Оглавление

Подружка-раковина

Ракушка-шея выползла из моря и тайно прижилась у Катарины. Она запросто вылезла из корзинки торговца устрицами, когда он отвернулся в сторону знатных покупателей. Вероятно, торговец и не знал, что волшебное существо воровато проникло в корзинку, чтобы слопать одну или нескольких из пойманных им устриц. По наивности Катарина решила, что волшебную ракушку выловили специально для того, чтобы предложить в подарок принцессе. Она чуть было не похвалила торговца за изобретательность. Все ведь знают, каких трудов стоит выловить магическое существо. Однако раковина вспыхнула золотым сиянием, и у Катарины мигом отшибло дар речи. Девушка могла только раскрывать рот, из которого не вылетало ни звука. Язык онемел. Хитрая ракушка ее околдовала.

Она увязалась за Катариной, выпрыгнула из корзинки на песок и поползла по нему, а затем по ступеням лоджии, ведущей к королевскому дворцу. Она ловко отскакивала от ног встречных, чтобы те ее не придавили. Или чтобы не прожечь им сапоги? Катарина слышала, что раковины-шеи сильно обжигают. Говорили, что стоит взять их в руки и они прожгут дырку в плоти. То есть они даже опаснее огня!

В очередной раз отскакивая от шедших навстречу дам и кавалером, ракушка запрыгнула на шлейф Катарине. В шлейфе тут же осталась жженная дырка. Ну, спасибо ракушке! Шлейф был расшит золотой нитью и бриллиантами. Над ним трудились самые лучшие мастерицы Оквилании. Ведь это наряд Катарины для дня ее обручения с самим вице-королем Синих островов, которые благодаря какому-то каперу по кличке Моррин стали недавно провинцией Оквилании. С этим капером любезничала сама принцесса Лилофея. Он прославился, как самый очаровательный парень при дворе. А каков жених Катарины? Она его ни разу даже не видела, но отец обмолвился, что он уже не молод.

У Катарины тут же помрачнело на душе, будто черная туча накатила на небо над побережьем, а волшебная раковина, прожегшая ей шлейф, напротив радостно замерцала.

— Ты не выйдешь замуж за старика, — пропела она, едва они с Катариной остались наедине в дворцовом саду. — Ты станешь невестой самого морского царя!

— Ты пытаешься ко мне подольститься? — Катарина чувствовала себя слегка сумасшедшей, когда заговаривала с раковиной.

Обрадованная вниманием с ее стороны шея тут же заскочила на парапет беседки, увитый вьюнком. Вьюнок, кстати, она безжалостно прожгла. От розовых цветочков остался только пепел.

— Можно мне к тебе на плечо? — попросилась раковина.

— Ну, уж нет! — несмотря на всю красоту волшебной вещи, Катарина испугалась. — Не хочу, чтобы ты меня обожгла! Я чувствительна к огню.

— Я тоже! — подпрыгнула ракушка. — Значит, мы подружимся!

И она по наглому сиганула на рукав Катарины, но попала на руку и почему-то не обожгла! Катарина уже готовившаяся закричать сильно удивилась.

— Странно! — раковина и сама удивилась. — Обычно плоть людей горит от моих укусов, как хворост. А твоя кожа даже не покраснела. Ни дать, ни взять ты зачарованная. Выходит, я не ошиблась, что ты невеста морского царя. Предначертанную морю девушку издалека видно.

Катарина внимательно разглядывала золотые бока ракушки. Она была рифленой, золотой и пустой. Устрицы внутри нет, но на сверкающих створках проглядывает нечто вроде нарисованного личика. Нечеловеческого!

— И много в море таких, как ты?

— Бесчисленно! — отозвалась шея, голос у нее был певучим и слегка гипнотизирующим. От него немного кружилась голова.

— Моей родней полно всё морское дно и даже океан, но с тобой решила подружиться я одна. Всем остальным плевать, что какая-то земная красавица предназначена в жены морскому царю. Они и на свадьбу-то не явятся.

— Ты несешь какой-то бред! Как земная девушка, которая не способна даже дышать под водой, может стать невестой водяного?

— Ты еще так неопытна, — протянула шея тоном зрелой учительницы. Так с Катариной разговаривали только гувернантки. Мать, которая могла бы ее поучать, умерла еще при родах. Отец, занимавший почетный пост первого министра Оквилании, был занят и днем, и ночью. Его обязанностью было регулярно находится при короле. Так что с Катариной он почти не общался. Подруг при дворе Катарина тоже не нашла. Значит, стоит подружиться с волшебной ракушкой. Всё равно выбора нет.

Гардероб и украшения Катарины были самыми дорогостоящими и модными. Тем не менее придворные дамы всё равно упорно видели в девушке провинциалку, которая росла и воспитывалась в далеком от столице поместье отца среди банановых рощ и тростниковых плантаций. Катарина часто подумывала, что неплохо бы вернуться домой, но дело с ее браком уже было решено. А это значит, что домой она больше никогда не вернется. Придется сесть на роскошный корабль, подаренный ей к свадьбе, и поехать к жениху на Синие острова.

