Хотя ни один из жанров не относится к музыкальному мейнстриму, мир классического фортепиано, белый и привилегированный, принадлежит большим симфоническим залам и публике, потягивающей шампанское. Мир джаза, нищий и черный, так уж сложилось исторически, принадлежит маленьким задрипанным клубам и их постоянным посетителям, накачанным бурбоном.
Засыпая, он видит на экране телевизора себя, исполняющего прелюдии Дебюсси.
Музыкант добрался до той волшебной части кривой, где он больше не исполняет музыку. Это музыка его исполняет.