Оглавление

1. Эльзевир
2. Пролог
3. Глава первая
4. Глава вторая
5. Глава третья
6. Глава четвертая
7. Глава пятая
8. Глава шестая
9. Глава седьмая

Никто не может знать,

чего хотят боги

Пролог

Запах пропитанной пылью бумаги щекотал нос. Тяжелые, потрескавшиеся от времени страницы с тихим шелестом открывали взору тайну за тайной. В этих строчках таилась жизнь целого мира, его секреты и откровения, радости и горести, геройские поступки и злодеяния. Здесь сплелись судьбы всех, кто живет и когда-либо жил. Отыскать можно было любого: и знаменитого, и заурядного, и победителя, и неудачника, и богача, и нищего. Стоило только подумать о ком-либо и перевернуть страницу, как вязь его имени проступала на бумаге. Его надежды, потаенные мысли, благородные деяния и преступления — ничто не оставалось незамеченным.

Но книга таила в себе куда более страшную силу, чем знание прошлого и настоящего. Она помогала создавать судьбу. Творец, замерший над ней, знал это. Он трепетал от восторга. Предвкушение. Начало чего-то нового, волнующего, волшебного. Чистая страница. Поле, запорошенное снегом, сказочно мягким и девственно чистым. Перо замерло, слегка дрожа, словно не решаясь своим темным жалом вспороть эту ослепительную белизну. Миг перед творением, сладостный и неповторимый.

Творец глубоко вздохнул.

Перо скользнуло по бумаге, оставляя дрожащий чернильный след. Буква, слово, повеление, чья-то судьба.

«Чудовище резвилось над лесом…»

Творец замер, удивившись написанному. Почему «над лесом»? Хм, у него крылья! Кто бы это мог быть? Чудовище… Демон? Да, пусть это будет призрачный демон…

Глава первая

Каяр встречает заклятого врага, Шантри узнает об Эльзевире, а белые маги попадают в коварную ловушку

Призрачный демон резвился над лесом: то кружил над вершинами деревьев, раздуваясь в размерах, то нырял в кроны, лишенные в это время года листвы; ненадолго пропадал из виду, а затем неожиданно появлялся, то ли пугал кого-то, то ли играл сам с собой. Со стороны пляска пришлого выглядела жутко, но Каяр за годы странствий привык и не к такому. Он знал: демоны любят одиночество и не селятся рядом с другими нелюдями. Ради одной бестелесной твари в лес заезжать не имело смысла. Не владеющему волшебством путнику встреча с призрачным демоном ничем не грозила, разве что обделаться со страху. А зря, между прочим. Простых людей демон не трогал, убивал только магов, а они сейчас в Харде редкость. Гоняться же за пожирателем теней с мечом бесполезно — убить его можно только волшебством.

Каяр немного понаблюдал за пляской демона, но так и не понял, затеял тот игру или охоту. Воин тронул коня, и в тот же миг тишину пронзил душераздирающий вопль, страшный, надрывный, от которого мороз пошел по коже. Конь дернулся так, словно ему наперерез выскочила стая голодных снурфу. Нечеловеческий вопль. Пришлый. Лишь нелюдь может так кричать: пронзительно и до дрожи отвратительно. В подтверждение догадки призрачный демон, взвившийся над деревьями, неожиданно сник, уменьшился в размерах и тихо издох, оставив после себя в небе лишь бледные перышки тумана, остатки поглощенных им когда-то душ. Бедняга. Не простой это был крик — ужасный магический удар. Знать, есть в леске еще обитатели и им пляска демона пришлась не по нраву.

Впереди на склонах облысевшего холма притулилась деревушка. К ней Каяр и направился. Кому, как не местным, знать, какое опасное чудище завелось по соседству. Черный колдун? Миневра? Неважно. Он погладил рукоять тяжелого меча. Скоро старому другу найдется работа.

Деревня, десятка три добротных, но посеревших от дождей деревянных домов, обнесенных высокой плетеной изгородью, встретила путника подозрительной тишиной. Каяр заглянул в пару распахнутых ворот — никого. Люди, словно впопыхах, выскочили наружу, оставив жилища незапертыми. Со двора, деловито переваливаясь с боку на бок, вышли два худых гуся, недовольно загоготали при виде человека, расправили крылья и поспешили спрятаться в канаве. Воин нахмурился. Неужели пришлые его опередили? Или жители, узнав, кто обосновался в лесу, сами бежали, понимая, что плетеные изгороди от беды не спасут?

Во дворе, откуда вышли гуси, на завалинке дома, ловя лучи скудного ока Тура, грелся дряхлый старик. Воин окликнул его — тот и ухом не повел. Каяр подъехал ближе, не покидая седла, наклонился и потряс хозяина за плечо. Старик открыл глаза, окинул гостя удивленным взглядом и вновь сомкнул веки.

— Деда всегда спит, — раздался тоненький голосок.

Каяр обернулся и увидел девочку лет восьми, чумазую, в рваном платьице.

— Где взрослые, малая?

— Тама, — девчонка махнула рукой в направлении гор Нуар-Яра. Впрочем, скорее, это означало другой конец деревни.

— Сход, что ли?

— Ага. Ведьму убивать пошли.

— Ведьму? — Каяр нахмурился.

— Ага. Ее в волчью яму на кол посадят, — деловито пояснила девочка.

— Откуда здесь ведьма?

— Она у бабки Луры жила. Никто не догадывался, пока стражники не пришли и не объяснили. А мы-то гадали, отчего у нас хворь и птица пропадает, — затараторила девочка. — Когда ее из дома вытаскивали, у сына старосты рассудок помутился. Он с топором на стражников кинулся. Его чуть не убили, в сарае заперли. Говорят, ведьма его приворожила… А приворожила — это как? Его темные духи заберут?

— Приворожила — это плохо, но спасти можно, — в замешательстве сказал Каяр.

— Вот и я так думаю. Ее убьют, и к нему рассудок вернется, — согласилась не по годам смышленая девочка.

Каяр в задумчивости потер заросший щетиной подбородок: бороду он не любил, но во время странствий бриться удавалось редко.

— Значит, все пошли смотреть на казнь, — повторил он.

— Меня мамка не пустила. Я потом тайком проберусь, когда все уйдут. Она же не сразу помрет. Главное до заката успеть. А то после заката к ней эта из леса придет. Страшно.

— Эта — это кто?

— Нелюдь, — испуганно и одновременно восторженно прошептала девчонка. — Ее все боятся. Вот призрачный демон, он добрый, волков пугает. А эта… у-у-у!

