– Ты даже представить не можешь, что творится у меня внутри. Каждый раз, когда я тебя вижу, мне хочется подойти и коснуться тебя… И я знаю, что не могу. – Его голос окреп и ожесточился. – Но почему может этот чертов Сорокин? – прорычал он и ударил кулаком по стене слева от Маши. Смирнова вздрогнула. Дима обхватил руками ее лицо, будто успокаивая и себя, и ее. – Ты нужна мне. Нужна, слышишь?
Когда он рассказывал матери о новом директоре клуба, у него неуверенно екнуло сердце, потому что последнее, что он видел перед пробуждением, – это ее смущенная улыбка и большие, светящиеся счастьем карие глаза
Тогда я проснулся и не успел узнать, что ты ответила. Маша сама готова была поклясться, что это все ей снится. Она смотрела на это полное надежды и ожидания лицо, ставшее ей уже таким дорогим. Она любила этого человека больше всего на свете и готова была отдать за него все, что у нее было, и все, чего у нее не было. Она не могла ответить по-другому. Ей оставалось лишь кивнуть и сказать «да». Его губы расплылись в счастливой улыбке. Дима встал и надел ей на безымянный палец кольцо, после чего взял ее лицо в ладони и покрыл поцелуями. – Я люблю тебя, – шептал он. – Люблю. – И я тебя. Больше жизни. Маслов обхватил ее за талию и осторожно приподнял надо льдом. Маша сначала испуганно вскрикнула, а затем засмеялась, отвечая на его поцелуи. – Мои поздравления! Дима отпустил Машу и помахал направлявшемуся к ним мужчине. – Зотов? – изумилась Смирнова. – К вашим услугам. Тренер, брат, друг, инженер. – Павел Викторович приблизился к ним и обнял сестру, после чего пожал руку Маслову и похлопал его по плечу. – Теперь еще и шурин? Дима ответил ему смущенной улыбкой. – Так это ты постарался? – Маша кивнула в сторону табло, на котором теперь мигали пиксельные фейерверки. – Пришлось взять пару уроков у Сазонова, но, мне кажется, я справился на «отлично». – Зотов горделиво задрал подбородок. – Рад за вас, ребята. А теперь – отмечать! – Он хлопнул в ладоши и заскользил к выходу с арены. – Десять минут на сборы! Маша с Димой переглянулись
– Надеюсь, да. – Он подошел к Маше вплотную и взял ее руки в свои. Вот так, держась за руки и не отрывая взгляда друг от друга, они простояли с полминуты. Затем Дима поднес к губам сначала одну ее руку и поцеловал, а затем проделал то же самое с другой. – Так, может, скажешь, что происходит? – Маша задохнулась от его нежности. – Не то чтобы что-то из ряда вон выходящее. – Маслов невозмутимо пожал плечами, но она заметила, как дернулся уголок его губ, что выдало в нем волнение. – Но… – Он опустил глаза. – Знаешь, я шел по жизни с мыслью, что ничто и никогда не бывает случайно. И когда я в первый раз увидел тебя здесь… а мы же в первый раз встретились с тобой именно здесь, – я сначала не придал этому значения, но что-то во мне в тот момент изменилось. Буквально через день мне приснился один показавшийся мне тогда ужасно глупым сон. Он улыбнулся своим мыслям и снова посмотрел на Машу. Она не удержалась и ласково провела пальцами по его щеке. Он снова взял ее руку и поцеловал ладонь. – И что же это был за сон? Тогда Дима отпустил ее руки, отступил на шаг и взволнованно посмотрел ей за спину. Маша повернулась и потеряла дар речи. На информационном табло, на котором она никогда не видела ничего кроме результатов матча, фамилий игроков и времени, огромными красными буквами горела надпись: «Ты выйдешь за меня?». Маша приложила ладони ко рту, не веря в происходящее
Это еще зачем? – У вас появилась уникальная возможность научиться кататься на коньках. – Маслов! Из колонок донесся смех: – Маш, прошу тебя, правда. Это не розыгрыш, спустись на лед. Смирнова еще какое-то время постояла, хмуря брови, но все же начала спускаться. – Прямо на лед? – уточнила она, подходя к бортику. – На самый центр. Осторожно спустившись на ледяную поверхность и медленно продвигаясь к середине площадки, Маша пыталась предположить, что Маслову взбрело в голову. Смирнова вышла на самый центр. Осмотревшись и не заметив ничего выдающегося, она развела руками и повернулась в сторону рубки: – И? – Какая нетерпеливая. – Тут довольно прохладно, знаешь ли. – Ей действительно было некомфортно стоять на льду, будучи одетой в легкую юбку и блузку. Наверху началось какое-то движение. И хотя за мелькавшими повсюду разноцветными огнями было плохо видно, Маша все же смогла узнать силуэт спускающегося Маслова. Чем ближе к ней он становился, тем больше округлялись ее глаза. На Диме была надета его старая хоккейная капитанская форма. Когда парень вышел на лед, она смогла разглядеть его лисью улыбку. – Сегодня какой-то праздник? – поинтересовалась она, не в состоянии оторвать от Маслова взгляд
