Оглавление

Положив голову на лапы, Волк лежал под забором, возле самых ворот, и терпеливо наблюдал за суетой людей, покидающих дачный посёлок. Мужчина и женщина быстро входили во двор и выходили из него, неся раздутые сумки и пакеты. Возле распахнутых ворот стояла почти полностью загруженная машина. Сборы подходили к завершению. Это должно было неизбежно случиться в ближайшие дни. Уже пару недель как облетели все листья с деревьев в садах, а ночью опускались заморозки и покрывали землю и почерневшие кусты осенних цветов серебристым инеем.

Большинство обитателей дачного посёлка уже давно перебрались на городские квартиры. Мужчина и женщина были одними из немногих, кто задерживался здесь до морозов. Волк знал, что за сегодня и завтра посёлок почти полностью опустеет. Останутся лишь несколько одиноких хозяев, коротающих холодные зимы в своих дачных жилищах.

— Вот, Волк, держи! — Женщина подошла к Волку и высыпала на землю перед его мордой кости, кусочки мяса, обрезки колбасы и хлеба. — Желаю тебе пережить и эту зиму. Пусть она будет не очень суровой. До встречи весной!

Знакомые слова, которые Волк слышал уже четвёртый год. Женщина потрепала Волка по большой лохматой голове, села в машину, и та медленно тронулась по грунтовой дороге, увозя людей, с весны до осени подкармливающих Волка. С их отъездом наступали тяжёлые голодные месяцы выживания в опустевшем посёлке. Нет людей — нет и еды. Волк уже хорошо это усвоил. Он с тоской посмотрел вслед скрывшейся за поворотом машине. Да, именно с тоской. Обиды он на людей не держал, хотя поначалу и не мог понять, почему бы им не посадить его в машину и не увезти с собой в далёкую загадочную «квартиру в городе». Но старик Рекс объяснил ему всё ещё в первую зиму.

— Понимаешь, Волк, — почёсывая лапой зудящее ухо, говорил Рекс, — таких больших псов люди держат в квартире только в одном случае — если они породистые.

— А я, получается, беспородный?! — с молодой горячностью вскидывался Волк.

— Ты-то? Наоборот, — смеялся Рекс. — Слишком много пород в тебе намешано. Похоже, в твоих предках побывали и алабаи с овчарками, и хаски, и даже волки. Вот люди и не могут определиться. А уж как представят, сколько тебе нужно еды для прокорма… Не говоря о колтунах шерсти, которые им придётся собирать по всей квартире. Так что твой дом — улица. Если научишься добывать еду — не так уж и плохо…

Той зимой старик Рекс околел, и Волк, неожиданно для самого себя стал вожаком небольшой стаи. Весной она разбредалась, пристраиваясь к дворам и околачиваясь возле открывающихся маленьких торговых точек. А с наступлением морозов собиралась возле Волка с надеждой пережить зиму.

В ближайших кустах послышался шорох, и оттуда медленно вышел на полусогнутых лапах чёрный короткошерстный Пит. Он с трудом заставил себя оторвать голодный взгляд от еды, лежащей перед Волком, и мелко забил по бокам тонким хвостом:

— Приветствую, Волк.

Волк не ответил, только поднялся, потянулся и зевнул, демонстрируя длинные клыки и широкую спину. Он недолюбливал Пита, вторую зиму прибивающемуся к его стае. Тот иногда подличал, потихоньку утаскивая еду у других, а если сам находил падаль — съедал втихаря, не желая делиться.

— На этой улице и соседней уже никого не осталось, — продолжил Пит и языком подхватил капнувшую слюну. — Я два дня ничего не ел.

Вместо ответа Волк лапой отделил от кучи съестного кусок хлеба с парой косточек и подвинул в сторону Пита.

— Спасибо, Волк, — Пит набросился на подношение и с жадностью проглотил его за секунды. — А можно мне ещё немного?

— Нет, — спокойно ответил Волк, — к вечеру должны собраться все. Тогда и решу, кому сколько достанется.