Если честно, ей этого совсем не хотелось! Уж лучше познакомиться с каким-то капером или пиратом и сбежать вместе с ними. Жаль только, что самый красивый из каперов, по слухам, предпочитал принцессу Лилофею.

— Смотри на море! — пропела шея.

Катарина развернулась к парапету, за которым плескались волны.

— И что?

По воде плыли венки. Сегодня точно не праздник цветочной богини, во время которого принято спускать венки и букетики на воду в качестве подношения. Но венок вдруг ловко вынырнул из воды вместо того, чтобы потонуть и оказалось, что он надет на белокурую голову русалки.

Вот это да! Катарина никогда не видела русалок. Их в воде оказалось множество. У некоторых волосы были синих, лиловых, голубых и зеленых оттенков. У кого-то лилии росли прямо в голове и ушах, а у кого-то даже плечи поросли разноцветной чешуей.

— Теперь веришь мне, что морской царь тебя ждет?

— При чем здесь морской царь? Это всего лишь русалки.

— Русалки его шпионки. Они ищут избранную. К тому же если мыслить абстрактно, как вы, люди, то ты должна сделать такой вывод: раз есть русалки, значит, есть и морской царь.

— Я и не сомневалась, что он есть. Слышала, что мы платим ему дань, чтобы он не затопил Оквиланию. Говорят, король от его требований уже посидел. Не отдашь царю морей всё, что он хочет, так все мы станем утопленниками, а страна погрузится под воду.

— Если ты этого боишься, то охотно станешь супругой морского царя, когда он тебе предложит морской брак.

Катарина задумалась и нервно откинула за спину тяжелые каштановые косы, переплетенные жемчужными нитями.

— Иногда меня посещают крамольные мысли, — призналась она.

— И какие? — лукаво подпела шея.

Людям Катарина ни за что бы этого не сказала, но с волшебной раковиной можно говорить обо всем том, о чем нельзя с людьми.

— Лучше б вся земля затонула. Тогда сильные не смогли больше манипулировать слабыми, никто не попадал бы в зависимость от своих родителей, а дочерей не смогли бы насильно сватать кому ни попади. Не было бы земли, не было бы зла.

— Как ты ошибаешься! — уныло протянула волшебная раковина. — В море тоже есть сильные и слабые.

— Не хочу замуж, — буркнула Катарина, и русалки в воде взволнованно встрепенулись.

— Это ты зря сказала! — спохватилась шея. — Если девушка, впервые увидев русалок, загадала желание, то оно сбудется. Скорее, пока они не уплыли, загадай другое. Более романтичное.

Но Катарина прикусила язык. Пусть лучше желание сбудется, и ее нежеланный жених умрет до свадьбы. Пусть русалки утянут его на дно. Хотя стоп! Отец тут же найдет ей другого. Лучше и впрямь загадать что-то полезное и одновременно не ущемляющее ее права.

— Хочу быть богатой, самостоятельной и такой могущественной, чтобы никто не мог меня ни к чему принудить.

— И всё? — разочаровалась шея. — А что насчет любви?

Надо же! Золотая раковина оказалась настроена романтично. Она хоть понимает, что такое любовь между людьми? Либо привязка браком, либо страдание в разлуке, либо тайная связь. Тем не менее о любви слагали столько баллад. Может без нее и впрямь не обойтись? Русалки еще не уплыли, и Катарина произнесла:

— Хочу верного возлюбленного, но не мужа. Не хочу никому принадлежать. Хочу быть хозяйкой себе сама.

— В отношениях с людьми, и с водяными это не пройдет! — возмутилась шея.

— Тогда я хочу волшебного возлюбленного, который лучше и водяных, и людей.

Шея пискнула что-то типа того, что леди Катарина самая обычная знатная мошенница. Но русалки еще не уплыли. Их разноцветные хвосты мелькали в воде, как радужные блики. Мелодичные голоса очаровывали. Саму Катарину русалки даже не заметили. Но благодаря тому, что она их разглядела, могло исполниться ее безрассудное желание.

Невеста для морского царя

— Не выходи ночью к морю. Это будет к беде! — пищала раковина, но Катарина ее не слушала.

— Мне хочется немного свободы, — пояснила она, беря канделябр. Хотя почему это она должна оправдываться перед какой-то раковиной. Та, подпрыгивая, катилась за ней по коридору. Сверкала она так, что могла заменить свечу. Катарина даже подумала, что взяла подсвечник зря. Вдруг из-за него на нее обратит внимание стража? Ей вовсе не хотелось гулять по берегу под конвоем.

— Ты не могла бы отвлечь охранников, если они попытаются меня задержать? — попросила Катарина. Ночью выход к морю был запрещен из-за каких-то глупых суеверий.

