Глава 2

Тихо стучу в дверь, тяжесть в моей груди делает все возможное, чтобы прогнать ощущение легкости и счастья от болтовни с сестричками. Их приезд был вызван неприятными обстоятельствами, но я так рада, что они здесь. Они успокаивают и заземляют каждого из нас так, как никто больше не умеет.

Я прислушиваюсь, но никто не отвечает, поэтому стучу сильнее.

– Входите, – наконец раздается голос Сорика.

Поворачиваю ручку и пытаюсь унять волнение, когда вхожу и обнаруживаю Сорика, сидящего рядом с Воном.

– Не помешала? – нерешительно спрашиваю я, рассматривая книгу, которую Сорик держит в руках, а затем и на него самого. Его длинные светлые волосы зачесаны назад, на лице заметна щетина. Он по-прежнему похож на викинга, но я вижу, что ситуация давит на него.

– О нет, совсем нет, – уверяет меня Сорик, закрывает книгу и одаривает теплой улыбкой.

Я улыбаюсь в ответ и сажусь рядом с Воном.

– Никого не привела с собой? – поддразнивает Сорик, и я усмехаюсь. – Знаешь, я удивлен, что парни выпустили тебя из виду.

– Сестры прогнали их всех, чтобы мы могли спокойно собрать вещи и поболтать на девчачьи темы, – с усмешкой объясняю я.

– Ах да, сестры – грозные противники, – заявляет Сорик; в его глазах читаются уважение и веселье.

– Это так, – смеюсь я. – Что вы читаете?

– Только начали «Очарованный кровью» Дина Кнуца, – говорит Сорик и поднимает книгу, чтобы я могла разглядеть обложку.

– Не читала. Интересная? – задаю я вопрос, избегая более глубоких тем, застревающих у меня в горле. Такое чувство, будто я проглотила слишком большой кусок и теперь мне нужна вода, чтобы протолкнуть его дальше.

– Очень. Это одна из моих любимых книг, я частенько ее перечитываю, – отвечает Сорик, с нежностью разглядывая книгу. – Я дам тебе почитать, как только мы закончим.

Притворно распахиваю глаза от удивления.

– Я польщена, что ты доверишь мне такое сокровище.

– Но если с ней что-то случится, ты ответишь.

– Конечно, конечно.

Раньше я не сильно доверяла Сорику, но за прошедшую неделю у меня появилась возможность узнать его получше. Он добрый и смешной, и в нем есть что-то такое, что меня успокаивает. Если бы я росла в таких же условиях, как и парни, Сорик был бы моим отцом. Сначала я не могла разобраться в своих чувствах, но чем больше я общалась с ним, наблюдала за ним, тем больше осознавала, насколько было бы невероятно расти в его тени.

Мы оба молчим, пока я наблюдаю за безмолвным свидетелем нашего шутливого разговора, Воном.

Он замер на стуле, как статуя, ожидая указаний. Вообще-то я и не надеялась, что в какой-то момент он повернется ко мне, посмотрит в глаза и снова увидит мир… увидит меня. К сожалению, я знакома только с этой версией своего отца. Это одновременно и утешение, пусть и странное, и полная хреновина, потому что я не хочу видеть его таким.

Я не спрашиваю, изменилось ли что-то в нем, потому что очевидно, что нет.

– Сестры закончили собираться, Торрез пошел к Брун, чтобы обсудить все, что ей нужно, перед нашим отъездом, – сообщаю я Сорику, чтобы прогнать внезапно накатившую грусть. Безуспешно пытаюсь не походить на обиженного ребенка.

Долбаная Брун.

Сорик понимающе улыбается, затем переводит взгляд на моего отца, и улыбка испаряется.

– Ты решила, что будем с ним делать? – спрашивает он, как будто это я должна решать.

Я ценю его попытки вовлечь меня, дать мне почувствовать, что у меня есть право голоса, но Сорик знает Вона лучше, чем я. Ему стоит спрашивать только себя.

– Я уже говорила… не думаю, что я подходящий человек, чтобы принимать такие решения…

– Ты его дочь, и ты самый подходящий человек, – вновь возражает Сорик.

Раздраженно выдыхаю и провожу пальцами по волосам.

– Сорик, перестань… пожалуйста, – умоляю я. – Я чувствую себя дерьмово из-за этого. Я знаю, что он мой отец, но я не знаю его. Я не знаю, что бы он почувствовал. В одно мгновение я рада, что Вон хотя бы жив, а в другое начинаю оплакивать его. Единственный человек в этой комнате, который знает его достаточно хорошо, чтобы принять решение, которое ему понравится, – это ты. Перестань перекладывать вес его будущего на мои плечи, это уже слишком.

Взгляд Сорика наполняется пониманием и сочувствием, но также я вижу в нем решимость.

– Ты узнаешь его, Винна…

– Не уверена в этом, – вздыхаю я. – Возможно, он никогда не очнется. Возможно, такое состояние – это все, что осталось для него… для меня… хотя ты надеешься на обратное.