Справедливый делёж еды входил в обязанности вожака стаи, и Волк всегда относился к нему ответственно.

Короткий день промелькнул незаметно, быстро стемнело. Прозрачный воздух словно зазвенел от мороза, а в чёрном небе яркими огнями засияла россыпь звёзд. К месту сбора стаи приковыляла старушка Жуля, следом за ней явились Уголёк и Шпик. Они привели маленькую рыженькую собачонку, которую между собой называли Масей. Мася робко жалась к тёмно-коричневому Угольку, а при виде Волка вообще легла на землю и поджала короткий хвостик.

— Новенькая, значит, — проговорил Волк, обнюхивая Масю. — Дай угадаю: люди сегодня уехали, а тебя с собой решили не брать?

— Нет-нет, вы не подумайте, они очень хорошие, — с жаром заговорила Мася, поднимаясь. — Они были так добры ко мне. Подобрали весной щенком, кормили. Со мной играли дети. Просто они очень торопились и нечаянно забыли меня. Но я уверена, что завтра они спохватятся и вернутся. Мне бы просто переночевать… Одной совсем страшно на пустой улице. Тем более рядом с лесом…

— Мне жаль разочаровывать тебя, — усмехнулся Волк, — но Уголёк думал так же, когда его оставили бывшие хозяева. Твои люди наигрались и бросили тебя. Иногда они так поступают. Что ж, добро пожаловать в мир беспризорных собак. Я — Волк, если останешься в моей стае, то сможешь прожить до весны.

— До весны? — Мася помотала головой. — Вот увидите — завтра, ну в крайнем случае, послезавтра, меня заберут.

— Как скажешь, — хмыкнул Волк. — Они хоть накормили тебя перед отъездом?

— Конечно, — закивала Мася. — Оставили так много, что хватило даже Угольку и Шпику.

— Отлично. Значит, половину еды оставлю на завтра, а вторую половину разделю с Питом и Жулей. Остальные, если явятся, потерпят.

Но Рокки и Дора с Айкой пришли утром, когда небо начало светлеть. От них вкусно пахло прогорклым салом и кашей с тушёнкой.

— Волк, дружище, ну прости! — дружелюбно осклабившись, завопил Рокки, песочный кобель с длинной шерстью в мелкую кудряшку. — Не удержались и всё сожрали сами! Наелись от пуза в последний раз!

— Молодцы, — спокойно ответил Волк. — Три дня не участвуете в дележе.

— Может, два?

Дора ласково потёрлась носом о шею Волка. Прошлой ранней весной у них были совместные щенки, четыре весёлых крупных карапуза. Они куда-то бесследно исчезли, когда в дачный посёлок съехались люди. Волк с Дорой искали щенков повсюду, идя по запаху. Запах обрывался в лесочке, у болотистой запруды. Место было гнилое, с пузырящейся тёмной водой у коряг и со стойким запахом тины. Собаки сюда ходить не любили даже в жаркие сухостойные дни. Им казалось, что в запруде притаились какие-то болотные твари, поджидающие случайно забредших путников, чтобы утащить их в зловонную жижу. Зачем люди отдали тварям щенков, Волк с Дорой не понимали и долго горевали. А потом вдруг исчезли из посёлка Дора, Айка и Жуля. Волк снова ходил к запруде, думая, что их тоже отдали болотным тварям, но спустя два дня подружки появились со странными цветными украшениями на ушах. Все три рассказывали, как их баловали и вкусно кормили в незнакомом месте, но щенков с тех пор ни у одной не было.

— Правила для всех одинаковы, — Волк ласково куснул Дору за ухо. За то, что свисало как у беспородной дворняги. Второе у неё красиво стояло, точь-в-точь как у немецкой овчарки. И сама Дора была вылитой немецкой овчаркой, только немного мелковатой. Из-за повисшего уха её отбраковал прошлый хозяин и отдал хорошему знакомому. Тот посадил Дору на цепь, приказав сторожить огород, а сам мог не появляться по несколько дней, не думая, что собаке нужна вода и еда. Полумёртвую Дору обнаружила Айка, светло-коричневая дворняжка, перегрызла её ошейник и вызволила из рабства. С тех пор они были неразлучны, лишь ненадолго расставались на период рождения щенков.