— Отвлечь? За кого ты меня принимаешь? — обиделась шея.

— То есть ты не лгунья? — Катарина вышла на темную галерею и вдохнула свежий ночной воздух. Отсюда море было видно, как на ладони.

— Я хищница, а не интриганка, — заявила раковина.

Катарина не совсем поняла, что та имеет в виду, пока в одной из арок не блеснули латы стражника. Он не заметил крадущуюся в ночи дочь первого министра и уж тем более не собирался ее задерживать. Однако шея, подскочила при виде него, будто золотая блоха.

— Пища! — успела прошипеть она.

Стражник опомниться не успел, как сверкающая ракушка впилась ему в глотку. Там, где она коснулась кожи, плоть начала выгорать и исчезать, как будто ее пожирал невидимый огонь. От горла несчастного ничего не осталось, поэтому и истошных криков не было слышно. Тело в латах с грохотом упало, а раковина всё ползала по нему, объедая плоть. Какая она прожорливая!

Катарина с опаской огляделась по сторонам. Лишь бы только никто не сбежался на шум. Другие стражники сюда не спешили, очевидно, потому, что бряцанье лат караульных, было тут по ночам привычным звуком.

Со стороны моря звучала какая-то музыка, как будто кто-то на берегу играет на свирели. Внизу на побережье никого было не видно. Так кто же музыкант? Вряд ли один из караульных. Мелодия слишком чарующая. Такое впечатление, что играет не человек, а русалка.

Раковина-шея между тем доедала свой ужин. От стражника остались одни кости и латы.

— И со мной ты пыталась сделать то же самое, когда запрыгнула мне на руку? — упрекнула ее Катарина.

— С тобой фокус не прошел, — честно призналась шея. — А это означает, что ты предназначена для чего-то большего, чем обычный человек. Для брака с морским царем, например.

— Опять ты заладила свое! Зануда!

— Да, ладно тебе! Невесту морген видно издалека.

— Но я уже загадала не становится ничьей невестой.

— Это плохо. Если б ты стала женой морского царя, то я могла бы быть твоей первой советчицей.

— Ах вот оно что! Сплошная выгода! Какая же ты корыстная!

Катарина немного разочаровалась в предсказаниях шеи. Выходит, она всего лишь планировала, а не предрекала. Хотя кто ее разберет?

— Любопытно, откуда музыка? — Катарина видела над морем лишь луну. В дорожке ее света, проложенной на воде, не плескались ни тритоны, ни русалки, но мелодия откуда-то лилась. Вероятно, из-под воды. Больше неоткуда.

— Это не музыка! Это призыв! — определила раковина.

— Призыв? Но кто и кого зовет из воды?

— Больше похоже на призыв к наступлению. Нам лучше отсюда бежать.

Ракушка-шея встревожилась. Катарина не могла понять почему. Вроде бы все кругом спокойно. Только в море вдруг зашевелилось что-то похожее на плавники стаи огромных рыб.

— Больше оттягивать нельзя! Он поставил ультиматум! — донеслись мужские голоса из противоположного конца галереи. Катарина быстро задула свечи в канделябре и скользнула в стенную нишу. Сверкающая раковина прижалась к ее подолу. Голоса приближались, как и едва различимые шаги. Какие-то двое мужчин шли крадучись, как воры. Катарина выглянула из ниши и мельком рассмотрела силуэты в камзолах с орденами. Один статный кавалер похож на второго министра Болдуина, известного своими радикальными взглядами, а второй на ее собственного отца. Вроде бы ничего удивительного нет в том, что двое министров прогуливаются по живописной морской галерее. Только вот время очень позднее. И кругом никого нет. Они как будто сговариваются о чем-то.

— А когда раньше морской царь не ставил ультиматумы, — почти оскорбленно проговорил Болдуин. — Он постоянно нам угрожает.

— И выполняет свои угрозы, — веско подытожил первый министр.

— Кроме одной: Оквиланию он так до сих пор и не затопил.

— И мы знаем почему.

— Из-за знаков морской ведьмы на песке?

— Нет же! Ты молод и наивен. Всё дело в избранной девушке. Лишимся ее, и не останется нашей последней защиты от всесокрушающих волн. А не отдадим водяному невесту, которую он хочет, так всё равно погибнем от набегов морген. Ситуация тупиковая.

— А я вижу выход! — оптимистично нашелся Болдуин.

— И какой же?

— Отдадим ему другую невесту.

— Но он заметит подлог, даже если прибрежная ведьма изменит ее внешность магией. Он и сам в волшебстве почти бог. Все опасаются его чар.

— Я не сказал, что мы будем его обманывать. Мы немножко изменим условия. Вместо принцессы отдадим ему вторую по знатности девушку.

— Но это мошенничество!

