Гуляет ночь по мокрым крышам

      в расшитом звёздами плаще,

      шагая поступью неслышной…

      мерцают отблески свечей

      вдруг обратившись чёрной кошкой,

      ныряет в сумрак чердака…

      И там, под музыку Шопена,

      пока свеча не догорит,

      сливаясь с чёрным гобеленом,

      тихонько дремлет до зари.

От ночи не укрыться, не сбежать,

не спрятаться за светом улиц тусклых,

и ты стоишь, от холода дрожа,

запутавшись в своих

случайных чувствах.

Отсчёт ведёт бездушная молва,

вползая змеем в раненую душу,

и, может быть, гадалка не права —

тебе бы сердце стоило послушать.

Такая тьма… забыться не даёт,

ты бьёшься с ней отчаянно… похоже,

запутавшись в сознании твоём,

кривляется она и строит рожи.

Мучительно пронзающая дрожь…

отчаянно бежишь проспектом тусклым

туда, где свет, где наконец уснёшь,

поверив странным

неслучайным чувствам.

       У старого забытого парома

       кувшинками усыпана река,

       мурлыкает волна в рассвете сонном,

       с ней шепчется густая осока.

       Разносит ветер трели по округе

       влюблённого ночного соловья,

       поющего о верности подруге

       в изысканных берёзовых ветвях.

       Плакучей ивы нежные листочки,

       нашёптывая ветру о любви,

       рисуют на воде круги и строчки,

       роняя слёзы лёгкие свои.

       Здесь мы с тобой

       когда-то повстречались,

       и так же пел о счастье соловей…

       колдунья Ночь

       влюблённых нас венчала

       в сиянии небесных фонарей.