Ханс Кристиан Андерсен (1805–1875) завоевал всемирную любовь благодаря своим сказкам, которые, как он сам
утверждал, были написаны для взрослых. Однако не только взрослым, но и детям они очень полюбились. В книгу вошли
«Гадкий утёнок», «Огниво», «Свинопас», «Дикие лебеди» и многие другие известные сказки. Их проиллюстрировала Ника
Гольц (1925–2012) — заслуженный художник Российской Федерации и обладатель диплома Х.К. Андерсена. Благодаря
художнику даже самая страшная сказка приобрела добрые и светлые очертания, а отрицательные персонажи сказок получились
не отпугивающими. За удивительную способность проникаться чувством глубокого уважения к маленькому читателю Нику Гольц
полюбили читатели всех возрастов.
Для среднего школьного возраста.
утверждал, были написаны для взрослых. Однако не только взрослым, но и детям они очень полюбились. В книгу вошли
«Гадкий утёнок», «Огниво», «Свинопас», «Дикие лебеди» и многие другие известные сказки. Их проиллюстрировала Ника
Гольц (1925–2012) — заслуженный художник Российской Федерации и обладатель диплома Х.К. Андерсена. Благодаря
художнику даже самая страшная сказка приобрела добрые и светлые очертания, а отрицательные персонажи сказок получились
не отпугивающими. За удивительную способность проникаться чувством глубокого уважения к маленькому читателю Нику Гольц
полюбили читатели всех возрастов.
Для среднего школьного возраста.
Жас шектеулері: 12+
Құқық иегері: АСТ
Басылым шыққан жыл: 2023
Баспа: Издательство АСТ
Суретші: Ники Гольц
Қағаз беттер: 180
Кітаптың басқа нұсқалары7
Дәйексөздер67
В лепестках же цветка ему чудилось личико голубоглазой девочки; он как будто слышал ее шёпот: «Как хорошо тут весною, летом, осенью и зимою!» И сотни картин проносились в его памяти.
– Ужасно быть одиноким! – сказал оловянный солдатик. – Но какое счастье сознавать, что тебя не забыли!
– Счастье! – повторил чей-то голос совсем рядом, но никто не расслышал его, кроме оловянного солдатика.
Оказалось, что это говорил лоскуток свиной кожи, которую когда-то были обиты комнаты старого дома. Позолота с него вся сошла, и он был похож скорее на грязный комок земли, но у него был свой взгляд на вещи, и он высказал его:
Да, позолота-то сотрётся,
Свиная ж кожа остаётся!
Оловянный солдатик, однако, с этим не согласился.
– Счастье! – повторил чей-то голос совсем рядом, но никто не расслышал его, кроме оловянного солдатика.
Оказалось, что это говорил лоскуток свиной кожи, которую когда-то были обиты комнаты старого дома. Позолота с него вся сошла, и он был похож скорее на грязный комок земли, но у него был свой взгляд на вещи, и он высказал его:
Да, позолота-то сотрётся,
Свиная ж кожа остаётся!
Оловянный солдатик, однако, с этим не согласился.
– Как чудесно здесь весною! – сказала девочка, и они очутились в свежем, зелёном буковом лесу; у их ног цвела душистая белая буквица, из травки выглядывали прелестные бледно-розовые анемоны. – О, если бы вечно царила весна в благоухающих датских лесах!
– Как хорошо здесь летом! – сказала она, и они проносились мимо старой барской усадьбы с древним рыцарским замком; красные стены и фронтоны отражались в прудах; по ним плавали лебеди, заглядывая в тёмные, прохладные аллеи сада. Нивы волновались, точно море, во рвах пестрели красненькие и жёлтенькие полевые цветочки, по изгородям вился дикий хмель и цветущий вьюнок. А вечером высоко взошла круглая ясная луна, а с лугов понёсся сладкий аромат свежего сена! – Это не забудется никогда!
– Как чудно здесь осенью! – снова говорила девочка, и свод небесный вдруг стал вдвое выше и синее. Леса запестрели красными, жёлтыми и ещё зелёными листьями. Охотничьи собаки вырвались на волю! Целые стаи дичи с криком полетели над курганами, где лежат старые камни, обросшие ежевикой. На тёмно-синем море забелели паруса, а старухи, девушки и дети чистили хмель и бросали его в большие чаны. Молодёжь распевала старинные песни, а старухи рассказывали сказки про троллей и домовых. – Лучше не может быть нигде!
– А как хорошо здесь зимою! – говорила она затем, и все деревья покрылись инеем; ветви их превратились в белые кораллы. Снег захрустел под ногами, точно у всех были надеты новые сапоги, а с неба посыпались, одна за другою, падучие звёздочки. В домах зажглись ёлки, обвешанные подарками; все люди радовались и веселились. В деревнях, в крестьянских домиках не умолкали скрипки, летели в воздух яблочные пышки[6]. Даже самые бедные дети говорили: «Как хорошо зимою!»
– Как хорошо здесь летом! – сказала она, и они проносились мимо старой барской усадьбы с древним рыцарским замком; красные стены и фронтоны отражались в прудах; по ним плавали лебеди, заглядывая в тёмные, прохладные аллеи сада. Нивы волновались, точно море, во рвах пестрели красненькие и жёлтенькие полевые цветочки, по изгородям вился дикий хмель и цветущий вьюнок. А вечером высоко взошла круглая ясная луна, а с лугов понёсся сладкий аромат свежего сена! – Это не забудется никогда!
– Как чудно здесь осенью! – снова говорила девочка, и свод небесный вдруг стал вдвое выше и синее. Леса запестрели красными, жёлтыми и ещё зелёными листьями. Охотничьи собаки вырвались на волю! Целые стаи дичи с криком полетели над курганами, где лежат старые камни, обросшие ежевикой. На тёмно-синем море забелели паруса, а старухи, девушки и дети чистили хмель и бросали его в большие чаны. Молодёжь распевала старинные песни, а старухи рассказывали сказки про троллей и домовых. – Лучше не может быть нигде!
– А как хорошо здесь зимою! – говорила она затем, и все деревья покрылись инеем; ветви их превратились в белые кораллы. Снег захрустел под ногами, точно у всех были надеты новые сапоги, а с неба посыпались, одна за другою, падучие звёздочки. В домах зажглись ёлки, обвешанные подарками; все люди радовались и веселились. В деревнях, в крестьянских домиках не умолкали скрипки, летели в воздух яблочные пышки[6]. Даже самые бедные дети говорили: «Как хорошо зимою!»
