В честь чего площадь Троицкая?

Несмотря на такого кутежного соседа, на площади стоял один из главных соборов города, Троицкий собор. Да и в целом эта местность была деловым центром города, с деревянным гостиным двором, типографией, таможней, Обжорным рынком, зданиями Сената и Синода. Сюда приходили послушать новости, объявления указов царя, посмотреть на казни преступников или купить продукты. Но в 1710 году случился страшный пожар – уничтожил деревянные постройки и даже перекинулся на стоявшие поблизости корабли. Рынок решили перенести подальше – он получил новое название, Татарский, в честь находившейся неподалеку Татарской слободы – как и Татарский переулок.

Домик Петра

Мы побывали в первой харчевне Петербурга. А какой дом можно назвать одним из старейших в городе?

Это – «Первоначальный дворец», и он дошел до наших времен, хотя построен был в немыслимые сроки, всего за три дня, еще в 1703 году. Тогда, во время военного похода на шведов, царь начал ударными темпами строить крепость, нужно было жить рядом и постоянно контролировать процесс.

Царский дом Петра I на первый взгляд кажется обычным крестьянским домом, вдохновленным шведским стилем: в длину он всего 12 метров, в ширину – 5,5 метра, внутри – небольшие три комнатки и сени. Никакой роскоши, золота или мрамора. Неужели царь был настолько скромным и стеснялся высоких потолков и широких парадных залов? Дело в том, что домик строился временно, как летний, царь был неприхотлив в быту, в доме даже нет печки и дымохода. Петра I не смущало постоянно сгибаться в двери, чтобы при росте около двух метров не биться головой о дверной косяк.

В дизайне «хижины» видно увлечение Петра I Голландией: хоть он был срублен из тесаных сосновых бревен – домик расписали под кирпичную кладку, как в Амстердаме. На крышу положили гонт – крашеные под черепичную кровлю тонкие дощечки, там же поставили памятный для Петра I знак – деревянную мортиру с ядрами – ведь первое звание царя в «потешном полку» было «командир бомбардиров потешных войск». Еще при жизни Петра «Первоначальный дворец» стали считать исторической реликвией, поэтому внутренняя обстановка дошла до нас прекрасно. Комнаты обиты парусиной, а внутри многие объекты созданы рукой самого императора-плотника, например, кресло. При всей суровости и аскетизме интерьеров в столовой удивительно трогательной цветочной расцветки двери – на черном фоне пестреют васильки, розы и гвоздики. На столе, накрытом белой скатертью, – посуда, созданная русскими мастерами. Рядом – малюсенькая спальня размером меньше семи квадратных метров: кровать, на которой хозяин мог спать и полусидя, как было принято для пользы здоровья в те годы, была утрачена, зато можно увидеть трость и мундир Петра I.

Из-за частых наводнений дом постепенно разрушался. Сначала для защиты от дождя вокруг него соорудили галерею, а по велению императрицы Екатерины II дворец накрыли каменным футляром.

Для Романовых дом стал «местом силы», сюда помолиться перед иконой в часовне перед каждым своим путешествием в Ставку заезжал Николай II. Помимо императорской семьи, к Домику Петра I съезжалось множество паломников. Удивительно, что после революции этот памятник династии Романовых, правившей более 300 лет, разрушен не был. Наоборот, дом был практически сразу взят под охрану и музей продолжил свою работу.

Отсюда прекрасно видно крейсер «Аврора»

Что ему снится, мы не уточняли, но жизнь у него была насыщенная.

От участия в Русско-японской войне до символа революции 1917 года. До переворота «Аврора» успела побыть учебным кораблем и посетить порты многих стран. И даже поучаствовать в торжествах по случаю коронации сиамского короля в Таиланде.

Но главное событие было потом: именно после холостого выстрела с «Авроры» начался штурм Зимнего дворца. Корабль-музей, кстати, действующий, у него до сих пор есть командир.

Почти Эйфелев мост

Троицкий мост мог бы стать Эйфелевым мостом, но после шести лет томительного выбора проектов конкурс выиграла другая фирма. В договоре присутствовал особый пункт – мост в Петербурге строили только российские рабочие и только из отечественных материалов.