Каяр не стал слушать дальше, он уже догадался, кто из пришлых завелся в округе. Местечко непростое, но на охоту он не пойдет. Стражники наверняка пришли сюда с блюстителями. Вот пусть и разбираются — ведьму на кол сажают, нелюдь выслеживают. Вопрос только, справятся ли?

Воин решил посмотреть на стражников. Если отряд большой, волноваться не стоит. Миневра, конечно, крайне опасна, но двум десяткам солдат при поддержке пары опытных магов одолеть ее под силу.

Казнь, как оказалась, еще не началась. Толпа только спускалась с холма на другом краю деревни. Около сотни мужчин и женщин, старые и молодые: смотреть на расправу высыпали все. Большинство шло молча, лишь в центре толпы несколько человек размахивали руками, толкали кого-то, изрыгали проклятия. Среди серых рубах блестели начищенные железные нагрудники стражников.

Волчья яма находилась в овраге, за хлевом. Хищники, выжитые из леса нежитью, настолько оголодали, что стали совершать дерзкие набеги на деревню. Людей они боялись меньше, чем пришлых.

Возле ямы толпа распалась. Стражников оказалось всего четверо. Двое вели под руки худую невысокую девушку. Каяр растерялся. Ему доводилось встречать ведьм, но таких молодых — ни разу.

Вокруг жертвы крутилась толстая баба, которая норовила ударить ведьму по лицу. Пожилой мужчина пытался утихомирить толстуху. Рядом гордо вышагивал высокий чернобородый мужик, одетый в дорогой, но выцветший камзол. Блюститель.

Стражники швырнули ведьму к краю ямы. Блюститель указал рукой на жертву и заговорил, обращаясь к притихшей толпе.

Крестьянам казнь была не по нраву. Многие стояли, потупив взор, женщины смахивали слезы, но возмущаться никто не смел. Со стражниками не поспоришь, а с серыми магами и подавно. Не ровен час всю деревню накажут. Ведьма, о которой не доложили властям, — серьезное преступление.

Каяр кровавую расправу не одобрял. Он ненавидел пришлых, но людей, которые снюхались с темными духами, жалел: даже ступив на путь тьмы, они оставались своими. Да и нравы блюстителей ему были прекрасно знакомы. Они орут, что спасают Хард от нелюдей, а сами охотятся за магами, и не только за темными, за всеми, кто отказывается признавать власть Серого магистрата. Девчонка, может, и не виновна вовсе. Кто знает, с чего они заподозрили в ней ведьму… Но не его ума это дело.

Блюститель по-прежнему распинался перед покорно молчавшей толпой. Даже издалека было заметно, как он пышет злобой и высокомерием, ведет себя словно хозяин, растягивая удовольствие от предстоящей казни.

Каяр часто поддавался душевным порывам. Жестокость, несправедливость, предательство вызывали гнев, а гнев заставлял совершать опрометчивые поступки. Сколько раз он давал себе слово не вмешиваться! Возможно, не будь колдунья такой молодой, проехал бы мимо. Старая карга, на закате своих дней снюхавшаяся с темной силой, не стоила того, чтобы ссориться с серыми. Но мысль о том, что молодую девушку заставят корчиться на кольях волчьей ямы, используя как приманку для пришлой, резанула сердце. Так не должно быть. Он стегнул коня.

Стражники заметили его приближение и выступили вперед, взявшись за солдатские мечи с широкими лезвиями. Каяр осадил скакуна, не доехав до толпы, спрыгнул на землю. Его меч остался в ножнах. Он не хотел кровопролития.

— Что здесь творится?!

Звучный голос Каяра ударил как хлыст, заставив людей перевести на него взгляды. Воин выглядел внушительно: высокий, широкий в плечах. А еще взгляд — колючий и яростный. Взгляд, который повергал в смятение не только людей, но и пришлых. Для многих сотен тварей этот взгляд стал последним, что они видели в этом чужом для них мире.

— Именем Харда, здесь вершится правосудие! — стражник преградил дорогу.

— Именем Харда или Серого магистрата?

По толпе пронесся удивленный гул: люди не ожидали подобной дерзости. Стражник смутился и покосился на айкенов.

— Серый магистрат — наследник королевской власти, тебе ли этого не знать, доблестный воин, — подал голос чернобородый. — Если ты пришел посмотреть на заслуженное возмездие твари, что своей черной магией наводила порчу на людей, — милости просим. Еще лучше, если ты поможешь нам искоренить зло, что угрожает этой деревне.

Девушка сидела на земле и растерянно озиралась вокруг, словно не понимая, что происходит. Лет шестнадцать-семнадцать. На злобную тварь она мало походила.

— Что она натворила?

— Ее душу разъела черная магия, она науськивала нелюдей на сельчан, — хмурясь, ответил блюститель. Ему не нравился требовательный тон воина, но он, похоже, хотел привлечь того к предстоящей охоте на пришлую.

— Она моего мальчика чуть не сгубила, сучка! — заголосила толстуха. — Она его разума лишила. Всех нас извести хочет!

— Эльна не ведьма. Ее бабка нас лечила, и она тоже помогала. Ее магия добрая, — раздался голос из толпы.

Чернобородый взвился, как ужаленный:

— Кто из вас, глупых оборванцев, посмел судить о таинствах магии? Вы, прикормившие темное отродье, станете ее защищать?

Стражники двинулись на толпу, люди попятились. Блюститель криво усмехнулся.

— Благодарите Небесных Отцов, что я не приказал сжечь вашу деревню за то, что ослушались наказов магистрата. Мы убьем ведьму, убьем всех тварей.

— Может, и не она вовсе скот губила? Зачем ей это? — осмелилась подать голос немолодая дородная женщина.

— Зачем же тогда к ней эта тварь из леса прилетала? Я сама видела! — возразила другая селянка. — И разговор слышала: нелюдь о помощи просила!

— Но убивать-то зачем? Она же убогая!

— Ее бабка нам помогала.

— А на Рида кто порчу навел?!

— Да он сам в нее влюбился, сопляк.

В толпе началась перепалка. Кто-то защищал ведьму, кто-то клял ее темные способности, но страшной смерти ей никто не желал.

Чернобородый стоял, уперев руки в боки, чувствуя себя хозяином положения.

Каяр двинулся вперед, но стражник грубо схватил его за плечо.

— Кто ты такой, чтобы перечить воле Серого магистрата?

