автордың кітабынан сөз тіркестері  Фрэнк Синатра простудился и другие истории

Гэй Тализ

«Вы должны уметь писать маленькие истории и в них находить большие. И писать так, чтобы это можно было все прочитать в 2035 году. У вас должно быть что-то вроде рассказов Чехова или его пьес. Гребаный этот «Вишневый сад», ему уже сто лет, и он до сих пор идет в Нью-Йорке! Америка уже устала от этой сраной пьесы, а ее все показывают! Делайте так же!»

Секрет долгого брака, говорит Гэй, в том, чтобы никогда не терять уважения друг к другу и иметь две раздельные ванные.

Большинство людей поглощены только собой», — сказал мне как-то Тализ — «Они никогда не подумают о вас. Но я подумаю».

настоящий артист должен уметь прыгнуть в бочку дерьма и выйти, распространяя запах фиалок…

Третья — в своей работе он всегда щепетильно ищет ответ на один простой вопрос: каково быть вами? Как вы справляетесь с вашими неудачами, проигрышами, тем, что вас презирают или неверно поняли? Чем вы это компенсируете?

Если Карр Ван Анда и не был кумиром всей редакции, каким станет впоследствии Эдвин Джеймс, то уважали его, как очень немногих — он был не только блестящий журналист, но и ученый, математический гений, поклонник науки и логики. Именно он подвигнул «Times» много писать об исследовании полярных широт и об авиации, заложив тем самым основы для освещения космического века в будущем. Он стал первым редактором, популяризовавшим Эйнштейна, и проверяя сюжет о лекциях великого ученого, нашел ошибку в его уравнении. Ван Анда знал иероглифику и написал много статей о важных археологических раскопках, а как-то вечером, изучив под лупой надпись на 4000-летней египетской гробнице, обнаружил подделку, и этот факт, позже подтвержденный египтологами, привел их к заключению о том, что юный фараон Тутанхамон был убит военачальником по имени Хоремхеб. Ван Анда поставил под сомнение миф о том, что недавно построенный «Титаник» непотопляем, а когда корабль перестал отвечать на радиовызовы после сигнала о помощи, редактор раньше многих понял, что стряслось, и отправил сотрудников писать о катастрофе, которая станет мировой сенсацией. Во время Первой мировой Карр Ван Анда, вооружившись всеми доступными военными картами, рассчитал ход сражений и предвосхитил многие будущие кампании; он загодя посылал в важные места военных корреспондентов, поэтому в ту пору никто не мог превзойти «Times» в мастерстве освещения войны.

— Ну, если он и вправду мертв, то мы уж ничего поделать не сможем.

— Это верно, — отозвался Бонанно. — Тогда мы следующие.

— Никого сюда не пускать без пиджака и галстука! — рявкнул ему Синатра.

Ждешь бури?

Харлан Эллисон шагнул в сторону.

— Что ты ко мне прицепился?

— Мне не нравится, как ты одет, — сказал Синатра.

— Жаль тебя огорчать, — ответил Эллисон, — но я одеваюсь так, как нравится мне.

не пройдет и часа, как тот же самый Синатра-благодетель может взорваться неудержимой яростью, стоит кому-то из приспешников ошибиться по мелочи. К примеру, когда кто-то из его людей подал ему сосиску с кетчупом (Синатра ненавидит этот соус), певец тут же запустил в провинившегося бутылкой кетчупа и облил им с ног до головы. Почти все окружение Синатры состоит из верзил. Но это его нисколько не смущает и не способно умерить его гнев. Никто из них не посмеет замахнуться на него. Он Il Padrone