«Ударил ты меня крылом…»

А. Княжинскому

 
Ударил ты меня крылом,
Я не обижусь – поделом,
Я улыбнусь и промолчу,
Я обижаться не хочу.
 
 
А ты ушел, надел пальто,
Но только то пальто – не то.
В моем пальто под белый снег
Ушел хороший человек.
 
 
В окно смотрю, как он идет,
А под ногами – талый лед.
А он дойдет, не упадет,
А он такой – не пропадет.
 

«Живу в скворешне Кулешова…»

А. Хохловой

 
Живу в скворешне Кулешова,
Привет тебе, спокойно спи
И брата, возрастом меньшого,
Дождем ли, снегом окропи.
 

Октябрь 1973

Апрельский вечер

 
Зеленые от остроумия,
Веселостью изнемогая,
Шли двое.
Между ними – мумия,
Красивая и молодая.
 

10 апреля 1957

«Ах улицы, единственный приют…»

 
Ах улицы, единственный приют,
Не для бездомных —
Для живущих в городе.
Мне улицы покоя не дают,
Они мои товарищи и вороги.
 
 
Мне кажется – не я по ним иду,
А подчиняюсь, двигаю ногами,
А улицы ведут меня, ведут
По заданной единожды программе.
 
 
Программе переулков дорогих,
Намерений веселых и благих.
 

Декабрь 1963

«Ах, утону я в Западной Двине!..»

 
Ах, утону я в Западной Двине!
Или погибну как-нибудь иначе.
Страна не пожалеет обо мне,
Но обо мне товарищи заплачут.
 
 
Они меня на кладбище снесут,
Простят долги и старые обиды.
Я отменяю воинский салют,
Не надо мне гражданской панихиды.
 
 
Не будет утром траурных газет,
Подписчики по мне не зарыдают,
Прости-прощай, Центральный Комитет,
Ах, гимна надо мною не сыграют.
 
 
Я никогда не ездил на слоне,
Имел в любви большие неудачи,
Страна не пожалеет обо мне,
Но обо мне товарищи заплачут.
 

Бессонница

 
Бессонница, бываешь ты рекой,
Болотом, озером и свыше наказаньем,
А иногда бываешь никакой,
Никем, ничем – без роду и названья.
 
 
Насмешливо за шиворот берешь,
Осудишь, в полночь одного посадишь,
Насмешливо весь мир перевернешь
И шпоры всадишь.
 
 
Бессонница… Ты девочка какая?
А может быть, ты рыба? Скажем, язь?
А может быть, ты девочка нагая,
Которая приходит не спросясь?
 
 
Она меня не слушала,
А только кашу кушала
И думала: прибрать бы, а может, постирать,
А может, вроде свадьбы чего-нибудь сыграть?
 
 
Чего-то, вроде, около, —
Кружилось в голове,
Оно болотом скокало,
То справа, то левей.
 
 
Я говорю: не уходи,
Ночь занимается.
Ночь впереди и позади,
Лежать и маяться.
 
 
А ей-то, господи, куда?
Мороз, пороша.
Беда с бессонницей, беда, —
Со мною тоже.
 

Батум

 
Работа нетяжелая,
И мне присуждено
Пить местное, дешевое
Грузинское вино.
 
 
Я пью его без устали,
Стакан на свет гляжу,
С матросами безусыми
По городу брожу.
 
 
С матросами безусыми
Брожу я до утра
За девочками с бусами
Из чешского стекла.
 
 
Матросам завтра вечером
К Босфору отплывать,
Они спешат, их четверо,
Я пятый – мне плевать.
 
 
Мне оставаться в городе,
Где море и базар,
Где девочки негордые
Выходят на бульвар.
 

«Бывают крылья у художников…»

 
Бывают крылья у художников,
Портных и железнодорожников,
Но лишь художники открыли,
Как прорастают эти крылья.
 
 
А прорастают они так —
Из ничего, из ниоткуда.
Нет объяснения у чуда,
И я на это – не мастак!
 

«Бывает всё на свете хорошо…»

 
Бывает всё на свете хорошо,
В чем дело, сразу не поймешь,
А просто летний дождь прошел,
Нормальный летний дождь.
 
 
Мелькнет в толпе знакомое лицо,
Веселые глаза,
А в них бежит Садовое кольцо,
А в них блестит Садовое кольцо,
И летняя гроза.
 
 
А я иду, шагаю по Москве,
И я пройти еще смогу
Соленый Тихий океан,
И тундру, и тайгу.
 
 
Над лодкой белый парус распущу,
Пока не знаю, с кем,
Но если я по дому загрущу,
Под снегом я фиалку отыщу
И вспомню о Москве.
 

«В коммунальное помещение…»

 
В коммунальное помещение,
Где засохли в банках цветы,
Ты пришла, как чудное видение
И как гений чистой красоты.
 
 
Потом ушла…
К чему рыданье!
К чему похвал ненужный хор!
Осталось прежнее страданье
И холостяцкий коридор.
 

1955

«В лето хорошо бы без билета.…»

 
В лето хорошо бы без билета.
В лето? У него куда билет?
У него трава – одна примета,
Да еще река. Поклон, привет!
 
 
А река такая золотая,
А весной такой на свете дождь,
И по свету ветер пролетает,
И обратно ветер не вернешь.
 
 
И реке спасибо, и тебе спасибо,
И тебе спасибо, ветер над водой,
Ты такой веселый, ты такой красивый,
Ветер, ветер, ветер,
Ветер молодой.
 

«В темноте кто-то ломом колотит…»

 
В темноте кто-то ломом колотит
И лопатой стучится об лед,
И зима проступает во плоти,
И трамвай мимо рынка идет.
 
 
Безусловно все то, что условно.
Это утро твое, немота,
Слава богу, что жизнь многословна,
Так живи, не жалей живота.
 
 
Я тебя в этой жизни жалею,
Умоляю тебя, не грусти.
В тополя бы, в июнь бы, в аллею,
По которой брести да брести.
 
 
Мне б до лета рукой дотянуться,
А другою рукой – до тебя,
А потом в эту зиму вернуться,
Одному, ни о ком не скорбя.
 
 
Вот миную Даниловский рынок,
Захочу – возле рынка сойду,
Мимо крынок, корзин и картинок,
У девчонки в капустном ряду
 
 
Я спрошу помидор на закуску,
Пошагаю по снегу к пивной.
Это грустно, по-моему, вкусно,
Не мечтаю о жизни иной.