— Это политика! — Болдуин хлопнул в ладоши. — Это я должен занимать пост первого министра, а не ты, потому что гениальный план пришел в голову мне.

— Что-то ты слишком заботишься о принцессе Лилофее, — недовольно пробурчал катаринин отец. — Эта милашка вскружила головы всех водяных и земных парней в округе.

— Даже твою? — подколол Болдуин.

— Я имел в виду молодых парней, а не почтенных старцев вроде себя.

— А до меня доходили слухи, что ты планируешь снова жениться.

Катарина напряглась.

— Это все ложь, — отмахнулся ее отец.

— До сих пор предпочитаешь красоту русалок женской? — опять отпустил шпильку второй министр. — Многие знатные коллекционеры Оквилании чуть не разорились на своем увлечении хвостатыми красотками.

— Лучше прикуси язык! — первый министр глянул на ночное море. Он остановился так близко от укрытия Катарины, что мог расслышать ее взволнованное дыхание, но не расслышал. — Так каков твой план? Кого равноценного Лилофее мы можем предложить для союза, объединяющего морскую и земную династии.

— Конечно же, дочь первого министра, — с улыбкой победителя провозгласил Болдуин.

Катарина ахнула и нечаянно пнула ногой шею. Та от испуга прожгла ей туфельку, но увлеченные беседой министры, ничего не заметили.

— Катарина просватана, — возразил первый министр, — за будущего вице-короля Синих островов.

— Он и года не протянет. Так стар! А морской царь будет заваливать твою дочь подарками будущие несколько столетий. Я слышал, водяные обожают красивых земных девушек.

— Но сами они жуткие уроды.

— Какая разница: старый морщинистый герцог или хвостатый водяной с синей кожей и золотыми рогами? Второе даже лучше. К тому же, как будущего родственника морского царя, тебя ожидают неслыханные почести. Представь, сколько очаровательных сирен и русалок подарит тебе в качестве наложниц будущий зять! А о богатстве водяных слагают легенды. Ведь все сокровища затонувших кораблей попадают в их загребущие лапы. Морской царь — богатейший зять во вселенной!

Болдуин говорил так, будто собственными глазами успел повидать этого самого морского царя. Катарина заподозрила неладное.

Ее отец изображал из себя ханжу.

— У меня всего одна дочь! — заламывал руки он. — Как я могу на всю вечность услать ее на морское дно? Ведь она больше никогда ко мне не вернется!

— А если б ты услал ее на Синие острова, она бы к тебе вернулась? — парировал Болдуин.

Отец Катарины виновато прикусил язык.

— Я знаю, что дочь для тебя обуза, но она может спасти нас всех. Кстати, она очень похожа внешне на принцессу Лилофею. Разве только не блондинка, но, думаю, водяному царю она очень понравится. Выдадим ее за него, и больше можно не бояться нападений из моря. Не придется тратить горы бревен, чтобы разжигать костры на берегу для защиты от морского полчища.

— Кстати, почему сегодня костры не зажжены? — забеспокоился отец Катарины.

— Сегодня годовщина смерти королевы и двух ее погибших близнецов. Чтобы отдать должное их памяти, король велел пренебречь осторожностью.

— И это в ночь полнолуния! Удивительно, как войско морген еще не вышло из воды, чтобы маршировать по нашим трупам.

— Вернее, пировать на наших трупах, — уныло поправил Болдуин. — Моргены очень кусачи, и жабры у них острее стали. Но скоро их нападкам придет конец. Мы отдадим положенную их царю дань. Подготовь Катарину. А о свадьбе договорюсь я.

— О свадьбе или о дне жертвоприношения, когда море пополнится еще одной утопленницей?

— Если он сочтет ее подходящей, то не утопит. А Оквилания отдохнет от морских нашествий на несколько столетий.

Отец Катарины был недоволен.

— Как бы свадьба не стала похоронами, — бубнил себе под нос он. — В Оквилании как раз принято хоронить не в земле, а в волнах.

— На самом деле ты грустишь о выкупе за невесту, который ожидал от герцога. Это был большой куш?

— Что?!

— Так, пустое! — отмахнулся Болдуин, когда чуть не дошло до стычки. — Для тебя должно быть важнее благополучие государства, чем твоя родная дочь. Лилофея — единственная живая наследница королевства. Мы должны печься о ней, а не о Катарине.

Голоса говоривших отдалялись. На труп стражника оба министра так и не наткнулись, так они были увлечены обсуждением дел.

— Да как они смеют! — Катарина в гневе сжимала кулаки. — Была бы я юношей, я бы их обоих вызвала на дуэль за оскорбление. Морской царь мог бы превратить меня в парня, в рыцаря?

— Проще не превращаться в него самой, а найти себе поклонника среди уже существующих, — рассудительно заметила шея. — Когда мужчины влюбляются, они охотно сразятся за тебя, с кем пожелаешь. Главное, влюби их в себя.

