкретно, но знал наверняка, что разумное существо не станет делать вред другому разумному существу. А они именно это и сделали, и теперь все их слова ставились под сомнение. Жизнь Азир уже не вернуть, но и отворачиваться от них Морис не имел права. Жизнь в Галактике так хрупка и так редка, что не имел права уйти. Он просто сидел и смотрел на них. Сами по себе актинианцы удивительны, их разум потрясающий, коли создал все это. Но поступили очень неразумно.

Они еще долго извинялись, просили понять их, просили все исправить и хотели еще как-то компенсировать. Жизнь никак не компенсируется. В иных случаях требуется возмездие, наказание, но Морис давно научился прощать, это тупик, если идешь по пути мести.

— Я отвечу вам завтра в это же время, — сказал он и мгновенно испарился.

Вернулся на корабль. Все взирали на его рисунки, что струились по телу, все оплакивали гибель Азир, и Морис оплакивал, только сейчас не проронил ни слезинки. Он почтил ее память, молча, без слов, сидел и держал ее руку. Сколько еще миротворцев отдадут свои жизни ради стремления понять других? Ответа нет. Сидя перед телом Азир, Морис рассказал, что случилось. Что все могут вернутся обратно на Землю, это их право, но миротворцы останутся здесь. Их путь лежит не в страхе и не в непонимании, их путь — знание и доверие. Все выслушали молча, и никто не захотел возвращаться. Было тяжело на душе, но все остались.

Он, как и обещал, вернулся на следующий день. Сказал, что они останутся и продолжат работу, что теперь никто не имеет права переступить территорию дипломатического корпуса без разрешения. Актинианцы согласились на все требования, что он им выдвинул. Да их немного-то и было. Он также потребовал, чтобы его познакомили с другими представителями цивилизаций, которые присутствуют на их планете, они согласились и на это. Актинии были готовы на все. Может, поняли, что совершили ужасное, а может и нет, но в какой-то степени с облегчением Морис переправил сотрудников обратно. Планировалось расширить корпус, но пока с этим придется повременить.

На Земле простились с Азир, теперь ее имя вечно останется в памяти всех, кто ее знал, а для потомков ее имя было выбито в храме ушедших. Дух ягуара ушел, не надо было его оберегать, он был спокоен, но душа не могла найти место, ему надо было побыть одному и понять, что произошло, как он смог такое создать там у них в лаборатории и как он мог управлять их роботами, швыряя как мячики, а еще эти символы на теле. Новая сила пробудилась в нем, и виной тому — гнев. Не самое лучшее проявление, но и не бесполезное. Ему нужно время, это знала Нани, понимала Хотару, только Иона как маленькая девочка садилась к нему на коленки, прижималась и говорила, что любит его. Дул молчал, он мужчина. Он понимал отца. Не было только Ай, она в школе, и уже взрослая девочка. Иона гордится ее способностям к скачкам. Это будущий навигатор. Это его семья.

5

Перед отлетом Морис прошелся по храмам, он хотел побыть один. Некоторые храмы были выстроены внутри города Наи, были и те что снаружи, но их немного. Тут не молились богам, тут вспоминали павших, оставляли надежды, тут вручали клинки и получали медальоны, здесь принимали в ряды миротворцев. Эти храмы — это душа всех тех, кто служит одной цели — сохранить Землю, вернуть истинное чувство любви тем, кто ищет путь среди звезд, для тех, кто ищет новых братьев, для тех, кто стремится к новым знаниям. Он редко здесь бывает, порой прилетит и тут же улетит. Земля стала одной из точек маяка, и порой он стал забывать, что здесь родился и здесь впервые обнажил клинок. Как много всего произошло. Его считают живой легендой, поклоняются его статуям, а вживую не узнают, не верят, что он тут, и поэтому проходят мимо, только улыбнувшись в ответ.

Опять этот храм, храм одинокого звездного странника. Тут тихо, нет музыки, только приятный аромат и еле уловимый звон колокольчиков, музыка ветра. Морис не хотел сюда заходить, но почему-то ноги сами его привели. Ему надо побыть одному. Он вошел в надежде, что хоть тут сможет немного отдохнуть от своих мыслей. Никого. Тихо ступая, прошелся вдоль статуй, не обратив на них внимание. Прошел вдоль звездной карты, что была выбита в камне, краем глаза взглянул на свой корабль, на символы тех миров, что смог открыть. Его плечи опустились, перед алтарем стоял скромный столик, весь заваленный письмами и просьбами, они все были адресованные ему. Иногда Нани приносила их, он читал и пытался помочь тем, кто просил об этом, но не все можно исправить, не всем можно помочь. Он сел на пол, взял первое письмо. Оно было от мальчика, который поступил в школу юнов и благодарил Мориса за то, что он его нашел. Потом было письмо от девочки из Жинаги, и она благодарила его от всей души, что спас ее папу в той войне. Письма были приятные. Не было просьб, только благодарность. Кто-то из взрослых благодарил за новый мир Чепи, кто-то за то, что спас его страну, поскольку там стоит заповедник миротворцев, кто-то благодарил за то, что перестали охотиться на китов. Он сидел и не спеша читал письма и совсем не услышал, как кто-то подошел.