– Даже если так, я помогу тебе узнать его, – заявляет Сорик, а я встаю со стула и начинаю расхаживать по комнате. С каждым шагом мои проблемы безжалостно наступают мне на пятки. Мы молчим, пока я пытаюсь хоть немного разобраться, и Сорик не торопит.

– Мне кажется неправильным оставлять его с Айдином и Эврином, – наконец произношу я, обойдя периметр комнаты несколько раз. – Я знаю также, что, по мнению сестричек, они лучше всех позаботятся о нем, но мне не нравится сама идея… – Я замолкаю, пытаясь подобрать нужные слова.

– Идея не брать его с собой? – подсказывает Сорик.

Я пожимаю плечами.

– Не знаю! Не могу представить, как он пойдет с нами, потому что мы сами без понятия, во что вообще ввязываемся, – наконец говорю я.

– Всегда можно прикрыть его спину, – качает головой Сорик.

– Да, – соглашаюсь я. – Но что, если все пойдет не так?

– Винна, ты Страж, запрашивающий доступ в город Стражей. Как ты думаешь, что именно может пойти не так?

Одариваю Сорика взглядом, в котором ясно читается «ой, да брось», и снова начинаю ходить по комнате.

– Понятия не имею, честно. Стражи не просто так прятались там все это время. Кто знает, как они отреагируют, когда я постучусь в дверь и спрошу: «А что у нас сегодня на ужин?»

Сорик усмехается и потирает лицо ладонями. За эту неделю он был источником поддержки для меня, но в этом маленьком жесте я замечаю усталость и беспокойство.

– Уверена, все пройдет хорошо, – отмахиваюсь я, опередив Сорика с вдохновляющим комментарием, который, как я чувствую, вертится у него на кончике языка.

Он улыбается, но улыбка не доходит до его глаз.

– Значит, решено, – заявляет Сорик. – Вон идет с нами. – Его глаза наполняются гордостью, но я отворачиваюсь, не считая, что так уж достойна похвалы.

Если бы он только знал, как много противоречий в моей голове касаемо всего этого, он бы наверняка подумал, что я самая ужасная дочь на свете.

– Так, давай еще раз пройдемся по плану, – прошу я, чтобы отогнать чувство неполноценности.

– Мы проедем так далеко, как только сможем, что займет пару дней, а потом у нас впереди, возможно, пара недель пешей прогулки. Я повернул назад, когда почувствовал барьер, но мне показалось, что само поселение находится в долине, окруженной горами.

Я киваю и запоминаю все, что он говорит мне. Пытаюсь представить картинку, но у меня не получается. Пробегаю взглядом по лицу Вона. Его глаза отстраненные и неподвижные, но они того же цвета, что и мои. Должно быть, Сорик подстриг ему темные волосы, потому что теперь они доходят до плеч и выглядят здоровыми и блестящими.

– Что ты думаешь… пап?

Слово «папа» все еще кажется мне чужим, но я стараюсь произносить его почаще, чтобы оно не звучало так жестко и странно. Я знаю, что он не ответит. Понятия не имею, зачем я вообще спросила, но мне кажется важным не относиться к нему так, будто его здесь нет, как будто у него нет своего мнения.

Киваю, словно он только что высказал свое согласие, и хлопаю в ладоши.

– Что ж, тогда сделаем это.

* * *

Эврин крепко обнимает меня, и я не могу сдержать смеха.

– У тебя получается все лучше и лучше, – поддразниваю я и смеюсь громче, видя, как румянец заливает его шею, когда я отстраняюсь. – Похоже, ты наконец готов надеть футболку с надписью «Люблю обнимашки», которую я приберегла для тебя.

– Дашь мне эту футболку, и я сожгу ее, – угрожает он, но при этих словах уголок губ дергается.

– Пф-ф-ф, – отмахиваюсь от угрозы. – Ты же знаешь, что будешь носить ее не снимая, спать в ней, и все такое.

Эврин разражается смехом и качает головой. Приятно снова слышать его смех. Все переживали утрату Кигана и Лахлана, но Айдину и Эврину пришлось особенно тяжело. Приятно увидеть легкость и веселье в его глазах.

– Видишь, ты не отрицаешь, – смеюсь я.

Айдин стоит и ждет своей очереди, пока мы с ребятами пробираемся вдоль шеренги любимых, обнимая и говоря ободряющую чушь, хоть мы и не знаем, насколько она правдива.

– Уверена, что нам не нужно поехать с вами? – уточняет Айдин в пятидесятый раз, заключая в крепкие объятия, которые отрывают меня от земли и укрепляют душу.

– Уверена. У тебя будет полно дел с Сильвой и Советом старейшин, – напоминаю я, и он съеживается от моих слов.

Все, включая близнецов, согласились, что Сильву нужно арестовать за то, что он пытал ламий. Никто на самом деле не знает, что сделают старейшины, но пусть они решают это самостоятельно. Сам Сильва не появился на конвейере объятий. Он заперт в комнате с круглосуточной охраной. Близнецы попрощались с ним чуть раньше, но у меня не было возможности спросить их, как все прошло.