— Ну что ж, теперь все собрались, — Волк оглядел свою стаю. — Думаю, напоминать о правилах не стоит. Новенькой расскажете сами…

— Нет-нет, — замотала Мася головой. — Я не новенькая. Я сейчас вернусь к своему двору. Меня скоро заберут.

— Делай, как знаешь, — хмыкнул Волк. — У нас лежбище на северной окраине посёлка, под террасой старого заброшенного дома. Найдёшь, если захочешь.

Мася кивнула и мелко засеменила, поджав хвостик. Стая проводила её насмешливыми взглядами.

— Сегодня же прибежит обратно, — зевнув, заметила Дора. — Дурочка молодая.

— Не смейся над ней, — глухо проговорила Жуля. — У неё впереди ещё жестокое разочарование.

— Лишь бы пришлых чужаков не встретила, — вздохнул Уголёк. — Порвут…

— Чужаки и нам не нужны, поэтому сегодня обходим территорию и помечаем границы, — велел Волк, и стая послушно последовала за ним.

День пролетел быстро, а к ночи все забились под деревянный настил террасы. Даже приползла трясущаяся от холода и голода Мася. Она быстро проглотила выделенный Волком кусочек чёрствого хлеба с колбасной шкуркой и заскулила жалобно и надрывно.

— Да замолчи ты уже! — клацнула зубами в её сторону Дора. — Нам в стае нытики не нужны.

— И правда, не стоит так грустить, — возле Маси разлёгся Уголёк и подставил ей тёплый бок в ярко-рыжих подпалинах. — Жизнь очень переменчива. Расскажу-ка я историю о том, как иногда везёт нашему брату…

Друг

Запах манил, кружил голову и заставлял в волнении биться сердце. Ричи в нетерпении заскулил, высунув голову в приоткрытое окно машины. Оттолкнулся задними лапами от сидения, протиснулся через щель и выпрыгнул на асфальт. Уловил направление запаха и помчался ему навстречу. Хозяин стоял возле киоска, спиной к Ричи, и ничего не заметил. Ричи пересёк дорогу, пробежал вдоль дома и свернул за угол. Обоняние охотничьей собаки вело его лучше компаса. Наконец он выскочил на площадку перед домом и увидел её — прекрасную незнакомку с пленительным ароматом. Ричи бросился к ней, но внезапно был остановлен сильным ударом в бок.

— Ты кто такой? — оскалив зубы, рявкнул на него большой чёрный пёс.

— Простите, — попятился Ричи, — я только познакомиться… Вон с той рыженькой…

— Вы слышали, ребята? — Чёрный обернулся, и Ричи заметил ещё двух крупных псов, злобно глядящих на него. — Он только познакомиться…

— А в чём дело? — Ричи смело шагнул вперёд.

— Это наша территория! Убирайся!

Чёрный угрожающе клацнул зубами, а двое его приятелей набросились на Ричи. Тот попытался дать бой, но силы были неравными. Один из псов вцепился зубами в его ухо, второй — больно укусил за бок, и Ричи решил спасаться бегством. Он мчался, не разбирая дороги, а по пятам его преследовали лающие псы. Наконец погоня прекратилась, и Ричи остановился, тяжело дыша. «Еле спасся, — подумал он и неожиданно похолодел от ужаса: — Хозяин!» Ричи огляделся — вокруг всё было незнакомым — дома, деревья, люди. В панике он бросился сначала в одну сторону, потом — в другую. Затем выбежал к дороге, но испугался проносящихся машин. Снова вернулся к домам и побежал вдоль них, принюхиваясь. Всё было тщетно — Ричи понял, что потерялся.

