автордың кітабын онлайн тегін оқу Три любимых жанра. Афоризм-определение, свободное трёхстишие и сказка-крошка
Виктор Кротов

Кітап туралы Қазір оқып жатыр7 Тегін фрагмент

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

Многоплановый рассказ о трёх малых жанрах, в изначальном освоении и развитии которых участвовал сам автор. Изложение сопровождается многочисленными образцами самих этих жанров, показывающими их особенности и возможности. В приложениях уделено также внимание ещё двум жанрам: эссе и притче.

12+

Так получилось, что с каждым из трёх жанров (и даже пяти, если считать приложения), которым посвящена эта книга, тесно связана вся моя творческая жизнь. Они стали для меня важными орудиями мышления и эмоционального самовыражения, а также инструментами начального обучения письменному творчеству на моих обычных и инклюзивных студиях. Прежде всего это относится, конечно, к трём основным героям изложения, на которых я преимущественно сосредоточусь.

Сами по себе эти жанры, хотя они имеют древнюю историю и применялись многими замечательными авторами, практически не были конкретизированы как самостоятельные литературные формы. Можно было разве что сказать, что это некие своеобразные поджанры, но в чём именно их своеобразие как-то не замечалось. Да и мне самому долгое время каждый из них представлялся собственной вкусовой выдумкой, пока не накопился большой опыт взаимодействия с этими формами, который сейчас позволяет уверенно настаивать на их самостоятельности. Поэтому, собственно, и возник замысел этой книги.

А ещё потому, что я не могу не испытывать своего рода отцовские чувства к этим трём небольшим жанрам.

Собирать афоризмы-определения разных авторов всех времён и народов я начал около 1970 года. К тому времени, когда удалось издать «Словарь парадоксальных определений» (1995 год), у меня была большая коллекция афористичных определений, так что мне было у кого и на чём учиться, да и сам я уже много лет как стал азартным автором этих особых афоризмов.

Сочинять свободные трёхстишия я начал в 1972 году, который вообще был для меня очень значимым в жизни. Этому предшествовали годы интереса к хокку, а также в целом к японской и китайской поэзии, к верлибру. Но я слишком любил русский язык, чтобы подражать японцам. Пришлось самому разбираться, какими могут быть русскоязычные трёхстишия.

Сказки-крошки я научился писать в апреле 1995 года — с подачи моей младшей дочки Ксюши, которой было тогда почти пять с половиной лет. Она подарила мне самодельную книжечку для записей (в одну восьмую писчего листа!), на одной страничке которой мне приходилось умещать сказку, чтобы на соседней страничке дочка нарисовала к ней рисунок. Завершив эту книжечку сказкой «Кругодыры», которая была написана по спирали вокруг дырки, проделанной для подвешивания книжки на гвоздик, я понял, что это совершенно особый сказочный жанр, и стал активно им пользоваться.

Вот и вся предыстория, если не говорить о событиях моей личной творческой жизни. А такими событиями становились (и становятся до сих пор) каждый очередной афоризм-определение, каждое трёхстишие, каждая сказка-крошка…

Приветственная сказочка

Птички-колибри

Жили-были птички-колибри. Крошечные-незаметные, певучие-неслышные, стремительные-неутомимые.

Пропела одна подругам:

— Никто нашего пения не слышит. Давайте человеков с особым слухом найдём. Напоём-нашепчем, пусть они своим голосом другим людям передадут.

Так и сделали.

Самая певучая птичка своему человеку крошечные песенки напела. Другая своему маленькие сказочки нашептала. Третья своего научила несколькими словами разгадывать необычное во всём, что встретит. Так и появились немногословный поэт, неистощимый сказочник и неутомимый угадыватель.

А птички-колибри всё не успокаиваются — других подходящих людей выискивают. Просили всех предупредить об этом!..

Часть 1
Афоризм-определение

Афоризм-определение — это…

…словесная указка на один из множества смыслов.

…лаконичный рассказ о твоём отношении к тому, что стоит за словом.

…удивлённая расшифровка незашифрованного.