– Мы позвоним, как только сможем, и все вам расскажем, – пытаюсь успокоить Айдина.

– Тебе определенно стоит это сделать, Бандитка. Мы будем ужасно нервничать, пока не убедимся, что с тобой все в порядке, – предупреждает меня Айдин, осторожно ставя меня на ноги.

– Люблю тебя, здоровяк, – говорю я, и мы оба давимся смехом.

Напоминаю себе, что это прощание лишь на время. Сбрасываю с себя плащ меланхолии, который против воли опустился на мои плечи, и двигаюсь к сестричкам.

– Позвони нам, если что-нибудь понадобится, – велит Берди. Я киваю и крепко прижимаю ее к себе. Хочу поблагодарить ее за то, что видит меня и любит такой, какая я есть, но тогда это будет слишком похоже на окончательное прощание, а я этого не хочу.

Перехожу к Лиле. Она обхватывает мое лицо ладонями и смотрит на меня с таким обожанием и нежностью, что мои глаза начинают слезиться.

– Мы гордимся тобой и не можем дождаться, когда ты вернешься домой. Уж мы-то никогда больше не выпустим тебя из виду.

Я смеюсь и благодарю ее взглядом за то, что она рассеяла болезненные эмоции, переполняющие меня.

Аделаида стоит последней. Она притягивает меня к себе и заключает в крепкие объятия.

– Позаботься о них, хорошо? – говорит она и кивает в сторону садящихся во внедорожники парней.

– Ценой своей жизни, – клянусь я, и она сжимает меня еще крепче.

– Мы любим тебя, дорогая Винна. Возвращайся домой, поняла?

Киваю и вытираю слезу, упавшую на щеку. Оглядываюсь на тех, кто значит для меня больше, чем я могу выразить словами. Я никогда не думала, что моя жизнь станет такой, что в ней появятся люди, которые будут для меня спасательным кругом. Но когда я смотрю на них, излучающих любовь и поддержку, я не могу понять, как мне так повезло. Я не осознавала, как многого мне не хватало, пока Лахлан и паладины не бросили меня в этот мир. Теперь я знаю, что такое семья: все эти люди и есть моя семья.

Аделаида отпускает меня, и я отхожу, мое сердце готово разорваться. Я нервничала из-за того, что там произойдет со Стражами, но внезапно мне кажется, что это не имеет большого значения. Что бы ни случилось в ближайшие пару недель, у меня есть семья, к которой я могу вернуться, и любовь семьи оберегает меня на каждом шагу. В этот момент я знаю, без тени сомнения, что все будет хорошо.

Спокойствие разливается по моему телу, и я в последний раз машу рукой, прежде чем забраться на заднее сиденье внедорожника и закрыть за собой дверь. Райкер оглядывается на меня с водительского места.

– Готова? – спрашивает он, и в его взгляде я читаю волнение.

– Теперь да, – отвечаю я, и он заводит двигатель.

Вален обнимает меня и притягивает к себе.

– Город Стражей, мы едем, – кричит Нокс, и все остальные подхватывают его крик, когда мы трогаемся с места.

Наше путешествие начинается.

Глава 3

Сабин убавляет громкость песни Lost Within от Fivefold. Скрипят тормоза, и звук усиливается из-за тишины в машине.

– Похоже, дальше не проехать, – объявляет Сабин, и я, подняв голову с плеча Сиа, открываю глаза. Нокс, чья голова лежала у меня на коленях, садится ровно, и я уже начинаю скучать по спокойствию, которое до сих пор царило в машине.

Пыль с грунтовой дороги, по которой мы ехали большую часть дня, медленно оседает. Некоторое время мы остаемся внутри машины и глядим на короткую желтеющую траву и небольшие холмы вдалеке, переходящие в невысокие горы.

– Почти как у нас дома, только здесь более сухо, – говорит Вален, и парни кивают в знак согласия.

Нокс открывает дверь, и свежий воздух проникает внутрь, прогоняя духоту. На улице не так уж и холодно, но я понимаю, что в горах температура будет ниже. Мы вылезаем из внедорожников и начинаем с наслаждением потягиваться. Несколько дней в машине – это вам не хухры-мухры. Вокруг раздаются стоны, и я начинаю хихикать – уж очень сексуально эти стоны звучат.

Мой взгляд падает на Торреза. Ловлю понимающую ухмылку и бесстыже пожимаю плечами.

– Чур, первый, – выкрикивает Сабин, и мы все поворачиваемся к нему.

– К чему ты это сказал? – растерянно спрашивает Сиа.

Сабин оглядывает всех нас.

– Эм-м, черт, не знаю. Когда Торрез так усмехается, я всегда занимаю очередь. Эта его ухмылка означает: «Я чувствую возбуждение».

Я разражаюсь смехом.