— Здравствуйте, — поздоровалась она.

Морис поднял голову и привстал, письма посыпались на землю.

— Я помогу собрать их, — сказала она и, присев напротив него, стала собирать и аккуратно складывать, — Вы их читаете?

— Да, — как бы извиняющимся голосом сказал он, — давно их не читал.

— Хотите я почитаю Вам? — спросила она.

— Уже поздно, — он подумал, что, наверное, уже часа три ночи, или даже больше, — а почему не спится?

— Не знаю, почему-то захотелось прийти сейчас.

— Сюда? — удивился он, — что тут может быть интересного, — и посмотрел по сторонам.

— Да, сюда. Я тут знаю каждую складку, — она встала и плавно подошла к статуе. Ее пальцы скользнули по каменной руке. Морис вздрогнул, будто она прикоснулась к нему.

— Вы послушница? — спросил он, вставая и складывая письма обратно на столик.

— Да, — скромно ответила она.

— Зачем Вам это? — Морис знал про идею Нани, она ему каждый раз так или иначе намекала, что есть послушницы, которые приняли обет служению звездному страннику, которые хотят отдать себя для того, чтобы родить и воспитать его детей. Они не спрашивали про любовь, поскольку любовь — удел избранных, но они его любили только за то, что он просто есть.

— Я люблю, — с легким сердцем ответила.

— Кого?

— Его, — сказала девушка и провела рукой по лицу статуи.

— Статую? — он не понимал, как так вот можно себя отдать для другого. Да, он знал, что обет послушницы длится до двадцати пяти лет, а после с нее снимали клятву, и она могла выйти замуж, но все это время быть по-настоящему монашкой… — а как же жизнь, а как же Вы?

— Вы не понимаете, — она опустила взор. Девушка была красивой. Да, с этим Морис не мог поспорить. Была обаятельной, умела говорить, была миротворцем и все прекрасно знала, но все же, — разве для любви требуется доказательства?

— Нет, — коротко ответил он.

— Вот видите, — и она улыбнулась ему.

— Летимте со мной, — зачем-то сказал он ей.

— Я не могу.

— Но вы же не видели его, — Морис не припомнил этой девушки, если и помнил, то она была маленькой, ведь когда приводил их в школу юнов, им было обычно от трех до пяти лет. А этой девушке, наверное, лет девятнадцать, и ей еще лет шесть служить своему идолу.

— Видела, — она на мгновение покраснела, — правда давно.

— Я понимаю, Вы не знаете меня, а я Вас, но прошу, полетели со мной, — и в конце как бы обреченно добавил, — я завтра улетаю.

— Желаю Вам приятного полета, мне пора, — сказала она и пошла к выходу.

— Приходите, я буду ждать, — а после вдогонку уже крикнул, — космопорт, четвертая стоянка.

Она ушла. И правильно сделала, подумал он. Чего он хочет, ему пора, завтра улетит и забудет все это, он так и не знает, зачем летит, но не может сидеть. Пора. Надо подумать. На прощанье еще раз взглянул на свое каменное изваяние, провел живой рукой по каменному телу, и все же это неправильно — делать из него живого бога. Неправильно, так не должно быть. И он ушел.

Утром попрощался со своим близкими. Они знали, что Морис не любит проводов, поэтому просто всех сладко расцеловал, попросил Иону быть поосторожнее с актинии и пригрозил, что, если она не познакомит его в следующий раз со своим парнем, отшлепает ее. Морис взял свой маленький кейс, там хранились все его карты, остальное уже давно было на борту. Повернулся к ним, улыбнулся и просто растаял в воздухе. Не было ни хлопка, ничего, просто растаял. Нани заплакала и убежала к себе в комнату.

— Привет, родимый дом, — сказал Морис кораблю, когда так же просто появился в рубке.

