/Собранию посвящается/
16.05.72. Лейпциг
Зажигает память либералов.
Отгоняет память раскаянье.
Нет раскаянья. Нет зла. Нет контроля.
Появляется пища для либералов.
Головы падают в раскаянье.
И мир повторяется.
Буря возгласов плещется в зале.
Молнии мнений рвутся из глоток.
Бледные стены еще не слыхали
Такой диссонанс из душевных ноток.
Пришел, услышал — не поверил.
Поверил, пришел — не услышал.
Услышал — поверил.
Поверил — оглох!
Ох!
Много хлопот и грехов полон рот,
Но не люблю, когда люди страдают.
Страдают, страдают……
И вид печальный — голову свесил
На пухлые руки. А где-то там ухмылка внутри…
Вспотели озябшие нервы.
Утри! Пот со лба, принцип округлый!
Не человек, а шкатулка принципов!
Принципов гладеньких. Какой, ты, нудный!
Ведь даже принципы не твои… А чьи? —
Не важно. Дальше льет:
— Я, Я, Я! — Я, Я, Я!
Я убежден, моя убежденность, мнения мои…
— Убеждения твои?
— Нет, хитришь. Не туда поехал….
Сколько вопросов! Сколько вопросов!
А убеждения — удовлетворение запросов.
Запросов личных, но не душевных.
Что за параличность плачевных! —
Убеждение куёт мою личность,
Но сковывает мою душу.
Зазвякали споров клещи:
— Нет!
— Отрицаем!
— Одарён!
— Задарён!
— Порицаем!
— За вещами люди стоят, за людьми — вещи…
— На чём обвинения строят?!
— Гони его в шею, говорить не стоит!
— При чём здесь ругливость?
— Виноват, что ж, ты, хочешь?
— А, ты, что пророчишь?
— Не верю! Ложь!
— Тебя не поймёшь…
— Поверили в ложь!
— А, может, в испуг?
— Плут!
— При чём здесь ругливость?
…………
Пугливая ложь. Но не ложная пугливость.
Жалость собирает силы. Ей нет аргументов.
Вера!
Вера!
Вера!
Мера!
Мера!
Мера!
Укорачивается мера аргументации,
Когда растет мера сопротивления!
На удивление
Присутствует мера ограниченности.
Бедный ум! Обособленный люд!
Сколько друзей!!…
Дружба — служба,
Дружба — тон!
Дружба — риторика личности!
И никакой ограниченности!
— Я не согласен!
— Молчи!
— Я против… Все, вы, грешники!
— Ну, что вам принципы!
Властелюбители из провинции!
Вас много приспешников!
Вас много поспешников!
Грешники судят грешников!
……………….
Повял росток его веры.
Не потому, что не верил.
Просто, не выносили организм его — флоры.
Устали.
Молчат.
Раскрытые двери.
И будто в душу залезли воры.
……………………..
Такой диссонанс из душевных ноток
Бледные стены ещё не слыхали.
Волны мнений не рвутся из глоток.
Безбурье возгласов плещется в зале.
