Оглавление

пРЕДИСЛОВИЕ

Настоящее учебное пособие предназначено для студентов гуманитарных факультетов университетов. Учебное пособие может быть использовано студентами филологических и исторических факультетов, а также предназначено для тех, кто интересуется вопросами культуры, литература и истории испаноязычных стран.

Учебное пособие посвящено феномену культурной политики в авторитарных режимах испаноязычных стран XX века. Все столетие, ознаменованное революционными потрясениями, двумя мировыми войнами, находится под общим знаменателем авторитарных режимов. Последние становятся объектом интереса политиков и политологов, писателей и литературных критиков, культурологов и социологов. Представители каждого научного направления задают идентичные вопросы, был ли тоталитаризм XX века закономерным явлением или историческим курьезом, азиатским или европейским феноменом, почему буквально в одночасье рухнуло большинство авторитарных режимов, ушли ли они в небытие или трансформировались в новые социально-культурные формации.

Ответы на эти вопросы различны, но большая часть исследователей сходится во мнении, что культурная составляющая тоталитарных режимов играла первую скрипку в создании модели нового общества. Культура становится специфической формой отражения действительности новой социальной формации.

В результате изучения данного курса студент/обучающийся должен:

Знать:

— социокультурные основания и культурно-цивилизационные парадигмы классического тоталитаризма в формах культурно-этнического и социально-политического многообразия

— социокультурные технологии и ритуалы, обеспечивающие становление и функции авторитарных систем;

Уметь

— проводить анализ авторитаризма как уникального социально-культурного образования

— исследовать культурно-исторические предпосылки, системные феномены и социокультурные матрицы человеческой деятельности, которые легли в основание классического авторитаризма;

Владеть

— методологией исследования тоталитарных социокультурных формообразований

— навыками анализа социокультурных оснований и культурно-цивилизационных парадигм классического авторитаризма в формах культурно-этнического и социально-политического многообразия

Базовое понятие данной работы «культура» является настолько многозначным, что требуется каждый раз оговаривать значение этого слова в зависимости от контекста того или иного исследования. Так, например, П. С. Гуревич в работах «Человек и культура»[1] и «Культурология»[2] представляет само понятие «культура» в контексте различных теорий (цивилизационной, аксиологической), а также проводит связь между человеком и культурой (см. гл. 1 настоящей работы). В работе В. М. Межуева «Идея культуры»[3] автор проводит параллель культуры и философии, в его работе культура — это философский феномен. Следующая работой, которая лежит в основе исследования, является работа В. З. Паперного «Культура Два». Паперный делит советскую культуру на два типа: сталинский и post-сталинский период. Интересен труд И. Н. Голомштока «Тоталитарное искусство»[4], который говорит об идее служения искусства революции и государству. Культура, по мнению Игоря Голомштока, является эффективным оружием идеологической борьбы тоталитарного государства. Таким образом, Голомшток сводит понимание культуры к прагматическому аспекту управления массовым сознанием.

Труды Х. Арендт, Р. Арона, З. Бжезинского и К. Фридриха, на которых также строится наше исследование, подтверждают, что культура — это основа идеологии в тоталитарном государстве. Кроме того, указанные авторы представляют ряд признаков общих для всех тоталитарных государств.

Историография Латинской Америки в данной работе рассматривается преимущественно на испанском языке, т.к. основные важные документы не переведены (за некоторым исключением).

В настоящей работе также используются элементы дискурс — анализа.

Для авторитарного общества характерна гиперсемиотизация всех сфер жизни. Это придает жизни мнимую праздничность. Как пишет Ю. И. Левин, в авторитарном дискурсе оппозиция «истина/ложь» замещается оппозицией «правильное/неправильное», а также для тоталитарного дискурса характерно наличие лозунговых и праздничных субдискурсов[5] («Да здравствует… родина, да здравствует… Сталин!», «Нас вырастил Сталин — на верность народу!», «Да здравствует Испания!» и т.д.). Авторитарный дискурс содержит в себе ряд идеологических наставлений, этических норм, ментально-языковой доминантой которых выступает всеобъемлющая роль лидера государства.

Круг привлекаемых источников. Источники, которые мы привлекаем в нашей работе, можно разделить на два вида. Первый — это делопроизводственные документы, декреты и постановления Хуана Д. Перона, Маркоса П. Хименеса и Ф. Франко.

Хронологические и географические рамки. В настоящей работе рассматриваются три ибероамериканские страны — Испания, Аргентина и Венесуэла середины и второй половины XX в. Выбор стран достаточно очевиден. Во-первых, проводить компаративный анализ нам позволяет общая лингвистическая география. Необходимо помнить, что страны Латинской Америки долгое время были колониями Испании и Португалии. Очевидно, что европейское влияние, оказанное на политическое развитие стран и их культуру, крайне велико.

На протяжении XX в. во многих европейских и латиноамериканских странах к власти приходят диктаторы и в стране воцаряется авторитарный режим правления. Режимы Аргентины (1946—1955, 1973—1974), Венесуэлы (1950—1958), впрочем, как и Испании (1939—1975), можно называть скорее авторитарными (а не тоталитарными), это были режимы личной власти каудильо. Все три режима — разные, и на первый взгляд не сразу можно проследить их сходство, особенно в культурной политике. Но при подробном рассмотрении и сравнении оказывается, что образы каудильо в культуре достаточно похожи между собой, хотя и имеют индивидуальные отличительные черты. В конце работы будет сделан общий вывод, который позволит понять по каким политическим и культурным векторам развивались три страны (Испания, Аргентина и Венесуэла) в середине и второй половине XX в.

