В пастырской ревности о наилучшем усвоении христианами Священного Писания святой Иоанн обращается к священной герменевтике – науке о толковании Слова Божия. Среди его экзегетических творений – толкования на целые книги Священного Писания и множество бесед на отдельные тексты святой Библии, а также поучения на праздники, в похвалу святых и слова апологетические. В начале Великого поста 388 года святитель начал толкование книги Бытия. За Четыредесятницу он произнес 32 беседы. На Страстной седмице говорил о предателе и о Кресте, на Пасхальной седмице и до Пятидесятницы ежедневно прихожане наставлялись его пастырским словом. Толкование книги Бытия было закончено в конце октября. С Пасхи следующего года святой начал изъяснение Евангелия от Иоанна, а в конце 389 года перешел к Евангелию от Матфея. В 391 году антиохийские христиане слушали его толкование на Послания святого апостола Павла к Римлянам и к Коринфянам. С 393 года он обратился к Посланиям к Галатам, Ефесянам, Тимофею, Титу и псалмам. Svjatitel' Ioann Zlatoust – Besedy na Evangelie ot Ioanna. Kniga 2
Пристрастный к богатству никогда не будет в состоянии пользоваться им; он будет рабом и стражем его, но не господином. Стараясь всегда увеличить, он никогда не захочет тратить его, но будет изнурять себя. будет беднее всех нищих, потому что никогда не удовлетворит своей страсти. А ведь деньги существуют не для того, чтобы беречь их, но для того, чтобы ими пользоваться. Если же мы станем зарывать их от других, то может ли быть что жалче нас, когда мы всюду бегаем и стараемся все захватить, чтобы запереть у себя в дому и изъять из общего употребления?
Мы строим себе блистательные гробницы, покупаем дорогие дома, влачим за собою толпы всякого рода слуг и выдумываем разных распорядителей, поставляя начальников над домами, деньгами, и начальников над начальниками; а о запустевшей душе нет у нас никакой заботы. И где этому будет конец? Не одно ли чрево наполняем мы? Не одно ли тело одеваем? К чему же это множество хлопот? Зачем и для чего душу, которую получили, мы разрываем и раздираем на столь разнообразные службы, вымышляя сами для себя жестокое рабство? Кто нуждается во многом, тот, действительно, раб многого, хотя, по-видимому, и владеет всем этим.