Он проверил все настройки, еще раз прошелся по всем отсекам, челнок был небольшой, использовался для исследовательских полетов на планеты, сам же корабль был на дальней орбите, давно уже подготовленный к старту. Медленно его вывел из атмосферы, можно было свершить прыжок, но тогда на Земле прогремел бы взрыв, челнок, исчезнув, оставляет после себя чистый вакуум, который мгновенно заполняется воздухом, в этот момент и происходит хлопок, равносильный взрыву. Плавно пристыковался к кораблю, челнок был частью корабля и имел жесткий шлюз. И вообще, челнок — это целый мини-корабль, в нем можно жить, там даже есть приличный отсек для хранения образцов, небольшая лаборатория, боты для исследования планет. Там есть все, включая и несколько кают.

Итак, пора было трогаться. Морис внес параметры в бортовой журнал, его путь лежал чуть в сторону от предыдущего пути. Думал, может наткнется на те цивилизации, что есть у актиний, а если нет, то просто очистит сектор от дальнейшего исследования. Прыжок, и вот уже за бортом минус пятьдесят световых лет, еще прыжок, и уже все пятьсот. Так он мчался к последнему маяку, чтобы быстрее уйти в новую зону. За один день — более семи тысяч световых лет. Разве фантасты об этом мечтали? Нет конечно же.

— Привет.

— А… — крикнул Морис в панике и грохнулся на пол.

В проходе стояла девушка и в ужасе смотрела на него. Хотя еще, кто был в ужасе, она или Морис.

— Ты кто? — поднимаясь и держась за локоть, спросил он у нее.

— Я?

— Ну не я же. Кто ты такая, как попала, какого черта ты тут делаешь?

Нет, он конечно же злился, но в большей степени был удивлен, как она сюда попала и главное, что напугала его.

— Я, — она явно испугалась его выпадке и бросилась обратно на челнок.

Морис выругался про себя. «Весь день насмарку, придется возвращается, а может ее тут высадить, пусть добирается автостопом», думал он, нехотя плетясь к челноку. Кажется, он вовремя пришел, она стояла и пыталась открыть внешний шлюз.

— Стой! — крикнул он, быстро подбежал, чтобы проверить, хотя шлюз и так бы не открылся, автоматика не включена, но все же, — мы же в космосе.

— Что? — удивилась она и посмотрела на него, — шутите?

— Да нет, ты где была?

— Спала, — повернулась и указала рукой, — вон там.

— Кто хоть ты такая?

Он сел на пол, все еще потирая свой ушибленный локоть.

— Больно?

— Жуть как больно, — чуть по-ребячески ответил ей.

— Я посмотрю, — сказала и сразу присела, — ого, синяк точно обеспечен, и кожа повреждена. Надо продезинфицировать.

— Да ладно, как на собаке все заживет, — ответил он ей, — как сюда попала?

— Вы же пригласили.

— Я?

— Ну да, вчера, то есть сегодня ночью.

— Стоп, ты та девушка, — Морис соскочил и уставился на нее, как он ее не узнал, там она была по-другому одета и прическа другая. Вот слепец.

— Ну да, — как-то неуверенно подтвердила она, — я, наверное, пойду.

— Сядь, — попросил он ее, она села рядом, — ты знаешь, кто я?

— Да, — еле выдавила она из себя.

— Я не кусаюсь. Извини, что напугал, просто не ожидал встретить зайца.

— Кого?

— Заяц, безбилетник. Как тебя пустили? — его беспокоил этот вопрос, он знал, что космопорт очень серьезно охраняется.

— Я пришла, сказала, что меня пригласили на четвертую стоянку, а они пропустили. Вот и все.

— И все?

— Ага, — ответила она, уже сама не веря свое случайное проникновение в челнок.

— Ты же послушница.

— Да, но четвертая стоянка была звёздного странника. Мне так сказали, — она не спросила, а как факт сказала.

— Ага, и ты готова куда угодно за ним пойти?

— Да.

— Дурдом.

Он не планировал никого брать с собой. Знал, что девушка откажется. Его никто, кроме близких, не узнавал. Статуи и фотографии все были старые, когда он еще с бородой бегал. Морис сидел и думал, что теперь делать. Если возвращаться, то потеряет два дня. А другого выхода нет, придется.

— Ладно, полетели.

— Куда, — взъерошилась она.

— Домой.

— А мы где?

— Идем, в картах понимаешь?

— Да, у меня «отлично» по навигации в Солнечной системе. Я отлично знаю все созвездия, — начала она отчитываться как на экзамене, — управляла челноком Сириус 25И, вот к примеру…

— Стоп, — прервал он ее, — значит, говоришь Солнечная система, — она кивнула, — идем.