 П. С. Гуревич. Человек и культура. — М.: Наука, 1990. С. 241.

 П. С. Гуревич. Культурология. Изд.: Проект. — М., 2003. С. 336.

 В. М. Межуев. Идея культуры. Очерки по философии культуры. — М.: Прогресс-Традиция, 2006. С. 326.

 И. Голомшток. Тоталитарное искусство. — M.: Галарт, 1994. С. 296.

 Ю. И. Левин. Истина в дискурсе. / Новый круг. — 1992. — №2. С. 124—149.

Глава I. Культурная политика: концептуальные основы

Культура как социально-исторический феномен

Термин «культура» (от лат. «cultura») первоначально означал «возделывание земли», в античном мире был применим только к землепашцам. Со временем понимание термина «культура» значительно усложнилось. Социологи, антропологи, культурологи, искусствоведы внесли свою лепту в понимание этого концепта.

Понятие «культуры» сегодня перегружено значениями, его так часто используют по любому поводу относительно самых разных идей и теорий, что, как пишет У. Эко[1], слово «культура» сегодня аккумулируется в массовом сознании в сочетании с диаметральными значениями. Попробуем разобраться, что же лежит в основании культуры и каковы ее функции.

Э. Тайлор в своем труде «Первобытная культура»[2] (1871) предлагает считать культурой совокупность приобретенных привычек, выработанных в результате общежития с другими членами общества. С ним солидарен К. Клахкон, который добавил к совокупности привычек еще комплекс ритуалов, которые призваны выполнять ту же функцию, что и програмированное поведение в мире животных. Культура, по мысли Клахкона, призвана обеспечить защитную функцию этноса. Только зная правила и нормы данного общества, выполняя его ритуалы, человек вырабатывает картину мира, помогающими ему выжить в кризисные моменты.[3] Следуя за размышлениями Клахкона, мы вслед за ним приходим к выводу, что каждое общество, исходя из степени его социального развития, обладает собственной культурой, иными словами, собственным комплексом выработанных привычек, ритуалов, ценностей, традиций. П. С. Гуревич, советский и российский культуролог и философ, автор работ «Культурология» и «Человек и культура», говорит о том, что культура — это исторически сложившиеся селективные процессы, направляющие действия и реакции людей с помощью внешних и внутренних стимулов.[4]

В. М. Межуев[5] в работе «Идея культуры» проводит параллель между культурой и философией, утверждая, что культуру можно постичь только философским путем, либо через творчество. Он же делит культуру на два вида: предметная (все, что создал человек) и личностная (непосредственно умения и навыки самого человека).

Н. М. Багновская[6] в работе «Культурология» говорит о трех подходах к изучению культуры — антропологическом, социологическом и философском. С точки зрения антропологического подхода, все культуры на земле равноценны и самоценны для любого народа на любом этапе его развития. Социологический подход выявляет особенности и специфику культуры. Философский же подход предполагает проникновение с помощью мышления в сущность феномена культуры. Понять сущность культуры можно лишь через человеческую деятельность. Культура не автономна, она напрямую связана с человеком и с его становлением. Среди множества функций культуры автор выделяет несколько основных: познавательная, семиотическая (специфические языки культуры — музыка, живопись, архитектура), человеческая (формирование личности человека) и т. д.

О. Шпенглер[7], немецкий философ, историк и культуролог, в своей работе «Закат Европы» рассуждает о специфике культуры, выводя на первый план понятие символа как основополагающего понятия.

Другой немецкий философ Г. Гегель[8] напрямую соотносил концепты культуры и образования, считая их синонимичными друг другу.

Как мы видим, термин «культура» является достоянием ряда дисциплин, каждая из которых расставляет свои акценты, выделяя главное в этом понятии.

Таким образом, мы имеем многоуровневый сложный пласт определений понятия «культуры», среди которых доминируют два основных: первый подход интерпретирует культуру как совокупность материальных объектов (продукты производства, архитектурные сооружения, инструменты и т.д.), второй подход трактует культуру как нематериальную структуру, элементами которой являются идеология общества, знания, жизненные ценности, язык и т. д.

Социология рассматривает культуру как фундамент любого общества и наделяет ее познавательной, регулирующей, стимулирующей, трансформирующей функциями.

Рассмотрим эти функции подробнее.

Познавательная — культура сохраняет и передает последующим поколениям комплекс знаний, правил и поведенческих стереотипов.

Интегративная — культура, вырабатывая единый комплекс традиций, объединяет общества с идентичной системой ценностей.

Регулятивная — призвана сформировать общественные ценности и создать соответствующую систему контроля, регулирующую поведение индивида в соответствии с выработанными культурными требованиями.

Именно последняя функция культуры ложится в основу культурной политики, которую мы можем определить как одно из направлений государственной политики, связанное с планированием и реализацией культурной жизни страны.

Культурная политика: сущность и содержание

Термин «культурная политика» появился на свет в 1967 году в Монако, во время проведения Круглого стола ЮНЕСКО по вопросам культуры.[9] В докладе «Политика в сфере культуры: предварительные соображения» было предложено ввести в научный оборот концепт «культурная политика» под которым следовало понимать «комплекс операциональных принципов, административных и финансовых видов деятельности и процедур, которые обеспечивают основу действий государства в области культуры».

Там же были определены основные подходы к данному определению. Сербская исследовательница Милена Драги