До самой ночи он бегал по улицам, разыскивая хозяина. Возле киоска при дороге он уловил его слабый запах, но из темноты донеслось угрожающее рычание, и Ричи стремглав побежал прочь. Вдалеке сверкнули яркие фары автомобиля. «Это хозяин!» — подумал Ричи и радостно метнулся навстречу. Сильный удар подбросил его в воздух, заставил перекувыркнуться несколько раз и упасть на обочину. В голове вспыхнули на мгновение яркие звёзды, а потом наступила глубокая ночь…

***

— Эй, ты живой?

Кто-то лизнул нос Ричи, и он открыл глаза. В свете луны вырисовывалась фигура небольшого пса, стоящего рядом и с любопытством принюхивающегося к нему.

— Кажется, да, — прошептал Ричи, попытался подняться и заскулил от боли, пронзившей обе задние ноги и половину туловища.

— Что с тобой? — спросил незнакомец.

— Меня сбила машина. Больно-то как, — завыл Ричи.

— Ты не умеешь переходить дорогу? — удивился пёс.

— Только с хозяином, на поводке, — вздохнул Ричи.

— У тебя есть хозяин? — воскликнул пёс. — Тогда что ты здесь делаешь один, ночью?

— Я потерялся, — всхлипнул Ричи и рассказал незнакомцу свою историю.

— Ты поступил глупо.

— Знаю, — вздохнул Ричи, — но разве ты никогда так не делал?

— Я?! — Незнакомец грустно рассмеялся. — Не все такие счастливчики, как ты. Если бы у меня был хозяин! Но простым дворнягам редко выпадает такая удача.

— Прости, — Ричи почувствовал неловкость.

— Ладно уж, — махнул лапой пёс. — Давай посмотрим, что у тебя.

Он принялся осматривать Ричи, трогая его носом, и почти на каждое прикосновение Ричи отзывался громким повизгиванием.

— Дело плохо, — пёс задумался. — Добывать еду ты не сможешь.

— Пить хочется, — Ричи тяжело задышал и высунул язык.

— Я живу вон в тех камышах, — незнакомец указал в темноту. — Там есть несколько луж. Придётся к ним добраться.

Он аккуратно ухватил Ричи зубами за шкирку и принялся тащить его вперёд. Ричи скулил от боли, но терпел, изо всех сил помогая передними лапами. Наконец им удалось добраться до ближайшей лужи, и Ричи с наслаждением напился воды, пахнущей тиной.

— Спасибо, друг, — поблагодарил он незнакомца.

— Как хорошо ты меня назвал. Друг… У меня ещё никогда не было имени, — ответил тот. — А тебя как зовут?

— Ричи.

С этого момента Друг взял на себя заботу о Ричи. Целыми днями он бегал по округе, стараясь добыть пропитание им обоим. Лучшие кусочки он приносил Ричи, обходясь тем, что останется, а прохладными ночами грел его теплом своего тела. Они подолгу беседовали, рассказывая о своих жизнях, таких разных до недавнего времени. Ричи с гордостью показывал свой ошейник — символ прошлой беззаботной жизни с хозяином, а Друг с интересом принюхивался к запаху незнакомого человека.

Так прошло несколько дней. Однажды Друг спешил к ближайшему магазину, надеясь жалостливым видом выпросить у кого-нибудь еды, как вдруг его внимание привлёк мужчина, останавливающий прохожих. Друг принюхался. От мужчины исходил запах ошейника Ричи, и пёс решительно зашагал навстречу запаху…

***

— Вам не встречался этот бигль? — Александр показал фото Ричи очередному прохожему. — Он потерялся здесь четыре дня назад.

Тот, как и все, отрицательно покачал головой. Александр тяжело вздохнул. Зачем только он остановился тогда у киоска купить воды? Кто мог подумать, что Ричи выскочит в приоткрытое окно? Долгие поиски пока ни к чему не привели. Все столбы обклеены объявлениями о пропаже, размещены статьи в соцсетях, но о Ричи нет известий. Неожиданно его внимание привлекла небольшая коричневая дворняга, остановившаяся рядом.

