Часть первая.
Опер
Фото из личного архива автора
Глава 1.
Странное происшествие
— Всё, хватит, — капитан Дубов с силой потер лицо ладонями и с гримасой отвращения закрыл папку уголовного дела. — Домой!
Во жизнь пошла. Восемь вечера, а он всё на работе. Притом, что карьеры никакой не предвидится, просвета в делах тоже. Паши и паши. К чёрту!
Он встал, сложил бумаги в сейф, запер кабинет и побрел по унылому казенному коридору к выходу. Мыслей в голове не было. Смутно рисовался только размытый образ бутылки холодного пива… вроде оставалась пара штук в холодильнике. Или нет?
«В общем, в магазин все равно придется идти», — с тоской понял Дубов. Хотя больше всего ему хотелось просто добраться до дивана, содрать с себя все эти ремни и кобуры, завалиться и просто спать. Долго. И чтобы никто не трогал.
Добравшись до дежурной части, капитан на минуту тормознулся, чтобы расписаться в журнале. И тут его внимание привлек тяжкий продолжительный стон, раздавшийся из-за решетки обезьянника.
— Что там? — спросил он, не поднимая головы и поморщившись. — Опять патрульные перестарались?
— Да нет, — ответил дежурный, принимая у Дубова журнал с росписью. — Это он от горя стонет. Семейная драма.
— Да?
Развернувшись всем телом (рост 189, вес — 85) капитан вгляделся в гражданина, томящегося за решеткой.
Тот сидел, уткнувшись лицом в ладони, медленно раскачивался справа налево и время от времени издавал вышеописанный стон.
Одет гражданин был в чистую домашнюю футболку и приличные джинсы, и на маргинала, у которого семейные драмы случаются каждый день, ничуть не походил.
— Прикинь, — поделился информацией дежурный, — его жена прятала любовника в холодильнике.
— Как в холодильнике? — Дубов так удивился, что даже проснулся.
— Вот так. Сидели семьей на кухне, ужинали. Вдруг холодильник открывается и оттуда –голый мужик. Вылез, прошел к двери и исчез. Этот… муж-то, сначала обалдел. А потом хлесть жене в глаз. Ну, дальше понятно.
— Ничего себе.
* * *
Просто удивительно, как много в нашей жизни зависит от случайностей. Если бы некая малозначительная особенность задержанного ускользнула сейчас от усталого взора капитана Дубова, события потекли бы по другому руслу. И вся цепочка удивительных происшествий, потрясших устои обыденности, долгое время еще оставалась бы вне поля зрения правоохранительных органов. К чему бы это все привело предсказать невозможно. Но, не подлежит сомнению, что привычное существование наше разлетелось бы на сотни призрачных осколков. Или на тысячи осколков. В общем, вдребезги!
Однако особенность эта от Дубова не ускользнула.
Впрочем, не будем забегать вперед.
Итак, Дубов удивился, пожал плечами и пошел было к выходу, но очередной душераздирающий стон заставил его взглянуть пристальнее на несчастного мужа. И в этот момент он узнал страдальца. То был Витька Гончаров — старый приятель и одноклассник.
Так это ему жена рога наставляет? Светка?
— Э, — сказал капитан дежурному. — Дай-ка я побеседую с гражданином.
— В допросной? — уточнил тот, потянувшись за ключами.
— Да ну, в кабинете.
Отконвоировав страдальца на свою территорию, психологически подкованный опер понял, что разговорить несчастного мужа будет не просто. Всякая попытка углубиться в воспоминания о происшествии, повергала того в шок и стенания. Поэтому прежде чем приступать к допросу, Дубов постарался создать доверительную обстановку.
Воткнув в розетку электрочайник, он по-быстрому заглянул в кабинет дружественного следователя Людмилы Потаповой, где реквизировав заварку и початую пачку печенья. Затем, покопавшись в столе, извлек из старых запасов две микроскопические конфетки в блестящих фантиках.
