Искра догоревшей мечты
«Теперь два кулона?» — спросил Маттео в пол тона, с нотой хрипотцы в голосе, смеряя девушку пред ним стоящую столь пронзительно глубоким взглядом, ореховых глаз, что все вокруг будто боялись пошевелиться или издать хотя бы малейший звук.
«Да» — робко кивнула Мирабелла, стараясь стойко выдерживать его взгляд.
Парень лишь хмыкнул, едва, на мгновение прикрыв глаза. Напряжение нарастало. Они буравили друг друга тяжелыми взглядами, оба желали так много сказать, однако оба молчали, не в силах вымолвить и единого слова. Взгляд Маттео был густым, словно терпкий парфюм, плотно заполняющий своим присутствием воздух. Изумрудные глаза Мирабеллы, отливающие в ярком свете нежной морской лазурью, спустя мгновение уже легко выдерживали его взгляд, отвечая взаимной остротой и неприступностью. Среди сотен вопросов, что роились в их головах, главенствующе, выделялся один единственный, выражаемый глазами обоих: «Почему?»
«Маттео! — ворвалась в диалог Кароль, решившая спасти сложившуюся ситуацию.- Не ожидала тебя здесь увидеть» — просияла она лучистой улыбкой. Обеспокоено глянув на побледневшую Мирабеллу.
Маттео отвлекся на давнюю подругу, как и Мирабелла. Когда их взгляды разъединились, у обоих появилось стойкое ощущение словно воздух в миг стал разряженным и легким.
«Кароль, рад видеть» — стараясь скрыть удивление за серьезностью, сказал он. Но голос парня звучал едва ли приветливо. Ведь между ними с Кароль и Карло по прежнему была воздвигнута незримая, но крайне прочная стена. «Карлос» — кивнул, наконец, и ему Маттео.
«Рад видеть» — улыбнулся Карлос искренне и лучезарно.
«Тео, а ты не говорил, что у тебя кроме нас ещё будут знакомые на курсе» — ворвался в их диалог Мигель. Все перевели на него озадаченные взгляды.
«Не будем вас отвлекать» — сказал Маттео, сухо, бросив последний короткий взгляд на Мирабеллу, уводя Мигеля за собой.
Мирабелла же с Кароль и Карло проводили их удивленными взглядами. Однако глаза двоих смотрели на Маттео с одним лишь удивлением. Глаза же Мирабеллы смотрели на него с трудно скрываемой болью, с нотой гнева и терцией предательства. Её тонкие руки задрожали.
«Почему мы так спешно у