Из интересных деталей – фонари-трезубцы с вензелями императора Александра III. А еще в Будапеште есть мост – братец нашего: инженер Шаброль создал его немного раньше, но они очень похожи. Троицкий мост открыли 29 мая 1903 года, в день 200-летия Петербурга. Царю Николаю II тогда вручили удивительный подарок – электрический звонок. Поначалу его предназначение было непонятно, но как только император нажал на кнопку, Троицкий мост начал медленно разводиться. Звонок был связан с разводным устройством моста.

Именно после строительства этого моста стартовал строительный бум, сделавший улицы в районе Каменноостровского проспекта самыми модными для жизни в городе.

Представим, что мы надели фрак и отправляемся изучать роскошные дома Петроградской.

Каменноостровский проспект

• Кто поверил в талант начинающего архитектора Фёдора Лидваля и как к этому отнеслась его мама.

• Почему первые кинопоказы «расстраивали нервы».

• Где находится самый длинный двор-колодец в Петроградском районе.

«Подобно спящей красавице, Петербургская сторона, пробудившись после двухсотлетнего сна, наряжалась в одежды последней моды».

М. А. Сементовский

Каменноостровский проспект петербургская печать нередко называла Елисейскими Полями Петербурга. В 1898 году на заседании Городской думы было даже предложено назвать улицу, видимо за ее шарм, «Французским проспектом». Но логика победила – дорога ведет на Каменный остров, а не в Париж, так что пусть и остается простая логика.

Здесь выстроены одни из лучших образцов северного модерна, рассматривать которые – как ходить в скульптурную галерею музея, только под открытым небом. Первый, один из самых помпезных, дом Иды Лидваль – полон удивительных деталей. Его украшают звери, совы, грибы и другие отсылки к культуре Севера и лесной чащи. Фасады здания, как избушка Бабы-яги, только огромная: несимметричны, фактуры добавляет и разная отделка – красный гранит в цоколе, горшечный камень на этажах, керамика, штукатурка. Яркая деталь – инициалы L на кованых решетках балконов по фамилии семьи владельцев Lidvall. Сложно поверить, что это первый архитектурный опыт мастера северного модерна Фёдора Лидваля и что строил он доходный дом для собственной матушки. Да, иногда нужно, чтобы кто-то в тебя поверил, и Ида оценила талант своего сына и не прогадала. Их семья жила здесь до самой революции, а в квартире № 23 до эмиграции жил сам архитектор.

Ида Бальтазаровна была женщиной деловой, с 8 детьми на руках, и им было тесновато в старом доме. Мастерская ее мужа «Лидваль и сыновья» по шитью мужской одежды и униформы для императорского двора была одной из крупнейших в Российской империи. Среди их заказчиков значился даже Феликс Юсупов. Мог бы подумать деревенский портной Юн Петтер Лидваль, когда приехал в Петербург из Швеции искать работу, что его дело достигнет такого размаха!

Лидваль встретил шведскую девушку Иду из семьи мастера-краснодеревщика, семья обзавелась детьми, а швейная мастерская привлекала солидных клиентов. Лидваль осуществил мечту российского бизнесмена того века – стал поставщиком императорского двора. После смерти мужа дело взяли в свои руки старшие сыновья. Ида решила взять кредит и вложиться в доходный дом. Первый единоличный архитектурный проект сделал 29-летнего Фёдора Лидваля звездой. Ведь обычно споры с заказчиком отнимают много сил, и зачастую проект получается не таким, как задумал архитектор. Но в этом случае творчеству была дана полная свобода. Лидваль выбрал стилистику модерна и очень постарался сделать дом запоминающимся. На его фасадах – растительные мотивы в виде чертополоха и подсолнуха, мухоморы и сморчки, рыси и огромные рыбы, зайцы и совы. Даже сосновые ветки с шишками можно найти и сюжет с юношей на фоне восходящего солнца. А как идеально вписался по смыслу образ паука на решетках – это же символ швейного ремесла, благодаря которому семья закрепилась в Петербурге. Дом действительно вышел уникальный, жить здесь было роскошно. Квартиры были оснащены ванными комнатами, отдельными прачечными и гладильными, клозетами и буфетными.

