Оглавление

Кто сказал, что любовь юным только,

Кто сказал, что для них рассвет.

Почему для них много столько?

А для тех, кому за… уж и нет.

Лариса Рубальская

Глава 1. Жизнь моя…

Все семейные истории начинаются по разному.

А моя началась с того, что к нашему соседу приехал его армейский друг, с которым они начали дружить еще в морском училище. Соседи, в честь приезда такого гостя, устроили вечер и пригласили меня.

Это была любовь с первого взгляда!

Ребята принарядились в парадную форму своих войск, и все приглашенные на вечер девушки не могли оторвать от них глаз. Павел, так звали моего будущего мужа, сразу выделил меня из всех присутствующих девчонок. И сколько местные красавицы не пытались его соблазнить, весь вечер он не отводил от меня глаз. Молодая, веселая, красивая я танцевала и смеялась от восторга, что такой красивый парень, обратил на меня внимание. Павел пробыл у своего друга несколько месяцев. Помогал во всем: заготавливал на зиму сено для животных, отремонтировал кровлю, и даже, участвовал в уборке урожая нашего села. В свободное время, по вечерам, мы встречались и гуляли по поселку наслаждаясь тишиной и покоем. Он, много рассказывал о своем городе, об учебе в училище, о службе. Павел — сирота, родители погибли, когда он был еще малышом, и его воспитывала бабушка, которая, к сожалению совсем недавно скончалась.

Я заканчивала техникум по специальности бухгалтер, и мне оставалось несколько месяцев до защиты диплома, когда Павел вместе с другом и его родителями пришли к нам, и он попросил у моих родителей моей руки. Я спряталась в дальней комнате и не слышала разговора, но потом меня позвали, и при всех Павел сказал, что полюбил меня, и хочет, чтобы я стала его женой. Через два месяца сыграли свадьбу. Мы были самая красивая и счастливая пара на свете. Еще через месяц я получила диплом и мы уехали на родину мужа.

Приморский городок, мне сразу понравился, своей тишиной и малолюдностью. Работы по моей специальности не оказалось, и обсудив, мы приняли решение, что я пойду работать на местный рыбный завод по производству консервов и деликатесов.

Рабочий процесс был нетрудоемкий. Я быстро втянулась и освоила множество операций. На работе меня уважали, ко мне присматривались, оценивали мои заслуги и со временем предложили стать мастером.

На работе все знали, что муж уходил надолго в плавание, и мне часто приходилось пресекать поползновения похотливых мужчин. Мужа я любила и была для него — верной подругой. Мы много путешествовали по Родине, посещали крупные исторические центры, города, крепости. Павел был заботливым, нежным мужем, оберегал меня и очень трепетно любил. Мы хотели ребенка, но две беременности закончились выкидышем на больших сроках, и Павел боялся, что это может подорвать мое здоровье. Я много лечилась, ездила в санатории и однажды, я обрадовала мужа, что у нас будет ребенок. Павел запретил мне работать, и так как он уходил в рейс на длительный срок, то вся моя беременность прошла в больнице под наблюдением врачей. В срок родилась наша девочка, наше солнышко. Доченька подрастала, радовала маму и папу. Как и все родители мы хотели, чтобы наша Аленушка, была всесторонне развитой. Она посещала бальные танцы, училась в музыкальной школе по классу фортепиано, пела в хоре. Знания ей давались легко, она была отличницей во всем. Когда отец был на суше мы выезжали либо к моим престарелым родителям, либо на юг к Черному морю, либо к моей подруге Марине в Санкт-Петербург.

И все бы было хорошо, но Павел — не прошел очередной медицинский осмотр, и его списали на берег, назначив пенсию по инвалидности. Как выяснилось, он перенес инфаркт на ногах. С такого горя он запил. Пенсия его уходила на выпивку, а когда не хватало, воровал у меня. Тут еще и предприятие, на котором я немало лет отработала — разорилось. Хорошо успела стаж выработать. Можно было не бояться и раньше выйти на пенсию.

Иногда у мужа были просветления. Он становился ласковым, просил прощения у меня, у дочки, покупал нам цветы и подарки. Давал Аленке денег на всякие безделушки, а для нас организовывал романтические вечера. Такие вечера заканчивались бурным примирением.

Но хорошее когда–то кончается.

Вскоре в нашей семье стало совсем невыносимо. Муж связался с такими же пьющими отставниками. Иногда, сутками не приходил домой, а когда приходил с бурных попоек, со следами губной помады и ароматом чужих женских духов, то устраивал скандалы. Причина его пьянок, с его слов, была я — неверная жена. Видно собутыльники обсуждали своих жен, а муж наслушавшись их речей, приходил домой и устраивал пьяные допросы: сколько и с кем я ему изменяла, пока он ходил в путину. Я плакала, пытаясь что-то доказать или вразумить, ничего нежелающего слышать мужа, но сделать это было непросто. Дошло до того, что муж стал распускать руки, в такие моменты, дочь-подросток, выбегала из своей комнаты и бросалась к отцу, цепляясь ему за руки, с криками чтобы не обижал маму. Муж уходил в комнату и всю оставшуюся ночь продолжал пить, смотреть до утра телевизор с повышенной громкостью и выкрикивать, что я — ведьма. В такие дни мы с дочкой лежали на тахте в ее комнате, дрожали от страха и молили бога, чтобы отец быстрее заснул.

