Оглавление

Сорок лет. Тысячи собак.

Предисловие

Эта книга отличается от других моих кинологических книг — «Пособие по дрессировке» именно что пособие, выжимки, чек-лист, как модно сегодня говорить. Книга про Цезаря Милано свое время пережила, этот обаятельный аферист создал кучу эпигонов, издевающихся над собаками и обманывающих клиентов, и растворился во времени. Теперь лгут его ученики.

Но время не стоит на месте, одно явление, которое невозможно было бы представить вчера, сменяет другое и с ужасом думаешь про то, что будет завтра. Наступает завтра с такими сюрпризами, что глазам верить не хочется, но факт остается фактом.

Мне пришлось отказаться от подробных описаний — сколь бы подробно я не писал, все равно этого будет недостаточно — в пользу проблем, которые существуют в кинологическом мире, от убийства бродячими стаями детей до ветеринарного геноцида породистых собак. Безумие, цель которого нажива, набирает обороты и бороться с этим маховиком очень тяжело. Но мне не привыкать, я для начала надо набраться смелости и назвать вещи своими именами. И вы, я надеюсь, готовы…

Свой кинолог

В сегодняшнем мире изобилия, когда предложение во всех сферах опережает спрос, возникла другая проблема — как отличить профессионала от жадного до денег афериста?

Потому что зачастую аферисты гораздо более разговорчивы, обаятельны, симпатичны, убедительны и так далее. Более того, поскольку у них цель — опустошить ваш кошелек, то и спорить они не будут. Вы хотите объяснять собаке словами то, что вам нужно? Прекрасно, вы будете объяснять словами. Вы хотите, чтобы собака перед сном чистила зубы и сама себе вытирала лапы тряпкой? Да запросто, вам и это пообещают. А когда вы потребуете демонстрации новых навыков, вам объяснят, что навыки настолько новые, что собака просто стесняется демонстрировать их на людях. Потому что никто в мире больше этого не делает. Подождите, привыкнет, перестанет стесняться и вы все увидите. Когда? Да кто ж его знает. Чтобы собака перестала стесняться, надо приучать ее к выступлению на людях, это новый курс.

Вы думаете что я преувеличиваю? Нет. Доморощенные — даже имеющие множество дипломов самых разных курсов и школ — бьют друг друга локтями, ставят подножки и синяки, гоняясь за клиентом.

В принципе, ничего в этом страшного нет. Хозяин умный и опытный потратит немного своего времени, почитает, подумает, сравнит, сходит на одну площадку, на другую, на третью, поговорит с коллегами-собачниками и найдет таки того, именно того, что ему нужен.

И отлично выдрессирует собаку.

Остальные будут хвататься за видео-курсы, смотреть чек-листы, рассматривать тощих девиц из запрещенной соцсети, или нанимать не таких тощих, но более молоденьких девочек из тех, что вьются возле площадок и обладают ворохом поверхностных навыков.

Эти кинологические девы — притча во языцех. На выгульных площадках постоянно видны девицы, уговаривающие каких-нибудь упитанных лабрадоров не тянут поводок а идти рядом. Добродушные лабрадоры и не против, в общем, только зачем им это? Они ходят куда им хочется, а девочки бегают именно что рядом, но немножко не туда.

Однажды я, закончив свою работу, понаблюдал за мучениями юной кинологини (она, кстати, оказалась ветеринарным врачом) и предложил свою помощь. На то девочка завопила — да эта скотина за три месяца вообще все позабыла!!! Я ее всему научила!! А она все забыла!!!

Пока она не залила слезами весь песок, я взял пса. Добрый толстый лабрадор решил было потянуть, но наткнулся на мою твердую руку и твердую же просьбу — рядом. Он посмотрел, чуть-чуть, буквально пару секунд, подумал пошел рядом, пошел, надо сказать, идеально.

Мы прошли несколько кругов по площадке, потом мне надоело, я отстегнул поводок и сделал то же самое, но уже со свободной собакой.

Потом я подошел к хозяйке с девочкой-кинологом, сказал — видите, как идеально ваша собака отдрессирована, надо только ей понятно объяснить!!

Клиента забирать, конечно, не стал, тем более там тоже был свой кинолог, подружка, с которой была выпита не одна баночка пива.