Были предусмотрены комнаты для швейцаров и дворников, а также каретный сарай. После эмиграции в Швецию Лидваль поддерживал контакты с некоторыми своими заказчиками, получал их поддержку, например с Нобелями, для них архитектор возвел доходный дом на Лесном проспекте, перестроил здание товарищества «Братьев Нобель» на набережной канала Грибоедова. Говорят, что Фёдор Лидваль считал дом матери своим любимым, хотя построил в Петербурге более 30 зданий. В эмиграции он переживал за его сохранность и интересовался судьбой дома после революции.

Кино вместо аквариума

Первый киносеанс в Петербурге состоялся 4 мая 1896 года в летнем саду «Аквариум» на Каменноостровском проспекте. Вообще, предприниматель Георгий Александров здесь планировал разместить самый большой в стране аквариум с необычными видами рыбок, удивительными рептилиями, читать лекции о живой природе. Но вскоре стало ясно, что людей притягивал ресторан с эстрадой, музыкальные концерты оперных звезд вроде Лины Кавальери, – и места животным уже не осталось. Зато появились разнообразные аттракционы, можно было побывать в «ледяном доме» или посетить один из первых конкурсов красоты «Осенняя выставка красавиц». Одним из востребованных зрелищ стало кино. Первый сеанс в городе был десятиминутной подборкой фильмов братьев Люмьер, и на него не покупали билеты специально: всего лишь показали в антракте одного из спектаклей. Но шоу оказалось очень зрелищным, и публика хотела продолжения. Стали показывать популярные в Европе короткометражки о повседневности: знаменитое «Прибытие поезда», «Выход рабочих с завода», «Разрушение стены».

Не все верили в чудотворный эффект киносеансов, кто-то посчитал, что кино испортит общество. Максим Горький, например, вот так отозвался об одном из первых киносеансов в своей жизни: «Вчера я был в царстве теней… Там звуков нет и нет цветов. Там все…окрашено в серый однотонный свет… Это не жизнь, а тень жизни, и это не движение, а беззвучная тень движения». Писатель не был уверен в пользе нового развлечения – «раньше, чем послужить науке и помочь совершенствованию людей… синематограф послужит Нижегородской ярмарке и поможет популяризации разврата»…

«Уж не намек ли это на жизнь будущего? Что бы это ни было – это расстраивает нервы. Этому изобретению, ввиду его поражающей оригинальности, можно безошибочно предречь широкое распространение».

М. Горький

Действительно, предречение Горького сбылось: кино стало чрезвычайно популярным, а в советские годы было «рупором идеологии». На месте сада выросла киностудия «Севзапкино» – знакомая нам как «Ленфильм». Первым игровым фильмом, выпущенным этой студией, стала агитка «Уплотнение», рассказывающая историю подселения в коммуналку к профессору рабочих.

Здесь запустили школу молодежных мастерских – ее окончили многие знаменитости: Сергей Герасимов, Янина Жеймо, Алексей Каплер, Сергей Мартинсон и другие. В 1925 году здесь собирали литераторов для работы над качеством сценариев – в коридорах студии можно было встретить, к примеру, Вениамина Каверина, Евгения Замятина или Самуила Маршака.

Дом трех Бенуа

На Каменноостровском проспекте появился и один из первых жилых комплексов города. Если раньше архитекторы строили один доходный дом, то в доме трех Бенуа получился целый квартал, построенный братьями-архитекторами из прославленной династии. Самый известный ее представитель – художник Александр Николаевич Бенуа, сооснователь объединения «Мир искусства», известный своими театральными декорациями и пейзажами. Два из четырех архитекторов доходного дома приходились ему родными братьями. Идейным вдохновителем проекта жилого комплекса стал Леонтий Бенуа, который отучился в Академии художеств. В Петербурге он построил около 40 зданий, отличился своим проектом западного крыла Михайловского дворца – и сегодня мы зовем его «корпус Бенуа» Русского музея.