— И как?

— Ну, дурнушке я бы посоветовала обратиться за помощью к морской ведьме, но ты красотка. Тебе приворотные зелья без надобности.

В море что-то происходило. Чарующая музыка давно стихла. После нее чувствовалось напряжение. Казалось, что тишина ночи сейчас взорвется бушующим штормом.

— Они планируют набег! — пропищала шея.

— Кто?

Катарина углядела в волнах какие-то заострения в форме рогов, шипов и жабров. Целая рать жутких существ медленно подплывала к берегам и выходила из воды. Чудовищные конечности скользили по песку. Пустые белки глаз отражали свет луны. Блестели трезубцы.

Шее больше не требовалось предупреждать. Едва разглядев угрозу, Катарина подобрала юбки и бегом кинулась прочь в свои покои.

Штурм

Если это и есть водяные, то они ужасны. Сосватать ее такому жуткому существу, всё равно, что сразу утопить. О чем только думает отец? О благополучии всей Оквилании или о своем собственном?

Катарина думала о том, как защититься. Вряд ли баррикады у дверей и окон помогут от вторжения морген. От них спасет лишь зажженная головня из камина. Где-то Катарина слышала, что водяных может остановить лишь огонь. Вот только вопрос, как разжечь камин, в котором нет ни одного полена. Оквилания ведь жаркая тропическая страна. Большинство дворцовых каминов в ней созданы лишь для украшения интерьера, а не для отопления. Зато свечи самые натуральные. Нужно зажечь их побольше.

— Что ты делаешь? — изумилась шея, проползшая в щель под дверью. — Хочешь озарить спальню огнями, как звездами? И почему ты меня не дождалась?

— Потому что хочу жить.

— Тебя вроде никто и не убивает.

— Меня хотят продать водяным в обмен на благополучие королевства! Это хуже, чем убить.

— Зато мое пророчество начало сбываться. Я никогда не даю предсказаний зря.

В отличие от гадалок с рынка! Катарина немного смягчилась.

— Может, подскажешь, переживу ли я сегодняшнюю ночь? Смогу ли спрятаться?

— Моргенам сегодня нужна не ты. Они пришли за другой.

— За другой?

— За принцессой! Но она та еще штучка! Она точно откинет такой фортель, что они, разочарованные, уползут всем войском обратно в море.

— У принцессы Лилофеи такой скверный характер? Вот уж не подумала бы!

— Еще хуже! У нее скверные задатки. Ее лучше обходить стороной.

Что шея имела в виду под скверными задатками? Выяснять уже не было времени. Катарина глянула в окно и ужаснулась. Водяные твари, как оказалось, умеют ползать по стенам.

— Не смотри им в глаза! Просто закрой окно!

Но Катарина уже посмотрела, и одно чудище быстро-быстро поползло к ней, ловко карабкаясь по гладкой стене башни. Только свет шеи, запрыгнувшей на подоконник, его неожиданно отпугнул.

— Они нас не любят, а мы не любим их, но миримся с существованием друг друга. В конце концов мы одна большая и разнообразная подводная раса, — мудрено пояснила шея.

Она одна светилась так ярко, что заменяла целый подсвечник. В ее обществе Катарина могла не жалеть о свечах, которые от приближения моргена мигом погасли. Теперь он сам уполз вниз по стене. Катарина захлопнула створки окна, чтобы за ним не последовали другие. Существа из моря ее сильно напугали.

— Они такие холодные и колючие! Все в острых шипах и наростах! Но в них есть что-то завораживающее.

— Если б ты была художницей, ты бы их нарисовала? — предположила раковина.

— Верно!

— Это уже хорошее начало. Значит, всему морскому ты не чужда.

— Иначе не подобрала бы тебя, как бездомного котенка.

— Подобрала! — фыркнула шея, подскакивая на подоконнике. — Это я тебя выбрала, а не ты меня. И всё только потому, что разглядела в тебе будущую морскую королеву.

— Особо не мечтай! Я скорее обращусь за помощью к морской ведьме, чем буду потакать капризам отца. Вначале он хотел отдать меня за старика, теперь за чудовище! Как можно быть таким узколобым! Разве в мире не хватает достойных женихов.

— Богачи считаются самыми достойными. Оба кандидата на твою руку баснословно богаты.

— Я имела в виду не это.

— Верно, под достойным женихом юные барышни подразумевают кого-то молодого и красивого.

— Теперь правильно, — кивнула Катарина.

— Такого ты можешь найти себе только сама. Вероятно, ради брака с ним от роскошной жизни придется отказаться.

— Не придется! Если помнишь, я загадала остаться незамужней. А это означает, что я никогда не выйду замуж ни за старого богача, ни за юного бедняка. Вообще ни за кого!

— Может, не сбудется! — пискнула шея. — Ведь иначе я не стану советницей морской королевы. А быть советницей при старой деве совсем не престижно.