— Я Клинок короля, защитник чести и порядка Харда, — громко ответил воин.

Стражник покачал головой:

— Король давно испустил дух, али не знаешь? Из-за его дури нас чуть пришлые не завоевали…

Он не успел договорить — Каяр ударил его кулаком в лицо. Верзила стражник мешком рухнул наземь.

— Никто не смеет оскорблять память о короле, щенок!

Ближайший к воину стражник рванул из ножен меч, но он не представлял, с кем имеет дело. Каяр уклонился от удара, перехватил руку нападавшего и вывернул. Стражник взвыл от боли и выронил меч. Воин, как котенка, отшвырнул противника в сторону.

Оставшиеся двое стражников попятились, щетинясь клинками. Парни смекнули: перед ними бывалый воин. И отчаянный — ни один нормальный человек не станет называть себя слугой ушедшего к Лощ короля.

— Ты бросил вызов Серому магистрату! — взвизгнул блюститель, выставив правую руку вперед. — Безумец! За это тебя ждет смерть!

Острая холодная игла кольнула Каяра в грудь, дыхание сбилось. Он остановился. На губах блюстителя заиграла злорадная усмешка: этот тупой громила пытался оспорить его власть. Но одно заклинание, и изменник труп.

Амулет на груди Каяра сделался ледяным. Так происходило всегда, когда он поглощал магию. Каяр не стал ломать голову, хотел блюститель его убить или просто обездвижить, заставить рухнуть в пыль, чтобы стражники могли потешиться над ним, тяжелыми сапогами ломая ребра и кроша зубы. Блюститель напал — большего знать не требовалось.

Каяр сделал еще шаг, и ухмылка сползла с лица чернобородого. Он попятился, вытянул вторую руку, в спешке творя другое заклинание. У сердца вновь кольнуло, но уже не так сильно. Каяр подошел к блюстителю и схватил за горло.

— А кто ты такой, чтобы вершить судьбы людей? Маг, возомнивший себя богом? Чем ты лучше темных?

Блюститель судорожно трепыхался в тщетной попытке разжать захват. Стражники разинули рты: впервые на их глазах магия блюстителя не сломила противника.

— Никто не смеет карать без справедливого суда. Так гласит закон Харда! Если эта женщина темная колдунья, она ответит за свои деяния перед законом, а не перед напыщенным дураком, который только и умеет, что убивать заклятиями беззащитных.

Каяр отпустил чернобородого, и тот, хрипя, осел на землю.

— Ты… ты ответишь за это. Гнев моих айкенов настигнет тебя, куда бы ты ни пошел, — зашипел блюститель, растирая руками шею.

Воин двинул мерзавца по зубам так, что тот отлетел к самому краю ямы. Крестьяне с восхищением смотрели на Каяра, стражники хмурились, но в драку лезть не спешили.

Каяр наклонился к ведьме. Девушка выглядела неважно. Лицо испачкано в земле, щека исцарапана, немного курносый нос покраснел, не то от удара, не то от слез. Взгляд немигающих глаз устремлен в сторону, на поверженного блюстителя.

— Ты признаешь, что занималась темной магией?

Незнакомка повернула голову к воину, но посмотрела мимо него.

— Я… я не ведьма, — казалось, она вот-вот расплачется.

— Но плести заклинания умеешь?

Девушка покачала головой.

— Значит, твои односельчане лгут?

Снова отрицательное покачивание.

— Ее бабка точно могла, — раздался голос из толпы.

— Так ты колдуешь или нет? — Каяр начал терять терпение.

— Я могу видеть магию.

Это мало что прояснило, но в одном Каяр уверился: девушка точно не заслужила оказаться в волчьей яме только потому, что какой-то злобный придурок счел ее опасной. Он протянул ей руку, желая помочь подняться. Она не пошевелилась, не мигая, смотрела мимо него.

— Держись, вставай.

Она пошарила рукой в воздухе. Неуверенный, беспомощный жест. Каяр резко взял ее за руку, рывком поднял и заглянул в глаза. Зрачки широко раскрыты. Добрые духи! Она слепая!

На душе сделалось муторно. Так обычно происходило, когда он ввязывался в чужую историю. Что делать с ведьмой, или кто она там на самом деле? Ее нельзя здесь оставить. Униженный блюститель тут же завершит расправу, хотя бы для того, чтобы показать свою власть. Но куда с ней такой тащиться? Сдать ее властям Лоорана? Но там власть Серого магистрата тоже сильна. Увезти отсюда и отпустить на все четыре стороны? Она слепая! Зачем он сунулся в эту деревню! Был же выбор: отправиться в Гиблые болота выслеживать темных падальщиков.

— Я забираю девчонку. Власти Лоорана во всем разберутся, — тоном, не терпящим возражения, заявил он.

— Тут нечего разбираться — она виновна. Ты преступник, раз помогаешь ей, — зашипел блюститель, отплевываясь кровью.

— Есть доказательства ее вины?

— Я вижу ее магию! У нас есть донесение, что в округе завелись пришлые. Скот дохнет, люди мрут. Ночью к ней приходила тварь из леса. Тебе этого мало?

— Тварь из леса? Миневра?

— Откуда я знаю! Мы бросим сучку в яму и посмотрим, кто придет к ней. Нелюди всегда приходят к своим темным слугам-магам, чтобы забрать их души.

— Складно вещаешь, вот только вины девушки это не доказывает.

— Да кто ты такой?!

— Клинок короля, ты же слышал.

— Ты… ты труп.

— Неужели? Может, мне, трупу, свернуть тебе шею? — Каяр сделал шаг к блюстителю.

Тот в ужасе отпрянул, и нога соскользнула в яму. Маг взвизгнул, потерял равновесие, упал плашмя, пытаясь зацепиться руками за рыхлую землю, но не сумел и съехал вниз.

Толпа ахнула. Стражники бросились к яме. Каяр выругался. Убивать этого мерзавца он не хотел, но шутки у Ярго еще те. Он подошел к ловушке.

Серому повезло. Он съехал вниз, ухитрившись не напороться на острые колья, и оказался зажатым между ними и земляной стенкой. Впрочем, блюститель стонал и охал, словно его и впрямь пронзило насквозь.

Каяр облегченно вздохнул и направился к ведьме. Толпа расступилась перед ним.

— Как тебя зовут?

— Эльна. Я не…

— Поедешь со мной. Останешься здесь — до заката не доживешь.

