Версальский бумеранг вернулся. Франция настойчивей всех диктовала условия, навязанные Германии после войны, и таким образом дестабилизировала каждое из ее умеренных правительств. Но и остальные союзники несут свою долю ответственности за подъем фашизма в Германии. К тому моменту они настолько погрузились в Великую депрессию, что не отреагировали на изменение структуры власти в Германии. Если Францию ослепляло желание отомстить, то прочие союзные страны были ослеплены чувством вины. Так или иначе, у Гитлера были развязаны руки и ничто не мешало ему набирать силу
Я согласен с изречением Цицерона: «Не знать истории — значит всегда быть ребенком», но представление об истории как о наборе разрозненных событий ведет к искажениям и злоупотреблениям, к использованию раздуваемого патриотизма и фиксации на давних обидах как оружия. Вот почему искусство истории заключается не только в том, чтобы помнить, но и в том, чтобы знать, что о каких-то вещах лучше позабыть.
Я согласен с изречением Цицерона: «Не знать истории — значит всегда быть ребенком», но представление об истории как о наборе разрозненных событий ведет к искажениям и злоупотреблениям, к использованию раздуваемого патриотизма и фиксации на давних обидах как оружия.
В результате население внутренних территорий рассеялось из городов-дворцов по мелким прибрежным городкам и деревням, географическое положение которых препятствовало дальнейшей экспансии. Связи между ними поддерживались теперь в основном плаваниями по морю. Это способствовало возникновению греческого полиса — небольшого самоуправляемого сообщества, свободные граждане которого обязаны были при необходимости вставать на его защиту. Такое государство определяет
Когда Александр V скоропостижно скончался, собор избрал папой Иоанна XXIII (1410–1415) — кардинала и, по некоторым предположениям, местного бандита, о котором говорили, что он «соблазнил две сотни матрон, вдов и девственниц», не считая «удручающе большого числа монашек». На первом его синоде Иоанну докучала безумная сова, которая так и норовила влететь ему прямо в лицо, что, естественно, посчитали дурным знаком.
Но власть церкви в христианском мире теперь постоянно ставилась под сомнение. Веками ее поддерживало всеевропейское братство проповедников, ученых, монахов и верующих. Вольнодумцы пользовались правом основать новый монашеский орден — с благословения папы, конечно. Церковь была богаче всех на свете и претендовала на власть над умами мужчин и женщин по всему христианскому миру. Но размеры этого мира вновь сокращались. В 1389 г. турки-османы разбили славян-сербов в битве на Косовом поле и проникли вглубь Балкан, на земли, расположенные к западу от Константинополя. Церковный раскол, внутренние распри и моральное разложение стоили церкви сплоченности и лояльности христиан. Гус мог оказаться не просто мимолетной неприятностью.
Англия, оправившаяся от эпидемии Черной смерти, прекрасно описана в эпической поэме Чосера «Кентерберийские рассказы» (созданной примерно в 1387 г.). Вряд ли можно представить себе нечто — по содержанию и настроению — настолько непохожее на «Ад» Данте, созданный полувеком раньше. Мифология ада и рая, мрачные фантазии, обличающие полную предрассудков церковь, не увлекали Чосера. Его героями стали обычные мужчины и женщины — практичные, циничные, смешливые и любопытные, которые, кроме всего прочего, не выказывали пиетета перед церковью или государством. Паломники Чосера стали предвестниками английского Ренессанса, а может, и английской Реформации.
