Пыль. История современного мира в триллионе пылинок
Пыль путешествует по континентам, вычерчивая историю нашего мира и его преобразований. От американского Пыльного котла 1930-х годов до ледяных щитов Гренландии сегодня, через пыльное морское дно ныне высохшего Аральского моря в Узбекистане и ядерные осадки Чернобыля, эта книга исследует, что такое пыль и какое влияние она оказывает на нашу жизнь.
Современный мир, в конце концов, скреплен и пронизан пылью. На страницах книги мы встретим людей, которым приходится жить среди песчаных бурь, активистов, которые бросили вызов пыли и пытаются ее побороть, и тех, кого она изгнала из привычных мест обитания.
Современный мир, в конце концов, скреплен и пронизан пылью. На страницах книги мы встретим людей, которым приходится жить среди песчаных бурь, активистов, которые бросили вызов пыли и пытаются ее побороть, и тех, кого она изгнала из привычных мест обитания.
Жас шектеулері: 16+
Құқық иегері: АСТ
Баспа: Издательство АСТ
Аудармашы: Артём Прожога
Қағаз беттер: 273
Кітаптың басқа нұсқалары1
Пыль. История современного мира в триллионе пылинок
·
Пікірлер2
👎Ұсынбаймын
Если выбросить из этой книги эмоциональную составляющую экоактивиста, выводы построенные на неполных данных, спекуляции и вырванные из контекста цитаты, то останется в лучшем случае треть от всей книги. Так же нужно понимать, что каких-то особых знаний о пыли вы не получите, это точечные истории о высохших озёрах и ядерных испытаниях, а не научпоп к которому все привыкли. Повествование скачет и противоречит самому себе. Книга разочаловала, хорошо что не купила в бумаге. Единственная цитата которая описывает эту книгу, есть в этой же книге "Легко списать все на стихийные бедствия, но нет: ключевой посыл этой книги в том, что пыль очень тесно связана с политикой."
Дәйексөздер17
Стоит отметить, что городская пыль – нечто гораздо большее, чем просто углеродная сажа от горения. На каждом шагу между людьми и окружающей средой возникает трение. Взять автомобили, автобусы и поезда: колодки трутся о тормозной диск, а колеса – о дороги и рельсы. Это происходит много миллионов раз в день. Поперечная сила давит на материалы и отслаивает крошечные частички металла, резины и асфальта. Мне как велосипедистке эта «дорожная грязь» знакома до боли. Когда я протираю лицо после того, как весь день провела в центре Лондона, ватный диск заметно темнеет.
Семьдесят пять лет дно высохшего озера Оуэнс было мертвым местом. Экологически значимые места обитания, где росли солончаки, составляли менее 2 % поверхности[630]. На большей части территории сложно было найти кого-то крупнее цианобактерий да одноклеточных архей. Потом, в 2001 году, Департамент наконец открыл вентили – и талая вода с высокогорья снова хлынула на плайю. Вскоре на площади в 26 квадратных миль[631] появилось множество неглубоких луж и более глубоких прудов, которые ловят пыль.
Эта вода вернула жизнь, причем в огромном и неожиданном изобилии. Солянка, которая десятилетиями находилась в спячке, вдруг начала самосеяться. Десятки тысяч перелетных птиц, летящих на Западное побережье после зимовки на юге Патагонии, заметили водную гладь, мерцающую под весенним солнцем. Они стали питаться там мухами-береговушками и накапливать силы перед полетом в леса арктической Канады и на берега Берингова моря.
Птицы прилетали на озера Большого бассейна 800 тыс. лет. Потом была 80-летняя пауза – и вот они вернулись.
Эта вода вернула жизнь, причем в огромном и неожиданном изобилии. Солянка, которая десятилетиями находилась в спячке, вдруг начала самосеяться. Десятки тысяч перелетных птиц, летящих на Западное побережье после зимовки на юге Патагонии, заметили водную гладь, мерцающую под весенним солнцем. Они стали питаться там мухами-береговушками и накапливать силы перед полетом в леса арктической Канады и на берега Берингова моря.
Птицы прилетали на озера Большого бассейна 800 тыс. лет. Потом была 80-летняя пауза – и вот они вернулись.
Пыль – история этого ландшафта, тоненькая серая путеводная нить приключения, связывающая людей и места, прошлое, настоящее и будущее.