— Ладно, — сказал он, закончив все приготовления и придвигая к задержанному кружку с чаем. — Давай к делу.
Бывший одноклассник бесцветно глянул на него тупым взором. Зрачки у него были пустыми и тусклыми, как пуговицы со старых кальсон.
— Ты мне глазки-то не строй, — не отступился Дубов. — Не верю я, что Светка на такое могла пойти. Так что кончай стонать и давай разбираться.
— Разбираться?
— А ты как думал? Прежде чем выдвигать обвинения, надо…
— Да я сам все видел! — вскричал школьный приятель, обретая на миг страстную силу.
— Что ты видел? Мужик пошел к двери. Прямо голяшом? Не подобрав штанов и обуви?
— Э-э…
— Вот именно. Теперь дальше. В любом холодильнике всегда имеются разные металлические полочки, пластиковые контейнеры, отделения для овощей… Туда мужика можно засунуть только в расчлененном виде. Или вы специально готовили место?
— Чего?
— Это я тебя спрашиваю: «чего?». Захотели со Светкой грохнуть мужика, расчистили холодильник. Да не рассчитали. Опыта-то по убийствам у вас нет.
— Ты что несешь? — Витька очнулся и вытаращился на опера. — По каким убийствам?!
— Я версию выстраиваю. Логичную.
— Ты с ума сошел?
— А ты? Гляди, как все хорошо складывается: мужика грохнули, но не до конца. Засунули в холодильник и стали ждать ночи, чтобы вынести труп, завернув его в одеяло. Но труп неожиданно очнулся и, осознав перспективы, сразу ломанулся на выход. Не удивительно, что о штанах забыл.
— Дубов, ты охренел?
Одноклассник теперь смотрел на школьного приятеля во все глаза. И зрачки у него были ни фига не тусклые.
Опер хмыкнул и отхлебнул из кружки.
— Ты пей чай-то, — сказал он, придвигая задержанному печенье. — Я ж самого начала сказал: разбираться надо.
— Хорошие разборки. Ты ж нам убийство шьешь!
— А если тебе Светка изменила, это лучше? Вон ты какой квелый был. А теперь ожил.
— Нет, погоди, — не дал себя сбить задержанный. — А труп? Если убийство, должен быть труп. Где он?
— Это интересный вопрос, — согласился опер. — Куда он пошел в таком виде? На дворе — декабрь.
Дубов встал, подошел к окну и посмотрел сквозь стекло на темную улицу. Там швырялась снегом метель.
— Погоди, — сказал бывший одноклассник, который следил за ним, как загипнотизированный. — Ты хочешь сказать, что он живет в нашем подъезде?
— Хорошая версия. Сосед. Ты его раньше видел?
При слове «сосед» задержанный дернулся, как от удара током. Слишком много анекдотов ходит в народе на эту тему. Только вот никому не хочется быть на месте одураченного мужа.
— Раньше видел, спрашиваю? — усилил нажим опер, нависая над сбитым с толку одноклассником
— Не знаю!
— Как так? Или видел, или нет.
— Да не разглядел я ничего. Один только его голый зад стоял перед глазами. С родинкой над левым полужопием.
— С родинкой?
— Теперь будем по подъезду ходить и всем в трусы заглядывать?
— Ну-ну, это ты размечтался… — Дубов в раздумье сделал круг по кабинету и уселся на свое место. — Для начала оформим протокол. Запишем приметы.
— Преступника? — воспрял задержанный.
— Пока преступник у нас один, — строго произнес опер. — Ты.
— Я?
— А кто? Бьешь жену, не разобравшись. А может и не только жену… Засовываешь мужиков в холодильник.
— Да не убивал я никого! — заорал задержанный, вскакивая.
— Ты сядь, сядь… Чай разольешь.
— Не убивал я никого!
В дверь, привлеченный криками, заглянул дежурный.
— Помощь нужна?