Бенуа вырастил и других прекрасных архитекторов, у него учился Алексей Щусев, создавший в Москве Казанский вокзал и Мавзолей Ленина и курировавший в советские годы множество проектов. Второго Бенуа звали Альберт, он тоже был выпускником Академии художеств и имел многогранный талант живописца и архитектора. С 1895 года он занимал должность хранителя Русского музея, а после Октябрьской революции стал заведовать Музеем прикладного искусства, но вскоре эмигрировал в Париж. Третий Бенуа, по имени Юлий, – был их кузеном. Стоит отдать должное единственному архитектору доходного дома не из династии Бенуа, Александру Гунсту, который был учеником Леонтия Николаевича. Эта дружная архитектурная семья решила перевернуть привычное понимание о доходном доме и выстроила то, что считается одним из первых ЖК в Петербурге.

Помимо привычных нам ванных с горячей водой и электричества, в этом элитном доме были даже мусоросжигательная печь, собственная телефонная станция и снеготаялка. На 250 квартир с каминами и встроенными гаражами внизу дома для набиравших популярность, но все еще редких автомобилей было 100 человек обслуживающего персонала: швейцары, дворники, сторожа.

Большинство квартир в Доме трех Бенуа были пяти- и семикомнатные.

Среди жильцов, которые могли себе позволить столь дорогую аренду, были состоятельные петербуржцы – ученые, композиторы, чиновники.

Здесь проживал Михаил, родной брат Антона Чехова. В то время он выпускал журнал «Золотое детство», в котором для юных читателей собирали выкройки игрушек, ребусы и игры.

Другими жильцами дома в разные годы были композитор Дмитрий Шостакович и советский политик Сергей Киров, который занимал 200-метровую квартиру. После его убийства в 1934 году в Доме трех Бенуа начались массовые аресты, репрессировали жильцов 55 квартир. Теперь из квартиры Кирова создали музей – поднимаясь туда и открывая входную дверь в огромную квартиру, застывшую в моменте, как будто попадаешь сквозь портал в прошлое. О прошлом дома напоминает и шикарный фасад: статуи бога торговли Меркурия и богини удачи Фортуны отсылают к заказчику дома – Первому Российскому страховому обществу.

Въезд во двор дома украшен колоннами из красного гранита, который специально для доходного дома везли с финского полуострова Гангут (современное название – Ханко).

Братья Бенуа, явно увлекавшиеся классическими мотивами, добавившие на дом колоннаду и скульптуры античных богов, решили запечатлеть и авторскую подпись: на втором этаже можно найти майоликовые гербы семьи Бенуа. Считается, что в Доме трех Бенуа самый длинный двор-колодец в Петроградском районе, некоторым он напоминает лабиринт.

Нарядный Каменноостровский проспект вдохновлял многих творческих людей.

«Каменноостровский проспект – одна из самых легких и безответственных улиц Петербурга. Каменноостровский – это легкомысленный красавец, накрахмаливший свои две единственные каменные рубашки, и ветер с моря свистит в его трамвайной голове. Это молодой и безработный хлыщ, несущий под мышкой свои дома, как бедный щеголь свой воздушный пакет от прачки».

О. Э. Мандельштам в «Египетской марке»

Кронверкский проспект

• Зачем в особняке Кшесинской жила настоящая корова.

• Как связаны мечеть Гур-Эмир в Самарканде и Петроградская сторона.

• Почему на «Скетинг-ринг» не приходили со своей второй половинкой.

Напротив Петропавловской крепости находится кронверк – дополнительная оборонительная линия в виде короны, которая отделена протоком. Проспект изгибается необычной для взгляда полукруглой формой – ведь на этом месте дорога изначально не планировалась.

На пыльном пустыре возле крепости ничего не строили для лучшей видимости в случае окружения крепости. Как писали в путеводителе по городу 1870 года, Петербургская часть «достойна замечания как место первого основания Петербурга; ныне же может называться предместьем его».

