Русского крестьянина трудно привлечь к новшествам, в этом смысле он глуп, консервативен и фаталист, как все на Востоке. Немецкие колонисты процветали, тогда как русский мужик цеплялся за свои примитивные методы труда и пил водку.
Когда случился крах, я встречал Ротштейна на автомобиле на Николаевском вокзале в Москве. В автомобиле я сказал Ротштейну: «Ну, что теперь скажете?» Ротштейн, который никогда не падал духом, рассмеялся: «Дорогой Ценкер, я все делаю en grand [700], даже если делаю глупость, она колоссальна!»
Я поинтересовался его семейным положением — женат ли он? — Нет, хозяин, — ответил Гасан, — здесь в Грозном это слишком дорого. Надо заплатить отцу невесты сто рублей и еще подарить кинжал. Матери тоже надо сделать подарки — шелковый платок и сахарную голову [404]. Мне это не по карману. У нас в Дагестане по-другому: самая красивая девушка двенадцати или тринадцати лет стоит всего три рубля. И никаких подарков родителям — ни кинжала, ни платка, ни сахара! Но, знаете, хозяин, молодая вдова еще дешевле: она стоит всего двадцать пять копеек!
Трагизм моего поколения во всем мире заключался среди прочего в том, что оно не породило ни одного сколько-нибудь великого государственного деятеля. Возможно, таковым был Ленин; на этот вопрос ответит будущее. Во всяком случае, Российская империя была в этом отношении гораздо беднее, чем остальные страны: министры последнего царя, за исключением двух, отличались убийственной посредственностью.
Первый каламбур: после того как проситель уже не один раз побывал у чиновника и снова просит его ускорить дело, тот отвечает: — Надо ждать. Проситель же должен понимать это как «надо же дать». Следовательно, он платит и ждет дальше.
Дело в том, что разрешения, скажем, на строительство фабрики, полученного от учреждения Х, было недостаточно; надо было получить еще разрешение на открытие этой фабрики от учреждения Y. Предпринимателю, построившему свою фабрику на основании полученного от учреждения Х разрешения, учреждение Y отказывало в праве принять эту фабрику в эксплуатацию без объяснения причин. И ему приходилось несколько месяцев «хлопотать» в Петербурге, обивая пороги центральных властей, чтобы фабрика заработала.
мы имеем дело, по сути, с неразумными детьми, далекими от понимания границ между добром и злом, с детьми, которым необходима твердая, но справедливая рука
Русские романы и русское театральное искусство, русские живопись и музыка, а также отдельные русские люди вполне могли примирить иностранца с Россией, если бы не этот тяжелый, зловещий и бесформенный осадок в русском народе, сквозь который с трудом пробиваются цветы высокой импортированной культуры и цивилизации; непонятно даже, как эти цветы умудряются распускаться. Впрочем, они вырастали не из собственной народной почвы — за исключением Горького и, может быть, Достоевского; между тонким европеизированным слоем высших кругов и в культурном отношении отсталыми народными массами зияла пропасть, на устранение которой потребовались бы века. Россия была европеизирована слишком быстро, вернее — если не считать определенных слоев населения — вообще не европеизирована.