Он вышел из челнока и пошел по коридору к рубке. Она быстро побежала за ним.

— Очень красивый корабль.

— Да, это уж точно, — буркнул он, все еще держа свой локоть.

— Я нигде таких не видела. Он.., он потрясающий. На нем, наверное, летает навигатор.

— А я по-твоему кто?

— А вы вообще не похожи на навигатора, мальчишка, — и не обращая на него внимание, пошла дальше, — ты тут работаешь? — вдруг она перешла на «ты». Похоже, она так и не поняла куда вляпалась.

— Да работа у меня такая.

— Слушай, а нас тут не поймают? А то не хотела бы получить выговор.

— Нет, тут никого нет, успокойся, — он что-то устал. Всю ночь не спал, потом эта куча прыжков, да еще эта девица. Надо отдохнуть, а завтра обратно и все сначала, — слушай, ты тут, — он покрутил рукой, — в общем, вон там кухня, там вот справа спортзал, там, — он опять покрутил рукой, — сама увидишь. Если захочешь отдохнуть, пойдем, — он показал ей просторную каюту со всеми удобствами, — можешь тут, а я пошел.

— Куда?

— Немного отдохну, тебя надо обратно доставить.

— Куда?

Но он ее уже не слушал, зашел в свою каюту, закрыл дверь. Да ну ее, разделся и завалился спать.

Девушка не пошла отдыхать. Итак, последние восемь часов проспала, когда зашла на челнок. Сперва ждала, потом задремала, а после ушла в первую попавшуюся каюту и прилегла. Челнок взлетел легко, стыковки не слышала, хотя металл скрипнул. А после — прыжки, их вообще никак не ощущаешь, и если не смотреть на показатели приборов, и то непонятно, где ты находишься. Он ушел спать, зная, что ничего плохого сделать она не может. Автоматика отключена, а двигателей, с которыми она работала тут, нет. Это же корабль звездного странника. А ведь они так и не познакомились.

Девушка походила по кораблю, дивясь его роскошной обстановкой. Можно сказать, здесь было все, прекрасная яхта, только, правда, не на воде. Рубка была открыта, зачем ее закрывать Морису, если он один на корабле. Она зашла, присела на место командира, пульт управления незнакомый, все незнакомо, не могла увидеть хоть что-то из того, что изучала. Полная абракадабра. Мониторы были современные, большие, имели полукруг. Оператор мог вращаться во все стороны и смотреть, что происходит. Насидевшись и не притронувшись ни к одной клавише, боялась их, вышла и пошла знакомиться дальше.

А дальше было самое интересное. Отдельная комната, в ней стояли такие же стеклянные стеллажи, как в старинных замках, но на них стояли не фужеры или серебряная посуда, тут были артефакты с разных планет. Сперва она читала быстро, потом медленнее, еще медленнее. Некоторые миры она даже не знала, не слышала о них. Тут были кинжалы с планеты Жинаги, святые книги из Верерри, посох доверия от посла кацаранцев, знамя армии, подаренное Микалиш в знак признания его главнокомандующим, рисунки Пери и Ай, глиняная статуэтка от Ионы, это имя она знала, и знала, что она навигатор, также дудочка от Дул, и это имя она знала, он также был навигатор, тут же было расшитое покрывало и индейский головной убор от Вагошэнс. Она шла дальше и увидела фотографии этого юноши с хатулигами, знала про спасательную операцию и что ей управлял звездный странник. Она видела снимки его и актиний. Села на кушетку, сжалась и уже не знала, что думать. Так просидела не один час, а после нашла в себе храбрость и продолжила осмотр столь удивительной галереи. Девушка первая, кто увидел снимки летающих гор, про них не слышала, но верила снимкам. Смотрела на ящеров, на неизвестных никому рептилий. Все время сама себе задавала вопрос: так кто же ты? Хотя уже себе ответила на него, но не могла поверить, уж слишком он не был похож на того звездного странника, которого себе представляла.

Морис спал крепким сном, ему надо было отдохнуть. Девушка взяла альбом, тут их было много, и начала смотреть. Эти альбомы он сам составлял. Не только ради отчетов, а чтобы не забыть, где вообще был. Так сказать, свою дорожную историю писал. Сидела, листала, смотрела, читала пояснения. Время шло, она устала, прошла мимо его каюты, неся в руках целую стопку подобных фотоотчетов, зашла, все разложила. Ей хотелось все знать. Она верила и в то же время не верила. Так много думала о нем, так много мечтала хотя бы просто поговорить, а тут… Нет, она никак не могла в это поверить. Окончательно вымотавшись, завалилась и уснула.