Но в XIX веке необходимость в фортификации уже отпала – вокруг стали расти деревянные домики, а потом и каменные доходные дома. Здесь, в отдалении от аристократического центра города, селились люди небогатые: мелкие чиновники или отставные военные, мастеровые. Оживления району придавал Сытный рынок, который, как писали в журнале «Русская старина», взял название от слова «сыта», обозначающего напиток из теплой воды с медом. Здесь, в харчевнях, с лотков и вразнос, торговали горячей едой, которую и запивали сытой. По другой версии, рынок был чем-то вроде современного фудкорта, сюда ходили насытиться, и даже прозвали в народе обжорным.

Особняк прима-балерины Матильды Кшесинской

После строительства Троицкого моста (о нем мы говорим подробно в главе про Петровскую набережную) Петроградская сторона становится престижной – вместо лачуг и старого рынка строят новые торговые ряды, спроектированные Марианом Лялевичем.

Жить в тишине и почти на природе буквально через мост от Дворцовой набережной мечтают многие, и среди них – известная балерина Матильда Кшесинская, ее дом стоит под номером № 1 по Кронверкскому проспекту.

Помимо того что это чудесный памятник модерна по проекту зодчего Александра фон Гогена – стоит поговорить и о скандальной личности Кшесинской.

Первая любовь наследника престола Ники была сильной и экстравагантной женщиной. Кажется, она всегда знала, чего хотела, и этого добивалась, сумела войти в историю как роковая красавица, влюбившая в себя сразу нескольких великих князей. Сначала она была сожительницей Сергея Михайловича, а затем стала женой великого князя Андрея Владимировича.

Матильда оставила дневники с воспоминаниями о своей жизни, там она описывает и свое знакомство с семейством Романовых. Произошло оно в 1890 году, когда экзамены Императорского театрального училища посетили император Александр III и цесаревич Николай Александрович. Сам император подсадил за стол к цесаревичу юную 17-летнюю балерину Матильду, которой место за столом вовсе не полагалось. Кокетливая Кшесинская пишет в мемуарах, что мгновенно влюбилась в голубоглазого Ники. Спустя почти два года, после череды случайных встреч, между ними вспыхнул роман. Кшесинская решила переехать от родителей в отдельный особняк, причем выбрала дом на Английском проспекте (тот самый, где раньше дядя Александра III, Константин Николаевич, жил со своей гражданской женой, балериной Кузнецовой). Новоселье возлюбленный отметил необычным подарком и вручил Матильде «восемь золотых, украшенных драгоценными камнями чарок для водки». Николай часто бывал в особняке вместе со своими друзьями детства великими князьями Александром и Сергеем Михайловичами. Роман с цесаревичем длился недолго – вскоре Ники был помолвлен с будущей императрицей Александрой Фёдоровной и порвал отношения с балериной. В своем последнем письме к ней Николай Романов писал, что их встреча останется самым светлым воспоминанием его молодости. Уже в 1900-м году у Матильды начались отношения с еще одним представителем семьи Романовых – великим князем Андреем, он был почти на 7 лет младше балерины.

«Великий князь Андрей Владимирович произвел на меня сразу в этот первый вечер, что я с ним познакомилась, громадное впечатление: он был удивительно красив и очень застенчив, что его вовсе не портило, напротив. Во время обеда нечаянно он задел своим рукавом стакан с красным вином, который опрокинулся в мою сторону и облил мое платье. Я не огорчилась тем, что чудное платье погибло, я сразу увидела в этом предзнаменование, что это принесет мне много счастья в жизни. Я побежала наверх к себе и быстро переоделась в новое платье. Весь вечер прошел удивительно удачно, и мы много танцевали. С этого дня в мое сердце закралось сразу чувство, которого я давно не испытывала; это был уже не пустой флирт…»

Из мемуаров М. Ф. Кшесинской

В 1902 году у Кшесинской родился сын, а сплетни о том, кто же является отцом, ходили во всех салонах и клубах Петербурга. Мальчика назвали Владимиром, а отчество у него было Сергеевич, так как великий князь Сергей Михайлович признал его своим сыном.