Он потащил ее к коню. Им никто не мешал. Стражники суетились вокруг ямы, пытаясь помочь хозяину, крестьяне растерянно топтались на месте. Они не знали, радоваться спасению сельчанки или нет.

Воин забрался в седло и взял девушку за руку.

— Я не привыкла, чтобы мной командовали.

Голос слабенький, но уверенный. Добрые духи! Зачем он пытается спорить с чужой судьбой.

— Я тебя не тяну. Ты вольна решать: ехать со мной или умереть здесь.

Ведьма посмотрела на него так, словно могла видеть, но больше препираться не стала.

— Меня зовут Каяр.

Она крепко обхватила его сзади. Прикосновения худеньких рук в иное время могли бы порадовать воина, но он все же не мог отделаться от мысли, что сзади сидит не невинная девушка, а ведьма.

Они выехали за околицу, где их настиг пронизывающий северный ветер. Короткая зима в Харде была на исходе, но с горных хребтов порою веяло ее ледяным дыханием, настолько сильным, что доставало почти до Лоорана. Каяр подумал, что у него нет лишней накидки, чтобы укрыть девушку ночью. Надо было забрать из ее дома хоть какие-нибудь вещи. Увы, возвращаться не с руки.

Они не успели отъехать далеко, когда Эльна попросила остановить коня.

— Я хочу с тобой поговорить, доблестный воин… Каяр. Ты спас меня из рук стражи, и я благодарна. Я не заслужила смерти. Клянусь, что в своей жизни я никому не сделала зла.

Она сидела сзади него, а потому он не мог видеть ее лицо.

— Ты хотела сказать что-то важное? Мы должны убраться подальше. Надеюсь, у тебя есть родственники, которые могут тебя приютить?

— Родственники? Но разве ты не собираешься сдать меня властям?

— Не уверен, что это хорошая мысль. Если ты и впрямь колдуешь, тебе не поздоровится.

— Я вижу магию.

— Не улавливаю разницы.

— Это трудно объяснить. Моя бабушка владела магией, она была настоящей волшебницей. Я нет. Лишь когда ослепла, стала видеть волшебство.

— Извини, я выслушаю твою историю в более подходящее время. Так у тебя есть родные?

— Нет. Я родилась и выросла здесь. Родителей не помню, меня воспитывала бабушка, но она ушла к Лощ прошлым летом.

Каяр про себя выругался. Что теперь делать с этой обузой?

— У меня к тебе просьба, — продолжила девушка. — Пока мы не уехали далеко, отвези меня в наш лес.

Он так резко обернулся, что она чуть не выпала из седла.

— Это еще зачем?

— Я хочу повидать там кое-кого… Только не горячись, выслушай. Я не вижу белый свет с семи годов, но я вижу магию и тех, кто ею владеет. Нет, не лица, а просто некие силуэты живых существ, наполненных магией. Я видела яркий огонь волшебства моей бабушки и слабое свечение этого человека, который сегодня хотел меня убить. Ты точно не маг — ты не выделяешься из тени. Но я вижу магию существ, что живут в нашем лесу. Она странная, но чем-то похожа на магию бабушки или блюстителя. Люди говорят, что в лесу живут пришлые. Я не видела их настоящий облик, но люди не лгали, я общалась с одним из существ. Оно приходило ко мне, мы беседовали. Мы говорили о магии, о тайнах мира, об опасностях, что на каждом шагу подстерегают тех, кто познал волшебство. Это существо вновь хочет меня видеть, оно зовет, хочет сказать нечто важное. Оно не опасно для тебя. Клянусь! Мне просто надо с ним поговорить.

Каяр призадумался. Дело приняло дурной оборот. Если ведьма морочила ему голову, то делала это великолепно. Возможно, наводила чары. И не надо смотреть, что она сопливая девчонка — даже грудь еле заметна под платьем. Она ведает магию — а это целый мир, недоступный ему. Чары, впрочем, для него не опасны. Она об этом не знает, и это хорошо. Зато он не знает, что замышляет она. Это плохо. Ладно, сделает вид, что клюнул на уговоры или поддался чарам. Тень дракона, правда, никак себя не проявляет, но с чарами он еще не сталкивался. Чего ему опасаться? Хитроумная ловушка пришлых? За годы странствий он повидал их немало. Нелюди, разумеется, могут взять числом. Если там стая темных падальщиков, или несколько миневр, или лежбище хоуронов, он пропал. Но крестьяне говорили лишь о парочке тварей: призрачный демон, судя по всему, только что издохший, и миневра. Надо рискнуть. Заодно и девчонку проверить. Если пришлые забрали ее душу, значит, он без дальнейших колебаний отдаст мерзавку ищейкам Серого магистрата — в кои-то веки они окажутся правы.

— Веди. Нелюдей я не боюсь. Главное, чтобы они меня не испугались.

— Яр-Агна не испугается, — простодушно сказала Эльна.

— Яр-Агна? Ты знаешь ее имя?!

— Ну, она так назвала себя. Не могли же мы общаться друг с другом, не представившись, — девушка смутилась.

Каяр заскрежетал зубами. Она действительно дура или прикидывается? Общаться с пришлым, называя его по имени! Это ни в какие ворота не лезет!

Лес начался в ближайшей низине. Обычный для этих мест лес, заросший кустарником, местами уходивший в болотную жижу. Вот только слишком тихий. Оно и понятно: ни звери, ни птицы не живут рядом с пришлыми. В воздухе стоял запах гнили от опавшей листвы. Сырость пробирала до костей так, что даже привычный к лишениям воин ежился, а Эльна дрожала от холода. На пути то и дело вставали буреломы и заросли вечнозеленых кустов мшистого душителя. Каяр понятия не имел, куда ехать, но ему неожиданно стала подсказывать девушка. Правее, левее, прямо. Она уверяла, что чувствует магию Яр-Агны. Воин не стал больше ничего выпытывать. Затея с каждым мигом нравилась ему все меньше.

Наконец они уперлись в маленькое болото. Каяр спрыгнул с коня, привязал его к дереву, помог слезть девушке. Отступать поздно, и ему стало жутко интересно. Его впервые вели в гости к миневре. Возможно, он узнает что-нибудь интересное о повадках этих тварей, что потом поможет ему лучше разыскивать их убежища… Если останется жив.

Он повел ведьму вдоль края трясины, позади встревожено заржал конь.

— Она рядом, — сказала Эльна.

Они стояли на сухом пятачке: справа болото, впереди валежник, слева гигантские заросли мшистого душителя, поднимавшегося на добрых полтора человеческих роста. Каяр посмотрел на топь. Он решил, что миневра прячется на одном из заросших кустарником островков, до которых человеку не добраться. Миневра — другое дело, у нее есть крылья.