— Просыпайся, красавица, пора завтракать.

Услышала она чей-то голос и открыла глаза. Перед ней на коленях сидел он, ну, тот мальчишка, и держал поднос, на котором стояла чашечка чая, блюдце с сыром и несколькими ломтиками поджаренного хлеба. Нос защекотало. На корабле жарят хлеб? Она в своей практике не видела. Присела, протянула руку и взяла чашечку с чаем.

— Спасибо, — немного съежившись, как будто замерзла, ответила девушка и преподнесла чашечку, чтобы понюхать аромат.

— Выспалась?

— Угу, — ответила, а сама застенчиво опустила глаза вниз. «Нет, все же он не может быть им», подумала она.

— Хорошо, завтракай и полетим обратно.

— Куда полетим? — вдруг встрепенулась.

— Домой, — подняв брови, посмотрел на нее.

— А мы где? — как-то уж слишком неуверенно спросила у него.

— Пока ты вчера спала, я залетел чуточку подальше, чем планировал, — и замолчал.

— Далеко?

— Семь тысяч световых.

— Всего-то, — с иронией ответила она. Поняла, что он шутит, но, кажется, уже не могла сказать с уверенность.

— Ладно, не спеши. К концу дня будем дома.

— Стой, — вдруг закричала и выбежала за ним в коридор, — не надо!

— Что?

— Не отправляй меня обратно, — она умоляюще смотрела ему в глаза.

— А как же служба?

— Зачем она мне если Вы, Вы, Вы…

— Стоп, давай все же на «ты», согласна? — она робко кивнула, — кстати, меня зовут Морис, — на этих словах она упала в обморок, — ну что за напасть. Одним словом — девчонки, — выругался он и лег рядом. Сейчас придет в себя, ничего страшного не произошло. И все же, это неправильно.

Через некоторое время она открыла глаза. Каким-то туманным взором посмотрела в потолок, ровный свет струился, как будто ты лежишь на берегу и принимаешь солнечные ванны. Стало даже тепло.

— Где это я? — не совсем понимая, что произошло, тихо спросила она. Он не ответил ей. Девушка повернула голову в строну, увидела его. Юноша просто лежал и по-детски улыбался, — это ты? — не зная даже зачем, спросила она. Морис повернул голову.

— Привет.

— Привет, — прошептала она.

— Не больно?

— Что?

— Ну ты упала, не больно было? — пояснил он.

— Нет. Я долго, того? — она не приподнялась, а осталась так же лежать. Не хотелось даже шевелиться, не знала, что теперь делать. Так часто думала о встрече, но никогда не думала, что вот так, да еще с каким-то мальчишкой, который, похоже, оказался ее звездным странником.

— Извини, что сразу не представился.

— Маргарита.

— Тебя зовут Маргарита? — он быстро сел и в упор посмотрел на нее, — она быстро закрыла глаза, — а ты красивая. То есть имя красивое. Ну короче, ты красивая, — немного запутался, встал и протянул ей руку, — будем лежать или как? Может делом займемся?

— Каким? — она не взяла его руки, а встала сама.

— Летим домой.

— Слушайте, а мы и вправду так далеко.

— Стоп! — прервал он ее, — еще раз на «Вы», и за борт выброшу. Это мой корабль и мои правила. На «ты», на «ты» и еще раз на «ты», — он подошел к ней и ласково спросил, — договорились?

— Угу, — промычала она, вся краснея, — а Вы… — тут она запнулась, — ТЫ, — специально сделала акцент на «ты», — так далеко залетел или это шутка.

— Вот заноза, — выругался он, схватил ее за руку и быстро потащил в рубку, включил карту навигатора и ткнул пальцем, — это что?

Маргарита подошла, повертела головой, наклонила голову, зашла с другой стороны, а после еще и присела.

— Солнце, Солнечная система. Я права?

— Да, ты права. Молодец. А это по-твоему, что? — и он быстро начал сжимать карту до состояния, когда звезды начали сливаться, а после сместил ее в сторону на огромное расстояние. На карте горело множество точек то синим, то красным цветом, были и зеленые, и желтые. Он отмотал на приличное расстояние и расширил ее, — мы тут!

— Шутите? — Морис резко повернулся к ней, — шутишь? — вжав голову в плечи, спросила она.