– Ага, ты следишь за его мимикой, – говорю я и смеюсь еще громче.

Торрез удивленно качает головой.

– Чего это вас разобрало?

Нокс поворачивается к Райкеру, его взгляд почти оскорбленный.

– Слушай, почему мы сами не догадались?

Вопрос вызывает у меня новый приступ смеха, от которого на глазах выступают слезы.

– Вы невыносимы, – выдавливаю я, а затем вскрикиваю, когда кто-то шлепает меня по заднице.

А, это Вален с нахальной улыбкой на лице.

– Мы просто хотим проводить с тобой больше времени.

– Эй, мы и так всегда вместе, – говорю я, потирая задницу. – У тебя, между прочим, рука тяжелая.

– И мы знаем, что тебе нравится наше внимание, – говорит Нокс, подходя ко мне. Он слегка тянет меня за волосы, пока я не запрокидываю голову достаточно, чтобы он мог наклониться и поцеловать меня.

– Верно, – признаю я, уткнувшись в его губы, а затем улыбаюсь, когда воздух наполняет его нарочитый стон.

– Вы не могли бы приостановить публичную демонстрацию чувств? В отличие от вас, некоторые не хотят жить в порнофильме, – ворчит Каллан, вылезая из своего внедорожника и тоже потягиваясь.

В ответ Нокс начинает издавать громкие непристойные звуки, что заставляет меня икать от смеха.

– Я припомню твои слова, когда ты найдешь девушку, с которой захочешь быть рядом все время, – насмехается Бэкет над своим панибратом, и Каллан качает головой.

– Такими темпами этого может никогда не случиться, – ворчливо признается он, а затем направляется к заднему сиденью машины и достает свой рюкзак.

Оставляю его слова висеть в воздухе. Есть нечто такое, к чему не стоит прикасаться, по крайней мере пока. Мне нужно поговорить с ним и Энохом, прояснить ситуацию, но я, если честно, не знаю, с чего начать. Поход в город Стражей, вероятно, не лучшее время для этого, особенно когда вокруг полно других парней и много незавершенного дерьма. Пока – нет. Пока мы все отвлечены новой целью, новой миссией, но мне интересно, как долго это может продлиться. Реальность в том, что парни испытывают неприязнь друг к другу, и это заставляет меня нервничать и сомневаться.

Чмокаю Нокса и беру свой рюкзак с заднего сиденья. Мы все ждем Сорика с Воном. Нэш подходит и встает рядом со мной, и Бастьен – он по другую сторону от меня – застывает. На секунду бросаю взгляд на Нэша. Подозреваю, что ему страсть как хочется вывести из себя моих Избранных. Я никогда до конца не понимала, какое у меня к нему отношение, и все это становится интересной головоломкой, которую хочется разгадать.

– Дальше идем пешком, – объявляет появившийся Сорик, и мы все киваем. – Нам надо найти подходящее место для ночлега. Подъем не слишком крутой, но если кому-то из вас по какой-либо причине понадобится остановиться, просто дайте знать тому, кто идет впереди. В прошлый раз я никого не встретил, но это не значит, что сейчас все будет так же. Наша группа… ее трудно не заметить, так что, если вы увидите или почувствуете что-то необычное, сообщите об этом.

Сорик поворачивается и идет к холмам, за ним, как автомат, шагает Вон. Сиа догоняет их, но внезапно останавливается и оглядывается на меня словно в замешательстве.

– Кажется, он хочет спросить у тебя разрешение, – шепчет мне Нэш. – Опомнился, что ты теперь его партнер.

Я тепло улыбаюсь Сиа – даю понять, что это нормально, если он пойдет с Сориком. Их дружба началась задолго до нашего знакомства, и с моей стороны никакой ревности. На самом деле я не всегда знаю, как управлять стаей Избранных, и в последнее время часто задаюсь вопросом, получают ли они все, что им нужно. Налаживать отношения с каждым из них сложно, и мы все усердно работаем над этим. Мне повезло, что мои Избранные стараются понять друг друга и укрепить связь.

Со Щитами сложнее. Избранные молча наблюдают за ними. Это началось с того самого момента, когда я заявила, что они идут с нами в город Стражей. Мои парни все еще недолюбливают Эноха и его ковен, и им совершенно не нравится их присутствие здесь. Однако они не высказывают свое недовольство и не собираются начать очередную драку. Надеюсь, что не собираются.

Им всем просто нужно больше времени, чтобы они смогли принять присутствие других и научились держать язык за зубами. Но пока что я боюсь, что перемирие закончится и все это дерьмо начнется снова.

– Как дела? – спрашивает Нэш, шагая рядом со мной.

Я пожимаю плечами и засовываю большие пальцы за лямки рюкзака на плечах.

– Все нормально, – отвечаю беззаботно.

Нэш фыркает, и я поворачиваюсь к нему, вопросительно поднимая брови.

– Что? Ты решил, что у меня не все нормально? – уточняю я, и он качает головой.

