Дождь лил с таким видом, будто говорил: «Вы думаете, я перестану? Я не перестану»
В чем же виноват был Фирсов? Неужели только в своей семье да берлинском дипломе? В правильной речи и хорошем костюме?
Все когда-нибудь уже было. Все на что-нибудь непременно похоже, — заметил Крачкин. — Люди всегда одни и те же. И при царизме, и при советской власти.
Зайцев с трудом верил случившемуся.
В приоткрытую дверь кабинета напротив виднелся свет. Нефедов сидел там среди каталожных ящиков, опустив нос, и прилежно строчил, макая дешевенькое перо в чернильницу. «Еще один отщепенец», — Зайцев попытался вспомнить, какое задание дал Нефедову. Мысли его взбаламученно кружились, взметая едкую обиду на товарищей, которые
У старой бумаги скверного качества свой неповторимый дух. В 1920-е Петроград голодал, потом перебивался необходимым, бумага была хуже некуда. Сейчас она медленно разлагалась, стиснутая в папках. Их блеклая желтизна перекликалась с тусклой желтизной слабой лампочки. Деревянные стеллажи, плотно забитые папками, уходили в глубину, едва виднелись в полумраке. За деревянной стойкой, отполированной тысячами нетерпеливых или скучающих локтей, никого не было.
Дождь лил с таким видом, будто говорил: «Вы думаете, я перестану? Я не перестану». С Невы пронизывало. От дождя огни на улицах казались косматыми.
как это люди находят себе супругов? Разглядеть в эдакой, например, туше свою единственную
Зайцев пригладил волосы перед большим, оплетенным золотой рамой зеркалом, которое презрительно сверкнуло амальгамой, нанесенной еще в те времена, когда зеркалу показывали фраки, мундиры с золотом, турнюры и бриллианты, а не убогие одежки советских служащих. Теперешнее отражение напоминало сероватую кашу.
Комнату Заботкиной заполняли звуки и пианино, которое их издавало. Пыточный инструмент. Очередной жертве на вид было лет десять. Девочка растопыривала пальчики.
Зайцев недоумевал особенно: как это люди находят себе супругов? Разглядеть в эдакой, например, туше свою единственную. А ведь выбрал ее муж эту свою Катерину Егоровну. Уму непостижимо