— Стой на месте и не оборачивайся, если пришел с миром.

Хриплый женский голос раздался сзади, со стороны мшистого душителя. Каяр схватился за меч.

— Эльна, дитя, скажи своему спутнику, чтобы не глупил.

— Пожалуйста, не бойся. Она не причинит нам вреда, — торопливо заверила Эльна.

— Раз хозяйка леса так мила, почему я не могу посмотреть на нее? — насмешливо поинтересовался Каяр.

— Потому что я не хочу смотреть в глаза Охотнику. Мой вид возбудит в тебе страсть к убийству, — прошелестел женский голос.

— Охотник? Что это значит? — растерялась ведьма.

— Ты разве не ведаешь, что твой спутник преследует моих братьев и сестер? От него пахнет их кровью, — сказала Яр-Агна.

— Я не знала. Но я доверяю ему: он прогнал людей, которые хотели меня убить, стражников и мага.

— У-у, да он герой, защитник твой, — с издевкой произнесла тварь.

— Ты звала меня, я пришла. Мы не хотим тебе зла и надеемся, что и ты не станешь ссориться с нами, — сказала Эльна.

Каяр не смог сдержать усмешку:

— Забавно слушать. Эльна, ты доверяешь всем: и людям, и нелюдям. Ты хоть представляешь, кто твоя подруга? Я не могу ее сейчас видеть, как и ты, но, в отличие от тебя, я знаю миневр. Эти твари сладкоголосы, но их острые когти несут смерть. Они убили много людей, и я убил немало таких тварей.

За спиной воина послышался шелест листвы, он едва сдержался, чтобы не выхватить меч из ножен и не обернуться.

— Я слепа, но я вижу больше, чем ты, — неожиданно твердо возразила Эльна. — Нелюди не причинят зла, если их не трогать. Я верю, что и ты не ввяжешься в бой без причины.

Вдалеке на болоте тревожно закричала птица. Рябой крикун. Он всегда возвещает о чьей-то скорой смерти. Вот только чью душу кличет птаха? Каяр никогда не чувствовал себя таким беспомощным и глупым: у него за спиной злейший враг, а он стоит и слушает сладкоголосые речи не то до дурости наивной, не то до ужаса коварной ведьмы. Он не боялся заклинаний пришлой, он опасался ее острых ядовитых когтей. Вместе с тем Каяр сгорал от любопытства: что могло понадобиться чудовищу?

— Яр-Агна, не трогай моего защитника. Ты звала меня, я пришла, — сказала Эльна.

— Обещаю, что не начну ссору первой, — нехотя произнесла тварь. — Той ночью нам не дали поговорить, а я хотела сказать нечто важное… Ты не видишь свет, но ты видишь магию, а она равна для всех, и для людей, и для нас, кого вы называете пришлыми. Не по своей воле пришли мы в ваш мир (Каяр фыркнул) и теперь не можем его покинуть. Ты знаешь, что разломы затянулись и тысячи моих братьев и сестер остались в ваших землях. Нас боятся и винят в многочисленных бедах, хотя многие происходят не по нашей вине.

— А то вы не терзаете людей, тварь! — Каяр не смог сдержать возмущенный возглас.

— Молчи! Я говорю не для тебя, Охотник. Ты из тех, кто вместе с вашим вождем шел убивать наших детей в нашем мире, так что не тебе удивляться, что мы теперь платим вам тем же. Твоя душа порабощена жаждой мести, равно как и моя. В этом мы равны, и ни тебя, ни меня не переубедить. Я говорю для Эльны, чей разум не затянут туманом злобы.

— Ну, говори, говори, тварь, пока можешь, — прошептал Каяр, чувствуя, как от напряжения деревенеют пальцы, сжимающие рукоять меча.

— Эльна, ты единственная, кто может помочь нам. Мы отрезаны от родного мира, но живем надеждой вернуться. Если останемся здесь, рано или поздно будем уничтожены. Такие люди, как этот Охотник, маги, воины — они выследят и убьют нас всех. Нескоро и не без потерь, но уничтожат. А мы хотим жить! Но, чтобы вернуться, надо открыть разломы между мирами, а как это делается, до недавних пор было неведомо.

Каяр рассмеялся:

— Вам неведомо?! Вам, кто привел в наш мир десятки тысяч своих кровожадных воинов! Вы уничтожили нашу столицу, убили короля, а теперь жалуетесь на свое бессилие?

— Да, неведомо! — взвизгнула миневра. — Мне все равно, веришь ты или нет, Охотник.

— Продолжай, я верю тебе, — торопливо сказала колдунья.

— Все эти годы мои сородичи пытались найти путь. Среди нас немало талантливых прях, тех, кого вы называете магами, но никому не удалось разгадать секрет соприкосновения ветвей миров. Мы уже решили, что это невозможно, но недавно мне было видение…

Миневра перевела дух, подбирая слова. Каяр боролся с острым желанием сделать хотя бы шаг в сторону, чтобы размять затекшие от напряжения ноги.

— В вашем мире есть волшебная книга, великая книга. В ней содержится тайна разломов. Если ее достать, мы сможем сотворить их и уйти из вашего мира. Видение указало путь, но я многого не поняла. Главное, что боги дали нам шанс. Увы, я не могу отправиться на поиски: меня убьют, как только я окажусь среди людей. Мне нужен помощник, тот, кто рискнет проделать этот путь за меня. Книга спрятана при помощи волшебства, и только маг может ее отыскать. Ты умная и добрая девушка, и я верю, что ты сможешь найти себе спутника, который согласится быть твоими глазами, твоим защитником. Когда найдешь книгу, ты сама убедишься, что я не лгу. Она поможет всем: позволит нам уйти из этого мира, а вам — избавиться от нас. Молю тебя: помоги!

Если что и могло удивить Каяра, то именно эти слова. Пришлая просила о помощи!

— Как я найду книгу? Это был твой сон, разгадать его можешь лишь ты, — растерялась Эльна.

— Я видела знаки, которые, к несчастью, мне ничего не говорят, но, надеюсь, скажут тебе. Ведь это твой мир. Книга спрятана в заброшенном храме, который охраняет дракон. Храм находится в окрестностях горы, путь к которой лежит через город с серебряными шпилями.

Налетевший порыв ветра усилил кисловатый запах болот. Каяр хмурил брови.