— Может, тебе известно, где мой Ричи?

Пёс навострил уши, гавкнул и пробежал несколько шагов, словно зовя мужчину за собой. У Александра в волнении забилось сердце, не раздумывая, он бросился за дворнягой. Пёс бежал впереди, постоянно оглядываясь, и через некоторое время Александр вышел к пустырю, заросшему камышами. Там, среди примятой травы возле небольшой лужицы, его радостным визгом приветствовал лежащий Ричи.

— Ричи! Родной мой! — Александр схватил любимца, и тот заскулил от боли. — Прости, ты ранен? — Мужчина бегло осмотрел его. — Скорее к ветеринару!

Прижимая к себе Ричи, Александр поспешил к машине, а вслед ему с грустью смотрела коричневая дворняга…

— Вашему Ричи повезло. — Ветеринар подошёл к Александру. — Внутренних разрывов и кровотечений нет. Переломы и множественные гематомы, но это заживёт. Сегодня он побудет в клинике, а завтра сможете его забрать. Лечение продолжите дома.

— Спасибо, — Александр пожал врачу руку.

Друг брёл к своим камышам. Ему было грустно и радостно одновременно — он снова остался в одиночестве, зато хозяин нашёл Ричи. Неожиданный призывный свист заставил его остановиться. Навстречу шёл мужчина, в котором Друг узнал хозяина Ричи. Тот подошёл к нему, присел рядом и погладил по голове.

— Спасибо тебе, ты спас моего Ричи, — проговорил Александр. — Я буду звать тебя Дружок. — Пёс радостно завилял хвостом. — Пойдём со мной. Завтра Ричи вернётся домой и будет счастлив увидеть там своего верного друга.

Мужчина надел на Дружка ошейник, и в ту же секунду на одну счастливую собаку в мире стало больше.

***

В зимнее время в опустевшем дачном посёлке оставался работающим только один магазин, да и то его двери открывались лишь два раза в неделю.

В эти дни Волк приводил свою стаю к магазину в надежде на щедрость приезжающей специально из города хозяйки лавки и нескольких обитателей посёлка. Иногда хозяйка выносила собакам испорченные продукты, и тогда Волк позволял стае наесться досыта, а иногда не перепадало почти ничего, кроме пары консервов или нескольких сухарей, оставленных собакам покупателями.

Мася больше не скулила, она уже смирилась с тем, что её бросили, и старалась держаться поближе к Угольку. Даже Дора перестала насмехаться над ней. Зато Пит становился с каждым днём всё невыносимее и часто получал от Волка оплеухи.

— Ну что мы тут сидим? — Пит бегал, путаясь у всех под ногами и облизываясь.– Надо выходить на большую дорогу и там попытать счастья.

— Чего ты ждёшь от большой дороги? — лениво спрашивал Волк. — Здесь мы всё знаем, есть надёжные места для ночёвки, и кое-что перепадает из еды.

— Я хочу обрести хозяина! — взвизгивал Пит. — Как в той истории, которую нам рассказывал Уголёк две недели назад! Надо идти туда, где ездят машины!

— Эта история точно не про тебя! — Пита толкал носом в бок Рокки. — Там пёс помогал другому и всё делал ради его спасения. А ты… Ты вчера первый заметил дохлого воробья и схрумал его вместе с перьями, не считаясь с правилами стаи!

— Я есть хотел! — огрызнулся Пит.

— Мы все хотим, — отозвалась Айка, — но должны делиться со стаей, иначе кто-то не дотянет до весны.

— Поэтому и надо идти к большой дороге! Там едут люди! Много людей!

— Думаешь, им есть дело до каких-то бродячих псов? — встрял в разговор обычно помалкивающий Шпик. Мордочка с тонким вытянутым носом придавала ему хитроватый вид, глаза смотрели с прищуром, и от этого казалось, что Шпик потихоньку наблюдает за всеми. — Где поджидает нас судьба — мы не знаем. А встретить хозяина можно везде. Да вот хоть возле нашего магазина…

Крысолов

1.