– Я ничего не решил. Я просто не понимаю, как ты справляешься со всем, что происходит.

– Так я справлялась? – уточняю я.

Нэш резко выдыхает.

– Похоже, да. Но я тут прикинул… Ты думала, что ты последняя в своем роде, и вот тебе пожалуйста – мы идем в город, где полно Стражей. У тебя умер дядя. А дядя твоих партнеров ненавидит тебя. Ему предстоит отправиться обратно в Утешение, чтобы предстать перед судом за преступления, которые он совершил. Твой отец путешествует вместе с нами, но он, прости, ни хера не соображает, куда идет и зачем. Все эти поиски непонятно чего могут привести нас всех к гибели. А у тебя… у тебя все нормально.

Невесело усмехаюсь, когда он подводит итог, и говорю:

– Я чувствую страх, неуверенность, грусть, сомнения, облегчение, радость и массу всего остального. Я – живой человек. Но прямо сейчас в этом приключении я окружена людьми, которых люблю и о которых беспокоюсь, так что… все нормально.

Всматриваюсь в лицо Нэша. Я была так занята разговорами с сестричками, сборами, моим отцом, партнерами, ламиями… У меня не было времени проведать Нэша и его ковен. Замечаю, как напряжены его глаза и поджаты губы, и понимаю, что вопрос о том, как я себя чувствую, больше относится к нему, чем ко мне.

– Как твои дела? – спрашиваю я и вижу, как он хмурится.

– Чертовски нервничаю, – признается он.

Ободряюще улыбаюсь ему и легонько толкаю плечом. Мы обходим старое бревно, лежащее посреди тропинки.

– Я могу как-то помочь? – спрашиваю я и даю ему время собраться.

– Что ты делаешь, когда чувствуешь постоянное беспокойство?

Задумываюсь об этом на минуту, а затем начинаю хохотать.

– Ты не слишком удивишься? Обычно мне нужно заняться чем-нибудь физическим: побегать, подраться, получить удар ножом для прочищения мозгов.

Нэш смеется, и следом раздается еще несколько смешков.

– Мы все не знаем, что нас ждет, – вмешивается в разговор Бастьен, чем удивляет меня. – Но ты не один. Мы разберемся со всем вместе.

По моему лицу расползается улыбка. Надо же, Бастьен утешает человека, который ему даже не нравится. Нэш кивает в ответ, и я вижу, как его плечи немного расслабляются. Я почти уверена, что слышу, как Бэкет бормочет что-то о «внеклассной ерунде», но игнорирую это и вместо этого наслаждаюсь крутостью сказанного.

– Уверена, мы прочувствуем весь спектр эмоций, пока дойдем до города Стражей. Просто знай, что мы рядом, если тебе нужно будет поднять настроение или что-то в этом роде, – добавляю я. – Не будем гадать, но, вероятно, мне самой потребуется то же самое.

Нэш всматривается в мое лицо, и слова повисают в воздухе.

– Я хочу сказать, что сейчас все нормально, но в любую минуту это может поменяться на «я схожу с ума», – признаюсь я, и Нэш разражается смехом. В его глазах читается благодарность.

Он отворачивается, и я оставляю его наедине со своими мыслями. Беру Бастьена за руку и переплетаю наши пальцы. Он такой горячий, когда становится таким чутким.

Усмешка Торреза заполняет тишину, и внезапно Сабин, Нокс, Райкер и Бастьен одновременно вскрикивают: «Я первый».

– Придурки, вы не можете красть мой прием! – возмущается Сабин.

– Наш прием, брат, – дразнит Нокс и уклоняется от удара.

– Ничего вам больше не буду рассказывать, – заявляет Сабин, но довольная улыбка, заигравшая на его лице, выдает парня с головой. – Тот, кто первым доберется до вершины холма, будет спать сегодня в палатке Винны! – внезапно кричит он и срывается с места.

Спустя две секунду я остаюсь в облаке пыли, а парни ворчат и смеются одновременно. Возможно, моя вагина более магическая, чем я навоображала. Кто бы мог подумать.

Глава 4

– Бред какой-то, – снова восклицает Нокс, когда я закидываю рюкзак в палатку.

Напоминаю себе сделать глубокий вдох и не наброситься на него с удушающим приемом, пока он не перестанет дуться.

– Сабин не уточнил, кто может победить, а кто нет, так что это честная игра, независимо от того, считаете ли вы это бредом или нет, – парирует Каллан, застегивая молнию на пологе палатки, которую он разделяет с Бэкетом, после того как бросил в нее рюкзак.

Энох ставит свой рюкзак рядом с моим, и я чувствую, как со всех сторон в него летят взгляды.

– Вообще-то это ничья, – в очередной раз говорит Энох, пока Нокс заносит свой рюкзачище. – Мы оба выиграли, значит, оба спим здесь, – добавляет он, застегивая молнию на моей палатке, и одна его бровь вызывающе приподнимается.