— И еще одно: боги открыли эту тайну не только мне. Во сне я видела мальчика и мужчину-мага. Они тоже были в храме. Я не знаю, кто они, но догадываюсь, что они также станут искать книгу, ибо в ней содержатся не только заклинания разлома. Видишь, я откровенна с тобой, милое дитя.

— О да, пугающе откровенна. Неужели ты думаешь, что кто-то захочет помогать вам, нелюдям? — фыркнул Каяр. — Задурить голову девчонке — нетрудная задача. Она живет во тьме, толком не знает жизнь и никогда не видела вашего истинного облика.

— Не тебе решать, — прошелестела миневра.

— Она не согласится, нелюдь. Нет на свете людей, кто по собственной воле будет плясать под вашу дудку.

— Я… Я согласна, — голос девушки прозвучал едва слышно. — Я помогу тебе, Яр-Агна. Тебе и твоему народу. Обещаю. Но и ты клянись, что вы уйдете из нашего мира, когда получите заклинание, и не причините нам вреда.

— Что ты делаешь, глупая! С кем ты заключаешь сделку! — изумился воин.

— Раз так, то и я клянусь, что ваш мир избавится от нас! И не прольется после этого ничья кровь! — торжественно произнесла миневра.

— Ха! Вы обе спятили. Нелюдь, очнись! Она же беспомощный ребенок! Кто поможет ей самой? Какой глупец согласится помочь ей добыть книгу для вас?

— Тот, кого она выберет в защитники. Да хотя бы и ты, если в тебе найдется хоть капля здравомыслия.

— Хорошая шутка, но разочарую: и сам не куплюсь, и другим не позволю прислуживать вам! Лучше нам с тобой сразиться прямо сейчас.

— Нет! Вы обещали не проливать кровь! — закричала Эльна.

— Не горячись, Охотник. Гнев туманит твой разум. Подумай хорошенько. Не ты и не я начали эту игру — боги. Люди, которых я видела в своем сне, начнут искать книгу. И ты не знаешь помыслы тех, в чьих руках она окажется. Вы боитесь нас, но порой вам следует бояться самих себя. Не так ли? Не отвечай, я знаю, что права. А раз так, то тебе, защитнику короля, ничего не остается, как первым найти ее. И если твой жалкий умишко еще не дошел до этого, то я не погнушаюсь подсказать.

На поляне повисла гнетущая тишина. Каяр не торопился отвечать. Все это время он стоял и слушал речи заклятого врага, будучи уверен, что в итоге ему придется с ним сразиться. История с книгой все изменила. Он во что бы то ни стало должен уйти отсюда живым и увести ведьму. Рассказ миневры похож на правду, а раз так, то не ему решать, как поступить. Для этого есть мудрецы. Каяр знал, к кому обратиться.

Он принял решение, но на душе не стало легче. Нелюдь, которая заключила с ведьмой договор, была особенная, он чувствовал это. Она назвала его защитником короля. Откуда она знает?

Миневра растолковала его молчание как согласие.

— Итак, договор заключен, — прошелестела она. — От меня больше ничего не зависит. Отныне, Эльна, ты и твой друг сами решите нашу судьбу, а возможно, и судьбу вашего мира. Прощай, дитя. Пусть тебя хранят твои духи.

— Прощай, Яр-Агна. Я сдержу обещание, — ответила ведьма.

Раздался шелест листвы — миневра удалялась в заросли. Каяр отчетливо представил, как ее когтистые лапы раздвигают ветки, как рассекают листву уродливые крылья. И еще хищное лицо, которое лишь при тусклом свете можно принять за женское. Самая опасная и кровавая нелюдь.

— Прощай и ты, Охотник, — уже издалека раздался хриплый голос.

Каяр презрительно усмехнулся. Он не собирался отвечать.

— Прощай, юный победитель двуглавых…

У Каяра перехватило дыхание, когда он услышал эти слова. Внезапно он понял, почему тварь не хотела, чтобы он видел ее. Сердце ухнуло в груди, кровь ударила в голову. С диким криком он выхватил меч и развернулся в боевой стойке.

Эльна закричала, но воин, не обращая на нее внимания, бросился в заросли.

— Стой, тварь! Стой!

Ветки мшистого душителя, как когти, хлестнули по лицу, обжигая ядовитыми прикосновениями. Каяр ударил по ним со всего размаху, прорубая дорогу. Чудовище было рядом, оно уже тянуло к нему свои уродливые лапы, готовясь растерзать. Удар, еще удар! Он продрался сквозь кустарник. Он ожидал увидеть врага, но лезвие захлебнулось в пустоте. Миневры и след простыл. Каяр завертелся на месте: враг мог обрушиться на него с любой стороны. Лес хранил молчание, даже дрожание веток не выдавало направления, в котором скрылась тварь.

— Иди сюда, отродье тьмы! Сразись со мной!

Нет ответа.

— Яр-Агна, теперь я знаю твое имя. Я найду тебя, куда бы ты ни сбежала. Я найду тебя, даже, если ты покинешь наш мир! Клянусь!

Каяр ревел как раненый зверь, изрыгая проклятья. Все тщетно. Драться с ним никто не собирался. Тогда он бросился к ведьме. Подскочил и наотмашь ударил по лицу. Эльна вскрикнула и упала, но воин схватил ее за волосы и поднял, как куклу.

— Ты заключила с ней сделку. Ты ничем не лучше нее. Ты нелюдь!

Каяр запрокинул девушке голову, словно хотел свернуть шею или мощным ударом разбить ей лицо о ствол ближайшего дерева.

Ведьма не сопротивлялась. Смотрела вверх невидящим взглядом, и лишь рот на побледневшем лице кривился от боли. Растерянная и покорная девочка, она ждала своей участи, как недавно ждала казни от рук блюстителя. Возможно, молилась или проклинала, но даже эту тайну держала при себе.

Каяр не выдержал этого немого укора, застонал, уже не от ярости, а от бессилия, и отпустил девушку. Бедняжка рухнула на мокрую траву. Воин опустился рядом.

— Что ты наделала, дура. Если бы ты знала, с кем заключила сделку. Если бы ты только знала, — простонал он.

— Я не понимаю. Ты знаешь Яр-Агну? Кто она? — дрожащим голосом спросила Эльна.

— Она сама смерть. Она та, кто погубил короля, — прошептал Каяр.