— Что же мне с тобой делать? — оглядываясь, спрашивала Надежда у псины, бегущей следом.

Но псина только просяще заглядывала в глаза и виляла хвостом, не отставая ни на шаг. «Ладно, сейчас подойдём к дому — вынесу ей какой-нибудь еды за ворота. Накормлю бедолагу — с тем и расстанемся», — думала Надежда, идя по узенькой улочке небольшого пригородного посёлка, в котором жила с мужем и сыном.

В посёлке у них был свой домик с небольшим участком в шесть соток, на котором Надежда душой отдыхала от городской суеты. Правда, немного неудобно было добираться в город на работу — пятнадцать минут пешком до электрички (машину Надежда не водила принципиально, от городского движения у неё начинались «нервы»), а потом ещё полчаса в заполненном вагоне — но оно того стоило. Воздух за городом был гораздо чище, а маленького садика, нескольких цветочных клумб и огородика с клубникой и зеленью оказалось достаточно, чтобы и рукам дать заботу и не переутомиться. Почти в каждом дворе по соседству разводили свиней, многие держали коз, а некоторые даже коров. Но всё это требовало больших забот и сил, чего у Надежды и её семьи не было. Работа отнимала много времени, пятнадцатилетний сын учился в городе в старшей школе и возвращался поздно вечером. Парнишка занимался спортом и занятие хозяйством его не привлекало. Муж Виктор был хозяйственным, работа в руках у него спорилась, но он ездил по стране дальнобойщиком и иногда дней по десять бывал в рейсах. Потому и ограничилась Надежда только небольшим курятником, где обычно держала красивого голосистого петушка и десять-двенадцать курочек для свежих яиц.

Надежда подошла к своей калитке и остановилась. Участок огораживал невысокий заборчик. У них в посёлке было принято так же, как раньше в деревнях, ставить низкие заборы, а калитки, ведущие во двор, никто не запирал. Воровства не наблюдалось, и каждый мог запросто, по-соседски, зайти в чужой двор.

— Подожди меня здесь, — сказала Надежда псине, открывая калитку.

Псина послушно осталась сидеть за забором.

Надежда вошла в дом и сразу же прошла на кухню. За столом сидел муж, прихлёбывая горячий чай и просматривая газеты. Два дня назад он вернулся из рейса и теперь был дома в ожидании нового заказа. Он с удивлением посмотрел на Надежду, которая достала суп из холодильника и начала его наливать в старый пластиковый судок.

— Надюня, кого это ты потчевать собралась? — спросил муж.

— Ты понимаешь, Вить, — проговорила Надежда, старательно выкладывая в судок побольше гущи из супа, — перед входом в магазин сидела собачонка. Я её здесь никогда раньше не видела. Пришлая, наверное. Худющая, рёбра торчат, а глаза умные и просящие. Сидит и каждому выходящему из магазина в лицо заглядывает — есть хочет. Я вообще-то за стиральным порошком ходила. Вышла с пакетом и говорю ей: «Бедняжка! Голодная, наверное?» Так она тут же за мной увязалась и до самого дома шла. Накормлю её, и пусть бежит себе дальше с Богом! — С этими словами Надежда вышла из кухни, неся в руках судок, доверху наполненный супом.

Псина прилежно сидела перед калиткой. Увидев Надежду с супом, радостно завиляла тонким хвостом и начала чуть поскуливать.

— Вот, ешь! — сказала Надежда, ставя судок под заборчик.