— Кто бы ждал от предсказательницы пожеланий того, чтобы пророчества не сбывались! — поддела Катарина.

— Ехидство тебе не к лицу, — парировала шея и испуганно пискнула, когда из коридоров донеслись испуганные крики и звуки сражения.

— Кажется, моргены уже во дворце.

— Очевидно, прибой смыл символы, начерченные старой ведьмой, — заключила раковина. — Сегодня ночью они должны были их сдержать.

— Они точно ищут принцессу? — Катарина вздрогнула, когда перепончатая лапа попыталась пролезть в дверную щель.

— Вроде да! Но ты на нее так похожа, что легко перепутать. Что у вас разный цвет волос в темноте не особо заметно.

Утешительницей шея была плохой. Катарина перепугалась.

— Не будь трусихой, — посоветовала шея.

— Я впервые нахожусь в осаждаемой крепости. Имею право дрожать от страха, — огрызнулась Катарина.

— А ты представь: каково пиратам или купцам, которых моргены осаждают прямо на корабле в открытом море!

— А что и такое случается?

— Сплошь и рядом! Не заключив договор с морскими жителями, в море лучше не заплывать. А мирный договор с ними ой как дорого стоит!

— Не пугай! — Катарина думала, что лучше: молиться древним богам или найти в секретном отделении сундука кинжал, припрятанный для самообороны. Второе, пожалуй, будет эффективнее. Она кинулась искать кинжал как раз в тот момент, когда кто-то с берега протрубил в рог, и моргены вдруг начали отступать.

— Ну, вот, принцесса Лилофея оказалась им не по зубам, — победоносно констатировала раковина. — Я же тебе говорила!

Катарина наблюдала в окно, как жуткие армии водяных чудищ уползают назад в море. Когда они погрузились в волны, можно было подумать, что их не было вовсе.

О последствиях нападения на замок напоминали лишь глубокие борозды царапин на карнизе и стенах с внешней стороны окна.

У морген, наверное, стальные когти. И на каждой лапе не по пять пальцев, а по шесть или даже восемь. Царапины, оставленные ими, пугали.

Катарина боялась, что после увиденного, ей всю ночь будут сниться кошмары. Но усталость дала о себе знать. Веки слипались. Поспать все-таки надо.

— Ложись! Я присмотрю за окном! Никто сюда не вползет! — пообещала раковина, а сама заняла на прикроватном столике место ночника и замерцала чуть слабее, чтобы не мешать уснуть.

Она тихо рассказывала о тайнах морского дна, пока Катарина засыпала. Ее шепот напоминал колыбельную, и на него как будто откликались другие раковины у побережья. Лишь бы только они не приползли сюда. Лазать по стенам морские существа умеют. Катарина уже в этом убедилась.

Кажется, какие-то ракушки блестящей массой перекатились через подоконник и запрыгали по ковру, но шея велела им:

— Еще не время и не место! Уползайте назад и скажите остальным дожидаться тихо! Ждать ведь осталось уже совсем недолго.

Советы волшебной раковины

С утра шея, работавшая лампадой, всю ночь, была полна энергии. Наверное, во сне эти раковины не нуждаются вообще. Катарина сонно зевала, а шея советовала ей, какие заколки и ожерелья подобрать к утреннему наряду.

Ну, вот дошли! Раковина дает ей советы. А она еще к ней прислушивается!

Шея восторженно бормотала что-то о том, что морской царь, наверняка, разочаровался в строптивой принцессе, ведь напавшая вчера ночью армия морген ушла не без потерь. Кого-то из-за Лилофеи даже растерзали, а кого-то из чудовищ сумели поймать и упрятать в каменные мешки в темницах. Вероятно, из-за этого ощущение было таким, будто стены замка дрожат, как от ударов мощных когтистых кулаков по сваям. И странный вой достигал ушей. Лишь кто-то ненаблюдательный мог спутать его с шумом прибоя.

Зато шея торжествовала.

— Только не думай, что если моргены ушли, не похитив ее, то вернутся за мной! — всё же съехидничала Катарина. — Я сумею защититься не хуже, чем Лилофея.

— Лилофею защищал ее капер, а вот у тебя защитника нет.

И то верно! Катарина уныло вздохнула. Отец бдительно следил, чтобы всякие охотники за приданым вокруг нее не увивались. Поэтому поклонников у нее не было.

Из спальни она вышла в мрачном настроение и с надоедливой шеей, восседавшей на ее плече, будто причудливое украшение.

К воротам дворца прискакал гонец. Катарина с завистью глянула на него. Даже с высоты парапета было заметно, как он красив и молод. Стройный, пригожий, как летний денек, да еще и блондин. У нее была слабость к блондинам. Кругом много таких юношей, а ее сватают за старика, будто хоронят живьем. Хотя если сравнить с настоящим морским чудовищем, то даже старик неплохая партия.