                                       ***

Зима в горах Нуар-Яра выдалась снежная. Ветер то и дело нагонял с севера пузатые облака, которые, пролетая над перевалом, вспарывали себе брюхо остроконечными вершинами и разрождались обильными снегопадами. Горные тропы засыпало, и даже бывалые охотники остерегались выходить на них. В этот раз снегопад на Нуар-Яре сопровождался сильным пронизывающим ветром, который, словно голодный волк, вот уже два дня выл в горных ущельях. В такую погоду никто и носу из дома не высунет, не то что решится взобраться на вершину горного хребта, где располагалась знаменитая Цитадель Небесных Отцов — последний оплот наследников Белого магистрата. Однако среди холодного и колючего вихря брели мужчина и мальчик. Вьюга шершавым языком лизала им лица, пытаясь нырнуть за воротник одежды. Мальчик старался идти след в след за своим спутником, но часто оступался, по колено, а то и по пояс, проваливаясь в снег. Мужчина подавал ему руку и вытаскивал на тропу.

Лишь на подступах к вершине стало чуть легче. Здесь начиналась знаменитая Лестница десяти тысяч ступеней. Основатель королевства Хард белый маг Тарий приказал проложить удобную дорогу от подножия горы до стен Цитадели. Работу начали и сверху, и снизу, от ближайшего селения. Дорогу через Лес трех стихий, что зеленым поясом охватывал южную часть Нуар-Яра, завершили быстро. С вершины же успели вырубить лишь несколько сотен ступеней. Потом дело застопорилось. Началась война с урдаками, и королевство на долгие годы погрузилось в кровавый сумрак. Белый магистрат устоял, но строительство лестницы для владык Харда перестало быть первостепенным делом.

По лестнице, пусть и заваленной снегом, путники зашагали быстрее. Если бы не пурга, то, обернувшись, можно было бы полюбоваться великолепной картиной северного Харда, но белая пелена стеной стояла вокруг уже на расстоянии нескольких десятков шагов, отчего казалось, что кусок лестницы, по которому они шли, отрезан от остального мира мощным заклятием.

Последнюю сотню шагов лестница, которая до этого петляла между камнями, пошла прямо. Снежная пелена расступилась, и перед путниками выросли высокие деревянные ворота Цитадели. Они перегораживали узкий проход между двумя скалами — единственный безопасный путь на вершину горы. Створки ворот поднимались над камнями и продолжались на высоту крепостных стен, которые стояли на вершине скал.

Возле ворот на деревянном шесте висел старый чугунный колокол. Мужчина позвонил. Первые несмелые удары потонули в гуле ветра. Путник позвонил вновь, уже сильнее. Казалось, что их не слышат. На самом деле за ними наблюдали с того момента, как они вышли на последний прямой подъем: к Цитадели даже в непогоду невозможно подобраться незамеченным. Вот и сейчас один из послушников прильнул к смотровой щели, находившейся в башенке на стене, в то время как его айкен уже докладывал старшим о гостях. Сейчас в Цитадель чужаки наведывались редко, не то что в старые времена, когда ежедневно десятки людей взбирались на гору, чтобы добиться встречи с белыми магистрами. Кто-то шел сюда, чтобы просить помощи, кто-то — поднести дары Небесным Отцам в храме Неба, кто-то — стать послушником, а кто-то — из праздного любопытства. Впрочем, и тогда, и сейчас ворота крепости распахивались не перед всеми.

Странникам повезло. В такую непогоду бросить за стенами даже взрослого человека, а тем паче ребенка, белые магистры не могли. Загремел засов, в воротах отворилась калитка.

— Обитель Неба приветствует вас, добрые люди. Откуда путь держите?

— Мы из окрестностей Кадма, добрый человек. У нас важное дело к самому главному магистру, — хрипло заговорил мужчина, прижимая мальчика к себе.

— Боюсь, великий магистр не принимает, — учтиво проговорил послушник. — Мы давно не общаемся с паломниками, но кров и пищу вы здесь найдете.

Странники вошли в проход между скалами. Через десяток шагов стены разошлись, открывая взору вершину Нуар-Яра. Она представляла собой две площадки. Верхняя, всего несколько десятков шагов в ширину, ровная голая скала. С нее открывался великолепный вид на весь северный Хард. По легенде, именно на эти камни с Неба сошли боги Тур и Ярго, чтобы полюбоваться делом рук своих. Именно поэтому на вершине Нуар-Яра и воздвигли храм в их честь. Храм располагался на достаточно большой нижней площадке.

Храм Неба. Каменные стены в два человеческих роста высотой украшали причудливые орнаменты с изображением войны Небесных Отцов с чудовищами Бездны, возле входа стояли статуи свирепого льва с разинутой пастью и небольшого дракона с добродушной усатой мордой. Но более всего храм поражал изящной остроконечной крышей, выполненной в форме трех горных пиков, центральный из которых был немного выше других. Черепица на крыше напоминала чешую дракона, отчего и все сооружение походило на странное застывшее чудовище.

Помимо храма на нижней площадке разместилась дюжина одноэтажных строений, в которых жили маги и воины, охранявшие святилище. К одному из таких зданий послушник повел гостей. Он отворил тяжелую дубовую дверь, затем откинул толстый стеганый полог. Путникам в лицо ударил вожделенный поток теплого воздуха. Дома на Нуар-Яре строили с учетом холодов, в каждом имелась жаровня. В зимнюю пору в ней тлел уголь, который на гору все лето таскали крестьяне. В этих краях Белый магистрат до сих пор уважали. Для простых селян было счастьем помогать беречь святое для каждого хардца место. Маги, в свою очередь, в долгу не оставались. Магистр Трелиний помогал местному лекарю, а когда в округе завелась шайка разбойников, сам Великий магистр Ара-Бора спустился с горы, чтобы потолковать с лихими людьми. Как прошла беседа, никто так и не узнал, но с того дня разбойники жителей больше не беспокоили.

Скудное убранство: грубо сбитые лавки, тяжелая столешница на четырех валунах вместо ножек, десяток лежанок с соломенными тюфяками и шерстяными одеялами. За столом трапезничали семеро ребятишек, от ровесников пришедшего с мужчиной мальчика, до подростков.

— Располагайтесь, грейтесь. Вас накормят.

Мужчина учтиво поблагодарил. Он был еще не стар, но впалые щеки и морщины говорили о трудной жизни.

— Мы пустились в путь не по своей воле. Моему сыну было видение: люди и пришлые, странное место, чудные вещи. Оно настолько поразило его воображение, что он не находил себе места, не мог ни есть, ни спать несколько дней. Наши старейшины не знали, что оно значит.

