Однажды зимушкой, разбуженный у́хающим совёнком Мишутка увидел мир совсем другим, в непривычном ему свете. Ведь засыпает косолапый ранней осенью, когда ещё нет снежной пелены в лесах и на полянах, а морозы не так сильны, и до вьюжной поры далеко.
Не вовремя проснувшийся от зимней спячки медвежонок, высунув нос из тёплой берлоги, сонным голосом спросил:
— А кто это тут так громко ухает? Кто помешал мне сладко досыпать?
— Вот и я удивляюсь, — залепетал, сидящий на сосне, над входом в берлогу, озадаченный пернатый. — Тебе б ещё спать да спать, шерстяной!
— Угу, попробуй тут усни, когда над ухом: «У-у-у-х, ууу-ууу-ххх».
— Дело моё такое — обучение всему. Чтобы, когда вырасту, занять видное положение самой мудрой лесной птицы.
— А откуда бы тебе знать: что да как? — удивился медвежонок. — О многом зараз не познать.
— Верно подметил, — оживился птенец. — Для того мама с папой дали мне книгу особую. Называется Лесной. В ней сведения обо всём на свете. А самые азы о том, что в году есть сезоны. Всего их четыре. И каждый длится по три месяца. Первый снежный — это зима. Послезимье отступает, приходит тёплая пора. Листья, травка соками наливаются, жизнь повсеместно пробуждается и это весна. Затем начинается лето. В тёплые месяцы кругом растительность цветёт и благоухает, жители лесные под солнцем гуляют, дары природные зреют-поспевают. Лето в свою очередь уступает место осени — моменту, когда солнышко уже не столь горячо. Зелень увядает, соки в деревьях приостанавливаются, многие птички улетают на юг, зверьки начинают запасаться провизией, чтобы в тёплых норках скоротать зимнюю стужу. И вновь в права вступает Зима — время холодов и морозных дней, везде белым-бело от снега и лесное царство погружается в сон.
— И об этом ты ухаешь так гулко? — заинтересовался мишка.
— Не спеши, торопыга. Про сезоны года все знают. Этим не удивишь, — важничал крылатый. — Все четыре: зима, весна, лето, осень состоят из месяцев. По количеству их двенадцать, со своими особенностями и различиями, образуют год. Поди сюда, я тебе покажу.
Совёнок взял крыльями толстую книгу и было наклонился к тянущемуся вверх медвежонку, как неожиданно рванул озорной ветерок и увлёк за собой начальные странички умной книги.
— Ай-ай! Аа-а-а-ай! — заверещала птаха. — Что же делать? Без этих ст