Катарина не могла оторвать взгляд от миловидного гонца. В сердце поселилась тоска, и раковина это ощутила.

— Что с тобой? — забеспокоилась она.

— Мне бы такого парня! — вздохнула Катарина.

— Какого? — заинтересовалась шея.

Катарина кивнула вниз на юношу, который уже поднимался по ступеням во дворец. Шея его тоже заметила и мелодично звякнула, будто рассмеялась.

— Обычный земной парень! — ехидно поддела она. — Ну у тебя и вкусы! Как у простой землянки!

— Я и есть простая землянка! Ни русалка, ни сирена, ни невеста подводного царя.

— Ну, с последним ты ошибаешься! — шея сделала вид, что прислушалась к чему-то, что происходит далеко за лабиринтом стен и зал. — О твоей судьбе уже договариваются в королевском совете. Да и я бы тебя давно съела живьем, если б ты была заурядной прибрежной аристократкой.

— Вот как мы для вас называемся!

Катарина томно вздохнула вслед гонцу.

— Он ведь даже не из сельков, — непонимающе пискнула шея.

— Кто такие сельки?

— Водяные духи, которые могут ненадолго перекинуться красивыми юношами. Они выходят из моря, когда по берегу прогуливается одинокая или расстроенная чем-то девушка. Их можно призвать, если уронишь слезу в волны. А ты не слышала сплетен о них.

— Нет? — Каарина заинтересовалась. — Значит, если я расплачусь над волнами, то получу кавалера.

— Ненадолго! Сельки бросают своих избранниц, едва те понесут от них. А ребенок, скорее всего, родится чудовищем.

— Тогда я предпочла бы земных парней, но у меня их не будет. Пожилые мужья, как я слышала, крайне ревнивы.

— У тебя будет много таких парней, как твой худощавый гонец и даже более симпатичных, если уйдешь в море.

— Уйти в море это значит утонуть!

— Не всегда!

Шея опять говорила загадками.

— Я дам тебе волшебные советы, и ты сможешь дышать под водой и обольщать водяных. Вдвоем мы разживемся взаимной выгодой. Ты будешь первой дамой на дне, а я твоей наперсницей.

Катарина слушала ее вполуха. Она зачарованно смотрела на того же самого юного гонца, который уже передал послание и покидал дворец. Познакомиться с ним не было ни малейшего шанса, но это совсем не означало, что она не могла томно по нему вздыхать:

— Мне бы такого гонца!

Катарина глядела на него, как на парня, а шея как на обед. О том, что светящаяся раковина охотно питалась плотью, Катарина уже прекрасно знала.

Лишь бы только она не искусала никого из знатных господ. Иначе поднимется шум. Хотя вряд ли кто-то заподозрит в людоедстве ракушку, спрятавшуюся в волосах юной дамы.

Шея завистливо поглядывала на фрейлин. Ей явно хотелось ими полакомиться. В оквиланском дворце всегда было много народа. Тут самое красивое место на земле. Кругом множество фонтанов, причем находятся они и в садах, и в галереях, и в мраморных залах. Поэтому многие и зовут Оквиланию раем среди воды. К сожалению, вода приносила не только аромат лилий и русалочий смех, но и жутких чудовищ, способных истребить всех землян. Даже если любуешься красотами островного государства, никогда нельзя забывать об опасности, исходящей из воды.

Катарина остановилась перед большим многоугольным фонтаном с фигурой мраморного слона посредине. Вода стекала из чаши-лотоса на спине слона. Кажется, в бассейне фонтана плавало какое-то чешуйчатое существо: и не рыба, и не человек.

Рассмотреть получше не удалось. Дверь зала для совета шумно распахнулась. Выходившие оттуда министры заслонили своими мантиями вид на бассейн. Катарина попятилась.

— Война с водяными проиграна! — шептались уходившие. — Придется пойти на жертву!

Шея навострила уши. Кто бы подумал, что такое крохотное существо заинтересуется политикой. Вот Катарина в политических спорах вообще ничего не понимала, хоть и была дочерью министра. Вероятно, раковина-шея шпионка подводного царя?

— Видишь вон ту леди, — пискнула шея, сверкнув в сторону дамы, прославившейся при дворе своими музыкальными талантами. — Она одна из нас.

— Одна из нас? — не поняла Катарина.

— Из подводного народа.

— Не может быть! Это леди Моралла — любимица короля Оквилании. Она каждый вечер играет для его величества на арфе.

На этот раз леди Моралла проявила интерес к Катарине. Наверное, потому что заметила сверкающую ракушку на ее плече.

— Пойдем! Тебя ждет подарок от короля в честь твоей свадьбы, — она поманила Катарину вперед по галерее, увитой ампельными растениями. — Тебе отвели новые покои с видом на западный берег. Там много окон для гостей из моря. И мебель изысканная.