В 1904 году для Матильды строится огромный особняк на Петроградской стороне, которой обходится в полмиллиона рублей, хотя балерина за выступление получала около 1000. Молва приписывает этот подарок императору, хотя, скорее всего, это все-таки был подарок Сергея Михайловича. Он стал инспектором артиллерии, в его руках находились государственные закупки пушек для армии и флота, которые делались в основном на заводе Путилова. Акционером этого завода была и Матильда Кшесинская – балерина была совладелицей предприятия.

Матильда обустраивала дом на свой уточненный вкус: «План я заказала очень известному в Петербурге арх. Александру Ивановичу фон Гогену и ему же поручила постройку. Перед составлением плана мы вместе обсуждали с ним расположение комнат в соответствии с моими желаниями и условиями моей жизни. Внутреннюю отделку комнат я наметила сама. Зал должен был быть выдержан в стиле русского ампира, маленький угловой салон – в стиле Людовика XVI, а остальные комнаты я предоставила вкусу архитектора и выбрала то, что мне более всего понравилось. Всю стильную мебель и ту, которая предназначалась для моих личных комнат и комнат моего сына, я заказала Мельцеру».

Александр фон Гоген был опытным архитектором и для отделки фасада выбрал долговечные материалы: валаамский гранит, глазурованную плитку. Сохранился чудесный стеклянный фонарь зимнего сада и кованые украшения фасада с извивающимися растительными орнаментами, выполненные мастерами предприятия «Сан-Галли». Помимо внешней красоты, дом мог похвастаться всеми желаемыми удобствами: здесь были своя прачечная и коровник – Матильда хотела обеспечить сыну свежее парное молоко, сарай для экипажей и гараж, ледник, кладовая и котельная. Хозяйка души не чаяла в своей огромной гардеробной, где все наряды и сценические костюмы были пронумерованы, как в библиотеке. Гордостью дома был винный погреб, в котором проводили званые ужины с винными дегустациями.

«У меня был, конечно, винный погреб. Он был наполнен чудными винами, которые Андрей для меня с особой любовью выбирал, и был устроен так, что я могла в нем давать ужины после спектаклей для любителей хороших вин, предоставляя им самим выбирать по каталогу то вино, которое каждый хотел».

М. Ф. Кшесинская

Но прекрасная сказка была разрушена в 1917 году: балерину предупредили о грядущих забастовках и посоветовали покинуть особняк. Прежде чем уехать – она закатила последнюю вечеринку, вытащив на стол свои богатства: столовое серебро, сервизы. Позднее большая часть этой красоты была разграблена. Кшесинская хранила свои украшения на сумму в несколько миллионов в сейфе ювелира Карла Фаберже, поэтому, забрав некоторые ценности, решила переехать вместе с сыном на квартиру к своему другу по сцене Юрьеву. Вскоре после этого в особняк ворвались солдаты, знавшие о привилегированном положении Матильды из газет, а после того как они обнаружили винный погреб и насладились его содержимым, в особняке устроили погром. Жильцами особняка стали солдаты мастерских запасного броневого автомобильного дивизиона, которые уже в марте пустили к себе лидеров большевиков и обустроили внутри особняка штаб.

Кшесинская под присмотром солдат несколько раз бывала в особняке, испытывая чувство ужаса за ту потерянную красоту, которую она так старательно здесь продумывала.

После скитаний в Финляндии, Кисловодске, Анапе и других городах балерина и великий князь Андрей Владимирович решили уехать из России, «бежать, бежать от большевиков».

Так началась эмиграция, в которой предприимчивая и известная на весь мир балерина не потеряла энтузиазма. Она открыла танцевальную школу в Париже, где ее секретарем стал великий князь Андрей Владимирович, и прожила до 99 лет.

