«Я пишу истории о любви, которая сама по себе и есть окончательная награда, если она не больная, не бешеная, не выматывающая душу. Иногда я придумываю к ней красивые декорации — дома, машины, лужайки, а иногда и декораций никаких не придумываю, полным-полно историй, где герои живут в панельных домах и работают, скажем, в больнице!.. Это вам так сгоряча кажется, что все они про золушек. Ничего подобного».
Тем не менее он взял вилку, залез к ней в тарелку и подцепил кусок. Он всегда был ужасающе бесцеремонным.
Пока он жевал, сосредоточенно скосив глаза к носу, Лёка его рассматривала.
Н-да.
– Что ты смотришь? – спросил он и подцепил еще кусок.
– Заказать тебе, что ли?
– Да нет, это я так, от жадности. Может, лучше тебе еще одну заказать, а эту я доем?
Фу-ты ну-ты!..
– А кофе?
– И кофе.
Он быстро перетаскал из ее тарелки яичницу и сказал:
– Знаешь, я ем только потому, что твоя!.. Вот так просто ни за что бы не стал! "
Первый рассказ тронул до глубины души! Почему-то чувствуется от него такая нежность и спокойствие, что перечитывала уже несколько раз и настроение поднимается, как в тот раз, когда читала впервые 🥰
Он даже мысли не допускал, что не все его указания годятся в дело, что иногда – и даже довольно часто, по правде говоря! – перепечатывать ничего не приходится, а конспектировать его умные и всегда своевременные мысли на компьютере не слишком удобно, особенно тем, кто не заканчивал курсов машинописи.
Третий четверг ноября, – торжественно объявила Лёка, – это предчувствие праздника, понимаешь? Это красные рождественские цветы, которые ставят на стол, чтобы праздник уже поскорее приходил! Это свечи, белая скатерть, горячее мясо и молодое вино в пузатом стакане! Это значит, что год на исходе и что времени осталось всего ничего, только доделать дела, подвести итоги, в последний раз собраться с мыслями перед Новым годом! Ты же не знаешь, что там, впереди