автордың кітабынан сөз тіркестері  Берта Исла

Хавьер Мариас

Нет, в моем случае все было иначе: возможные измены Томаса объяснялись бы служебной необходимостью, даже борьбой за спасение собственной жизни, и могли бы, пожалуй, восприниматься как поцелуи и постельные сцены, которые приходится разыгрывать актерам. Короче, были бы чистым притворством, ведь в тот момент, когда режиссер говорит: “Снято”, – эти актеры и актрисы расходятся и ведут себя так, словно между ними не было и намека на близость. Или близость была телесной, но не душевной, поскольку постель – одна из немногих сфер, где можно оставаться чужими друг другу.

Мирное время, оно, к несчастью, мирным всегда только кажется, оно нестабильно, это фикция. Естественное состояние для жителей земли – война. Часто открытая, если не латентная, или потаенная, или лишь отсроченная. Есть большие группы людей, которые всегда стараются навредить остальным либо отнять у них что-то, то есть на земле всегда царят вражда и раздоры, а если не царят, то это только вопрос времени, они только дожидаются подходящего случая, чтобы воцариться.

Разум не всегда способен принять мысль о смерти, как и понятие “навсегда”, которым мы слишком легкомысленно пользуемся в повседневной речи. “Навсегда” относится к будущему, как мы хорошо понимаем, а вот “всегда” включает еще и прошлое, которое никогда не исчезает и полностью не стирается. То, что было, будет, и то, что имело место, будет иметь место. То, что было испытано, так и останется испытанным

была эпоха сексуальной свободы

человек во многом принадлежит тому месту, где его ценят и считают полезным, вот что главное: тому месту, где он востребован

Всем нам хочется верить, будто без нас никак нельзя обойтись и мы вносим что-то в общее дело уже самим своим существованием, то есть наша жизнь не совсем бесполезна и бессмысленна

воображение, как известно, часто бывает куда смелее реальности, будучи лишенным конкретности с ее несокрушимой силой

Легко вообразить, что наше излюбленное занятие – брать на себя непосильные или неисполнимые задачи, и некоторые тратят на это всю свою жизнь, поскольку не представляют, что жизнь можно прожить как-то иначе, а вовсе не в тревогах, яростной борьбе, ссорах и трагедиях: люди запутываются в проблемах, чтобы потом их распутывать, и на это у них уходит все отпущенное им время.

Если бы люди узнали, сколько преступлений остается нераскрытыми, они подняли бы дикий крик и жили бы в вечном страхе. Но публику отвлекает то, что все-таки проводится немало судебных заседаний и выносится немало приговоров, то есть создается впечатление эффективной работы

мы пройдем по земле незаметно, и наше присутствие ничего на ней даже в малейшей степени не изменит, будто все мы просто декоративная деталь, актеры на сцене или неподвижные фигуры, навечно заполнившие фон на картине в музее, – неразличимая масса, необязательная и ненужная, будто все мы легко заменимы, то есть все мы – ничто. Исключения случаются настолько редко, что их можно не принимать в расчет, но и от них тоже не остается следа по прошествии недолгого времени – века или десятилетия; большинство же образуют те, кто никакой роли никогда не играл и словно бы не существовал или если существовал, то скорее как травинка, пылинка, целая жизнь, целая война, пепел, ветер