То есть замечательные, горящие желанием работать девочки неплохой такой бюджетный вариант для слабых собак — при малейшей сложности они останавливаются, распахивают небесно голубые глаза, в которых плещется, как родники в ромашках, вопрос — ну почему она перестала слушаться?

У меня же стаж три года и уже десять идеально обученных собак!!

Как противоположность существуют олдскульные кинологи старой школы — старой имеется в виду даже старше меня. Которые начинали не в конце восьмидесятых, а конце семидесятых. Это зубры, мастодонты, динозавры. У них мощная рука, зычная глотка, от которой мягкотелые хозяева на шлейках падают в обморок, и железная дисциплина. Они косят горящим оком — и одного этого бывает достаточно, чтобы подравшиеся кобели замерли по стойке «смирно» задрав головы и хвосты.

Шаг в сторону приравнивается к побегу, два шага — к немедленному расстрелу, секундная задержка в выполнении команды — к саботажу и трибуналу.

Но работают такие редкие товарищи исключительно с рабочими породами и суровыми характерами, с силой, которая уважает только силу. Старотипные служебные собаки из редких питомников рабочего разведения — их территория, на которую чужим вход воспрещен. Может быть, они и возьмут в работу привезенную и Европы никчемность, способную только нюхать цветочки и гоняться за бабочками, но всем своим видом будут показывать, как им противно. А бедная нежная немецкая овчарка из Америки, воспитанная в любви и толерантности, от первой же громкой команды упадет с трясущимися лапами. И будет на всякий случай выполнять пять команд вместо одной.

Эти кинологи помнят лесные площадки с вагончиками под вековыми деревьями, в которых у печки дрыхнут отработанные по защите собаки и пьют умученные собаками дразнилы. Участвовать в разговоре, обсуждая потерю хватки хищными зубами, отчего первый укус не опрокидывает человека в шок, а всего лишь делает четыре дырки, они не могут, потому что спят.

Они на самом деле настоящие монстры, зрят в корень и мгновенно видят проблему вместе с решением — но, увы, чересур суровы и жестки.

Что для сегодняшних хозяев, частенько заменяющих собаками детей, совершенно неприемлемо.

Есть еще один вид кинологов — площадочные. Это не вид не вымирающий, а процветающий, у них все хорошо, они держат нос по ветру. Но им совершенно наплевать, что делать с собаками. На площадках через лай пробивается писк — это пищит мода. Шлейки, бубенчики, диски, складные миски, раскладные поводки — весь мусор, которые гонит к нам ветер бессмысленной наживы, можно встретить на этих площадках. Ну и методы тоже. Стоит одному интеллектуалу запретить поднимать лакомство над головой собаки, чтобы не портить шейные позвонки — так нововведение сразу принято на вооружение.

Причем им неважно, будет оно работать или нет — от долгого повторения работает абсолютно все, любая чушь.

Поскольку хозяева на площадки ездят раз в неделею, то процесс дрессировки растягивается на года, собака привыкает к занятием в одном месте, потом она устает сопротивляться, потом вступают в силу возрастные изменения, и дрессура уже не нужна, но время по воскресеньям проведено неплохо.

И если сравнивать пользу и вред, то польза от площадок несомненная — общаются люди и собаки, информация на уровне чек-листов конечно дается, какие-то базовые навыки тоже отрабатываются. Вред? Ну и вред небольшой. Площадочная собака не будет работать вне площадки, ее не этому учили, причем касается это как общего курса, так и защиты. Охраны особенно. Кинологи об этом знают, но не сильно афишируют, вообще предпочитая этот вопрос не поднимать.

Что у нас остается в сухом остатке? Девочки хороши, миловидны, энергичные, забавны, но толку от них нет никакого. Максимум, чему они могут научить — давать лапу и сидеть за лакомство.

Старая школа — хороша, но сурова. Нынешним мягкотелым хозяевам категорически противопоказана, но дает гарантированный долгий результат — результат серьезной работы.

Площадки для тех, кому нечем себя занять по воскресеньям. Результата не будет, но будет тусовка, в которой так приятно поболтать о собаках, который все понимают и вообще лучше людей.

Итак, что требуется от кинолога?

В первую очередь опыт, но не косность. Есть базовые принципы поведения, есть методы, которые удобно использовать, иногда возникают стоящие техники и приемы — за всем этим надо следить и уметь отсеивать мусор от зерен.