Такая обстановка дома, сказалась на поведении дочери, хотя учиться она продолжала успешно, но стала задерживаться после школы. Сдружилась с одноклассницей и частенько ночевала у нее, предупредив меня лишь по телефону. Домой дочь приходила, только для того чтобы переодеться, поменять книжки в портфеле и попросить денег. Никакие мои разговоры на нее не действовали. Ответ ее был один: «Я не хочу жить с отцом–пьяницей».

Я не сидела сложа руки и подыскивала варианты.

Во-первых, тайком от мужа подала на развод, а чтобы он не узнал об этом, все бумаги из суда на его имя, просто уничтожала. Поле трех его неявок в суд — нас развели без его присутствия. От алиментов я отказалась.

Во–вторых, подыскивала варианты переезда. Из всех предполагаемых выбрала Санкт–Петербург, потому что там жила моя бывшая одноклассница, с которой мы поддерживали отношения, и частенько семьей бывали у нее в гостях. Вот она и предложила мне свою помощь в поисках съемного жилья. Да и с работой в этом городе было полегче. Если для гастарбайтеров есть места, то уж для меня и подавно найдется. Марина нашла в пригороде комнату для проживания. Я созвонилась с хозяйкой, договорились о цене и времени заезда. Вспомнила про родительский дом, как бы он нам сейчас пригодился, но после смерти родителей, мы его продали. Деньги же, хоть и небольшая сумма, как водится, на сберегательную книжку положили — на черный день. Как чувствовала тогда, предлагала мужу хороший ремонт сделать в квартире, но где там, разве можно упрямца убедить. «На книжку и весь разговор — пусть копятся.» Но, в один «прекрасный» день, накопления наши все обесценились, и не только наши — все граждане страны пострадали.

В–третьих, я сходила в школу и предупредила директора, что в ближайшее время, возможно, переедем с дочкой в другой город, и чтобы не раскрывали нашего места проживания мужу, в случае его обращения.

В один из дней, после очередного скандала, когда муж ушел к «друзьям» запивать свое горе, а это значит — его не будет почти двое суток, быстренько упаковали с дочкой чемоданы и сумки, схватила документы и ринулись на вокзал. Уже в поезде облегченно вздохнули, обнялись и заплакали. Плакали мы больше от того, что наконец-то решились и уехали от деспота и тирана, в которого превратился наш любящий и заботливый отец. Понимала, что квартиру мы потеряли, но как говорится, «будем живы — не помрем». Как-нибудь выкрутимся.

Когда хозяйка комнаты получила предоплату и отдала нам ключи, мы были на седьмом небе от счастья. Пусть в коммуналке, пусть общая кухня, пусть маленькая комнатка, но мы вдвоем, с доченькой.

Определив дочку в школу стала искать работу. Решила не рассылать резюме по организациям. Подала свое объявление о предоставлении услуг, по уходу за больным человеком.

Очень быстро откликнулась семья, которым нужна была сиделка, для ухода за престарелой женщиной. Сами они уезжали за границу на длительный срок, а возможно и навсегда, но их бабушка сопротивлялась и была против отъезда. После собеседования, со мной заключили контракт на период работы, оформив у нотариуса, где оговаривались мои обязанности по уходу за пожилой женщиной. Так же, был оформлен договор о проживании в квартире, с пропиской и последующим, оформлением в собственность.

Мы с дочкой переехали к бабушке, которая оказалась, маленькой худенькой женщиной, девяноста двух лет. Бывшая фронтовичка, много рассказывала о своей юности, военных годах, о своей любви повстречавшей на фронте. Она часто со слезами на глазах вспоминала о муже и сыне, которых уже похоронила. Сожалела, что внук с семьей не дождались ее смерти — уехали за границу.

Квартира была двухкомнатная, и мы с доченькой обжили маленькую комнату, окно которой выходило на солнечную сторону — во двор. Здесь стоял раскладной диван, кресло–кровать, письменный стол и шкаф для одежды.

В большой комнате разместилась бабушка. У стены, около окна стоял телевизор, который работал почти весь день. Рядом диван, на котором она спала, и стол, половину которого занимали ее лекарства. Напротив окна стояла корпусная стенка. Один корпус был занят книгами, второй — определен под дорогую посуду, сервизы и хрусталь, а третий — шкаф под одежду.

Работа меня не обременяла, и заключалась в приготовлении пищи, уборке, стирке, уходом за моей подопечной и прогулки. Вечерами, мы усаживались у телевизора и смотрели новости или очередную мелодраму. Бабушка на старости лет стала очень сентиментальной, и плакала, когда фильм заканчивался драматически или трагически. Часто, она просила чтобы я почитала что-нибудь вслух из библиотеки. Бабушка была хорошим эмоциональным слушателем, и могла резко высказать свое мнение о поведении и поступках героев.

Постепенно прогулки прекратились. Моя подопечная стала большую часть дня, лежать не вставая, и все чаще нас стал посещать врач. Иногда по вечерам я плакала у себя в комнате, потому что было жалко женщину, которая пережила и мужа, и сына, и отъезд внука с семьей.

Однажды утром она не проснулась. Сообщили родственникам, но так никто и не появился проводить такого замечательного человека в последний путь.

После похорон бабушки, выждав необходимое время, на основании документов оформили квартиру в собственность.