– Как бы весело ни было слушать бесконечный спор о дерьме, на которое мне наплевать, я хочу есть, – объявляю я и отправляюсь на поиски рюкзака с провизией.

У меня подкашиваются ноги, и моя усталость играет ключевую роль в неприятных эмоциях. И еще эта драма, которая началась, когда Энох и Нокс достигли того, что считалось вершиной холма, в одно и то же время. Хрупкое согласие между парнями рассыпалось в прах, и все старые раны, которые когда-либо мешали этим двум ковенам, открылись. Проблема в том, что я понимаю обе стороны, но нам нужно выяснить, как работать вместе и преодолеть все разногласия. Жаль, что у меня нет идей, как это сделать.

– Могу тебе чем-то помочь, партнер? – спрашивает Сиа с дерзкой улыбкой на губах и пониманием в глазах, когда я рычу на злаковый батончик, который никак не могу открыть.

Я слегка усмехаюсь.

– Расскажи мне, как работает принуждение. Потому что оно нужно мне, чтобы заставить их работать сообща, пока все это не закончится.

Он усмехается, качает головой и оборачивает через плечо в тот момент, когда между Нэшем и Райкером вспыхивает новая ссора.

– Да, но, к сожалению, у меня это плохо получается, – признается он, берет у меня долбаный батончик и сразу же открывает его.

Но прежде чем я успеваю откусить кусочек, спор за моей спиной разгорается сильнее. Я вздыхаю и моргаю, чувствуя, как у меня начинает дергаться глаз.

– Не думаю, что хоть кто-то из ламий справился бы с ними, – отмечает Сиа, и я съеживаюсь, когда они, выпендриваясь, начинают обзывать друг друга непотребными словами.

Кажется, что высокие деревья, окружающие место нашего ночлега, внезапно подкрадываются ближе, и крики ни хрена не помогают в разрешении спора.

– Хватит! – взрываюсь я, мой разочарованный голос, оттолкнувшись от стволов здешних дубов, возвращается ко мне.

Энох и Нокс спорят и спорят, не обращая внимания на то, насколько я устала от всего этого. Посылаю в них импульс магии Стража, что заставляет их отшатнуться друг от друга. Подействовало, как ведро воды на котов. Только после этого они наконец обращают на меня внимание – и в их взглядах читаются злость и растерянность.

– Пошли за мной, – командую я и ухожу из лагеря, прежде чем кто-то скажет хоть слово.

По хрусту веток у меня за спиной я могу сказать, что за мной пошли не только Энох и Нокс. Отлично. Пора выбить все это дерьмо из их мозгов. Нахожу большое открытое пространство и останавливаюсь посредине. Разворачиваюсь и замечаю озадаченные взгляды моих Избранных и Щитов.

– Мы понятия не имеем, во что ввязываемся, но даже если нас встретит кучка хиппи-стражей, обнимающихся с деревьями, вы все должны прекратить это дерьмо, – требую я. Разочарование закипает во мне и обрушивается на все вокруг. – Я долго старалась понять вас всех в надежде, что вы, взрослые, в общем-то, мужики, сможете все разрешить. Но, очевидно, этого не произойдет. Значит, будем действовать по-другому. – Я обвожу рукой поляну. – Деритесь, – предлагаю я, а затем отхожу, давая парням необходимое пространство.

– Что? – спрашивает Вален, а Торрез радостно вскрикивает и потирает ладони.

Я поворачиваюсь к Валену.

– Деритесь по-честному. Выбейте всю эту дурь друг из друга. Разрушьте тут все. Мне уже плевать, но что бы ни подпитывало ненависть и недоверие, избавьтесь от этого к чертовой матери, чтобы мы могли двигаться дальше.

Вален вскидывает брови.

– Не смотри на меня так. Вам всем не терпелось сделать это с нашей первой тренировки – отмутузить друг друга. Так что вперед. И я отказываюсь быть вашим рефери. – Окидываю взглядом Избранных. – Они – мои Щиты, – показываю на ребят Эноха. – Нравится вам это или нет, но мы все связаны. Можете кривиться сколько угодно, но этого не изменить. И я устала от ваших попыток заставить меня принять вашу сторону.

Качаю головой и перевожу взгляд на Бэкета и его друзей.

– Думаю, все происходит не просто так. Я доверяю своей магии и каждому из вас. Так что, пожалуйста, если охота, бейте друг друга в кровь, глядишь, станет легче, но когда прекратятся драки, прекратятся и пререкания, и всякая прочая чушь.

– У меня нет к ним претензий, я просто буду подзадоривать всех, – заявляет Торрез, отходя в сторону.

Сиа следует за ним, и они оба облокачиваются на дерево, ожидая, что будет дальше. Парни смотрят друг на друга, потом на меня, словно не знают, что делать. Я скрещиваю руки на груди и жду. Может, они наконец поймут, насколько все это нелепо, и мы сможем двинуться дальше.

Но как только эта светлая мысль приходит мне в голову, Нокс ударяет Эноха по лицу.