Знание разных техник дрессировки и способность их применить по необходимости, в зависимости от собаки. Нормальный кинолог не упирается в один метод и не пользуется только им. Потому что то, что подходит для щенка той-терьера, не подойдет для семидесятикиллограмового метиса алабая и ротвейлера трех лет.

Ну и самое главное — вы должны своему кинологу доверять, потому что воспитание собаки это не десять занятий от звонка до звонка, это, может быть, звонки по необходимости в двенадцать ночи. Подрался, отравился, попал под машину, убежал за свадьбой — кинолог не будет паниковать, а спокойно оценит, поддержит и поможет все необходимым.

Хотя, конечно, советы, которые я привел выше тоже весьма относительны — дяденьки средних лет будут нанимать именно что девочек, и вдвоем они будут мучиться с собакой, которой занятия окажутся по барабану, девочки и тетеньки часто ходят именно на площадки к брутальным парням, и результат занятий тут роли не играет, а вот перфекционисты всех возрастов найдут себе именно то, что ищут.

Хочется уточнить, что я говорил именно про кинологов, то есть про специалистов, обладающих определенными общими знаниями о породах, особенностях поведения, изначальной практической направленности, то есть базовой подготовкой.

У них могут быть различия, но основа у всех одна и общие навыки тоже одинаковые, соответственно навредить они вряд ли могут, школа не позволит.

А вот про аферистов, у которых нет даже базовых знаний, но которые тем не менее оттягивают на себя огромную аудиторию и портят собак, я пока что даже не начинал говорить.

А аферистов сейчас десятки, если не сотни. Возможно, даже тысячи, но о них потом.

Общий курс

Тридцать пять лете назад, когда я ходил «дразнилой» под старотипных и очень опасных собак (как я сохранил руки-ноги в целости, до сих пор не знаю. Видимо, в рубашке родился) вопросов, какой вид дрессуры выбрать для своей собаки, просто не существовало.

Были площадки, на которых несколько человек занимались именно своими направлениями — кто-то общим курсом, кто-то охраной. Знания не пересекались, и то, и другое имеют множество подводных камней, про которые даже кинолог может не иметь понятия.

Я писал о даме, которая много лет мучила щенков общим курсом — потом решила поставить их на охрану. А что, собственно, деньгам пропадать? Набрала недорослей, обрядила из в телогрейки и приказала бить щенков по мордам. Те бьют. Щенки визжат. Хозяева швыряют их на недорослей.

Я подошел, посмотрел, спросил — мне ответили, что ставят собак на охрану. Я посоветовал разогнать недорослей и послать кинолога, но что дама приказала своим нукерам набить мне морду, я подозвал свою рабочую догиню, которая уже понимала, к чему дело идет, и пообещал показать, как кусается обученная собака. Недоросли отошли подальше, Мальта выглядела серьезно и работала еще серьезней — один укус через плотную защиту дразнила мог выдержать, два уже нет.

В общем, понимания я не встретил и пошел себе, вот именно туда куда и шел.

То есть опыт в одной области не подразумевать такого же опыта во всех остальных областях (я исключение, которое подтверждает правило).

Но, повторяю, в те года существовала только одна система дрессировки, старая добрая классика, самый надежный и эффективный инструмент.

Сейчас рядом с классикой прекрасно существуют и портят собак как минимум две школы. Хотя насчет «портят» я погорячился. Одна никого не портит ввиду своей абсолютной никчемности, другая достигает результата, но мне, например, такой результат не нужен.

Кстати, если немного отвлечься от темы — какой вообще нужен результат?

На мой взгляд, если собака спокойно гуляет без поводка в зоне видимости, если я ее могу подозвать в любой ситуации, боятся ли ее прохожие или сородичи собираются устроить старую добрую свару, если знаю, что она не выскочит на дорогу, при большом количестве людей пойдет рядом, даже если лопнул ошейник или поводок, и будет меня ждать там, где я ее оставил (мало ли какие ситуации в жизни бывают) то этого мне вполне достаточно.

Повторяю — подход беспрекословный с любого расстояния и от любой ситуации, рядом — движение возле ноги пока не отпущу, при этом я на собаку не смотрю и могу разговаривать, бежать и так далее, животное будет на комфортной для нас обоих дистанции любой срок, хоть час, хоть два.