— Нет. Мы и вправду тут. Ты вчера спала, я перепрыгнул, — он говорил ей, а сам вращал карту, — тут актинии, — про них все уже слышали и все восторгались их телами, — тут уеман, — он сжал и отмотал карту в обратном направлении, — а тут кацаранцы, а здесь Чепи, — он опять передвинул карту, но уже ближе к диску Галактики, — а здесь, — он сдвинул карту в сторону, немного увеличил ее, — здесь погибшая планета и корабль-монстр.

— Почему монстр?

— Он огромный, — про этот корабль не всем было известно, миротворцы не все могли говорить, уж не было согласия у землян в этом вопросе, — он самый большой, который я видел. Его диаметр — более двухсот километров.

— Ого, — протянула она.

— Да, но он погиб, и погибла планета.

— А почему?

— Никто не знает. А вот тут, — он опять отмотал карту, — есть планета. На ней так же жили, но они уничтожили сами себя.

— Сами себя?

— Да, — тихо и спокойно продолжил Морис, — атмосфера ушла, они сожгли свои города. Жизнь в Галактике — это чудо. Я исследовал десятки тысяч звезд.

— Так много? — не поверив, спросила она.

— Может и больше, но жизнь только вот в этих маленьких точках.

Теперь Маргарита поняла, что значат красные точки. Это звезды, где нет жизни, зеленые — где есть.

— А что это? — она ткнула на синие точки, которые тянулись в одну сторону.

— Это мой путь. Надо их исследовать. Правда, это всего лишь маленькое пятнышко на фоне Галактики, — и он сжал карту до состояния Галактики, так что все звезды можно было разом увидеть. Синие точки слились в одно пятнышко.

Теперь она видела, что желтые звездочки — это все остальные. И их триллионы.

— А белые?

— Это там, где нам делать нечего. Молодые, или слишком старые, белые или сверхгорячие, гиганты. В общем, не наш конек. Ладно, — он сжал карту, — домой.

— Нет! — вскрикнула она, — не отправляй меня обратно, прошу тебя.

— И что же мне с тобой делать? — посмотрел на нее, а та застенчиво пожала плечами. Вообще, никогда не думал с кем-то путешествовать. Это отвлекает, он ведь полетел, чтобы разобраться с мыслями, понять, что там случилось у него в лаборатории. Морис не хотел ни с кем делить свой корабль, хотя места и запасов хватит и на пятерых, но она же не будет сидеть все время в каюте, обязательно выйдет, и придется с ней говорить, только этого ему не хватало.

— Я могу готовить еду, могу прибирать, могу… — начала перечислять Маргарита.

— Стоп. Ты что, домохозяйка?

— Нет.

— Вот и займись делом.

— Я… — опять было начала она.

— И молчи, — раздраженно сказал Морис, — пока не спрошу, — добавил, выпроводил ее из рубки навигатора, и впервые в жизни закрыл дверь.

Он сидел и не знал, что делать. Отправить домой, она в прочем не слишком ему докучает, но ведь будет лезть с разговорами, а впрочем почему бы и нет, она даже ничего. Да ну ее. Все, сейчас домой. Сел, раскрыл карту, но руки так и не дотянулись до маяка у Земли. Может, Маргарита не зря тут оказалась. В его жизни мало чего, что происходило просто так. Может, пусть останется. Поживет, посмотрим, может будет помогать управлять ботами. Он тяжело вздохнул, откинулся на кресло, закрыл глаза и, досчитав до десяти, опять развернул звездную карту, наметил ближайшую звезду и совершил прыжок.

Морис продолжил свой путь, а вместе с ним и его новый компаньон. Маргарита оказалась смышленой девушкой, быстро освоила управлением не только ботами, но сборами материалов, контейнеры постепенно заполнялись. Она хвасталась, что сделала, то и то. Он только дивился ей. А в свободное время — его теперь у него стало больше, обычно в конце дня — они сидели в кают-компании, это там, где куча стеллажей с артефактами, и он рассказывал ей удивительные истории. Маргарита слушала, обхватив колени руками и представляла, что тоже там побывала и все это видела своими глазами, фантазировала как маленькая девочка. А когда он работал, брала в руки альбомы и, растянувшись прямо на полу, рассматривала странные строения или животные. Это как сказка для детей, просто мир фантазии и грез.

Пролетело уже три месяца, она как заштатный профессионал садилась за кресло оператора, как только выходили из прыжка, быстро проверяла данные по расчетам и сообщала показатели. Работа шла быстрее. Порой они могли в день пройти до десяти звезд, могли и больше, но как-то так сложилось, что в плане было только десять, ведь все равно выходных нет.