***

Периодически приходили письма от подруги Наташи, с бывшей работы, которая писала, что после нашего с дочкой отъезда, муж ещё некоторое время попьянствовал, потом как-то резко бросил, устроился работать охранником, и привел в дом женщину. Она была значительно младше его, но сразу всё взяла в свои руки. Сделали в квартире ремонт, купили машину, и со временем официально узаконили отношения.

Со слов подруги, мой бывший муж, был ухожен, но вид его не говорил о большом семейном счастье, скорее, он был обязывающим. Так же, подруга рассказывала, что они пытались родить ребёнка, но это были напрасные попытки. Если мы, после рождения нашей малышки, через несколько лет хотели ещё одного ребёнка и жили не предохраняясь, но беременность так и не наступила, то скорее всего, причина была в Павле. Немного было обидно, что я, которая любила своего первого мужчину, с которым была счастлива, не могла вернуть его на правильный путь, а какая-то совсем чужая женщина, взяла его в оборот. Счастлив ли был муж в другом браке не знаю, да уже и не очень хотелось знать. Спустя несколько лет, после нашего отъезда, он каким-то образом, видимо от кумы, узнал наш номер телефона, и стал названивать, с предложением вновь сойтись. Мой ответ был — нет! Иногда дочка пересказывала их разговоры, где муж интересовался моей жизнью и спрашивал почему я не вышла замуж за другого. Я любила своего мужа, и долгое время другие мужчины для меня просто не существовали.

Дочка продолжала общаться с отцом, и даже ездила с ним на встречу, где познакомилась с его новой женой. Они обменялись номерами телефонов и периодически созванивались.

К этому времени Аленка уже заканчивала институт. Как бы я ее не уговаривала, чтобы она шла учиться на психолога, но она поступила по своему и выучилась на экономиста. Только вот работать ей так и не пришлось, на последнем курсе она вышла замуж. К моменту получения диплома родился ребеночек.

Муж, парень работящий, и специальность у него востребованная — программистом в офисе работал. Зарплату хорошую получал, но и уставал видно очень, или просто со мной не хотел пересекаться. Как придет с работы, сходит в ванну, а потом, так и сидит в своей комнате, то ли продолжает работать, то ли в игры играл, то ли телевизор смотрел.

Через год родился еще малыш. Еще через пару лет, обрадовали меня третьим внуком.

Деток я люблю и с удовольствием помогала дочке в уходе за малышами. Уставала она очень. А ну-ка, подними троих.

Так как я работала на севере, на пенсию вышла пораньше. Работать я уже больше не пошла, помогала дочке, готовила, убирала, гуляла с внуками.

Об устройстве своей личной жизни даже уже и не задумывалась. Не хочу сказать, что вела себя целомудренно — нет, были знакомства и на вечерах, для тех кому за… куда мы иногда ходили с подругой, были встречи с мужчинами с сайтов знакомств. Только все они заканчивались, как только мужчины узнавали, что у меня нет отдельного жилья, и что я живу с семьей дочки, а некоторые мужчины предпочитали женщин не обремененных внуками.

Внуки незаметно подросли, вышли из памперсного возраста, старшие пошли в школу, а младший, еще пару лет в садик походит и тоже в школу побежит, поэтому им требовались отдельные спальные места..

Пришлось мне освободить комнату для внучат и перебраться в кухню на старенький диванчик, хорошо что площадь помещения позволяла.

Зять по прежнему после работы сидел в своей комнате, и даже ужин, дочь относила ему на подносе. А я всё чаще стала замечать ее покрасневшие от слез глаза. На мои вопросы, лишь только отнекивалась, что все хорошо. И я ее прекрасно понимала, тяжело жить вшестером в двухкомнатной квартире.

Глава 2. Переезд

Куда деваться? Обзвонила своих знакомых, поделилась ситуацией.

Откликнулась подруга Наташа, которая работала со мной на заводе. В ее поселке на юге, где она сама раньше жила с родителями, соседи домик продают, практически даром. Я и ухватилась за такой шанс. А что в селе, так и там люди живут — хлеб с солью жуют.

Зятек обрадовался такой новости, и на радостях, что теща съедет — отстегнул мне деньжат на приобретение жилья.

Решила переезжать в начале весны, чтобы успеть к началу огородных работ, и хоть что-то посадить.

Собрала я свой небогатый скарб, заказала машину, да поехала новое место обживать. Добрались только к вечеру вторых суток. Хорошо, соседи оказались отзывчивые — помогли машину разгрузить, да крупные вещи в дом занести. Пока с мелочью возилась, стемнело так, хоть глаз коли. По привычке все ждала, что уличное освещение включат, но село, есть село… Нет, кое–где фонари горели, но далеко от моего двора. Пришлось вещи вносить в сумерках. Устала так, что только и хватило сил, доползти до скрипучей кровати, укрыться пледом и провалиться в сон. Помню, что еще успела сказать: «На новом месте приснись жених — невесте!» Натаха об этой примете мне все уши прожужжала: — «Не забудь перед сном сказать заветные слова.» Кто бы знал, что увиденный этой ночью сон — окажется пророческим.

Утром, открыла глаза, едва солнце встало — соседские петухи своими песнями разбудили. Может быть еще бы повалялась, все таки дорога дальняя была, но надо вставать наводить в доме порядок. Окна вымыть, паутину снять, полы намыть.

В сумерках, домик почудился совсем убогим, но при свете дня оказался не такой уж и старенький. Две комнаты и кухня. Стены ровненькие, известью беленые, кирпичная печь в углу кухни, очень даже была к месту. Крашенные дощатые полы, покрывали старенькие, тканые и вязанные половички.

В спальне стояла деревянная кровать, которая скрипела после малейшего движения. На ней лежала перина, такая мягкая, что когда ложишься, будто проваливаешься в облако. По обе стороны от кровати две небольшие тумбочки. Здесь же стоял полированный трехдверный шкаф для одежды. Небольшое окно закрывали выгоревшие шторы, которые я намеривалась поменять на новые после уборки. С потолка свешивалась люстра в виде абажура с одной лампочкой.

В гостиной было два окна, между ними стояло трюмо. Чуть поодаль сервант с тарелками и чайным сервизом. Так же у стены стоял диван, два кресла и журнальный столик. В углу располагалась тумба, видимо под телевизор. Двери между спальней и гостиной закрывали занавеси, крепившиеся на гардине. Окна занавешивались шторами под цвет занавески на дверном проеме. По центру потолка располагалась пятирожковая люстра, в виде распустившихся цветков лилии.

Пройдя через кухню, в которой я установила привезенные холодильник и стиральную машинку–автомат, попала в тамбур из которого вели три двери: одна на крыльцо и во двор, другая на веранду, а третья в кладовку.

На веранде половину одной из стен занимало окно из множества маленьких окошечек, около него стоял обеденный стол и три стула. Все окно закрывала выцветшая ситцевая занавеска, которую, после уборки и мытья окна, необходимо было заменить на новую более плотную. У другой стены располагалась газовая плита, кухонный стол и эмалированная мойка с медным краном, в нише за занавеской удобства: место для душевой кабинки и надтреснутый унитаз. Оказывается, и в глухомани — цивилизация присутствует. Еще одну стену занимал старенький резной буфет, а рядом висело круглое зеркало. Подумала, что здесь бы неплохо смотрелась одна из прикроватных тумбочек из спальни.

Немного пропустив воду из крана, набрала чайник, и поставила греть на газовую плиту, которая работала от баллонного газа. Пока закипала вода, соорудила бутерброды. Успела с вечера подключить холодильник и сложить продукты, что привезла с собой. Скоро ли тут освоюсь, до магазина доберусь, а так на первое время есть из чего приготовить.

Во время завтрака, успела набросать краткий план дел на день. В первую очередь, хотелось разобрать сумки и коробки. Затем провести легкую уборку. До обеда с намеченными целями справилась. Устала ужасно.

Хотелось, как в городе, лечь — полежать на диванчике, но в деревне, лежать некогда, весенний день — год кормит!

Заглянула в кладовку, а тут, как для меня, бывшие хозяева оставили калоши, телогрейки, да сапоги резиновые. Калоши с сапогами великоваты, но с шерстяным носком очень даже подошли. Одежонка конечно не для выхода на подиум, но поработать в огороде, в самый раз. Здесь же в кладовке находилась лестница, ведущая на чердак. Ладно, с чердаком разберусь позже.

Прямо из тамбура можно было выйти в главный двор, а через кладовку в небольшой сарайчик и уже из него в огород.

Огород! О, как же я тебя люблю! А чего? Огород — он же, как мужчина — любит уход. Бывший хозяин, видно дядька работящий был. Земли хоть и немного, но все у него на месте, везде порядок: две яблони, дерево вишни, несколько кустиков смородины черной и красной, два рядка малины, небольшая грядка клубники и уютненькая тепличка. За калиткой виднелась распаханная с осени земля, подготовленная к посадке, а за ней — речка.

Еще, когда покупала домик, нашла на карте этот населенный пункт, и увидела, что мой домик расположен близко реке. Довольно таки широкая. Конечно, я не выдержала и по протоптанной тропинке прошла к пруду. Почему пруд? Потому что река перегорожена дамбами на отдельные водоемы — пруды. А по дамбам проложены дороги, для сообщения с другими отделениями, где тоже жили люди.

Земля около пруда, уже была покрыта зеленой травой, кое–где можно было встретить желтые цветки мать-и-мачехи и крапиву. Тут же росли старые ивы. У одной из них ствол треснул пополам и одна часть с большой веткой опустилась в воду. Почки на ивах уже наклюнулись и видны зеленые кончики листочков.

Вернулась в дом. В пристройке к сараю взяла грабли и сгребла в компостную кучу прошлогоднюю листву из под яблонь и вишни.

Солнечный денек радовал душу, не давал уйти в тоску от одиночества.

Закончив с огородом, решила: «Все! На сегодня хватит. Пора и отдохнуть.» Но войдя в кладовку, решила осмотреть чердак.

День еще не закончился, и через пыльное чердачное окно, выходившее на улицу проникали солнечные лучи. Взгляд сразу выхватил множество картонных коробок, в которых, к моей радости, находились книги. Множество книг.

Библиотеку бывшие хозяева мне оставили знатную, каких только книжек здесь не оказалось: и классики, и фантастика, и детективы, и зарубежная литература, кое-что из научной литературы и конечно женские романы, которые здесь составляли большинство. Нашла я здесь и необычные для меня книги жанра — фэнтези. Книги я люблю, читать с детства приучена. Папочка у нас читающий был, в библиотеке абонемент имел. Мама не отставала от него, но книжки брала на прокат у подруг.

Помню лет в двенадцать нашла у нее книгу «Дона Флор и два ее мужа», прочитала тайком от нее несколько страниц, да так меня увлек роман, что потом, пока все спали, я его под одеялом читала при свете фонарика.

Уже постарше в школе, по программе много читала, ну и дополнительную литературу, по рекомендации преподавателя. И каково же было мое удивление, когда среди оставленных книг, я нашла и эту, автора Жоржи Амаду.

Помещение было пыльное, но не запущенное. Здесь стояли два книжных шкафа со стеклянными дверцами, у окна выцветшее кресло, трехногий журнальный столик. Осмотревшись повнимательнее, обнаружила электрическую розетку, а на стене у окна бра. Решение пришло быстро — здесь будет читальная комната. На юге лето длится долго, значит будет чем занять себя в свободное время. Смахнув паутину, вытерла от пыли мебель и намыла полы. Немного подумала и принесла половичек из комнаты, на место которого положила небольшой ковер. Книги на полки расставляла по тематикам. Между ними для облегчения поиска, укладывала указатель –разделитель.

Покончив с уборкой на чердаке, уже совсем не хотелось куда-то идти, хотя собиралась пройти в магазин, но решила это сделать с утра.

Поужинав чем пришлось, ополоснулась над тазиком, легла с книжкой на перину, но сон сморил, и ни на что уже не осталось сил.

Весна только начала вступать в свои права, и на юге очень сильно отличается от северной.

Еще с утра было прохладно, поэтому надела джинсы, кроссовки, пуховик и пошла в сторону центральной усадьбы поселка.

Когда я жила с мужем, заранее готовились к зиме, как там пословица говорила: «Готовь сани летом…», вот и мы старались всё приобрести загодя: сапоги, которых хватало только на сезон, дочке шубку, она быстро росла, и уже следила за модой. Я аккуратно обращаюсь с вещами, поэтому в одной шубе могла ходить несколько лет. Со временем мода на шубы отошла, а в ходу стали пуховики. Яркие, воздушные, легкие и практичные, их можно было менять чаще, в зависимости от сезона, опираясь на соответствующий стиль.

Зато на юге, пуховик можно было носить, пока из него весь пух не вылезет.

Асфальтовый тротуар сверкал своей новизной и чистотой. Как выяснилось, проживающие сами следят за придомовой территорией и тротуаром, граничащим с приусадебным участком.

Каждый хозяин, своими силами обкашивал газоны от сорняков, высаживал плодовые деревья, декоративные кустарники, многолетние цветы. Вид набухших почек на деревьях, кое–где цветущих нарциссов, зеленеющих газонов — поднимал настроение, радовал душу. Но от одной мысли, что и мне придется заниматься скашиванием травы на участке перед домом — огорчало. Ну ладно: кустики различные, да цветочки, я еще могу посадить, а вот где я возьму косу… чтобы обкосить газон? Или кого-то найти — это уже проблема. Об этом я подумаю — завтра, да и косить еще рановато.

Население в поселке оказалось очень даже дружелюбным. Меня никто не знал, но каждый встретившийся обязательно здоровался.

Глава 3. Бес в ребро

После переезда прошло уже достаточно времени. С приходом весенних дождей, появилась протечка крыши. Рамы окон, готовы были рассыпаться при попытке открыть их. Мое желание намыть окна оказалось несбыточным. Большую часть жизни я прожила в городе, в квартирах с отоплением, горячей и холодной водой, а здесь была подведена только холодная, поэтому на новом месте — приняла меры для обеспечения комфорта.

Так получилось, что помощи ждать не от кого, зять дал денег только на приобретение домика, а уж на остальное, мама, рассчитывайте на свои силы.

Раз такое дело, пришлось взять кредит в банке на ремонт кровли, новые окна и сантехническое оборудование. Нашла в интернете бригаду, и за два дня ребятки завезли купленный материал, сняли с крыши старую кровлю и уложили новую уже из профилированного листа. Немного погодя, поменяла рамы в окнах на современные металлопластиковые. В городе приобрела оборудование для улучшения бытовых условий. Оборудование мне привезли, разгрузили и занесли на веранду, а вот смонтировать, установить и подключить к воде нужны были мужские руки, но что-то никто не соглашался. Но как говорится «мир не без добрых людей».

В пору как установилась солнечная погода, в доме и в огороде навела порядок, решила, что пришло время благоустроить участок придомовой территории, около тротуара и вдоль забора. Раскопала целину, вытрясла граблями корешки сорняков, разровняла, и сижу себе на корточках равномерно сею семена различных цветов.

— Здравствуйте! — раздается вдруг у меня над ухом. Вроде и негромко, но так неожиданно, что чуть не описалась со страху. Поднимаю голову, стоит около меня дедушка — лет так восемьдесят с лишним, прищурил выцветшие глаза и улыбается, не беззубым кстати ртом, и зубки смотрю совсем не протез.

— Здравствуйте! — отвечаю ему и поднимаюсь с колен. Среднего роста, не толстый, скорее плотный, с лысой головой и старческими коричневыми пятнами по ней. Глаза такие хитрые и рассматривает меня. А я ж старших уважаю, стою так, улыбаюсь в ответ ему доброжелательно.

— Это что ж вы тут домик купили? — спрашивает у меня прищурив глаза.

— Купила, — таким же образом отвечаю ему, — а вам, какое до этого дело?

— Да я так, просто интересуюсь, — отвечает дедок, а сам продолжает пялиться на меня, медленно скользя взглядом уже на грудь.

«Вот кобель, уже всю успел рассмотреть — оценить» — отметила я про себя.

— От куда же такая красавица к нам пожаловала? — всё с тем же прищуром продолжает задавать вопросы дед.

— Из оттуда, любезный. Вы проходите, не мешайте. Мне ещё много чего надо сделать. Некогда тут разговоры разговаривать, — ответила я сдувая выбившийся локон челки из-под платка, и снова продолжила сеять семена. Их надо было еще присыпать немного землей и пролить водой.

Дедок же постоял немного, видя, что с ним не желают общаться продолжил свой путь, сгорбившись и шаркая по тротуару большими калошами. Я подняла голову, посмотрела ему вслед, и улыбнулась своим мыслям — жених! А вот нечего смеяться, но дедок оказался очень настырный, и похоже тот ещё ходок.

Прошло еще несколько дней после той встречи с дедом у тротуара.

Как-то раз в один из дней, переделав кое-какие дела, сидела во дворе в стареньком кресле под навесом и так увлеклась чтением книжки, найденной в библиотеке от прежних хозяев, что не услышала, как кто-то подошел. Почувствовав взгляд, медленно подняла голову и встретилась с глазами, кого бы вы подумали, конечно же этого дедка.

— Как вы сюда попали? — в недоумении спрашиваю у него. Ведь хорошо помню, что калитку закрывала на защелку, и никто посторонний с улицы не зашел бы во двор, не кликнув хозяйку. Здесь в поселке, так принято, хочешь войти — зови хозяйку или хозяина. А тут такое явление.

— А я тут, через огород со стороны речки пришел, вот в гости, поближе познакомиться, — лукаво улыбнулся дедок, доставая из-за спины увесистый пакет и протягивает мне.

— Вот хозяйка, прими гостинец, давай знакомиться.

— Вы с ума сошли, что ли? — недовольным тоном ответила ему и встала с кресла, откладывая книгу.

— Идите домой. Вас там скорее всего жена ждет, — раздраженно, стала выпроваживать его через двор в сторону калитки. Дед тем временем стал совать мне в руки пакет, а я его отталкивать.

— Возьми, хозяйка, чаю попьешь.

— Не нужно мне ничего от вас, я вас знать — не знаю.

— Вот давай и познакомимся. Меня Вадим зовут.

— Вадим? — засмеялась я, — не смешите мои коленки. Вам что пять лет и вы ходите в садик? Вадим… — продолжала смеяться я, пытаясь вытолкнуть старика за калитку. — Вы, знаете что, не позорьте меня. Я девушка молодая. Мне тут разговоры о моем моральном облике совсем не нужны, я может еще замуж хочу выйти.

— Да я ж по–доброму. Помочь чего? — тем временем продолжал упираться дед.

— Да чем вы можете помочь? — оперлась я руками в столбики калитки, перекрывая во двор доступ деду.

— Всем! Вот ты приезжая, новенькая. А я тут родился, всех знаю. Чем угодно могу помочь.

А вот это уже интересно. Может и правда сможет помочь. Мне же надо горячую воду подключить. Да как он это сделает, щупленький совсем дед. Это тогда при первой встрече, он был одет в теплую куртку, поэтому, он мне показался более-менее справным, а как снял с себя куртку, оделся в ветровку, так сразу и уменьшился в объемах. Посмотрела я направо–налево по тротуару, никого не увидела, отошла от калитки, открывая доступ деду во двор.

— Ладно. Входите. Раз говорите, можете помочь, может и поможете.

Дед, улыбнулся довольно, словно мартовский кот, схватил свой пакет, который все таки успел оставить во дворе, и сутулясь зашагал к веранде. «Как будто не один раз уже здесь бывал», — подумала я.

На веранде, предложила ему место за столом у окна, а сама по-быстрому сполоснула руки и поставила чайник на огонь. Огонек потрескивал красным пламенем, сообщая мне, что скоро в баллоне закончится газ.

— Вы какой чай будете пить: черный, зеленый, а может кофе хотите, — спросила заглядывая в пакет, где я увидела: большую ватрушку, коробку конфет, скорее всего производства местной кондитерской фабрики и буханку белого хлеба. Дед решил, что будет пить черный. Заварила свой любимый Эрл Грей с ароматом бергамота, и выложила на тарелку нарезанную ватрушку. Пока чай настаивался, слово за слово, расспросила более подробно о дедке.

Оказывается ему восемьдесят пять лет. Всю жизнь проработал водителем. На работе его ценили, потому что не пил. Машины каждый год менял, потому что хорошую зарплату получал, короче — жил в достатке.

— Почему не пил? Водители в основном все пьющие, — удивилась я.

— Отец мой шибко пил, мать каждый день бил, вот я и зарекся — не буду как отец. Как пришел из Армии, сел за баранку, так и крутил ее до развала совхоза. Женился, дочку и сына народили, образование им дал — хорошо жили. Жена почти не работала — берег ее.

— А ты чего, дедок, ко мне прицепился, у нас ведь не один год разница, ты мне в отцы годишься.

— Да понравилась ты мне. Я ведь не один день за тобой наблюдаю. Только переехала, а все трудишься, порядок в доме наводишь. Красивая ты. Молодая. А все одна, да одна. Есть кто у тебя.

— Нет, дед. Никого у меня нет. С мужем давно развелась. Пил очень, обижал. Ушла от него, сама дочь поднимала. Не верю я теперь в вашу порядочность все вы сволочи и козлы. Ты вот тоже, лучше что ли? Жена дома сидит, а ты по чужим дворам шастаешь, все ищешь на пятую точку приключений. Бес в ребро что ли тычет?

— Ты, Лерочка, меня не гони. Я хоть и старый, но могу еще тебе чем-нибудь помочь. Вон, смотрю газ у тебя кончается. А как кончится — куда побежишь?

— Плитку электрическую подключу.

— А за свет платить много придется. Поди на пенсии уже?

— На пенсии.

— Вот и говорю тебе, не гони меня. Я тебе помогать буду, а ты мне хоть в губки дашь иногда поцеловать.

— Дам, дед, дам, разве что в нижние… Поцелуешь меня, или слабо? — улыбаясь ответила деду.

— А дашь? — загорелись глаза деда в предвкушении. — Я еще ни разу никого туда не целовал.

— Ну! Надо подумать! Может и дам, если заплатишь. Пенсия у меня небольшая, да еще и кредит выплачиваю. Пришлось взять в банке на ремонт, да сантехнику установить надо. Когда дом покупала, удивилась, что дешево. А тут как пригляделась: крыша протекает, рамы в окнах деревянные все сгнили. На веранде с улицы вся краска облупилась, перекрашивать надо, тоже расходы. Горячей воды нет. Над тазиком моюсь, да раз в неделю в баню хожу.

Так мы сидели с дедом, пили чай, да о жизни толковали. Вот дедок видя на веранде оборудование и предложил мне помощь, а я и не отказалась.

Вот же дед, вот — ворона, вот — каркуша.

Решила я вечером на ужин пожарить картошечки на сале, включаю газ, а он ­ — пых и погас. Пришлось идти в кладовку, доставать из коробки электроплитку. Пока ее достала, пока протерла, пока она раскалилась — уже и аппетит пропал. Но делать нечего, пожарила картошечку, чтобы не стояла.

А на следующий день пришел дедок и решил проблему. Нашел где-то мужичка с машиной, куда-то съездили заправили баллон, да сам его и подключил. Еще через пару дней привел парнишку, который установил бойлер, душевую кабинку, новые смесители, соединил их трубами и обеспечил меня горячей водой. Как же хорошо, после хлопотного дня принять душ, забраться с книжкой на перинку и погрузиться в сон после недолгого чтения.

Не хочу сказать, что я жила уединенно. Со временем познакомилась с соседками. Оказалось, что соседствовала я с женщинами, обе вдовушки-пенсионерки, но до сих пор работающие. Одна — в школе преподает, но бабенка еще довольно-таки подвижная, хоть и под семьдесят ей. По вечерам только и вижу ее бегающую по огороду с ведерком, поливающую рассаду.

Другая, того же возраста, тоже еще подрабатывает, но в основном у фермеров, в сезон уборки урожая.

Я помоложе, но работать, просто нет желания. Это чуть свет вставать, куда-то ехать, целый день находиться где-то, вечером домой еле доберешься, а утром опять рано вставать и так всю неделю, нет — это не для меня. Тем более у меня теперь кормилец есть, сладостями он меня балует, хлеб каждый день приносит, хоть сухари суши, хоть кур заводи. На еду мне и пенсии хватит, да еще и отложить сэкономленные.

Посмотрела я на соседку, бегающую с ведром по огороду, решила прикупить шланг, и устраивать своему огородику регулярный полив.

Вскоре как установилась солнечная погода, стала мне позванивать моя подруга и одноклассница Маришка из Питера. К тому же мы кумовья, я ее сыночка крестила. Так вот, надумала она ко мне приехать, на солнышке полежать, позагорать, да коньячку попить. А я и не против!

Маринку я встречала в аэропорту. Прилетела она налегке, с небольшой спортивной сумочкой. А чего лишние вещи везти, у меня всё есть. Шорты надо — пожалуйста, футболку какую или тунику — пожалуйста, ночнушку, халатик или купальник — пожалуйста. Только купальник ей и не понадобился. Дворик у меня обособленный, почти со всех сторон огорожен. Вот и решила она позагорать неглиже. Расстелила я во дворе старенький ковер, кинула на него покрывало да пару подушек, надели шляпы от солнца и лежим с ней загораем. Она — голенькая, посапывает, а я естественно в купальнике, ну и книжечку ей вслух почитываю, стараюсь, чтобы у меня выразительно получалось, с интонацией. Вижу соседка с ведром пробежала на огород, ну значит с работы пораньше пришла. Не долго она что-то поливала идет назад, нас заметила, остановилась, поздоровалась.

— Привет, девчата! Загораете?

— Да! Вот, подруга загорает, а я ее книжками развлекаю.

— А чего трезвые-то загораете?

— Да как сказать трезвые… — достаю из под подушки емкость, почти выпитого коньяка.

— Присоединяйтесь к нам, — машу ей бутылочкой.

— Дел полно. Контрольные работы надо проверить. Вот только, если попозже или на выходных, — и уже смотря в сторону тротуара, — Валерия, прикрой подругу к вам гость идет.

Пока я соображала, чем прикрыть и зачем, выплывает из-за забора дедок. Голову в нашу сторону повернул, да так и замер. Как же, перед ним две нимфы лежат — одна совсем голая, а другая — почти. Я подскочила, и навстречу к нему, а подруге кричу чтобы прикрылась. Она, как увидела деда всполошилась, тянет из под себя покрывало, а тело все прикрыть его и не хватает.

А дедок, как увидел обнаженную подругу, чуть не бегом побежал в ее сторону. Я в грудь ему руками уперлась — не пускаю, да какой там. Дед глаза вытаращил, рот в улыбке открыл, челюсть отвисла чуть ли не до пупка, и прет на меня будто не замечает.

Подруга уже визжит.

— Лерка, держи его! Не пускай!

Смотрю на нее, кое-как обернулась покрывалом и в дом убежала. Я деда, конечно, хоть и с трудом, но развернула, да отправила туда — откуда пришёл. Зашла на веранду, как начали с Маринкой смеяться над случившейся ситуацией. Пришлось смех — коньяком запивать. Пока коньячок приканчивали много смешных ситуаций вспомнили. И пришли к выводу, а не махнуть ли нам на море.

Глава 4. Поездка на море

Приготовив с вечера минимум одежды и сумки, решили, что возьмем с собой по одной небольшой, чтобы не возиться с багажом. Сходила к соседке и предупредила, что с подругой поедем на море отдохнуть, мало ли чего, чтобы звонила. Она мне и дала телефон своей знакомой из Кабардинки, где неоднократно останавливалась. Я сразу же созвонилась с хозяйкой, оказалось, что купальный сезон еще не наступил, комнаты свободные в наличии имеются, и мы можем приехать.

Ночью подруга как всегда похрапывала, а я не могла заснуть. Вот всегда так перед поездкой, нервы на пределе. Уже под утро провалилась в сон, да такой яркий, все обувь в каком-то магазине примеряла, пока новые мерила, кинулась, а мои туфли кто-то прихватил, так и осталась босиком. Расстроилась. Плакала. Так плачущая и проснулась под звон будильника, а сердце такую тахикардию устроило — не хороший сон. Знаю. Немного разбираюсь в значениях сна: если снится, что меряешь обувь, значит будет знакомство с мужчиной, а раз, у меня украли в магазине даже личную, то похоже уведут у меня мужчину. Отмахнулась, от надоедливых мыслей, прошептала «Куда ночь — туда и сон». Сразу оделась в поездку, краситься не стала, и так красивая, и пошла варить кофе, чтобы взбодриться и быстрей прогнать сон. Полуголая подруга уже сидела на веранде с чашкой растворимого кофе и пыхтела сигареткой.

— Что, не могла дождаться пока я в турке сварю, пьешь растворимый.

— Да мне по фиг какой, лишь бы тепленький, да аромат был, — выпуская очередное облако дыма пробормотала Маришка.

— А я вот растворимый пью редко, не мое это. Больше предпочитаю сваренный в турке или в кофе машине, — ставя турку на огонь, отвечала подруге.

Пока варился кофе соорудила два бутерброда, один себе положила на тарелку, стоящую на подносе, туда же поставила чашку для кофе. Другой предложила куме. Подхватив турку с шапкой пены, быстро перелила в чашку, взяла поднос и вышла на улицу в огород под старую алычу. Маринка со мной идти не захотела, ссылаясь на то, что еще не одета.

Я еще раньше под деревом обустроила себе уголок для отдыха, перетащила из-под навеса старое кресло, подкатила пенек, прибила к нему обрезок доски и получилось подобие столика. Люблю рано утром здесь попивать кофеек, наблюдать за восходом солнца, слушать щебет птиц, кукареканье петухов из отдаленных дворов и любоваться своим ухоженным огородиком. Почти все дружно взошло, зазеленело радуя глаз. Действительно, удачное время выбрали для поездки на море. А то потом пойдут огурчики, помидорчики, которые каждый день надо поливать, уже никуда не вырвешься. Вернувшись на веранду увидела подругу при полном параде, с нанесенным макияжем и пыхтя очередной сигаретой.

— Ты, я так полагаю, уже готова? Докуривай свой интимный предмет и надо выдвигаться на автобус.

Быстро сполоснула чашки, вытерла руки, на мгновение остановилась у зеркала — оценивая вид, подхватив сумку и ключи побежала догонять подругу. На веранде, перед дверью задержалась на несколько секунд, перекрестилась, прошептала «Господи, благослови и помилуй», все таки в дорогу отправляемся.

В автобусе до районного центра, утром, как всегда битком, а мы с подругой еще и с сумками еле-еле втиснулись, молча выслушали ворчание местных, переглянулись и улыбнулись — это вы с утра в метро не ездили…

На автостанции совсем недолго пришлось подождать проходящего автобуса в направлении к морю. Места нам выпали удобные, рядышком в середине салона, хоть автобус был заполненный. Дорога неблизкая, часов пять-шесть добираться. Заняв свои места, подруга стала дремать, а я достала очередной любовный роман из своей личной библиотеки и погрузилась в чтение. Читала я недолго, трасса оказалась ужасной: то яма, то канава, трясло так, что строчки скакали. Пришлось отложить чтение, закрыть глаза и прикинуться спящей. Прикинулась, а в результате — задремала. Проснулась от резкой встряски, оказалось переезжали через железнодорожный переезд. Глянула на часы, а дремала-то всего лишь около часа. Кума разлепила глаза.

— Мы что уже приехали?

— Да приехали, на автовокзал в краевом центре. Часик здесь постоим и дальше поедем. Давай выходить, водитель сказал освободить салон. Пойдем, пройдемся по привокзальной площади, ноги разомнем, съедим по пирожку, посетим туалет, заодно и покуришь, дорога неблизкая, еще сто пятьдесят километр