…неожиданный штурм слова фразой.

…след ускользнувшего понятия.

Встретились лаконичность с любопытством…

* * *

Внимание к тому, что тебе интересно, —

лучше любой лупы,

лучше микроскопа и телескопа сразу.

Сначала просто об афоризме. Это что-то довольно краткое и ёмкое. Парадокс или назидание, ломтик мудрости или юмора, или ещё чего-нибудь аппетитного.

Это настолько сжатая мысль, что читателю приходится её додумывать по-своему. И обнаружить, может быть, что сочетание краткого с ёмким — это что-то вроде троянского коня, откуда могут появиться всякие дополнительные мысли.

Афоризм побуждает к озарению или возражению, к развитию сказанного или принятию с оговорками, то есть к движению собственной мысли. Афоризм тормошит нас и тонизирует.

И возможна совершенно особая форма афоризма, нацеленная на внимание к одному-единственному слову (лишь иногда — к какому-то словосочетанию). Любопытно же, какое значение в нём видит тот, кто попытался определить его раньше. А ещё — какое значение откроется тебе самому!..

Это и есть афоризм-определение.

Он сочетает в себе свойства афоризма и свойства определения. Раз это определение, оно должно показывать какую-то характерную особенность того, что мы определяем, отличающую это от остального. Раз это афоризм, он должен быть оригинальным и не занудным, что сразу противопоставляет афоризм-определение множеству скучно-рациональных определений, содержащихся в толковых словарях и энциклопедиях.

В отличие от классических афоризмов, придуманных давным-давно длиннобородыми мудрецами, афоризм-определение — жанр динамичный и вызывающе доступный. Читателя здесь отделяет от превращения в автора лишь его собственная решимость.

Большие возможности малого жанра

* * *

Несколькими словами прикоснуться к известному —

и облачить его в новизну, притягивающую

интерес и внимание.

Увидеть известное по-новому не так уж трудно: надо лишь покрутить его в воображении. Ведь граней у любого предмета или явления великое множество. Главное — обратить внимание на ту грань, которая ждёт твоего взгляда.

Получается, что о самом много-много-значном слове или понятии можно сказать достаточно кратко, если говоришь только о той грани, которая тебя сейчас заинтересовала. И можно заинтересовать этой гранью, этим ракурсом взгляда других, если сумеешь найти выразительную формулировку.

Такого рода поиски в направлении какого-то одного ракурса виденья выбранного слова могут носить разный характер, и зачастую оказываются увлекательным путешествием. Это может быть просто весёлая прогулка в сторону неожиданной улыбки. Целью могут оказаться и некоторый озадачивающий парадокс, и чуткий к свойствам русского языка каламбур, и создание непривычного образа на фундаменте привычного представления… Особой задачей будет осмысление одного и того же явления с разных сторон, предваряющее переход к более основательному размышлению на эту тему. Несколько афоризмов-определений, относящихся к одному и тому же слову, станут в этом случае предварительными ориентирами, задающими спектр различных осмысливающих подходов.

Здесь открываются не только литературно-художественные возможности, но и углублённо-познавательные. Возникает то самое «уточнение понятий», о котором нередко вспоминают лишь в разгаре бурных дискуссий, но с которого надо было бы начинать серьёзное осмысление всякой темы. Тем более что это уточнение оказывается очень многоликим.

Эти разнообразные возможности афоризмов-определений позволяют использовать их как своего рода катализаторы для произведений других жанров. Найденная метафора, художественный образ, который можно развить так или иначе, заострённая мысль, способная проложить русло для размышлений в другой жанровой форме, являющихся следствиями этой мысли и углубляющих её.

Иногда какие-то афоризмы-определения могут войти в более широкое произведение в качестве самостоятельных элементов. Например, послужить в качестве эпиграфа или названия главы. Могут они быть включены внутрь текста — целиком или частично, без непременного сохранения прежнего вида, но с опорой на его содержательную часть.

Подробнее о взаимодействии между тремя жанрами, которым посвящена эта книга, говорится в её четвёртой части.