Однажды, наболтавшись вдоволь и рассказав очередную легенду про астероидное кольцо, он ушел отдыхать к себе, а она к себе. Но Маргарита не уснула, долго лежала и думала, почему она тут. Он не такой красивый, как его себе представляла, но она его почему-то любит. Вот уже неделю не могла спать. Все вспоминала, то их первую встречу там в храме, то как он на нее накричал. Тогда он был прав. Вспоминала про то, как чуть было не потеряли бота, вспоминала как он на нее посмотрел. Вздыхала и не могла уснуть.

Набравшись смелости, ведь не выбросит же ее за борт, вышла из своей каюты, подошла к его двери, осторожно открыла ее. На столе горела одна маленькая лампочка, еле уловимый свет мягко обволакивал помещение. Он спал на своей кровати. Это были не те тесные каютки, где она проходила практику. Там, как на подводной лодке, все функционально и нет ничего лишнего. Морис лежал, раскинув руки в стороны, ну прямо как ребенок. Тихо, стараясь не шуметь, девушка зашла, посмотрела на свои чуть дрожащие руки, расстегнула заколку и сняла с себя одежду. Грудь тяжело дышала. Робко присела, погладила руку Мориса. Он даже не прореагировал, сладко спал. Маргарита приподняла покрывало и осторожно, стараясь его не потревожить, легла рядом с ним.

Не могла уснуть. Слышала, как он сопит, чувствовала тепло его руки. Она ее так и не отпустила. А после он повернулся, и Маргарита сразу прижалась к нему так, как будто это делала всегда. Он обнял ее, так и не проснувшись, и только после этого девушка, сладко заснула.

Не знаю, кто больше удивился утром, Маргарита или он, но она не проснулась, когда он встал, а открыла глаза только когда Морис принес ей чашечку душистого чая.

— Пей чай и за работу, — сказал он и, вышел из каюты.

В тот день они не поднимали темы, как она оказалась у него, немного краснела, но к вечеру отошла. И когда он уже пошел спать, Морис открыл дверь своей каюты, повернулся к ней и спросил:

— Я так понимаю, ты ночью опять прошмыгнешь сюда?

Девушка опустила глаза и обреченно тихо ответила.

— Ага.

— Тогда…, — он улыбнулся ей, — тогда не буду прикрывать ее, чтобы ты не споткнулась, — и вошел в свою комнату.

Уже минут через двадцать, немного робея, она опять вошла к нему. Морис еще не спал, лежал и о чем-то думал. Маргарита сама откинула покрывало, легла около него. Он заранее оставил ей место, чтобы она не жалась на краешке. Его рука обняла ее, и она тут же прижалась всем телом к своему любимому звездному страннику.

Их путь лежал сквозь звезды. Теперь Маргарита могла поверить, как много он прошел. За плечами были сотни и сотни звезд, они мелькали как в калейдоскопе. Работала без передышки, ему приходилось оттаскивать ее от терминала и говорить «хватит, хватит, они завтра не закончатся». Но на следующий день они опять продолжали путь к звездам. Планеты были мертвы. Ничего, только пыль и не более того. Были звезды без планет, были такие, где планеты так и не сформировались, были такие, где планеты разорвались от гравитации или от столкновения. И они продолжали свой путь дальше. Скоро будет год, как покинули Землю. У Маргариты рос животик, он был уже большой, и ребенок порой пинался, тем самым напоминая, что он тут, обратите на меня внимание. Приходилось прекращать миссию, укладывать Маргариту в постель, а самому целовать животик, чтобы малыш знал, что его помнят и любят.

Это была славная звездная Одиссея, но рано или поздно надо возвращаться домой. Морис мчался, перепрыгивая сотни и тысячи звездных лет за один прыжок, мчался домой. Их ждали, он это знал, поэтому так и спешил. Корабль вынырнул точно за Луной, это была точка возврата из прыжков, точка ближнего маяка. Развернув корабль по направлению движения Земли, Морис вышел на орбиту. Тут же оператор поприветствовал их с возвращением. Как было приятно услышать еще чей-то человеческий голос. Наверное, он никогда с такой легкостью не летел домой. Маргарита, что жалась в стороне, не знала, как ее примут. Челнок приземлился в космопорте. Первого, кого он увидел, конечно же была Нани. Она уже несколько часов, как только получила сообщение о возвращении его корабля, дожидалась на площадке. Люк открылся и, щурясь от солнца, хотя был вечер и солнце уже садилось, он спустился по трапу вниз.

— Милая, — Морис презирал правила этикета, и поэтому просто обнял и расцеловал Нани.