Она не ослышалась? Окна для гостей из моря? Под зеленым бархатным подолом леди Мораллы шевельнулись змеиные хвосты — целый клубок! Это же щупальца! Катарина ахнула. Или ей почудилось? Щупальца исчезли так же быстро, как и возникли. Теперь по полу галереи скользил лишь изысканный зеленый шлейф.

Леди Моралла как будто не шла, а летела. Как грациозны ее движения!

Апартаменты действительно оказались просторными и изысканными, за исключением одной неприятной детали — тут было слишком много окон с арочными сводами и без стекол. Каждое в человеческий рост. Если чудовища из моря захотят к ней вползти, они смогут это сделать в любой момент.

Леди Моралла быстро ушла, кивнув на подарок — манекен в центре комнаты, на который надели блестящее бальное платье. Корсаж расшит жемчугом, юбки пышны, как облако, на кайме выткан серебряной нитью герб Оквилании — роза, якорь и павлин. Наряд великолепен, не считая одного:

— Это платье принцессы Лилофеи! Я сама видела, как его шили для ее помолвки. Почему его отдают мне?

— Это значит, мы победили! — восторжествовала раковина. — Водяного царя получаешь ты, а не бледная принцесса.

— Ты говоришь так, будто это морской царь мой трофей, а не наоборот.

К платью прилагалась фата! Это еще ничего не значит. Она не обязательно должна быть свадебной. Многие оквиланские дамы крепят вуали, мантильи и белые кружевные покрыла к своим тиарам и горж-чепцам. А эта фата как раз была прикреплена к изящной бриллиантовой тиаре. Оправа бриллиантов была выкована в форме цветочков, от чего вся диадема напоминала драгоценный венок.

— Прелесть! — Катарина хоть и не хотела свадьбы, а все же ее примерила.

— Лучше выброси! — забеспокоилась вдруг шея.

— Уже раздумала выдавать меня замуж за морского царя!

— В ней есть детали из серебра!

— И что? Серебро это тоже драгоценный металл. Не все же предпочитают золото.

— У Морген аллергия на серебро, — помявшись немного, призналась шея.

— Аллергия! Как интересно?

— Ну, не совсем аллергия…

— Тогда что?

— Ладно, скажу, но не рассказывай больше никому. Это секрет.

— Хорошо.

— Серебро вызывает у них отвращение. Морской царь отнесется к тебе с призрением, если ты это оденешь. Видно, диадему выковали с умыслом отпугнуть его от носительницы.

— Ну и пусть!

Катарина решила примерить платье. На морского царя, если честно, ей было плевать. А вот наряд оказался как нельзя кстати. Какая симпатичная девушка не любит наряжаться?

Турнир на воде

На воде шел турнир. В водных турнирах сражались не на конях, а на лодках, ладьях, гондолах Рыцари орудовали копьями, как веслами, направляя лодку на соперника. И лишь в решающий миг «весло» с заострением, как у гарпуна на кончике, внезапно становилось оружием.

Катарина смотрела, зевая. В таких турнирах сражающиеся выглядели очень неуклюжими. Но поскольку Оквилания морское государство, турниры здесь были в моде исключительно водные.

Целью каждого противника было скинуть другого в воду. Пораненные выплывали, убитые отправлялись на корм рыбам. Сегодня почему-то тонуло чересчур много участников.

Поговаривали, что король устроил турнир, как вызов моргенам. Видите ли, он ничего не боится! Площадь, где располагались широкие водные каналы, втекающие в море, празднично украсили. Повсюду развесили гирлянды благоухающих цветов. Букеты из мирта и роз, перевитые лентами, лежали возле каждой скамейки зрительских трибун. У Катарины было удобное место, но невольно она позавидовала Лилофее, которая заняла пустующий трон покойной королевы рядом с отцом. Ее красавчик-капер находился рядом с ней, будто телохранитель. Загорелый, темноволосый, с рубиновой серьгой в одном ухе и с рукояткой сабли, выглядывающей из-за кушака, он выглядел очень импозантно. Имя Моринн, скорее всего, было его кличкой или прозвищем, ведь на старинном оквиланском наречии оно означало «рожденный морем». Для узаконенного пирата, коим, по сути, является капер, звучит выразительно. Все морские разбойники считают, что их породило море, но настоящие создания волн это зловещие чудовища — моргены.

Катарина позавидовала и на трон принцессы Лилофеи, и на ее спутника. Стоит отдать кому-то чужое платье, и начнутся мечты о чем-то большем!

Заметила ли Лилофея, что Катарина пришла на турнир в ее платье? Если и заметила, то виду не подала.

Несколько гондол неловко столкнулись и затонули, проломив борта друг другу острыми носами. Причиной сумятицы был какой-то маг, объявившийся в толпе бедных горожан, которые в отличие от знати наблюдали за зрелищем, стоя. Маг пробурчал какое-то мрачное предупреждение. Кажется, он был категорически против того, чтобы люди