– Никакой магии, я выбью из тебя все дерьмо старым мальчишеским способом, – рычит мулат.

Энох усмехается.

– Мы оба знаем, кто лучший, когда речь заходит о рукопашной. Рад напомнить тебе об этом, если у тебя шило в заднице.

Энох снимает куртку и кидает ее Нэшу. Ребята расступаются, чтобы дать им больше пространства. Нокс стягивает футболку. Он наклоняется, чтобы снять обувь, и я с удовольствием изучаю мышцы его спины. Скинув ботинки, он выпрямляется и передает одежду Бастьену.

Нервы натягиваются все туже и туже. Возможно, эта драка все только усугубит. Возможно, они не выплеснут злость, а лишь распробуют кровь друг друга и буду жаждать ее как наркотик.

Да и пошло оно все… Я готова пойти на риск, потому что больше ничего не остается. Разговоры не помогают. Объяснения не помогают. Соперничество и гнев поселились между двумя ковенами слишком глубоко.

– Ни в коем случае не наносите друг другу серьезных увечий. Не кусаться, не бить в пах, не выдавливать глаза, не тянуть за волосы. Если противник теряет сознание, драка считается законченной. И после вы перестанете жить прошлым. Понятно? – рявкаю я.

Нокс и Энох кивают, сердито глядя друг на друга.

– Вперед, – объявляю я.

Парни с минуту оценивают друг друга. Нокс шире и на полголовы выше Эноха, но Эноха это совершенно не смущает. Они одновременно начинают кружить. Так кружат хищники, пытающиеся убедить соперника, что тот станет легкой добычей. Я чувствую исходящие от них ненависть и злость. Это давит на меня, гнетет, и я надеюсь, что, черт возьми, драка поможет им избавиться от негатива. Как и мне.

Они атакуют друг друга, но движения пока что размыты. Наносят удары, уклоняются и ищут подступ, что кажется даже красивым. Но потом все меняется. Энох хватает Нокса и швыряет его на землю. Остальные парни вздрагивают, раздается дружное «ох», но я не обольщаюсь скорой победой. Нокс мгновенно поднимается, перепрыгивает через вытянутые ноги Эноха и наносит противнику хук правой в лицо. Не ожидая такого изящного приема от здоровенного Нокса, я улыбаюсь. Надо запомнить и опробовать в будущем. На щеке Эноха появляется ссадина, но они продолжают драться – кровь для них не имеет значения. Под градом ударов Энох опускается на колени, и я удивлена, что парни в сторонке не кричат наставлений. Они напряженно наблюдают. Воспринимают драку всерьез. Ожидают результат.

Вдруг Нокс ревет от боли и хватается за бок. Мне чертовски трудно воспринимать насилие отстраненно, и я как будто чувствую его боль. Ловлю себя на том, что секунду смотрю на Эноха едва ли не с ненавистью, но потом напоминаю себе, зачем мы здесь и почему все так сложилось.

Энох пытается нанести Ноксу еще один удар по ребрам, но Нокс концентрируется и ударяет его локтем в голову. От удара Энох пошатнулся, и Нокс, увидев открывшуюся возможность, идет в атаку. Он бросается на соперника, сбивает его с ног, и они оба колошматят друг друга по физиономиям. Над глазом Нокса появляется ссадина, но у него преимущество, и он продолжает. Я вмешиваюсь, когда Энох перестает наносить ответные удары и пытается прикрыть голову от натиска Нокса.

Все, драка окончена. Нокс победил.

Хлопаю Нокса по плечу, но он не останавливается. Парни подбегают и оттаскивают его от Эноха. От того, что я вижу в глазах Нокса, у меня внутри все переворачивается. Успокаиваю себя тем, что Ноксу просто нужна минутка, чтобы выйти из боевого режима. Парень дал волю ненависти и ярости, и теперь его должно отпустить.

Проигравший Энох встает, собирается с мыслями и смотрит на меня. В его взгляде читается разочарование, но также и смирение. Я киваю ему, он вытирает кровь с лица и идет к палаткам. Когда он уходит, меня охватывает облегчение.

Благая мысль испаряется, когда я поворачиваюсь к Ноксу. Он все еще видит в Энохе соперника, врага. Эта драка определенно изменила Эноха, но точно ничего не изменила для Нокса.

Меня затопляют злость и разочарование. Я подхожу к своим Избранным и наблюдаю, как они поздравляют Нокса с победой.

– Кто-то еще хочет подраться? – спрашиваю я.

Каллан, Бэкет и Нэш стоят поодаль. Смотрю на них, потом перевожу взгляд на своих Избранных. Они все качают головами.

– Уверены? – уточняю я. – Потому это ваш последний шанс высказать друг другу свои претензии с помощью кулаков, – напоминаю я.

Никто не выходит вперед.

– Хорошо. Значит, моя очередь.

Глава 5

– Что? – восклицает Бастьен и еще несколько парней, пока я скидываю рубашку и остаюсь в спортивном топе.