— Наконец ты вернулся, я так заждалась тебя, — и теперь уже она его целовала.

Так они смотрели друг на друга несколько минут, не в состоянии сделать и пару шагов. Тут были еще несколько членов совета. Его дети отсутствовали, кто улетел, кто еще не прилетел, а кто-то был в школе на Чепи.

— Ты не один? — как-то уж хитро спросила она у него.

— Да, милая. Я думаю, тебе лучше подняться.

Нани не стала дожидаться, пока закончатся приветствия, а сама быстро поспешила наверх по трапу. Маргарита сидела и ждала, когда за ней вернется Морис. Она так и не решилась спускаться одна, а когда зашла Нани, та встала и, опустив голову и прижимая руки к животу, извиняюще посмотрела в пол. Нани увидела, всплеснула руками, радостно подбежала к застенчивой девушке и нежно обняла.

— Милая, милая девочка, как я тебя люблю, — она прижала ее к себе, несколько раз чмокнула в щечку, — ну пойдем, не бойся, — взяла ее за руку и повела к трапу, — теперь ты одна из нас, — что она имела в виду, Маргарита не знала. Она и так с трудом все соображала, а ноги вообще не хотели двигаться.

Через пару дней прилетела Иона. Та все побросала, исцеловала отца, а потом днями не отходила от Маргариты, спрашивая, каково это носить в себе ребеночка. Она сама мечтала об этом и в этот раз точно пообещала отцу, что познакомит его со своим парнем.

Маргарита была счастлива. Она не представляла, что все будет так хорошо. К ней прибегали ее подружки, что также служили в храме звездного странника и мечтали так же, как и она, полететь с ним к звездам, но Морис даже и слушать не хотел этого бреда. Так что Нани временно закрыла эту тему. Маргарита гладила животик и ходила по пляжу, не веря, что еще неделю назад они были так далеко от Земли, что даже подумать страшно.

6

Иона принесла последние отчеты по работе группы об актиниях. По ним было видно, что актинии больше не пытались даже поинтересоваться о том, как миротворцы перемещаются. Похоже, для них это стало запретной темой. Работа над словарем продвинулась очень далеко, и можно было уже достаточно легко говорить на разные темы. В общей сложности словарный запас переводчика расширился более чем на две тысячи слов, это очень много с учетом того, что почти треть из этих слов — это слова актиний и их интерпретация. Сейчас специалисты пытались соединить воедино все три языка землян, актиний и кацаранцев. Актинии с легкостью давали информацию о своей истории, но там все было так запутано, как ребус, надо просто сидеть и расшифровывать. Они познакомили, как и потребовал Морис, с двумя другими цивилизациями, спирита и айлей. Но дальше того, что они просто встретились, дело не пошло. Однако, теперь и они знают о том, что на планете Актиния есть земляне.

Морис просмотрел отчеты орбитальной станции. Тут много чего было непонятного. Кроме тех плоских и длинных, как копье, кораблей, появились новые. Это уж точно не транспортники. Они, впрочем, схожесть имели, были также длинные и в конце двигатель был все так же закруглен, но его основная часть была раздута как неровный многоугольник и имела множество шлюзов, куда залетали и откуда вылетали маленькие корабли. Это не роботы, что обычно работали на астероидах, это были самые что ни на есть боевые штурмовики. Любой военный имеет оружие в космосе — не бомбы, а пушки, а точнее, лазеры, поэтому у данных штурмовиков было от одного до нескольких трубок со множеством ответвлений. Примерно такое он уже видел там на их планете, когда его атаковало то яйцо. Самые большие корабли — это не транспортник, а наверняка крейсер, что-то наподобие авианосца, он прибывает к точке и выпускает рой штурмовиков. Но это догадки, на самом крейсере также было оружие, и оно было в десятки и сотни раз длиннее и наверняка мощнее.

«Интересно», думал Морис, «куда же вы намылились с такой армадой?». Он насчитал более двадцати трех подобных крейсеров, и это только с этой части планеты, а если они есть в другом месте? Мориса это беспокоило, он уже столкнулся с агрессией актиний. А может они просто показывают землянам свои мускулы? Мол, вот, смотрите, если что, мы готовы. Но даже если это мускулы, они ведь все равно построили их неспроста, их построили для конкретной цели. Плохо дело, как ни крути. Они вооружены и, похоже, продолжают вооружаться.

Пока было свободное время, Морис слетал на Чепи. Он взял с собой Гахилиш и ее дочь Мами, и все вместе отправились на несколько недель к жинаги. Надо было подготовить Зизал

...