Псина жадно набросилась на еду, а Надежда развернулась, прикрыла за собой калитку и вошла во двор. Там, на огороженном небольшом участке копошились куры. Среди них, тоненько попискивая, бегали девять цыплят. Суетливая наседка постоянно квохтала, созывая к себе поближе непоседливые пушистые комочки. Начало мая в этом году выдалось очень тёплое, и Надежда не боялась, что цыплята могут замёрзнуть. Но была другая беда. Надежда тяжело вздохнула. Проклятые крысы! Вот и сегодня утром не досчиталась ещё двух малышей. Только несколько пёрышек нашла утром в курятнике. У соседей прямо через забор свинарник. Крысы к ним так и лезут, привлекаемые запахом лёгкой еды и навоза. А теперь, когда вылупились цыплята, повадились и в курятник к Надежде. Кур они не трогают — те слишком велики для них. А вот малыши становятся лёгкой добычей. Как эти твари пролезают — невозможно понять! Виктор несколько раз прошёлся по всем щелям-закоулкам в курятнике. Всё тщательно заделал, но они как-то пробираются внутрь и каждую ночь съедают одного-двух цыплят. Так через неделю не останется ни одного цыплёнка!

Для начала мая было душновато. Воздух словно завис в тревожном ожидании, на лбу у Надежды выступили бисеринки пота. «Неужели к ночи гроза будет, первая в этом году? — беспокойно поглядывая в небо, подумала Надежда. — Хоть бы Серёжа успел из города вернуться». Она вошла в дом и занялась обычными пятничными делами. В пятницу Надежда всегда старалась приготовить еды на выходные, чтобы выгородить себе два дня для занятий по хозяйству во дворе и для отдыха.

В привычных хлопотах время летело незаметно. Предчувствие не обмануло Надежду — за окном начало резко темнеть от наползающей на небосвод низкой тёмной тучи. Окно в кухне было раскрыто, и Надежда слышала далёкое глухое ворчание приближающейся грозы.

— Всем привет! — Серёжа, как обычно, молодым шумным вихрем ворвался в дом, внеся в него радость и беззаботность молодости. — Мам, привет! — он чмокнул маму в щеку, на ходу подхватил горячую котлету и откусил от неё сразу половину. — Па, я дома! — крикнул он в сторону комнаты, в которой отец смотрел телевизор.

Виктор вышел из комнаты в кухню, улыбаясь, пожал сыну руку. «Парню уже шестнадцатый год. Иногда ведёт себя, как взрослый мужчина, здраво рассуждает на разные темы, а иногда — как мальчишка. Бегает, суетится, прямо как сейчас», — думал Виктор, глядя на носящегося по кухне и подхватывающего на ходу то котлету, то оладушек Серёжу.

— А что это у нас за чудо природы под калиткой? — едва прожевав, спросил Серёжа.

— Какое ещё чудо? — удивилась Надежда.

— Да сидит перед калиткой на страже собака неопознанной породы. Меня деловито обнюхала, пропуская во двор.

— Сидит-таки!? — всплеснув руками, удивлённо воскликнула Надежда. — Я думала, она поела и ушла давно.

— Не, ма, она там по-хозяйски обосновалась, — Серёжа рассмеялся. — А что, деловая умная собака! Давай возьмём к себе! У нас будка во дворе пустует.

— Ни за что! — сказала, как отрезала Надежда. — Так, всё! Быстро всем ужинать, пока Серёжа сухомяткой живот не набил.

После ужина Надежда собрала остатки еды на салфетку.

— Пойду, отдам собаке! — сказала она Серёже.

— И я с тобой! — увязался за ней сын. — Взгляну ещё раз на это чудо природы.

Они вышли во двор. Тёмное небо надвинулось низко, часто сверкали молнии, и грохотало совсем рядом. На землю, прибивая пыль, падали редкие крупные капли дождя.

Собака лежала, свернувшись калачиком, перед калиткой. Увидев людей, она вскочила, радостно виляя хвостом и выжидающе заглядывая в глаза. Надежда положила перед ней салфетку с остатками пищи, и собака жадно набросилась на еду.

— Мам, гроза надвигается сильная, — сказал Серёжа. — Как она здесь будет?

— Как все беспризорные дворняги, — ответила Надежда, в глубине души жалея собаку, но не подавая вида. — Найдёт себе укрытие.