Привет из Самарканда

На Петроградской удивляли не только романтические истории, но и сама архитектура. Удивительно видеть среди доходных домов и особняков соборную мечеть, как будто перенесенную на северные просторы из Самарканда. Ведь архитектор Васильев и правда вдохновлялся голубыми изразцами мечети Гур-Эмир, добавив перекличку со стилем северного модерна и используя в облицовке серый камень. Петербургская мечеть, вмещающая около 5000 верующих, строилась по всем канонам исламской архитектуры, например, она стоит под углом к Кронверкскому проспекту – чтобы в соответствии с традицией ислама алтарь мечети был ориентирован на Мекку. В 1907 году прошел конкурс проектов – на него было подано 45 работ! Но победитель был очевиден – первые два призовых места заняли проекты одного архитектора – Николая Васильева. Его помощниками стали Александр фон Гоген (его фамилия уже упоминалась сегодня в истории про особняк Ксешинской) и Степан Кричинский.

Средства на строительство собрала мусульманская община, состоявшая в основном из татар, а для работ были приглашены мастера из Средней Азии. Большую долю стройки спонсировал эмир Бухарский – он выкупил землю специально для создания здесь мечети. Удивительного разнообразия мозаики создали Ваулин и его мастера: керамист отправлял сотрудников в командировки в Самарканд для детального изучения местных мозаичных техник. А сами знаменитые мастерские Ваулина находились в Кикерине под Гатчиной.

Соборную мечеть не успели закончить до революции, часть ее открыли для верующих, а часть достраивали до 1921 года. Но уже к концу 1920‐х годов появилась организация «Союз воинствующих безбожников», и вскоре мечеть частично отдали под склад, где хранили фрукты и овощи. Тем не менее религиозные службы здесь прерывали только с 1941 по 1955 год. После многочисленных писем к Хрущёву мечеть вернули мусульманам.

Петербург для киноманов

Поговорим теперь о петербургских развлечениях, ведь неподалеку, в здании цирка «Модерн» на Кронверкском проспекте, 11, раньше размещался синематограф «Колизей». Индустрия кино пришла в Петербург почти сразу после знаменитого показа «Прибытия поезда» братьев Люмьер в Париже. Предприимчивые горожане стали открывать кинотеатры и снимать фильмы. Весной 1896 года для съемки коронации императора Николая II из Франции пригласили работавшего на братьев Люмьер оператора Камилла Серфа. В этом же году открылся первый петербургский кинотеатр на Невском проспекте, 46. Сначала там крутили французские фильмы-короткометражки, причем сюжеты их сегодняшнему зрителю показались бы более чем странными. Что же мог посмотреть неискушенный зритель?

«Садимся. Свет гаснет и начинается сеанс.

Сегодня в программе две жуткие драмы. Обе французские. В одной показывается драма матери и нескольких ее детей, доведенных нуждой до отчаяния. В конце концов мать в слезах целует своих детей по очереди, прощается с ними, после чего вынимает из плиты жаровню с углем. Видимо, образуя от несгоревших углей угар, – семья корчится в предсмертных муках и на полу лежат трупы всей семьи.

Картина кончена. Зрители потрясены, кое-кто плачет.

2-я картина. Не так ясно помню содержание. Но, видимо, рабочий, возвращаясь в свою семью, спешит в дом, где находится его квартира где-то в верхнем этаже. Его радостно встречают ребятишки. Вот они уже все дома. Отец открывает окно, что-то чинит, стоя на окне. Мгновение – и он теряет равновесие и падает во двор с высоты не то 5-го не то 6-го этажа и бездыханный лежит во дворе.

Прибегают плачущая жена и ребятишки. Семья в отчаянии.

Опять всхлипывание – мелькают платки.

Видовая. Красивое озеро типа швейцарского. Плывет легкий парусник, навстречу медленно проплывает пассажирский пароход. Пассажиры машут платками.

Зрители умиляются красоте природы.

Комическая. Сплошной наворот трюков; падений, пощечин, драк, погоня, в общем ни смысла, ни сюжета. Публика хохочет. Сеанс окончен.

Сидел в первом ряду, разболелись глаза и голова. Моя мать, с которой я был, дала свое слово больше в синематограф не ходить».

А. И. Жуков, советский актер, побывавший на премьере