Несколько Слов Разъяснения
Именно в Уорикском замке я встретил прелюбопытнейший артефакт — таинственного незнакомца, о котором и собираюсь рассказать на этих листах. Он привлёк моё внимание тремя вещами, которые не могли не возбудить любопытного автора: своей кристальной деревенской простотой, удивительным, дотошным знанием древних доспехов, оружия и лат, а также тем, что в его компании было удивительно приятно находиться — ведь он болтал, не переставая, как сытый кенар в клетке, не даваяникому никакого шанса ответить даже междометием. Мы пристроились дружной компанией, как и подобает скромным пилигримам, в хвосте проходившего мимо стада, и он, только увидев потенциальных слушателей, сразу же стал вещать о предметах, которые меня сразу же заинтересовали. По мере того как он говорил, мягко, приятно, плавно, стало казаться, что он уходит в экзо-временную дыру, растворяется, меняет сущность, незаметно ускользает из этого мира и времени, проваливаясь в туман какой-то отдалённой эпохи и засасывается болотом старой забытой богом страны; и так, незаметно и плавно, как осьминог, выпускающий свою чёрную густую струю, он постепенно окутал меня такими пленительными чарами, что я, казалось, уснул и теперь мерно и возвышенно плыл среди призраков, теней, пыли и плесени, колеблющейся в мареве чудовищно седой древности и поневоле общаясь с её седыми реликтами! Точно так же, как я рассказывал бы о своих ближайших друзьях, врагах или самых близких соседях, живых людях, явно смакуя это, он без конца говорил о сэре Бедивере — Возвратителю Эскалибура, сэре Борсе де Ганисе — Лучшем Искателеле Света Грааля, сэре Ланселоте Озерном — Супервеликолепном, сэре Галахаде и всех других великих персонажах Круглого Стола — и о том, какие они старые, невыразимо обветшавшие, облезшие, покрыте коростой и вшами, а также покрытые архивной пылью и поблекшие и по мере продвижения ввека сами собой становились всё более иссохшими, заплесневелыми и древними артефактами!
Недолго думая, он со скрипом повернулся ко мне и сказал так, как говорят о погоде или о любой бытовой ерунде:
— Эй! Что вы знаете о переселении душ? Что вы знаете о путешествии во времени и смене тела?
Я сказал, что никогда не сталкивался с этим и ничего не слышал об этом. Его так мало интересовал мой ответ — как бывает, когда люди говорят о погоде, — что он не заметил, ответил я ему что-нибудь или нет. На полминуты воцарилась тишина, которую тут же прервал монотонный голос наёмного чичероне:
— Древняя кольчуга, она датируется шестым веком, временем короля Артура и Круглого Стола; говорят, она принадлежала рыцарю — самому сэру Саграмору Желанному! Обратите внимание на круглое отверстие в кольчуге на левой стороне груди; его появление ни кто не смог объяснить; предположительно, оно было проделано пулей той поры, как изобретено огнестрельное оружие — возможно, дырка была злонамеренно проделана солдатами Кромвеля!
Мой знакомый улыбнулся — не современной улыбкой, как вы подумали, а такой, которая, должно быть, вышла из употребления много — много веков назад, — и пробормотал, очевидно думая, что он говорит про себя:
«Ну и ну, я видел, как это делается».
Затем, помолчав, добавил: «Я сам это сделал!»
К тому времени, как я оправился от потрясения, вызванного этим замечанием, он уже исчез.
Весь тот вечер я просидел у камина в «Уорик Армс», погруженный в мечты о былых временах, в то время как дождь уныло барабанил в окна, а ветер завывал в карнизах и углах. Время от времени я заглядывал в очаровательную книгу старого сэра Томаса Мэлори и вкушал её богатую ауру чудес и приключений, вдыхал аромат её устаревших названий и снова предавался мечтам. Когда, наконец, наступила полночь, я прочитал на сон грядущий ещё одну сказку, а именно:
«КАК СЭР ЛАНСЕЛОТ УБИЛ ДВУХ ВЕЛИКАНОВ, И ОСВОБОДИЛ ЗАМОК»
…Внезапно на него набросились два огромных великана, хорошо вооруженных, но с открытыми головами и с двумя ужасными дубинами в руках. Сэр Ланселот выставил перед собой щит, отразил удар великана и мечом разрубил ему голову на части, как тыкву. Когда его товарищ увидел это, он бросился бежать, как безумный, опасаясь страшных ударовсэра Ланселота, а сэр Ланселот погнался за ним изо всех сил и ударил его по плечу и разрубил пополам. Тогда сэр Ланселот вошёл в зал, и предстали перед ним десятка три дам и отроков, и все преклонили перед ним колени и возблагодарили Бога и его самого за избавление.