— А если она не уйдёт отсюда? Так и будет у нас под забором сидеть под проливным дождём? — не унимался Серёжа. — Давай, мы её хоть просто во двор пустим на одну ночь. У нас возле курятника навес, а захочет — в будку пустую залезет…

— А куры? — не сдавалась Надежда. — Она моих курей передушит.

— Да ты что? — удивился Серёжа. — Куры уже давно перед грозой в курятник попрятались, только дверь закрыть осталось. А утром, прежде чем их выпускать, собаку на улицу выпроводишь.

— Ну, не знаю… — начала было Надежда, но сильный раскат грома не дал ей закончить фразу. Надежда испуганно посмотрела в небо и приняла решение. — Ладно, идём! — сказала она собаке, и та сразу же поняла, прошмыгнула в калитку и нерешительно остановилась посреди двора.

— Вот здесь навес, — поясняла Надежда собаке, торопливо проходя к курятнику и запирая дверь, — а там — пустая будка. Есть где от грозы укрыться, разберёшься.– Надежда внимательно наблюдала за собакой. Та подошла к курятнику, обежала вокруг него, тщательно обнюхивая территорию, и улеглась рядом под навесом. — Вот и молодец. — Надежда быстро пошла в дом, спасаясь от усиливающегося дождя.

В комнате муж и сын что-то весело громко обсуждали, но, когда она вошла, сразу же замолчали, только перемигнулись между собой. «Какой-то сговор от меня задумали», — весело подумала Надежда, делая вид, что ничего не заметила. Она взяла набор для шитья, уселась в своё любимое кресло и занялась починкой рубах сына и мужа. Они посидели несколько минут в молчании, а потом Виктор, слегка кашлянув, начал издалека:

— Какая гроза надвигается…

— Да, сильная, — не отрываясь от работы, подтвердила Надежда.

— Всякая животинка сейчас укрытие ищет, — Виктор взглянул на жену. — Вот ты, Надюня, добрая душа! Пустила собачку во двор, будет ей, где от грозы укрыться!

— Витя, — Надежда строго посмотрела на мужа, — она утром отправится на улицу.

— Да, душа моя, никто не спорит. Как ты решишь, так и будет, — вздохнул Виктор. — А Серёже собачонка приглянулась. Говорит, такие у неё глаза умненькие, да и морда умилительная.

— Серёже все собаки нравятся, — Надежда взглянула на сына. — Мне хватило того спаниеля, которого он в последний раз приволок… Терминатор, а не собака. Сколько он беды во дворе натворил, — Надежда сокрушённо покачала головой. — Сколько кур передушил, подлец!

— Ну, мама! — воскликнул Серёжа. — Ну, согласен, спаниель был моей ошибкой…

— А яйца воровал прямо из курятника! — не слушая сына, продолжала перечислять Надежда. — Зайду, бывало, только пустые скорлупки собираю! А что он с моими клумбами вытворял! Ямы рыл, розу английскую с корнем выкопал! Нет уж! Я его тогда молодой сотруднице еле пристроила, убедила, что он будет прекрасной игрушкой для её детей! Этот пёс у меня надолго отбил охоту собак во дворе заводить! Даже не уговаривайте! Моё слово твёрдое!

Утром Надежда по привычке, несмотря на выходной, встала рано. Потягиваясь со сна, выглянула в окно. Гроза действительно пронеслась сильная, но недолгая. Уже к часу ночи всё затихло, раскаты умчались куда-то на запад, дождь перестал барабанить по крыше. Небо было ясно-синее, умытое. Яркая майская зелень, напоённая свежим ливнем, играла красками на утреннем солнце. Надежда набросила лёгкую шаль на плечи и пошла выпускать курей из курятника.

Открыв входную дверь дома, Надежда остолбенела от неожиданности. Прямо на крыльце перед дверью, аккуратно сложенные друг к дружке, лежали три мёртвые крысы. Вчерашняя собака сидела рядом с ними. Увидев Надежду, она вскочила и завиляла хвостом, предан