Ну и всякий никому не нужный мусор вроде сидеть — лежать стоять — место и все это на расстоянии по движению руки. Всего лишь дань уважения нормативам ДОСААФ, разработанных для пограничников.

Итак, рынок нам предлагает — кроме совершенно ни на что не годных аферистов, вложивших в свою раскрутку деньги и теперь получающих проценты — положительное подкрепление и гиперстимуляцию инстинктов.

Аферисты номер раз, использующие Положительное Подкрепление.

Этим занимаются в основном девочки с волосами разных расцветок, находя себе клиентов среди любителей взять несчастных преданных людьми собачек из приютов.

Эти собачки так настрадались, так настрадались, что мы будем всю жизнь кормить их сухим кормом и таскать по дворам на шлейке. Заодно пройдем курс доброй дрессировки. Дрессировка нам нужна только добрая, девочки — «попки» нам рассказали про советских дрессировщиков, которые раскручивают собак на поводках, бьют их об деревья, душат, топчут… нет, нам нужна доброта. Мы добрые, собачка наша тоже добрая, а как настрадалась, как она настрадалась от предательства людей…

Про страдания и предательства можно написать отдельную главу, здесь же остается только удивляться девочкам, цинично расчищающих себе территорию.

Ни одни кинолог в здравом уме не будет отказываться от положительного подкрепления. Лакомство — положительное подкрепление, потрепать по спине — положительное подкрепление, отпустить погулять после правильно выполненной команды это тоже положительное подкрепление. Без него никуда. Даже прекращение отработки команды — подкрепление, конечно, положительное.

В дополнение к своему обычному вранью девочки — «попки» не говорят про одну тонкость. А может и не знают, качество сегодняшних курсов ниже среднего.

Я скажу вместо них и, если не знают, пусть напишут себе на лбу — положительное подкрепление имеет влияние лишь до известного предела. Для голодной собаки лакомство — стимул работать и получить его. Как только желудок набит, меняются поведенческие приоритеты и животному лакомство уже не нужно.

Молодым кобелькам, бывает, лакомство не нужно вообще. Если ему в рот запихнут колбасу, может, он ее и съест, но может и выплюнет, у него другая задача на этот отрезок жизни, подраться со всем отметившимися на столбе кобелями.

А у щенка задача познать мир, и ему лакомство нужно, но не очень, ему подойдет игра.

От положительно подкрепления в чистом виде нет ни вреда, ни пользы. Точнее вред есть для кошельков добрых хозяев, которые по доброте своей будут всю жизнь издеваться над ни в чем не повинным животным, польза — для девочек, имеющих заработок. Ну а приютской собаке наплевать. Ее поймали, лишили свободы, распотрошили, кастрировали, перевели на вонючий сушняк и таскают по дворам на шлейке, не позволяя побегать вволю и поиграть. Она не может объяснить хозяевам, какие они суки, она может только покориться.

Любая дрессура состоит из трех этапов — ознакомление, отработка и перевод команды из зоны условных рефлексов в зону безусловных (когда собака выполняет нужное действие не задумываясь)

С положительным подкреплением девочки-попочки прекрасно проводят первую стадию, то есть ознакомления, получают деньги и сбегают, оставляя счастливого хозяина с никчемной собакой. То есть с такой же, какой она и была до курса, ибо нет никакого толку в знаниях, которые не находят применения. Вы кричите собаке — «ко мне», а она, задрав хвост, радостно убегает вдаль.

И ну ее на фиг, эту дрессировку с хорошенькими девочками, лучше с поводка мою любимую не отпущу.

И вот какой парадокс — если положительное подкрепление действует только до изменения поведенческих приоритетов, то отрицательное подкрепление действует всегда и раз так в десять сильнее.

Объясняю на примере благородного оленя — солнышко светит, травка растет, ручеек звенит, тепло, классно, и все это положительное подкрепление спокойного поведения.

Вдруг в эту буколическую картину врывается, радостно лая и виляя хвостами, прекрасная стая дворняг и начинает весело нашего оленя рвать. Тот отбивается рогами и копытами и удирает живой, но слега покусанный.

Он навсегда запомнил лай, запах, вид веселой стаи, и будет убегать от того, другого и третьего, а если не будет — в следующий раз второго шанса судьба ему уже не даст, скорее всего.

И отрицательное по