Послушник, которому не впервой приходилось слушать такие речи, понимающе кивнул. Он присел на корточки возле мальчика:

— Как тебя зовут?

— Марис.

— Здесь тебя никто не обидит. Я сообщу магистрам о вас, но ничего не обещаю.

— Мы готовы ждать, сколько потребуется, и будем рады любому совету мудрейших, — почтительно произнес мужчина.

Ожидание затянулось, но для гостей оно не было тягостным. Снаружи злилась метель, а здесь царили тепло и уют. Путников накормили кашей с кусочками сушеных яблок. Марис набросился на еду, а вот его отец едва притронулся. Дети за столом пытались разговорить Мариса, но тот отвечал односложно, стесняясь незнакомой компании. Отец предупредил, что простых людей на Нуар-Яре не бывает, а значит, дети за столом могли быть учениками магов. Как тут не оробеть простому деревенскому парнишке.

Наконец, терпение путников было вознаграждено. Появившийся человек средних лет был магистром по имени Трелиний.

— Что за видение? Когда оно случилось?

— В прошлый приход Ярго. Мы отправились в путь, когда поняли, что это знак богов. У меня кожевенная мастерская под Кадмом. Пришлось забросить работу.

— Знак богов? Расскажите.

— Я не мастер повторять. Пусть лучше он расскажет, — отец подозвал сына.

Магистр посмотрел в глаза худому, не по годам высокому мальчику.

— Расскажи о своем сне, Марис.

Марис прикусил губу, собираясь с духом, затем глубоко вздохнул и начал говорить. Трелиний слушал его, не перебивая, а по окончании повествования долго молчал, хмуря брови. Услышанное его озадачило. На языке вертелось немало вопросов, но он решил, что их должен задать более опытный и мудрый.

— Возможно, великий магистр захочет вас выслушать. Пока отдыхайте.

Трелиний вышел на улицу. Ветер почти стих, и теперь снег огромными хлопьями ложился на вершину Нуар-Яра, укрывая постройки толстым пуховым одеялом. Маг поспешил к храму, где в это время великий магистр Ара-Бора занимался с учениками.

Массивные двери, обитые железом, отворились почти бесшумно — послушники тщательно смазывали петли жиром. В храме стояли две жаровни. Помимо них на каменных постаментах также высились светильники — по дюжине свечей в каждом. Великое творение во славу Тура и Ярго должно было поражать посетителей своей красотой. И оно поражало. Внутри храм походил на огромный колокол. Талантливые строители, чьи имена поглотила Лощ, сумели выложить свод таким образом, что для его поддержки не требовались колонны. Святилище внутри казалось намного больше, чем снаружи. В северной части храма на каменном постаменте располагался алтарь Небесных Отцов — небольшая плита из белого мрамора, испещренная древними рунами. Перед алтарем стояла железная курительница с благовониями, источавшими десятки разнообразных приятных ароматов. Над алтарем возвышались статуи покровителей Харда. Фигуры богов, в два человеческих роста каждая, были искусно выточены из красного дерева. Лица Небесных Отцов, как и положено, скрывали золотые маски — единственные драгоценности в храме. Вдоль стен возвышались фигуры духов стихий и хранителей. Они тоже были выполнены из ценных пород дерева, а в руках держали оружие: громадные мечи, алебарды, топоры, пики, луки. Казалось, что грозные стражи готовы в любой момент обрушить всю свою мощь на врагов и святотатцев.

Перед алтарем на каменном полу на толстых подушках, набитых гусиным пухом, расположились четверо. Два белобородых старика, молодой светловолосый человек лет двадцати пяти и темноволосая коротко стриженная девушка помладше. Старики — великий магистр Ара-Бора и хранитель традиций магистр Даний — были очень похожи друг на друга: седые волосы аккуратно уложены, бороды расчесаны, и даже их темно-синие одеяния были скроены по одному образцу. Их отличал только возраст. Ара-Бора был стар, а Даний — очень стар. Оба знали короля Пандория, но при дворе высоких должностей не занимали. Они были одними из немногих, кто пережил битву за Гаир-Ра и теперь в стенах древней святыни пытался возродить почти полностью уничтоженный пришлыми Белый магистрат.

Молодые маги были их лучшими учениками. Юношу звали Мерк. Он стал послушником ордена еще до битвы за Гаир-Ра. Когда пришлые атаковали столицу королевства, ученики Академии Тария пошли в бой вместе со своими учителями и почти все погибли. Мерк был слишком юн, чтобы участвовать в битве, поэтому остался жив. Магистр Даний забрал его с собой на Нуар-Яр.

Девушку звали Шантри. Своим появлением здесь она была обязана Ара-Бора. После победы над армией нелюдей великий магистр странствовал по Харду в поисках уцелевших магов. В одной из разоренных деревень он встретил десятилетнюю девочку. Ее родителей убили пришлые, а она сама уцелела благодаря счастливому случаю и волшебным способностям, которыми пользовалась по наитию, даже не понимая, что делает.

В Харде во все времена искали детей, одаренных силой Небесных Отцов. Белый магистрат брал их на воспитание, родители с радостью соглашались. Обучение в Академии Тария, или Белой обители, в Гаир-Ра считалось великой честью. Но нашествие нелюдей все изменило. После гибели короля поиски детей с печатью Неба возобновил Серый магистрат. Целью новых хозяев Харда было не столько раскрыть таланты учеников, как во времена предшественников, сколько научить их пользоваться своим даром лишь во благо магистрата. Строжайшая дисциплина и почти полное отсутствие свободы — такая учесть ожидала теперь юных волшебников.

Шантри повезло, ее нашел Ара-Бора. Великий магистр разглядел в девочке зачатки большого таланта, а ее горькая судьба растрогала старика. Он давно не брал себе учеников, но тут не смог устоять. Шантри отправилась с ним.

Позднее белым удалось собрать на Нуар-Яре еще с десяток юных магов. Мерк и Шантри были самыми старшими из учеников, поэтому Ара-Бора и Даний уделяли их обучению особое внимание. Сегодняшний урок, впрочем, был посвящен не магии. Великий магистр читал старинную книгу о путешествии одного отважного героя за Западное море, в земли, где заходит око Тура. Считалось, что в тех далеких краях еще сохранились не только древние магические культы, но и первозданные чудовища, которые по воле Небесных Отцов первыми появились на землях Нума.

Мерк и Шантри внимали учителю. Они обожали коротать зимние дни в храме. Что может быть прекраснее