Поэтика. История литературы. Кино
Юрий Тынянов сумел сделать то, что мало удавалось даже маститым мэтрам наук и искусств. Благодаря автору такие научные категории, как поэтика, литература, кино, стали интересными и увлекательными. Конечно, можно было пойти обычным путём и создать учебник, где даже гениальные произведения тонут в море схоластических рассуждений. Но вместо этого читатели получили руководство к действию, фактически инструкцию к самостоятельному воплощению желания творить, писать, снимать. И в этом огромнейшая заслуга самого Юрия Тынянова. Писатель, поэт, драматург, историк, литературовед, сценарист Юрий Тынянов прожил интереснейшую жизнь, при этом оставаясь инвалидом. Но этот человек был настолько силён, что фактически воссоздал себя заново и создал свой собственный мир — мир Науки и Литературы.
Возрастные ограничения: 16+
Издательство: Мультимедийное издательство Стрельбицкого
Бумажных страниц: 966
Цитаты30
Тынянов увидел вслед за этим необходимость поставить вопрос о ее соотношении с другими социально-культурными явлениями (подробнее об этом в комментарии, стр. 525–526). «Построение… замкнутого литературного ряда и рассмотрение эволюции внутри него наталкивается на соседние, бытовые в широком смысле, социальные ряды», — писал он.
Подобно этому и кино пользуется словами только либо как мотивировкой для связи кадров, либо [как] элементом, играющим роль лишь по отношению к кадру, контрастную или иллюстрирующую, и если кино наполнить словами, получится хаос слов, и только[828].
Каждое искусство пользуется каким-нибудь одним элементом чувственного мира как ударным, конструктивным, другие же — дает под его знаком в виде мыслимых. Так, наглядные, живописные представления не изгоняются из области поэзии, но получают и особое качество и особое применение: в описательной поэме XVIII в. все предметы природы не называются, например, а «описываются» метафорически, связями и ассоциациями из других рядов. Для того чтобы сказать: «Чай, льющийся из чайника», говорилось в такой поэме: «Кипящая душистая струя, бьющая из блестящей меди». Таким образом, живописное, наглядное представление здесь не дано и служит мотивировкой связи многих словесных рядов — их динамика основана на заданной загадке. Незачем и говорить, что в этой связи тоже не даны подлинные, наглядные представления, а представления словесные, в которых важна смысловая окраска слов и ее игра, а не самые предметы[827]. Если мы подставим в словесные ряды ряды подлинных предметов, — получится невероятный хаос вещей, и только.
Открыть в приложении