– Эй, что ты делаешь? – спрашивает Бэкет, когда я сбрасываю обувь и стягиваю джинсы.

Что я делаю? Разминаю пальцы ног и подпрыгиваю на месте, чтобы разогреться.

Нокс озадаченно смотрит на меня.

– Что ты имеешь в виду под твоя очередь? – подает голос Бастьен, но я не отрываю взгляда от Нокса.

– Что? Вы думаете, только у вас есть претензии? Только вы настолько разозлены, что вам нужно подраться?

Подхожу к Ноксу, впитывая всю ярость и все желание подраться, исходящие от него.

– Винна, перестань, – начинает Сабин, но мой резкий взгляд останавливает его.

– Это касается только меня и Нокса. Не вмешивайся, прошу.

Сабин отшатывается, словно я ударила его. Понимаю, что его задели не сколько мои слова, сколько боль в моих глазах. Он смотрит на меня, затем отходит назад. Такая реакция Сабина сбивает с толку остальных. Я жду очередные возражения, но все молчат. В воздухе нарастает беспокойство.

– Я не буду с тобой драться, Киллерша. Ты знаешь, что я думаю на этот счет. – Я закатываю глаза и принимаю боевую стойку. – Ты мой партнер, и я не причиню тебе вреда, – настойчиво продолжает Нокс, когда я подхожу к нему.

– Не причинишь мне вреда? – сладким голосом спрашиваю я. – Я думала, мы это уже обсудили. Ты изводишь меня с тех пор, как у Эноха и его ковена появились руны.

В серых глазах Нокса шок, он всматривается в мое лицо так, словно не понимает, о чем я говорю. Я подавляю нахлынувший на меня поток боли, вспоминая все обвинения, которыми Нокс осыпал меня с тех пор, и позволяю своим кулакам расправиться с этой болью. Нокс испуганно делает шаг назад и блокирует мой удар. Первый удар получился нерешительным не потому, что я передумала выбить из него все дерьмо, а потому, что я не буду нападать на него по-настоящему, пока не буду уверена, что он собирается дать отпор.

Снова замахиваюсь и позволяю ему увернуться.

– Какого хрена, Киллерша? – спрашивает он, все еще не веря в реальность происходящего.

– С той самой минуты, как они появились около меня, ты дал понять, что мне нужно сделать выбор: ты или они. Ты знаешь, что я не могу так поступить, но продолжаешь давить, – рычу я.

Выполняю низкий разворот и бью Нокса по ногам. Он падает, но тут же вскакивает, разозлившись.

– Мы твои Избранные. Этого достаточно. А они только создают проблемы и портят то хорошее, что у нас есть, – рычит он в ответ.

– Нет, это делаешь ты, Нокс. Ты все портишь. – Подкрепляю свое заявление ударом ему в грудь.

Нокс отступает на несколько шагов и яростно смотрит на меня.

– Бэкет спас мне жизнь. Не знаю, что бы я делала, если бы его не было со мной в темнице Адриэля. Он был рядом, он поддерживал меня, тренировал, и все это несмотря на то что сотворила с его отцом.

Перестаю сдерживаться, и мы с Ноксом деремся уже не по-детски.

– Его отец предал собственных людей, он получил по заслугам, – парирует Нокс, и я наношу удары быстрее.

– Это не делает утрату Бэкета менее болезненной. Это не залечит раны, которые у него остались после того, что я сделала. – Нокс едва успевает увернуться от моего очередного удара. – Каллан тренировал меня так, как мне это было нужно. Благодаря ему и помощи его ковена я далеко продвинулась за короткий промежуток времени.

Нокс раздраженно хмыкает и отскакивает назад, чтобы избежать моего кулака.

– Нэш невероятно раздражает меня, согласна, но он заставляет меня смотреть на все под другим углом. Он заставляет меня думать, разрабатывать стратегии и разгадывать загадки, коих полно в том странном дерьме, которым мы все окружены.

Нокс ловит мой кулак и тянет на себя, пытаясь заставить потерять равновесие. Я разворачиваюсь к нему, как торнадо, чтобы ударить локтем. Он отклоняется назад, как будто передо мной чемпион по лимбо (кто не знает, это танец, при исполнении которого нужно выгибаться назад все ниже и ниже), и я не могу до него достать. Не уверена, что Нокс ответит, когда я включусь на полную, но судя по тому, как он умело уклоняется от моих ударов, драка у нас что надо. Он гибкий и быстрый. Его инстинкты безошибочны, и он хорошо считывает меня как противника.

– Энох намерен защитить меня. Он хочет, чтобы я была в безопасности, и ему не западло тренировать меня, чтобы я сама могла обеспечить себе безопасность.

– Он просто хочет использовать тебя. Он видит выгоду в тебе! – отрезает Нокс.

– Как и ты! – кричу я ответ, прекращаю атаку и смотрю ему в глаза. – Что ты сказал в ту ночь, когда я отм