«Ибо, сэр, — сказали они, — большинство из нас уже семь лет находятся здесь в плену у низменных вурдлаков, и мы всё это время ткали всевозможные паланкины из шёлка, чтобы заработать себе на пропитание, и все мы благородные дамы по праву рождения, и да будет благословенно то время, рыцарь, когда ты появился на свет; ибо ты совершил величайшее благодеяние, какое когда-либо совершал рыцарь в этом мире, об этом мы будем неустанно свидетельствовать, и все молим тебя назвать нам свое славное имя, чтобы мы могли рассказать нашим друзьям и потомкам, кто освободил нас из этого омерзительного, тёмного и страшного застенка.
— Прекрасные девушки! — сказал он, — Вау! Меня зовут сэр Ланселот Озёрный!
И с этими словами он расстался с ними и благословил их именем Бога. И тогда он сел на своего коня и поскакал по многим удивительным и диким странам, пересёк много морей и долин, но нигде и никто не уготовал ему подобающего приёма. И вот, наконец, по счастливой случайности ему случилось однажды ночью забрести в один прекрасный двор, и там он встретил старую добрую ведьму, которая радушно приняла его, и там он получил хорошее угощение для себя и своего коня. И когда подошло время, хозяйка отвёла его в прекрасную мансарду над воротами, где он и лёг спать. Там сэр Ланселот снял с себя латы и оружие, и разложил рядом с собой сбрую, и лёг в постель, и вскоре заснул.
Итак, вскоре после этого появился некто верхом на лошади и очень поспешно стал стучать в ворота. И когда сэр Ланселот услышал это, он встал и выглянул в узкое готическое окно, и увидел при лунном свете, как три рыцаря поскакали за тем путником, и все трое разом набросились на него с мечами, а тот путник снова обратился в рыцаря и стал защищаться.
— Воистину, — сказал сэр Ланселот, — я должен помочь этому рыцарю, ибо для меня было бы позором видеть трёх рыцарей против одного, и если он будет убит, я стану соучастником его смерти!»
И с этими словами он взял свои доспехи и выбрался через окно по занавеске вниз, к четырем рыцарям, и тогда сэр Ланселот сказал с высоты: «Повернитесь, рыцари, ко мне и прекратитевашу свару с этим доблестным рыцарем».
И тогда они все трое оставили сэра Кэя и повернулись к сэру Ланселоту, и разьярились, аки львы поцерные, и началась великая битва, ибо они сошли все трое и нанесли сэру Ланселоту множество ударов и атаковали его со всех сторон, каркая и вопия. Тогда сэр Кэй одел его, чтобы заарканить сэра Ланселота. Нет, сэр, сказал он, я не нуждаюсь в вашей помощи, поэтому, если вы хотите получить мою помощь, оставьте меня с ними наедине. Сэр Кэй, к удовольствию рыцаря, позволил ему исполнить его волю и отошел в сторону. И тут же сэр Ланселот шестью ударами поверг их наземь. И тогда они все трое воскликнули: «Сэр рыцарь, мы отдаемся тебе, как человеку несравненному по могуществу». «Что касается этого, — сказал сэр Ланселот, — я не приму вашей уступки мне, но если вы уступите себя сэру Кэю, сенешалю, то в этом случае я сохраню вам жизнь, а в противном случае — нет». «Прекрасный рыцарь, — сказали они, — мы не хотели бы этого делать; что касается сэра Кэя, то мы гнались за ним сюда и одолели бы его, если бы не ты; поэтому не было смысла отдавать нас ему». «Что ж, — сказал сэр Ланселот, — что касается этого, то я дам тебе хороший совет, ибо ты можешь выбирать, умереть тебе или жить, ибо если ты уступишь, то все будет в руках сэра Кэя». «Прекрасный рыцарь, — сказали они тогда, — спасая наши жизни, мы поступим так, как ты нам прикажешь». — Тогда, — сказал сэр Ланселот, — в следующий день Троицы отправляйтесь ко двору короля Артура, и там вы сдадите себя королеве Гиневре, и отдадите вас всех троих в ее милость, и скажете, что сэр Кэй послал вас туда в качестве ее пленников. Утром сэр Ланселот встал рано и оставил сэра Кэя спать; и сэр Ланселот взял доспехи сэра Кэя и его щит и вооружил его, и пошел он в конюшню, и взял своего коня, и попрощался с хозяином, и уехал. Вскоре после этого сэр Кэй встал и разминулся с сэром Ланселотом; и тогда он увидел, что у того есть его доспехи и конь. Теперь, клянусь своей верой, я хорошо знаю, что он огорчит кое-кого из придворных короля Артура; ибо при нем рыцари будут вести себя смело и подумают, что это я, и это их обольстит; а благодаря его доспехам и щиту я уверен, что поеду спокойно. И вскоре после этого сэр Кэй ушел, поблагодарив хозяина. Когда я отложил книгу, в дверь постучали, и вошел мой незнакомец. Я угостил его трубкой и стулом и оказал ему радушный прием. Я также угостил его горячим шотландским виски; угостил его еще одним стаканчиком, потом еще и еще, не переставая надеяться на его рассказ. После четвертой попытки убедить его он решился на это сам, довольно простым и естественным образом:
