Глава 2. тайный поклонник
Школьный двор был заполнен детворой. Малышня носилась друг за другом с таким визгом, что уши сворачивались в трубочку. Да, узнаю свою школу. Теперь я даже не понимаю, как жила без всего этого целых три месяца. Пройдя двор, я зашла в школу и направилась прямиком в кабинет нашего класса. Проходя по длинным и витиеватым коридорам, я стала вспоминать все, что происходило здесь со мной за последние десять лет и от грусти защемило сердце. А вот и дверь в класс, из которого до меня доносился звонкий смех одноклассников и голос нашего местного заводилы — Макса Лихоимова. Распахнув дверь я увидела, что все уже в сборе, столпились вокруг Максима, который как обычно травил байки про свое отпадное лето. Я искала глазами Нину, но никак не могла найти, и тут взгляд упал на самую дальнюю парту. Там сидела Нина спиной к одноклассникам. И это моя подруга? Которая всегда была первая во всех тусовках класса? Тут явно что-то не так и я, бросив всем короткое: «привет, ребят», направилась к ней. Нина пребывала словно в какой-то прострации, теребя, уже и без того изрядно потрепанный, лист бумаги. Повернулась она только тогда, когда я в третий раз позвала ее и на мой голос повернулся весь класс. Нина подскочила, схватила меня за руку и потащила в каморку нашей классной руководительницы. Подруга явно была то ли испугана, то ли очень взволнована чем-то.
— Что случилось, Нин? Ну куда ты меня притащила? Нам же влетит сейчас от нашей Клавочки! — возмутилась я.
— Агаш, это катастрофа! Мне сейчас вообще плевать, что скажет классная. — дрожащим голосом ответила Нина
— Да что случилось?! Ты можешь мне нормально обьяснить? -я начала уже выходить из себя, потому что терпеть не могла, когда Нина впадала в панику, так как становилась совершенно неадекватной и от нее нельзя было добиться ровном счетом ничего.
— Прости, Агаш, я просто никак не могу прийти в себя. В общем, этим летом со мной кое-что произошло. Мне стали приходить письма от очень навязчивого поклонника. Сначала я не придала этому никакого значения, думала, что это кто-то из друзей моего брата Витьки, но теперь мне кажется, что все намного серьезнее. — Нина просто дрожала от страха.
— Так, погоди, ты уверена, что не знакома с ним? Может быть ты просто со страху накручиваешь себя — Нина и правда из тех людей, которые могут надумать больше, чем есть на самом деле, чересчур уж мнительна. И в ее жизни я всегда играла роль некоего вытрезвителя ее фантазий.
— Аглая, ты не понимаешь! Все намного серьезнее, чем ты можешь себе представить. Он бросает письма в мой почтовый ящик, он будто следит за мной, знает где и с кем живу. Иногда у меня складывается ощущение, что этот человек проник в мою голову и читает мысли! Я уже целый месяц живу в страхе! Когда возвращаюсь домой, то постоянно оглядываюсь по сторонам… — тут Нина не выдержала и заплакала. Эти ее рыдания вырвались наружу, как лава из вулкана: резко, бурно и неудержимо.
— О, Боже, Нина! — воскликнула я, кинувшись обнимать подругу — ну почему же ты сразу мне не рассказала? Зачем держала в себе столько времени? Так же и с ума сойти не долго– как же мне было жаль бедную Нину…
— Я не хотела обсуждать эту тему по телефону, не исключено, что он прослушивает мои звонки. Он даже начал угрожать мне. Вот, прочитай его последнее письмо — дрожащей рукой она протянула мне тот самый потрепанный лист бумаги. Только я его взяла, как тут же над нами прогремел голос классухи Клавдии Николаевны, по прозвищу Клавочка. О ней нужно обязательно сказать отдельно несколько слов. Это была довольно грузная, кучная женщина, которой абсолютно чуждо чувство стиля и вообще, кажется, у нее была аллергия на все красивое. Но самое страшное в ней не внешний вид, а характер. Он, мягко сказать, был скверный. Собственно по этому ее и прозвали: «клавочкой», чтобы хоть что-то в ней было ласковым.
— Я не поняла, что здесь происходит? Зубарева, Золотарева, вы что себе позволяете? — проревела Клавочка.
— П-простите, Клавдия Николаевна — заикаясь от испуга, проблеяла Нина — мы уже уходим, мы ненарочно, и-извините! — и, стремглав выскочив из ее каморки, мы сами не заметили, как очутились на заднем дворе школы. До начала линейки оставалось пять минут и мы направились в актовый зал.
