Милосердия

Алексей Николаевич Толстой

— У нас почему-то принято видеть в читателе идиота или дикаря.

дальше — большие, затхлые гардеробы и, наконец, комната; она называлась «рай», — комната, пахнущая гиацинтами и еще чем-то очень не домашним.
Здесь забывали о войне, о политике, шутили и остроумничали, точно мир действительно и не перевернулся кверху ногами, — здесь был райский уголок, оставшийся от огромной разрушенной жизни.

— Люди, переставшие расти физически и умственно, судорожно цепляются за всякий пережиток, хотя бы он был совершенно глупый.